- Может, - к ним подошел Генрих. - Но он платит нам хорошие деньги. Ты ведь хочешь расширить свой магазин? А я давно мечтаю о коттедже за городом.
- Как бы он нас не надул.
- Пусть рискнет, - сверкнул белыми зубами Чарли. - Но до поры все же не ругайся с ним...
*
- Что это за морской черт? - морщась от дыма, спросил заказчик, Дмитрий Тризняк. - Оруженосица, или секретарша?.. Зачем было ее сюда тащить, у нас ведь не вечеринка намечается...
Юхан поднял голову, и москвич примолк, встретившись с ним взглядом. Что-то было в лице исландца, что заставило москвича, обычно бесшабашно-смелого, прикусить язык.
- Нет, она боец, - ровным голосом ответил Свейнссон. - И отличный мастер своего дела. Хоть и женщина.
Дмитрий недоверчиво качнул головой, но развивать эту тему не стал. Он здесь уже не чувствовал себя так уверенно, как в Москве или здесь наверху перед Андреем и командирами части. Еще четверть часа назад Дмитрий снисходительно учил мордастого майора по пути к подлодке: "Договариваться надо уметь, а вы сразу топите и под замок сажаете! Не дипломат вы, Иван Иваныч!". "Иди, договаривайся, - плюнул пристыженный майор. - Только смотри, чтобы та девка бесноватая тебе прикус не попортила!". А здесь Тризняк немного стушевался под тяжелым взглядом Юхана и перед откровенным недружелюбием гречанки. Он вспомнил, как впервые услышал разговор о Юхане, как о человеке, способном на все и имеющем послужной список на десятерых Рэмбо, Нико и Универсальных солдат. Наверное, и с чувством юмора у такого типа туговато, все его на работе растерял.
- Ладно-ладно, - примирительно поднял ладони Дмитрий. - Наверное, я сильно отстал от жизни, сидя в офисе, и не знал, что сейчас и женщина может быть профессиональным бойцом, - он припомнил рассказ Андрея о сходстве жены "Беккера" с пропавшей 14 лет назад австралийской девочкой. - А теперь обсудим план действий...
*
Через полчаса Тризняк выбрался из подлодки, в очередной раз удивляясь мастерству этих ребят. Даже в списанной подводной лодке они неплохо устроились, нашли все необходимое и подготовились к боевой операции. Молодцы ребята, асы своего дела. Жаль только, что оставить их нельзя. Если бы только удалось убедить Юхана не убивать Андрюху! Но этот верзила на требование заложников не "мочить" только пробурчал что-то неопределенное, а его помощница мрачно покосилась исподлобья. Значит, ради спасения Андрея придется убрать исполнителей после того, как они все сделают на танкере...
Объяснив Вань-Ваню, что "зеленые" отказались от мирных переговоров, "на принцип пошли", Дмитрий отозвал Андрея в сторону:
- Так что ты там говорил о той "зеленой"?
- Кажется, обознался, - Греков не сразу сообразил, о ком спрашивает Димка. Хотелось выяснить, кто наклепал на него напраслины в городе. Аня сегодня утром отказалась даже разговаривать с ним, завопив "Катись к своей жене!". Надо убедить девушку, что это ложь, и уговорить уехать с ними... - Гречанки все на одно лицо, да и фотографии не лучшего качества. Эта, из "Гринписа", из Кельна, от родителей не убегала и никто ее не похищал.
- Ясно, бывает, - Дмитрий потер затылок. Статью об Афине Касканис он сам читал в Интернете и видел фотографию девочки и фоторобот подозреваемого в ее похищении. Парень на нем здорово смахивал на Свейнссона. Диверсант, который на досуге тешится с малолетками? Непохоже. А девушка из его группы - несомненно та самая Касканис из Мельбурна. Дмитрий обладал стопроцентной памятью на лица, однажды увидев человека, уже ни с кем его не мог спутать, и сразу понял, что видит перед собой "потеряшку" из Австралии. Стала старше; исчезли ямочки на щеках, а взгляд стал цепким и колючим, как у всех парней из группы исландца. "И что же с ней по правде случилось? Отчего она сбежала? За что Юхан вздул ее отца? Прокололся, дал волю эмоциям. Повезло ему, что мельбурнские копы носом землю не рыли. Но повод, наверное, был, если матерый диверсант повел себя, как салага! Эх, жаль девчонку. Родители так и не узнают, что она жива. Зря ты такая злобная, Афина-воительница, надо уметь прощать обиды...".
