- Это даже не музей, а сооружение, состоящее из выставочных залов, - прокомментировал Джерри архитектурное зрелище Нью-Йорка.
Внутри их ждали картины. Шагал, Пикассо, Сальвадор Дали, как всегда, впечатляли каждого, кто смотрел на их полотна; один Джерри оставался равнодушным к мировым шедеврам. Он едва сдерживался, чтобы никого не торопить, и только когда они, наконец, прибыли в музей естественной истории, его сосредоточенная молчаливость испарилась, освободив место для эмоций и восторгов. Как и следовало ожидать, он потащил своих новых друзей в отдел ихтиологии. К его огорчению, больше всех он заинтересовал только Микио и Кристиана. Даниэль признался, что его любимое место – это большой зал, где в нишах разместились перспективные панорамы всех зон земного шара. Носороги, слоны, жирафы в тропиках, всевозможные змеи в песках, пингвины у айсбергов были изображены в натуральную величину и казались живыми на фоне рельефно освещённого ландшафта.
- Послушай, - Даниэль протянул Анжелике наушники и, надев их, она услышала, как рычит тигр, воет койот, поёт редкостная птица. Даниэль прильнул к уху девушки и, слушая рассказ о том или ином животном, показывал его в панораме.
- Звери Даниэля для неё гораздо притягательнее, чем рыбы Джерри, - не преминул заметить Курт, когда вернулся вместе с Эмилио и Таис из планетария и застал Анжелику и кузена всё у тех же изображений.
Коллекции музея были просто необозримы: осмотреть их за несколько часов не представлялось возможным, и друзья покинули его с сожалением. Силы были на исходе, воображение требовало отдыха, к тому же их подгоняло время. Наскоро поужинав в ресторане, девушки отправились в салон, а оттуда – в загородное имение брачующихся.
Свадебная церемония прошла спокойно и торжественно. Сначала всю компанию представили счастливым жениху и невесте, потом священник выполнил необходимые процедуры, и началась, собственно, праздничная часть. Однако вскоре Анжелика почувствовала скуку. Слишком уж много было блеска, нарядов, неестественно громкого смеха. На следующий день газеты, несомненно, опишут эту вечеринку в самых ярких красках, но, по мнению Анжелики, этим краскам не хватало насыщенности. Она бродила среди гостей с бокалом шампанского, к которому так и не притронулась, и рассеянно отвечала на общие фразы, не то что бы уклоняясь от разговора, просто чувствуя, что не в состоянии поддержать ни один из них, даже если бы его завёл сам президент Америки. В отличие от девушки, её компаньоны развлекались вовсю, и Анжелике стало немного завидно оттого, что они сумели проникнуться атмосферой праздника, а она – нет.
- Ан! – вдруг кто-то окликнул её и, повернувшись, она увидела Джерри. Его бокал тоже был полон. – Можно тебя на минутку?
Он отвёл её к машине, за рулём которой уже сидел Курт.
- Это заговор? – поинтересовалась Анжелика, удивлённая тем, что оба юноши предпочли шумному веселью уединённую автостоянку.
- Я предупреждал, что свадьба «звёзд» – прескучнейшее занятие? – повернулся к ней Курт. – Предлагаю сбежать от этого «веселья» и провести время с гораздо большей пользой. Поедем со мной, я покажу вам чудесные места.
Слова Курта прозвучали обыденно, но у Анжелики от них дух захватило. Ведь это был почти настоящий побег!
- А если нас хватятся? – всё же поделилась она сомнениями.
- Мы взрослые люди, Ан, и имеем право находиться там, где сочтём нужным.
- Курт прав, Анжелика. И потом – я иззевался на этой свадьбе! – сказал Джерри и решительно захлопнул за собой дверцу автомобиля.
Ни секунды больше не раздумывая, Анжелика последовала его примеру. Идея ей нравилась!
Ехали они долго, сначала по безлюдному шоссе, потом, свернув с Риверсайд-драйв – дороги, бегущей вдоль Гудзона – спустились к самой реке, и их взорам открылся восхитительный вид на высокие горы Нью-Джерси. Было уже прохладно, и Курт накинул свой пиджак на оголённые плечи девушки.
- Наверное, я смешно смотрюсь в своём нарядном вечернем платье посреди этой дикой природы, - улыбнулась Анжелика, представив всю нелепость своего внешнего вида.
