- При всем этом мы блуждаем в потемках, - говорил полицейский капитан, - так как решительно никаких следов не можем найти! Врачи противоречат друг другу при осмотрах трупов: одни толкуют об отравлении, другие об удушении и пр. Так, например, осмотр последнего трупа ясно показал, что жертва была удушена. Конечно, не следует забывать, что все найденные трупы пролежали долго в воде. Интереснее всего то, что между ними находились люди, обладавшие при жизни значительной физической силой, так что убивать их было не легко.
- Да, это странно! - согласился Шерлок Холмс, зажигая электрическую лампу, так как уже стемнело. - Мне кажется, что тут предстоит много работы! Вы говорите, все жертвы были убиты одним и тем же способом? Это очень странно, но может со временем послужить разъяснением загадки. Будьте уверены, я сделаю все, что смогу! Правда, в настоящее время я сильно занят другим делом, но все-таки надеюсь быть вам полезным!
- Я явился к вам по поручению начальника полиции, - сказал капитан, - он охотно поговорил бы с вами лично, но не имеет для этого достаточно свободного времени!
Шерлок Холмс слушал капитана невнимательно, уставившись на ковер, и вдруг спросил:
- Знаете ли вы мисс Гульд?
- Знаю!
- А убеждены ли вы в том, что это и есть настоящая мисс Гульд?
Капитан разинул рот от изумления.
- Что вы хотите этим сказать, м-р Холмс?
- Кажется, вопрос поставлен в достаточно ясной форме! Я хочу знать, убеждены ли вы в том, что это ее настоящая фамилия и не скрывается ли под ней кто-нибудь другой?
- У меня до сих пор не было оснований в этом сомневаться! Она бывает в американском посольстве и вращается в лучших кругах общества!
- Это не доказательство! - сказал Шерлок Холмс, вставая со стула.
Пройдясь несколько раз по комнате и взглянув на часы, он сказал:
- Вы меня извините, если я положу конец нашей беседе! Сами знаете, нашему брату сыщику нельзя считаться с правилами вежливости, так как это нас стесняет при работе!
Капитану это, по-видимому, не понравилось, и он проговорил:
- Сделайте одолжение, м-р Холмс! Вполне понимаю вас! Если вам будет угодно, я немедленно наведу точные справки, действительно ли мисс Гульд... но нет, ведь, это дико!
- Да, да, это дико! Вот у меня иногда бывают такие дикие мысли, ничего не поделаешь! - ответил сыщик.
Полицейский капитан ушел, а Шерлок Холмс попросил Гарри подать ему пальто.
Гарри взглянул на часы и заметил:
- До начала представления в "Орфеуме" осталось еще целых два часа!
- Это очень кстати! - отозвался Шерлок Холмс. - Мы с тобой поедем в Офен; там происходит какое-то благотворительное празднество, на котором, вероятно, американская миллионерша тоже будет присутствовать!
Ночь уже наступила, и темнота нарушалась лишь ярким светом газовых фонарей, озарявших расфранченных людей, куда-то спешивших и суетливо передвигавшихся взад и вперед по всем направлениям. На улице шныряли автомобили, проезжали экипажи, плелись извозчичьи коляски.
Спустя полчаса, Шерлок Холмс и Гарри сошли со своего автомобиля у подъезда концертного зала Св. Луки.
Празднество началось еще в четыре часа дня и теперь уже подходило к концу.
В вестибюле толпились лакеи.
- Нас не впустят! - проговорил Гарри. - Не можем же мы в дорожных костюмах войти в залу?
- Поздно ты вспомнил об этом! - улыбнулся Шерлок Холмс. - Неужели ты полагал, что я собираюсь принять участие в этом празднестве?
- Но для чего же мы приехали сюда? - спросил Гарри.
- А для того, чтобы я мог познакомиться с одним из кучеров!
Шерлок Холмс начал обходить ряды стоявших у главного подъезда экипажей, от времени до времени перебрасываясь несколькими словами с лакеями и, наконец, подошел к изящному парному экипажу.
Кучер, одетый в светло серое, непромокаемое пальто, сидел на козлах.
Шерлок Холмс, надвинув шляпу на лоб и подняв воротник, шепнул своему помощнику:
- Отойди-ка немного в сторону, чтобы он ничего не заподозрил.
