- Затем, что ещё немного - и Златовласка превратилась бы в Спящую красавицу, и неизвестно, смог бы я её разбудить...
- Конечно, не смог бы, - злорадно ухмыльнулась Ламия. - Ты даже в лучшие времена не походил на принца на белом коне. Насколько я знаю, ты ни одну красавицу счастливой не сделал. А последняя-то умница оказалась. Перехитрила тебя и...
- Одно из её тонких тел серьёзно повреждено, и ей нельзя долго находиться в том мире. Ты могла бы почувствовать, что с ней что-то не то.
- Да ничего я такого не заметила. Она наоборот очень сильная. У неё такие яркие мысли, такие сильные чувства... Такие сны! Как настоящая жизнь.
- Понимаешь, чем она живёт? - обратился ко мне Астерий. - Сама она снов не видит, и настоящей жизни у неё уже давно нет. Так она создаёт для себя подобие жизни из чужих иллюзий и снов, а самые интересные сны у вас, людей. Особенно когда вы в каком-то особом состоянии. Ты влюблена и тоскуешь. К тому же ты оторвана от своего мира, от своей привычной жизни, и всё это приходит к тебе в твоих мечтах и снах. Она вторглась в твоё сознание... Не бойся, не в том смысле, что она может его изменять. Она может лишь паразитировать на этом, как когда-то на чужой плоти. Она увидела и представила себе то, о чём ты думала, получила возможность превращаться в тех, о ком ты думала, вошла в твой сон, и дальше вы уже вместе творили его.
- Она всё же сумела на меня повлиять. Внушила мне, что Терри ждёт меня там.
- Тебе так хотелось в это верить, что ей удалось на этом сыграть. Скажи спасибо, что это приключение не закончилось гораздо хуже. Были случаи, когда эта вампирша таким образом отнимала у человека жизнь. Он не мог выйти из сна. Сон затягивался так, что становился вечным.
- Смерть во сне - самая лучшая, - заявила старуха. - Многие могли бы сказать мне спасибо за это. А с ней бы такого не случилось. Она сумела открыть врата в другую сторону. Её сон вёл не в страну смерти, а в её настоящую жизнь.
- Ты же говорила, что открыла врата благодаря этому магическому зеркалу...
- Диана, это зеркало и правда магическое, - сказал Астерий, - но сделать его вратами легко только магам Айсхарана. У меня в моём нынешнем состоянии это редко получается. У этой грымзы тоже. Врата открылись благодаря тебе. Потому что ты поверила Ламии.
- Это же был твой сон, детка, - Ламия улыбнулась, снова продемонстрировав свои кривые острые зубы. - Я вошла в твой сон. Ты мне верила, поэтому всё получалось так, как тебе хотелось. Но у тебя получилось гораздо больше, чем у других людей. Ты сумела сделать мост между сном и реальностью. Хотя, разумеется, без меня тебе бы это не удалось. Мы прошли по этому мосту и оказались в твоей реальности.
- И когда ты уже полностью вписалась в эту реальность, - добавил Астерий, - выяснилось, что находиться в ней ты не можешь.
- А если мне приснится, что я встретилась с Терри, то...
- То это тоже может стать реальностью, если в твоём сне будет то место, где ты действительно можешь её встретить, и если во время твоего сна она действительно окажется там. Вот как твой приятель с клиентами оказались в том месте, куда ты отправилась сперва во сне, а потом переместилась туда полностью. Только, пожалуйста, не проси Ламию утроить тебе встречу с любимой. Во-первых, ты не знаешь, где она...
- Но можно же придумать сон из прошлого...
- Но её уже там нет, в том прошлом. А если бы даже и была, то повторяю - ты не можешь находиться в своём мире. И ни в каком другом, кроме вот этого. Если ты погибнешь, то это будет не встреча, а трагедия. Вернее, пошлая мелодрама. Тебе действительно хочется умереть у неё на руках? Может, всё-таки подождёшь, поищешь более удачный вариант? На этот раз тебе повезло. Хорошо, что зеркальные врата оставались открытыми, и я успел перетащить тебя обратно. Хорошо, что у меня это получилось. Как я уже говорил, энергия этого мира защищает тебя.
- Да, оставайся здесь, деточка, - захихикала старуха. - Энергия этого мира постепенно превратит тебя в живую тень.