- Брось, Ан, разве на встречу с природой нужно приходить в рабочем костюме или деловой одежде? – глубокомысленно заметил Джерри.
Курт перевёл на него свой взгляд.
- А ты философ, мистер Подземные Коммуникации. Или ты сам не понял, что сказал?
Джерри смущённо молчал, не улавливая, к чему клонит молодой немец. Он хотел сказать только то, что сказал – и где тут можно уловить философский смысл?
- Я переведу вам, так сказать, с английского на английский, - продолжил Курт, разворачиваясь лицом к горам и делая выражение своего лица недоступным для собеседников. – Вот мы сейчас с вами наслаждаемся чудесным видом, но кто знает, не исчезнут ли эти величественные горы лет через пятьдесят – а, может, и раньше – под влиянием американской цивилизации? Сначала придут люди в деловых костюмах - оценят, прикинут; потом нагрянут люди в рабочей одежде – сравняют горы с землёй и застроят её небоскрёбами, - сделав паузу, он добавил. - Твой наряд, Анжелика, сейчас более соответствует случаю.
- Да, эта свадьба навеяла и на меня скуку, - помолчав, призналась девушка, - хотя на таких мероприятиях должно быть весело. Возможно, это всё из-за «звёздной» пары и не менее «звёздных» гостей. В их присутствии я просто робела.
- И зря, - прищурившись, вполоборота посмотрел на неё Курт, - я наблюдал за Таис – ей не было скучно, потому что она успела познакомиться со всеми светилами и с каждым из них найти, о чём поговорить.
Тут Джерри решительно прервал его.
- Насколько мне известно, Таис мечтает о карьере артистки - знакомства с людьми, ей подобными, будут полезны. Они дышат одним воздухом – как же ей не будет интересно?
- А почему заскучал ты?
- Я думаю, веселее всего мне будет на собственной свадьбе. Все остальные кажутся хорошо срежиссированными театральными представлениями. Это, конечно, субъективное суждение, но оно полностью отражает мои мысли.
- У тебя есть девушка? – не удержалась от вопроса Анжелика.
- У меня есть девушка! – неожиданно с жаром ответил Джерри. – Но ей нет до меня никакого дела! Я не в её вкусе. Не знаю, суждено ли мне когда-нибудь добиться её расположения, - он устремил свой взгляд в ночной простор, где в лёгком тумане вырисовывался неровный таинственный контур горного массива Нью-Джерси. Потом смиренно добавил, - эту девушку зовут Учёба. К счастью, одно мне известно доподлинно – её расположения добиться легче, чем внимания земной женщины.
- Знаешь, друг, - Курт свойски положил руку на его плечо, - расположение земной женщины стоит недорого, да простит меня Анжелика. Займись лучше девушкой по имени Учёба. Что-то подсказывает мне, она скоро раскроет свои объятья не для кого иного, как для тебя.
Возможно, Курт ударился бы в пространные рассуждения о любви и коварстве земных потомков Евы и, может быть, между всеми тремя вспыхнула бы ссора – так иногда Курт бывает неосторожен со словами; если бы внимание их не привлёк небольшой прогулочный теплоходик, из-за яркости иллюминации казавшийся карнавальной мушкой на лице танцовщицы. Он неспеша плыл по Гудзону, километрах в двух от берега, и с палуб доносились голоса, смех и музыка.
- Что они слушают?! – раздражённо воскликнул Курт. – Разве это мелодия? Возможно, её неплохо слушать в ночных клубах, но сейчас она разрушает идиллию, царящую на берегу. Где теперь атмосфера романтики?
Анжелике музыка, доносящаяся с теплохода, не мешала, но она чувствовала состояние Курта. Только что, несколько минут назад, вокруг них, над ними и внутри каждого начало ткаться нечто, позволяющее им стать настоящими друзьями, а не просто компаньонами. Вульгарная мелодия, несущаяся из динамиков, убивала атмосферу близости и доверия. Анжелике захотелось успокоить Курта крепким объятием, чем-то вроде материнского – таким расстроенным ребёнком казался он ей сейчас; но вместо этого она прикоснулась к его руке и тихим, нежным голосом произнесла:
- Курт, твоя игра на рояле не сравнится ни с чем. Жаль, что музыка, любимая тобой, не может послужить фоном, на котором разворачивается наш побег со свадьбы.