Гарри остался на своем месте и слышал каждое слово, которое говорил сыщик с кучером. Холмс подошел к карете и закурил папироску. Внимательно осматривая лошадей и карету, он погладил одну из лошадей по шее и сказал кучеру:
- Прекрасные лошади! Я готов держать пари, что и животные эти и сама карета привезены из Америки!
Кучер взглянул на сыщика испытующим взглядом типичного американца.
- Вы угадали, - ответил он.
Холмс, очевидно, произвел на него хорошее впечатление.
- Правда? - спросил Холмс, переходя на английский язык. - Я сам родом из Америки и живу здесь не больше года. Прекрасные лошади. У меня самого в Нью-Йорке была чудная конюшня. Обстоятельства принудили меня, однако, распродать всех лошадей, но кое-что я в них понимаю. Я, пожалуй, во всем Будапеште не видел лучших.
- Да, мистер, это правда, - заявил кучер гордо. - Я уже четыре года как езжу на этих лошадях и уверен, что из здешних кучеров никто бы с ними не справился. У этих животных сам дьявол сидит внутри!
Сыщик улыбнулся и кивнул головой.
- Охотно верю. Я не впервые вижу этих животных. Где это я их видел недавно вечером! Я сейчас вспомню. Уже тогда мне бросилась в глаза их резвость. И как вы тогда правили? Но, где же это, черт возьми, было?
Кучеру было, конечно, очень приятно, что человек, имевший в Нью-Йорке собственную конюшню, так его хвалит. Ему самому хотелось теперь знать, где он обратил на себя внимание американца.
- Когда это было? - спросил он.
- Хорошо не помню. Это, приблизительно, было месяц тому назад. Но погодите, не были ли вы как-нибудь вечером на улице Андраши или где-нибудь вблизи?
- Был, - ответил кучер. - Это было недели четыре тому назад, когда мисс Гульд ездила туда. Я остановился на углу, а потом все время разъезжал по боковой улице.
- Так это все-таки была мисс Гульд? Я удивился, что она не подъехала к тому дому, куда зашла, а прошла большой кусок пешком.
Кучер пожал плечами.
- У нее свои капризы. Меня удивляет, что вы ее узнали, несмотря на густую вуаль, покрывавшую ее лицо. Это дело не мое и мне, мистер, кажется, что мы говорим о делах, нас совершенно не касающихся.
Он повернулся и, выпрямившись, взял в руки длинный хлыст. Он увидел, что у входа засуетились лакеи, провожая гостей. Холмс отошел к Гарри.
- Это совершенно невероятно, мистер, - шепнул тот сыщику. - Что это значит? Возможно ли, чтобы дочь и наследница самого крупного американского миллионера оказалась преступницей? Нет! Я теперь понимаю вопрос, который вы сегодня задали полицейскому капитану. В венгерское общество проникла опасная авантюристка, чтобы совершить ряд преступлений.
Шерлок Холмс, взяв Гарри за руку, сказал:
- Молчи! Вот мисс Гульд садится в свою карету.
Внимание сыщика обратила на себя молодая американка, одетая в роскошное манто и медленно подходившая к своей карете. Перед ней бежал лакей, который с низким поклоном открыл дверцу кареты. Американка окинула еще раз взглядом вереницу карет и села.
В этот момент она вся была освещена падавшими на нее лучами электричества. Это был строго выраженный тип знатной американки. В чертах ее лица видна была раса. Ее черные глаза ярко выделялись благодаря золотистому цвету волос и придавали ей еще большую прелесть.
Как Холмс, так и Гарри не могли оторвать от нее своих взоров, пока она не скрылась в карете.
- Страшно подумать, - сказал Гарри, - что такая красавица может быть преступницей.
Шерлок Холмс повернулся.
- Ты сегодня слишком болтлив, Гарри, Это действительно мисс Эвелина Гульд. Я встречал ее раньше в Нью-Йорке и теперь узнал.
- Но какие обстоятельства могли эту, избалованную судьбой, женщину сделать преступницей?
- Она совсем не преступница, - возразил улыбаясь Холмс, - ты сегодня все время строишь какие-то предположения, которые ничем не оправдываются. Заметил ли ты, что она не владеет правой рукой? В Нью-Йорке я на это не обратил внимания. Она подняла юбку левой рукой и то с таким трудом, что сразу бросается в глаза.