*
- ;;;;;;;; ;;;;;;;, -комментировала Афина, когда над их головами снова зашипел сварочный аппарат. - Еще хуже Грекова. У них в Москве там что теперь, все такие?
- Может, он и прыщ, но нам с ним недолго осталось дело иметь, - напомнил ей Юхан. - Закончим работу, получим гонорар и развяжемся с ним. Мне он тоже неприятен, но пока он наш клиент, помни о субординации.
- Я помню, - коротко кивнула гречанка.
На следующее утро Дмитрий связался с Юханом.
- Отправление сегодня в 21.00, - сказал он. - Нефть уже грузят.
- Понял, - ответил исландец. - В 20.00 готовность номер один, - обратился он уже к бойцам, закончив разговор. - План прежний. Берем оружейку, разделяемся, первая группа под прикрытием второй проникает на танкер, вторая нагоняет нас в море. Минируем танкер, направляем его на вышку и уходим на спасательном катере.
- А танкер так и не проверили, - комментировала Афина, приступая к изготовлению бомб. - Хм, похоже, уважение к законам в этой стране укоренится еще не скоро... Но это лучше для нас, никто не удивится, когда такая ветхая посудина выйдет из строя в море...
- И вряд ли кто-то заподозрит постороннее вмешательство, - добавил Джон. - Нет, Афа, эпоха "малиновых пиджаков" все-таки подходит к концу, после дефолта им уже не удастся вернуть прежнее всемогущество, года два они еще побарахтаются, а потом им на смену придут бизнесмены новой формации, уважающие закон...
- Не забалтывайтесь, политологи, - посоветовал Юхан. - Вы же не бутерброды мажете...
- Правда? А я только хотела попросить Джона передать мне масленку, - не осталась в долгу Афина.
- Масленку! - заржал Аддис-Абеба. - Во дает!
- Очень вкусные бутербродики будут, - добавил Луиджи.
- Горячие бутерброды, - Юхан точил свой кинжал и поправлял ножны на поясе так, чтобы мгновенно выхватить из них кинжал. "Оружейку надо взять за две-три минуты. Пока никто не хватился часовых возле лодки. Эффект внезапности даст нам фору, - Свейнссон поместил кинжал в ножны и пошел еще раз проверить торпедный отсек. Все в порядке. Но все равно что-то ему неспокойно... Заразился от Афины? Вот некстати. Беспокойство на работе - не лучший помощник.
*
Афина сняла с плиты кружку с кипятком и всыпала в нее пакетик китайской лапши. Прикрыв кружку пустым пакетиком, девушка вскрыла банку давно надоевшего частика в томате.
- Понятно, почему Юг раздолбаев частиками ругает, - бурчала гречанка, набирая в ложку содержимое жестянки. - Такое и жрать невозможно... Чего смотришь, Чарли?
- Вроде гречанки - прирожденные кулинарки, - ответил Аддис-Абеба, присаживаясь к столу, - а ты, я смотрю, только консервы вспарывать умеешь. Нежная ты, Аффи, - он схватил упаковку хлебных палочек, выдернул сразу несколько и захрустел.
- Не чавкай, - Афина беззлобно стукнула его по шее. - Может, я бы тоже хорошо готовила. Но мне пришлось учиться стрелять, а не пироги печь. Фу, как мне этот частик надоел!
- А я как-то на Амазонке в джунглях, пока передатчик не починил, три дня лопал все, что приползало. А ты частики поела и ноешь.
- Частик, тупица. Сколько времени?
- Три минуты четвертого.
- Так, значит, мои часы на минуту убежал. Это мы тут уже трое суток.
- 70 часов Аффи.
- Еще минуты сосчитай, - пошутила Афина и подвинула к себе кружку с лапшой.
- Увы, - картинно закатил глаза Чарли, - минуты сосчитать не удосужился. Когда меня мордой на доски положили, а потом сапогом под зад в люк кувырнули, я на часы посмотреть забыл.
- О, так у тебя и чувство юмора появилось? Растешь на глазах. Слава Богу, через пять часов мы уже будем готовы выйти отсюда.
- Эти русские или тупые, как мой ботинок, или сволочи, - Чарли потянул еще несколько палочек из упаковки. - Они ведь не знали, что мы умеем адаптироваться к любым условиям, и все же заперли нас в подлодке на трое суток...