Лицо юноши неожиданно просияло.
- Да, Анжелика! Давайте вернёмся домой, и я сыграю для вас самые лучшие сочинения. Я выполню любой ваш заказ – хоть всю ночь!
Джерри скептически отнёсся к этой идее, хотя и не подал виду, но для Анжелики, уже слышавшей и видевшей Курта за роялем, такое продолжение вечера показалось восхитительным.
Они вернулись на Аппер-Ист-Сайд и, поставив машину в гараж, подошли к дому. Он стоял, погружённый в темноту; Курт предложил сходить за ключами к садовнику, одиноко живущему под красной крышей. Никто из них не знал, что накануне Даниэль отпустил и его. Тщетно побарабанив в дверь, Курт вернулся к друзьям и объявил:
- Уму непостижимо! Кажется, на всей территории, принадлежащей моему кузену, остались лишь мы трое. В домике для прислуги ни свет не горит, ни звука не доносится!
- Даниэль не думал, что мы вернёмся со свадьбы по отдельности, - сказал Джерри, - кстати, мы ещё и машину забрали – думаешь, твоему кузену это понравится?
- А, пустяки! Неужели Даниэль не найдёт, на чём приехать домой? Ты же не предлагаешь вернуться на эту вечеринку? Нет, ребята, я – пас. Именно сейчас мной владеет вдохновение – я бы мог сыграть шедевры не хуже их творцов! Надо придумать, как можно проникнуть в дом.
- Ну, - замялся Джерри, нерешительно поглядывая на дверь. Очень уж ему не хотелось представать перед новыми знакомыми в неприглядном свете. Но после этого «ну» Курт с такой мольбой взглянул на него, что Джерри сдался.
- Мне кажется, я смогу справиться с этим замком, - признался он, - даже ломать не придётся. А вдруг сработает сигнализация?
- Выключим! – безапелляционно произнёс Курт. - Правда, я не помню, чтобы дом наполнялся какими бы то ни было звуками, когда Даниэль входил в него. Не робей, Джерри, мы же не в гостях!
Джерри недолго возился с замком – и когда он открыл дверь, дом остался таким же безмолвным.
- Вот видите, всё ОК, как говорите вы, американцы, - весело сказал Курт, входя в холл и включая свет. Он протянул руку Анжелике и повёл её в комнату с роялем, - что говорят в таком случае русские, я не знаю, но сегодня, Анжелика, тебе предстоит услышать в живом исполнении самую прекрасную музыку, которую когда-либо сочинило человечество!
Он сел за рояль и стал играть всё подряд – Моцарта, Бетховена, Рубинштейна, Чайковского, Шопена – собрав их лучшие сочинения в великолепное попурри. Анжелика и Джерри слушали, думая каждый о своём, но иногда их мысли становились, как две капли воды, похожи друг на друга.
Много ли у нас друзей, которыми мы могли бы гордиться? Есть ли у нас в окружении люди, способные вызывать восхищение своим мастерством, увлечённостью? Джерри и Анжелика понимали, что им обоим выпала редкая возможность познакомиться с такими людьми, но если мысли девушки были окрашены цветами радости оттого, что ей предстоит провести не один месяц с интересными, незаурядными, талантливыми личностями, то у Джерри предстоящая скорая разлука вызывала прилив горечи. Музыка, играемая Куртом, в немалой степени влияла на их настроение. Джерри уже не удивлялся такому странному на первый взгляд сочетанию – Курт и рояль. Пусть Курт и был славным парнем, весёлым и неунывающим, но с самого начала их знакомства Джерри видел, что этот юноша – большой бездельник. Чем занимаются избалованные переростки из богатых семей? И разве мог теперь Джерри объяснить, откуда у легкомысленного Курта такое серьёзное, глубокое понимание музыки? Никогда ещё для подземного парня никто не играл с таким мастерством и вдохновением. На ум приходили другие мысли и сравнения, но вскоре они спутались, уступая место самой мелодии, а потом окончательно исчезли: Джерри почувствовал вдруг, что он летит куда-то на крыльях, сотканных из волшебных звуков, и полёт этот дарил умиротворение.
Неожиданно Курт прервал игру. Друзья с тревогой посмотрели на него.