- Не слушай её, - поморщился Астерий. - У меня нет ни причин, ни желания причинять тебе вред.
- Конечно, - ехидно поддакнула Ламия. - Ты у нас само благородство...
Дальше я не слышала, потому что меня испугал запрыгнувший на кровать сагн. Он устроился рядом со мной и начал светиться золотистым светом. Он сидел рядом со мной, но смотрел не на меня, а куда-то в дальний угол комнаты за моей кроватью. Я оглянулась и вскрикнула. Бессмертные прекратили обмен любезностями.
- Ещё один гость, - устало констатировал Астерий.
В углу комнаты, возле громоздкого резного кресла, сидела та самая ящерица, которая недавно "вытаяла" из похожей на янтарь глыбы. Помнится, я взяла её на руки, а потом Астерий перетащил меня обратно на Адену. Значит, она тоже оказалась здесь. Или это уже другая? Мне показалось, что она крупнее той, которую я ещё несколько минут назад держала в руках. Да, крупнее. И становится больше с каждой минутой. Вскоре она была уже размером с кошку, а светилась ещё ярче. Я уже видела существ, похожих на неё. Но где?
- Она похожа на аскиров! - воскликнула я, удивлённая своей собственной догадкой. -Только у неё туловище длинней, гребень меньше... Ну и в отличие от них она маленькая.
- Боюсь, что скоро станет большой, - нахмурился Астерий. - И чего доброго начнёт извергать пламя.
- А почему она растёт?
- Возможно, потому что напугана и приготовилась защищаться. А наш отважный маленький сагн приготовился защищать тебя.
Я взяла ящерку на руки и, погладив, посадила среди подушек.
- Слушай, приятель, не строй из себя Рикки-Тикки-Тави. Эта особа может оказаться опасней кобры. Сейчас я попробую её успокоить...
Осторожно спустившись с огромной кровати, я направилась к дракончику, который успел вырасти до размеров немецкой овчарки. Его золотисто-оранжевая кожа уже излучала не только свет, но и весьма ощутимый жар, а гребень воинственно вздыбился и горел алым пламенем. Глаза тоже покраснели и разгорались всё ярче и ярче. Я была в метре от него, когда он на мгновение высунул змеевидный язык, сверкнувший в полумраке комнаты, словно маленькая молния.
- Диана, не подходи, - с нажимом произнёс Астерий, но я не собиралась ему подчиняться. Интуиция подсказывала мне, что этот ящер не опасен.
- Не бойся, мы ничего тебе не сделаем, - сказала я.
Возможно, звук моего голоса понравился ящеру, потому что глаза его потускнели, став из красных оранжевыми, а тело перестало напоминать постепенно раскаляющийся кусок металла.
- Ему надо дать что-нибудь вкусное.
- Ну так протяни ему свою прелестную ручку, дитя, - хихикая, посоветовала Ламия. - Он с удовольствием её оттяпает.
- Астерий, в Молоссе я видела, как такие вот огненные ящерицы, которые выбирались из-под земли, ели камни.
- Может, они что-нибудь ещё едят... - Астерий повернулся к дэлгам, которые до сих пор стояли тут, не смея ни уйти, ни заговорить. - Принесите то, что осталось от ужина... Ну или что-нибудь там ещё. Мигом! Мой замок и так в неважном состоянии. Не хочу, чтобы это существо грызло тут полы и мебель, как мышь в каком-нибудь убогом людском жилище.
Дэлги вернулись через пару минут с двумя ощипанными птичьими тушками, но подойти к ящеру боялись. Я взяла у них тушки и протянула одну из них "аскиру".
- Да просто брось ему, - недовольно сказал Астерий, который явно считал моё поведение безрассудным.
Ящер вполне деликатно взял моё подношение и принялся было за еду, но потом замер, а через полминуты разжал челюсти, и едва надкушенная дичь шлёпнулась на пол.
- Ммда... - хмыкнул Астерий. - Я эту птицу ем, а эта тварь побрезговала. Диана, детка, боюсь, мы не сможем держать тут твою зверушку, иначе она постепенно съест мой замок. Она будет есть и расти, разгораясь всё сильнее и сильнее. Станет больше замка, потом больше этой планеты, ярче звезды... Не повторилась бы одна печальная история. Шучу, конечно, но... Честное слово, не знаю, чем его кормить.