- А потом думали все уладить за стаканом водки, - подхватила Афина. - Ты прав, Чарли, ума у них как у меня в пятке, зато гонора и амбиций - без счета. Почему-то многие русские считают себя избранным народом, которому все дозволено и которому все должны безропотно уступать дорогу потому, что русские якобы изобрели все: паровоз, самолет, компьютер, духи "Шанель номер пять", папирус, водопровод и ядерную бомбу...
- Э... Афина... - смущенно выдавил Чарли.
- Что? - девушка встала заварить себе чай. - Фу, что это за труха? Даже чаю нормального у них не бывает...
Она думала, что сейчас Чарли как обычно засмеется и скажет: "Ну да, откуда им знать, что ты предпочитаешь даже в плену "Липтон" из жестяных банок!", но всегда веселый и словоохотливый африканец молчал, неловко вертя в руках ложку, и от этого Афине стало неловко; она сообразила, что означает эта пауза.
Однажды, еще в Мельбурне, Афина шла из кино с Паулосом и Софией. София отстала, чтобы вытряхнуть камешек из туфли, а Афина и Паулос ушли вперед, оживленно обсуждая юмористический фильм. И вдруг Афина заметила, что уже минут пять говорит она одна, а Паулос уставился на свои ботинки и сопит. Поняв, что ее не слушают, девочка смущенно замолчала, и тут парень пробубнил, что она клевая, он давно на нее смотрит, и вообще... Не договорив, Паулос потянулся чтобы обнять ее. От неожиданности Афина рванулась и толкнула одноклассника так, что он упал на задницу и обругала дебилом и придурком.
Другой раз в Лондоне на вечеринке у подруги по колледжу Афина весь вечер танцевала с ее кузеном Стивеном, сыном самого настоящего лорда. В перерывах между танцами парень и девушка оживленно беседовали, и Афина снова не сразу заметила смущенное молчание кавалера и его покрасневшие щеки. И оторопела, когда в ответ на ее остроумный рассказ об экзамене по литературе Стив замямлил: "Послушай, ты просто потрясная... Другой такой нет. Давай смоемся на машине, а? Ты не думай, я не просто, я могу и жениться...". И очень удивился, когда Афина вдруг смутилась, забормотала, что ее только до десяти отпустили и спешно засобиралась в пансион. И позже в похожих случаях Афина Касканис, профессиональный диверсант, девушка с железными нервами и длинным послужным списком успешно выполненных заданий, вела себя как дореволюционная русская гимназистка: пугалась, терялась, смущалась и удирала, избегая потом общения с этим человеком. А еще каждый раз появлялась горькая обида: Юхан по-прежнему воспринимает ее как девчонку, словно не помня, сколько ей уже лет, а парни, которые ее не интересуют, напротив считают ее милой дурочкой, которую можно прервать на полуслове шаловливым поцелуем или невпопад брякнуть: "Слушай, ты супер, что вечером делаешь?".
Афина склонилась над кружкой, избегая смотреть на африканца. "Чарли, и ты туда же... Мы ведь товарищи. Дружбу предавать нельзя... Лучше ничего не говори, а то я тебе чай на голову вылью! Ну почему ты не можешь и дальше просто дружить со мной?".
- Аффи, ты знаешь, что сначала шеф хотел отправить в Питер Расмуса? - спросил Аддис-Абеба, отложив ложку. - Он бы мог там выдать себя за финна, их там много, он бы меньше внимания привлекал...
- И почему выбрал тебя? - Афина поставила кружки на стол. - Пей чай... На Расмуса действительно с его наружностью и акцентом ни один патруль бы не взглянул, а у тебя, ты сам говорил, трижды на день документы требуют...
- Я сам вызвался. И даже смог убедить шефа, с трудом, правда. Я просто хотел быть поближе к тебе. И стало интересно, чем тебе так понравился Петербург.
Афина молчала, помешивая свой чай.
- Я ведь давно все понял, про тебя... И не стану претендовать на что-то... Рад, что могу быть твоим другом. Скажу больше, тот счастливчик, у кого такой друг, как ты.
- А я думала, ты меня терпеть не можешь, - у Афины словно гора с плеч свалилась, и гречанка с улыбкой подняла голову.
- Поначалу так и было... В день нашей первой встречи я безумно хотел надавать тебе оплеух.