- Слышите? - кивнул он в сторону раскрытого окна. Из него доносились звуки сирены. – В Нью-Йорке полицейских машин больше, чем частных, а преступления совершаются каждую минуту. Меня эти звуки не вдохновляют. Давайте закроем окно, здесь уже не так душно!
Анжелика молча подошла к окну, а Джерри придвинулся к Курту и, глядя на него преданными глазами, сказал:
- Научи меня… так, как ты.
Курт добродушно усмехнулся, поймал руку Джерри и расставил его пальцы по клавишам.
- Нажимай поочерёдно этими двумя, и этими двумя. Мы сейчас с тобой сыграем в три руки.
Стоило прозвучать первым аккордам, как Анжелика вдруг повернулась к ним и издала какой-то нечленораздельный звук. Курт перестал играть, и вопросительно взглянул на неё.
- Ребята, наш дом окружён полицейскими машинами.
Курт вскочил из-за рояля, приблизился к окну и осторожно выглянул.
- Тихо! – приказал он.
В наступившей тишине все трое услышали голос полицейского, говорившего через рупор:
- Выходите! Сопротивление бесполезно! Если вы не покинете дом в течение трёх минут, мы применим парализующий газ!
Курт с озадаченным видом присел на подоконник.
- Кажется, в доме воры, - сказал он, - а я даже не знаю, где Даниэль хранит оружие. Но мы-то с Джерри в любом случае сумеем защитить Анжелику? – он с готовностью взглянул на юношу.
- Кажется, ты преувеличиваешь, - угрюмо ответил тот, - боюсь, полиция приехала из-за нас.
- Но это же смешно – мы у себя дома! – воскликнул Курт, и тут до него дошло. – Значит, сигнализация, всё-таки существует, но сработала она в полицейском участке!
- Вот именно!
- Но это же смешно, - растерянно повторил Курт.
- Нужно позвонить Даниэлю, - быстро сказала Анжелика.
Курт закрыл окно и направился к двери.
- У нас нет времени даже на звонок, - сказал он, - я только что видел, как к дому подбежало несколько человек. Они пустят газ прежде, чем Даниэль успеет связаться с ними. Мне кажется, нам стоит выйти и выяснить всё на месте.
Анжелика и Джерри переглянулись и последовали за Куртом.
- Это всего лишь небольшое недоразумение, - успокаивал он их и себя, - хотя и неприятное.
То, что произошло дальше, нельзя было назвать недоразумением. Как только все трое покинули дом, несколько полицейских налетели на них, словно грифы, в считанные секунды уложили на землю, заковали в наручники и очень бесцеремонно обыскали. Никто из трёх друзей не успел произнести и слова, как их грубо подняли и повели к машинам. Первым пришёл в себя Курт.
- Какого чёрта! Мы же…
Один из сопровождающих обрубил, не глядя на него:
- Вы имеете право хранить молчание до прибытия адвоката, иначе всё, сказанное вами, может обернуться против вас.
- Это было бы забавно, действуй они с меньшей напористостью, - со злостью пробормотал Курт и вдруг выражение его лица сменилось на более радостное: он увидел между полицейских машин один из автомобилей Даниэля. Сам кузен и его спутники стояли рядом с человеком, возглавлявшим операцию по захвату преступников, и о чём-то взволнованно разговаривали. Это была та редкая минута, когда Курт мог видеть своего брата в состоянии, далёком от невозмутимого. Ни одно движение не выдавало беспокойства Даниэля – вид мужчины был растерянный и встревоженный благодаря лишь глазам.
- Уж не в дом ли этого господина мы забрались? – спросил Курт у своего конвоира и подмигнул Анжелике и Джерри.
- Именно, - с явным удовольствием ответил полицейский, - мистер Демигод – большой человек, закон не ограничится простым лишением свободы. Зря вы пошли на это дело, ребята.
Анжелика взглянула на Даниэля, на его дом, и ей вдруг захотелось, чтобы они действительно оказались грабителями. Стало быть, кто богаче, тот лучше защищён законом? Неужели Даниэль поощряет подобное отношение?
Джерри не думал ни о грубости полиции, ни о высоких материях. Ему было неприятно оттого, что он попал в такую ситуацию. Окружающие и он сам казались ему действующими лицами нелепого фарса, и хотелось, чтобы он поскорее закончился. Джерри испытал настоящее облегчение, когда понял, что занавес опускается – Даниэль вместе с главным полицейским направились в их сторону.