Гарри вопросительно взглянул на сыщика. Но он, как видно, не был расположен вдаваться в дальнейшие разговоры. Шерлок Холмс посмотрел на часы и сказал:
- Уже двадцать минут десятого. Нам нужно спешить,
чтобы во время попасть на борьбу в Орфеум.
* * *
Театр "Орфеум" был битком набит публикой. На решительной борьбе присутствовали сливки общества. В ложах дамы высшего света выделялись своими костюмами. Все мужчины были во фраках, а военные в парадных формах.
Шерлок Холмс и Гарри пришли как раз в то время, когда был дан первый звонок, возвещавший о начале состязания. Перед борьбой было представлено несколько различных номеров, которые никого, собственно, не интересовали. Теперь же по рядам зрителей прокатился оживленный говор и публика, толкавшаяся раньше в широких фойе, бросилась в зал.
Шерлок Холмс и Гарри сидели довольно близко к сцене. За их столом поместился ярый спортсмен, рассказавший им, что приз в сто тысяч крон пожертвован богатым венгерцем.
Занавес поднялся. Из-за кулис вышел судья, очень бледный и худой человек, с крайне неприятным лицом. Он поклонился и сказал:
- Многоуважаемая публика, имею честь представить вам сегодня только одного Тома Билля. Большинство из вас его уже знает. Бардуше удрал.
Минуту царила полная тишина. Потом толпа, прибывшая сюда только ради этого зрелища, принялась изо всех сил свистать и шикать. Особенно отличалась публика с галереи и задних рядов, выражая сбежавшему трусу свое презрение. Когда волнение несколько улеглось, судья сделал рукой знак по направлению кулис и оттуда вышел человек гигантского роста, одетый в красное трико. На вид ему было лет под сорок. Каждый его шаг и каждое движение свидетельствовали о гигантской силе. На широких плечах сидела большая продолговатая голова; под низким лбом виднелись два маленькие глаза, сильно развитый подбородок торчал вперед. При каждом его движении железные мускулы на руках и ногах заметно выдавались. Он неуклюже раскланялся перед зрителями, приветствовавшими его восторженными криками.
Когда шум немного утих, судья произнес:
- Хотя мне очень неприятно лишить многоуважаемую публику столь интересного зрелища, но, к моему прискорбию, я должен заявить, что Бардуше окончательно отказался от состязания с Томом Биллем на звание всемирного чемпиона. Присутствовавшие на вчерашней борьбе знают, что состязание кончилось в ничью и, хотя Бардуше был близок к победе над Биллем, он сегодня должно быть струсил и прислал следующее заявление, которое я доведу до сведения уважаемой публики.
Он вынул из кармана лист бумаги и прочел:
"В полной уверенности, что я сегодня буду побежден (у меня такое предчувствие, я отказываюсь еще раз состязаться с Томом Биллем. Считая себя побежденным. Я уступаю ему звание всемирного чемпиона и приз в сто тысяч крон. Бардуше."
Том Билль улыбнулся и презрительно пожал плечами. Лишь только оглашено было заявление Бардуше, как публика снова неистово зашумела. Среди общей сумятицы раздавались рукоплескания и крики "браво" по адресу Тома Билля, продолжавшего все время кланяться.
- Так как теперь нет охотников состязаться с Томом Биллем, - продолжал судья, - то мне поручено всемирный чемпионат присудить Тому...
Он остановился и растерянно посмотрел в сторону кулис.
Том Билль и вся публика были крайне удивлены, когда на сцену вышел человек среднего роста, крепкого сложения, одетый в голубое трико.
Это не показалось бы странным, но у него на лице была черная полумаска. Он обратился наполовину к Тому Биллю, наполовину к публике и громко сказал:
- Я оспариваю у Билля звание всемирного чемпиона и вызываю на борьбу со мной!
Растерянный вид судьи и Тома Билля красноречиво говорили, что это не условленная заранее сцена.
Судья не нашел сначала, что ответить. Билль же смотрел тупым взором на человека в маске.