Дэлги опять куда-то умчались и быстро вернулись, неся плоды, похожие на гигантскую репу.
- Может, ему это понравится, - робко предположил один из "амуров".
"Репу" ящер оценил. Минут пять мы молча наблюдали, как он с аппетитным хрустом поедает земляные плоды. Он совсем перестал светиться, и теперь его плотная желтоватая кожа напоминала кожу обычной ящерицы. Съев вторую "репу", он высунул длинный язык и несколько раз провёл им по своей морде. После чего слегка втянул голову в плечи, прикрыл глаза и замер, как изваяние. Я осторожно коснулась его твёрдой головы. Она была горячей, и этот жар был так приятен, что мне не хотелось убирать руку.
- Осторожней, - предупредил Астерий. - Он, конечно, вегетарианец, но мало ли, что ему не понравится.
- Да он совсем не злится, - я чувствовала, как приятное тепло растекается по всему телу. -Интересно, почему он так быстро растёт?
- Потому что его плоть содержит слишком много тёмной материи. Как и недра его мира. Я её чувствую.
- Нажрался... Теперь будет гадить, - злорадно хихикнула Ламия.
- Нет, - внимательно глядя на ящера, сказал Астерий. - Пища сгорает в его чреве, как топливо. Как раз весьма чистоплотная домашняя зверушка. Пожалуй, я бы даже от такой не отказался. Сперва люди удивляли меня своей страстью к бесполезным домашним зверькам, а теперь я и сам ничего против них не имею. Правда, я уже давно никого не заводил... Диана, значит, ты видела аскиров?
- Да. Мне довелось побывать недалеко от бездны под названием Тартар. Аскиры, аскейры... Кто назвал подводных драконов аскирами?
- Манойи. Вернее, Охи. Он же Гимелос. Он довольно много знает о Хангар-Тану от эойев. Знает, что эта планета постоянно порождает драконов и змей. Они выходят на поверхность из её недр. Аскейру - слово из языка народа хангару. Общее название для ящеров и змей. После того, как эойи переправили часть хангаров, а именно альти-лурду, в Огненный мир, он получил имя Хангар-Тану, а тамошних драконов и змей альти-лурду стали называть аскейрами - выходящими из-под земли. Некоторые эойи Эпохи Заката сумели побывать на Хангар-Тану и вернуться на Терру, так что слово аскейру стало известно кое-кому из жителей Терры, в частности манойям. С подачи Гимелоса даркмейстеры и урмиане стали называть этих подводных тварей в районе Тартара аскирами. А за ними и все остальные.
- А когда они стали выплывать из бездны? Я слышала, что ещё два-три десятка лет океанология не знала такого вида.
- Два-три десятка лет, - улыбнулся Астерий. - Скорее три, чем два.
- Понятно. Они тут появились, когда Охи помог даркмейстерам сделать тоннель на Хангар-Тану. Он корит себя за то, что нарушил пространственно-временную ткань и река времени вырвалась наружу. Он сказал, что скоро в моём мире воцарится хаос. И он уже начался. Он уже проник в мой город... Джонни и его клиенты говорили о том же. То есть не о реке времени, конечно, но именно обо всём об этом.
- Джонни - один из тех парней? Я их толком не разглядел.
- Да. Самый молодой. В отсутствие Терри он возглавляет её агентство. А эти двое -учёные. Их обвинили, что они не заметили там, где урмиане надумали строить, готовый к извержению вулкан. Когда всё это началось, все решили, что это вулкан, но потом увидели, что лава выплёскивается какая-то странная, и даже не столько лава, сколько огненная вода, которая потом застывает, как янтарь, да ещё стали выползать из-под земли такие вот твари, и никто не может понять, в чём дело.
- Разумеется. Никто же не знает, что маги вместе с представителями древней расы сделали мост с Огненным миром, да ещё и явно причинили ему вред. Да, хаос начался там, принцесса, а теперь перекинулся на твой мир. На второй из твоих миров.
- Но как? Я не понимаю... Они выходят из-под земли. Как они пробиваются сквозь твёрдые породы? Как это вообще всё...