- Ну, если учесть, как сложилось наше знакомство, желание объяснимое, - Афина потянулась за пачкой соленых галет. - Спасибо, Чарли. Я тоже рада, что у меня есть такой друг!
Озадаченная неожиданной откровенностью Чарли, Афина еще некоторое время сидела за столиком, помешивая остывающий чай в кружке и гадая, что случилось с Аддис-Абебой, всегда веселым и бесшабашным парнем, шутником и заводилой. Не верилось, что он сейчас признался ей в любви.
- Я думала, он терпеть меня не может, - вслух пробормотала Афина и залпом выпила едва теплый чай. Джон обернулся:
- Тогда замечу, что в психологии ты не сильна. Нельзя все время занимать мозги только работой, Афина. У тебя же бывает свободное время?
- Бывает. Но его занимает мой книжный магазин, - ответила Касканис и закурила.
- Что она сказала? - спросил Генрих, когда новозеландец вернулся за их стол с банкой консервов и консервным ножом.
- Что все свое время отдает работе, а досуг - книжному магазину, - Джон вскрыл банку и приступил к обеду.
- Не повезло тебе, Чарли, - Хорхе треснул африканца по спине. - Прелестная Афина по уши ушла в работу, только макушка торчит наружу. Боюсь, шансов у тебя нет.
- Может, хватит трепаться? - спросил из угла Чанг. - Я пытаюсь вспомнить мантру, призывающую успех в делах. Афина, а ты могла бы не дымить в мою сторону?
- А дышать можно? - гречанка раздавила окурок в пустой консервной банке. - Смотри, мантру правильно вспомни. Нам нужна удача, а Грекову - толовая шашка в зад. Иначе я тебе такую мантру прочитаю, что костей не соберешь.
Хорхе, Чарли и Мануэль дружно заржали: "Во дает!".
- Ну, если вам успех не нужен, так и скажите, - надулся Чанг, расплел ноги и отошел. - Попробуй-ка сосредоточься под ваш галдеж.
- Сколько времени? - спросил Мустафа.
- Восемнадцать ноль две, - посмотрел на часы Роберт.
- Уже скоро.
- Два часа.
- Чуть меньше, - Афина поднялась из-за стола. - Твои часы идут точно?
- Как в космосе. А твои сбились?
- Просто сверялась.
- Волнуешься? - спросил Мануэль.
- Было бы с чего. Дело привычное, - на самом деле Афину охватывало какое-то неясное беспокойство. "Да что это такое? - удивилась девушка. - Нервы никуда не годятся. Слишком долго я была в простое, совсем распустилась!".
Юхан лежал на капитанской койке, закинув руки за голову, и, казалось, крепко спал. Но когда в каюту вошла Афина, исландец повернул голову:
- Все в порядке?
- Да. Я тебя разбудила?
- Я не спал, - Юхан сел и потянулся, разминая руки. - Здесь у меня было время высыпаться по ночам. Волнуешься?
- Вы все что, сговорились задавать мне один и тот же вопрос? С чего мне волноваться?
- Будь осторожна на задании, - напутствовал Юхан.
- Об этом мне напоминать не надо. Ведь у меня были отличные учителя.
- Я надеюсь. Что там ребята?
- Чанг читает какую-то мантру. Хорхе и Мануэль валяют дурака. Джон и Генрих следят, чтобы эти болваны лодку не разнесли раньше времени... Юг, а это правда, что ты хотел отправить в Питер Расмуса, а не Чарли?
- Откуда ты знаешь? - Юхан сел и покосился на часы. - А-а... Аддис-Абебу потянуло на откровенность?
- Какой же он дуралей...
- Почему?
- Потому, что... Видишь ли... - Афина смутилась. Она не знала, как сказать Югу слова, которые уже давно вертелись у нее на языке. Особенно сейчас, в ожидании сигнала от Тризняка. Тем более что Юг сейчас весь в ожидании звонка от заказчика и как будто даже не слушает ее. - Неважно. Я, наверное, действительно волнуюсь и несу всякую чушь. Пойду проверю акваланги Расмуса и Хорхе. Нужно быть уверенными, что ничего не подкачает в последний момент, - Афина бочком пробиралась к двери, отворачивая покрасневшее лицо. Юхан молчал, спустив ноги на пол. Потом встал и переместился так, что Афина, шагнув к двери, налетела на него, пошатнулась и чуть не потеряла равновесие. Юхан поймал ее и прижал к широкой груди.