Наконец, судья произнес:
- Я очень сожалею, сударь, но вы до сих пор не заявили своего желания участвовать в борьбе и я не знаю, кто вы такой, а потому, по правилам борьбы, вы не можете быть допущены к состязанию.
Судья при этом, очевидно, не принимал во внимание настроение толпы, пришедшей сюда, чтобы видеть последнюю схватку в борьбе за крупный приз и всемирный чемпионат. Публика почувствовала, что предстоит интересное зрелище, и не хотела отказаться от него ради каких-то правил. Со всех сторон раздавались громкие требования, чтобы человек в маске был допущен к борьбе. Судья стоял в недоумении, когда крики немного утихли, он обратился к незнакомцу и сказал:
- Назовите мне, по крайней мере, свою фамилию, чтобы я мог вас записать.
- Зачем? Я человек в маске.
- Но такого среди борцов до сих пор еще не бывало.
- Ну так теперь будет! - заявил незнакомец с невозмутимым спокойствием. - Я вообще полагаю, что этот вопрос должен решить сам Том Билль. Я думаю, что после бегства Бардуше он один может заявить, желает ли он состязаться еще с кем-нибудь на звание всемирного чемпиона. Я его вызываю бороться со мной сегодня и завтра вечером и заявляю, что я его положу!
Толпа от этих слов еще больше заволновалась. Билль побледнел и глазами, метавшими искры злобы, смотрел на противника. Толпа подстрекала его принять вызов и победить дерзкого незнакомца.
Билль в этот момент не забыл, что он в праве отказаться от нового состязания, что он и без вторичной борьбы может требовать приз в сто тысяч крон. Но он не хотел себя оскандалить на будущее время. Публика требовала, чтобы он еще раз показал ей свои мастерские приемы и победил бы человека в маске. Он знал, что на следующий же день все газеты распространят этот скандал и его чемпионат будет признан спорным, если он отклонит вызов незнакомца. Он энергично заявил:
- Я согласен. Начнем!
- Не хотел бы я быть на месте человека в маске, - сказал Гарри Шерлок Холмсу, сидевшему спокойно и зорко следившему за этой сценой, - вы посмотрите только, мистер, как Том Билль осматривает своего противника.
Холмс ничего не ответил.
* * *
Председатель жюри исполнил несколько необходимых формальностей, ощупал руки противников, чтобы убедиться, что у них не скрыто какое-нибудь оружие, вынул из кармана часы и дал сигнал к началу борьбы.
Из-за кулис вышло четверо сильных служителей, с большими простынями, чтобы обтирать борцов во время передышки.
В театре воцарилась абсолютная тишина. Борцы, наклонив голову вперед, приблизились друг к другу, зорко следя за движениями противника и готовые воспользоваться первой оплошностью для нападения. Вдруг они сцепились. Но момент был выбран неудачно и они снова на время разошлись в стороны, чтобы через секунду сцепиться в новой схватке. Руки их перемешались, и в тот же момент человек в маске был поднят противником и брошен на пол. Но Том Билль ошибся в своих расчетах. Противник его упал не на лопатки, а так сильно уперся ногами в землю, что американский чемпион не мог его придавить.
Теперь только, когда он напрягал все свои силы, выступили наружу железные мускулы человека в маске.
Вдруг незнакомец проворно перевернулся и, схватив Тома Билля за затылок, с железной силой придавил его к земле. Билль вырвался и снова поднял противника, который в свою очередь повлек его за собой. Так положения менялись в течение получаса, пока продолжалась борьба. За все время незнакомец не показывал и вида усталости, но движения Билля, становились все медленнее и медленнее, его дыхание все больше и больше учащалось. Только благодаря его массивному сложению незнакомец не мог положить его так скоро, как рассчитывал, но выдержки у человека в маске было гораздо больше, чем у американца.
Председатель жюри прекратил, наконец, борьбу и сделал небольшую передышку. Служители с простынями подбежали к борцам и принялись обтирать их вспотевшие тела. Следующая схватка оказалась так же безрезультатной, и судья заявил, что решительная борьба откладывается на следующий день. - При третьей схватке, - сказал Холмс Гарри, - незнакомец положил бы Билля на обе лопатки. Американец уже устал, а человек в маске все еще сохранил всю свою силу. Это теперь только уловка, что они прервали борьбу.