Я замолчала, поймав себя на том, что задаю бессмысленные вопросы. Охи говорил о реке времени, о материи, способной изменяться и прокладывать путь сквозь... Да, наверное, сквозь что угодно. Когда нарушена ткань бытия, все преобразования приобретают стихийный характер. И эти порождения хаоса способны прогрызать дыры в любой материи и изменяться сами. Но до чего же приятно держать руку на горячей голове этого дракона. Даже приятней, чем, придя с холода, прижать озябшие руки к нагревателю. Тепло, которое исходило от этого ящера, не просто согревало меня. Оно наполняло меня бодростью.
- О чём это вы? О том мире, где земля рождает таких вот ящериц?
Ламия, о которой мы уже почти забыли, смотрела на дракончика с интересом. Я бы даже сказала, мечтательно, если бы могла совместить мечтательное выражение с этой жуткой физиономией.
- Мне он нравился. Я бывала там, но давно. Эти юноши-воители так прекрасны. Демиры -так звали другое племя - мне тоже нравились, но альды... - старуха немного помолчала, жеманно опустив желтоватые сморщенные веки. - И как всё самое прекрасное, они были почти недоступны. Я соблазняла их только тогда, когда рядом не было их зверей. Этих огромных кошек. Они чуяли опасность, видели меня такой, какая я есть, и это передавалось людям. Но люди не всегда были рядом со своими лурдами, у людей и зверей иногда разные дела, и тогда мне удавалось... Да не смотрите вы на меня так. Я не пила их кровь и не ела их плоть. К тому времени я уже не нуждалась в грубой пище. А маленькую принцессу Дию я вовсе не хотела губить. Она была такая...
- Кого? - я аж подскочила на месте. - Как ты её назвала?
- Это родители её так назвали, - поправила старуха. - Дия. Она была дочерью верховной правительницы альдов.
- У них был матриархат?
- Что?
- Власть женщин, - пояснила я.
- Не знаю... Они там все мечами махались. И жили очень странно. По-моему, женщины у них чаще с женщинами спали, чем с мужчинами, да и те друг с другом вовсю любовью занимались.
- Там царила свободная любовь, - сказал Астерий. - Альды заключали браки и заводили семьи, но при этом супруги могли иметь любовников и любовниц. Они вообще не придавали особого значения верности в том, что касается постельных дел. Позором было предать друга, кинуть своих в бою, струсить. У них вся жизнь вокруг воинской доблести строилась. Чадолюбием они не отличались, к тому же женщине-воину частые беременности были ни к чему, но всё равно считалось, что долг каждой супружеской пары - родить хотя бы одного ребёнка. А правителю или правительнице уж хоть как был нужен наследник. Или наследница. Главой племени становился старший ребёнок в королевской семье. Независимо от пола. Если он, конечно, здоров был.
- То есть власть была наследственной?
- В общем да, хотя слабого правителя или запятнавшего себя каким-нибудь дурным поступком могли сместить. Я всех тонкостей не знаю. Думаю, она тоже.
- А может, и побольше тебя знаю, - въедливо возразила старуха. - Я там чаще бывала, к тому же умею проникать в мысли людей, видеть их мечты. Я получше тебя в людях разбираюсь. Бедняжка Дия вряд ли стала бы правительницей. У неё не было лурда. Он не то погиб, не то умер от какой-то болезни. А человек, потерявший лурда, не мог занимать у них высокое положение. Ведь он лишался благословения Эльген-Лурда и Тефны - их богов. Человек иногда находил нового лурда, но это было трудно. Кажется, связь между ними уже не та была. Когда девочка уснула в той пещере, я вошла в её сон. О, это было интересное путешествие, и хорошо, что эта странная малышка ушла в свои грёзы навсегда. Откуда ты про неё знаешь, Златовласка?
- Мама рассказывала. Иногда она даже называла меня этим именем. Дия. А когда была недовольна мной, говорила, что я не достойна его носить. Да она и вообще считала, что я его не достойна. Думаю, ей было просто приятно называть меня иногда именем легендарной принцессы её мира, тем более что оно звучало как уменьшительное от Диана.
- А что именно она тебе рассказывала о принцессе Дии? - Ламия даже поудобнее устроилась в своём углу, как будто приготовилась слушать интересную сказку.