Утром никто не заметил, что на Джерри – не элегантный костюм Эмилио, а прежние пыльные брюки, куртка и ботинки. Странно, он и сам раньше не обращал внимания на свою одежду, но в это утро ему стало стыдно разгуливать в ней перед новыми друзьями. Они, в отличие от Джерри, выгляди свежо и стильно. «Да что я об одежде пекусь?! – с досадой на самого себя подумал юноша. - Разве теперь не всё равно?»
Не желая своим унылым видом давать повод для расспросов, Джерри принялся энергично помогать всем, кто в этом нуждался. Он без устали носил сумки и кейсы, не боясь показаться чрезмерно услужливым. Ему доставляло радость быть в последний раз полезным для этих людей.
Когда все приготовления были закончены, подали машины, и все, кроме Даниэля и Эмилио, заняли свои места.
- Где же они? – высунулся из окна Курт.
- Запасись терпением, мой друг, - посоветовал ему Кристиан, - наши друзья чем-то заняты в кабинете.
Через пару минут они появились на пороге дома. Эмилио сразу направился к машине, а Даниэль сказал несколько слов дворецкому, отдал ему ключи и быстрым взором окинул своё поместье. Джерри прильнул к стеклу – он точно знал, что в эту минуту мистер Демигод говорит своему дому «до встречи», а сам он перед тем тихо произнёс «прощай!».
Наконец, машины плавно вырулили за ворота и направились к вокзалу Гранд Сентрал Стейшн. Провожая плывущие мимо строения, парки, стриты и авеню, Эмилио произнёс каким-то особым, несвойственным ему тоном:
- Да... Нью-Йорк – это, конечно, ещё не Америка. Но и без него Америки нет.
- Помнится, О’Генри сказал устами Энди Таккера, что «этот город – вылитый официант. Если ему дать на чай слишком много, он станет у двери и будет острить на ваш счёт с мальчишкой при вешалке», - с улыбкой заметил Кристиан.
- Вы драматизируете, - тоном несогласия заявил Курт, - ссылки на О’Генри ныне не актуальны. Зачем вообще говорить о городе так минорно? Если уж мне чего и жаль, так это великолепного старинного рояля!
- Нужно было учиться играть на скрипке, - весело поддела его Таис, - очень транспортабельный инструмент!
- Курт, спешу тебя обрадовать и заверить в горячей любви кузена, - нехотя вмешался Эмилио, - везде, где можно, Даниэль забронировал для тебя номер специально с роялем. На худой конец, подойдёт и фортепиано.
Барон с довольным видом откинулся на сиденье.
- Значит, нет ни одного повода для грусти. Прости, Нью-Йорк, но я не испытываю тоски, покидая тебя!
Слушая беззаботную болтовню немца, Джерри продолжал думать о своём. Какой быстрой и короткой показалась ему дорога до вокзала! Вот уже видны железнодорожные пути, и носильщики со своими тележками. Через несколько минут в одну из них погрузят вещи Даниэля и его компаньонов. Здесь помощь Джерри уже не понадобится. Он закрыл глаза и в то же самое мгновение почувствовал, как ход машины замедлился и она остановилась.
- Ребята! – Эмилио высунулся из окна и помахал парням в униформе рукой с бумажкой. – Разгружайте нас, если вас привлекает знакомство с президентами Соединённых Штатов!
Пока носильщики расторопно наполняли свои тележки и отвозили их к поезду, Джерри молча стоял в сторонке, наблюдая за последними приготовлениями к отъезду. Неожиданно кто-то позвал его. Это была Анжелика. Он подошёл, стараясь казаться весёлым. Его окружила вся компания; он по очереди посмотрел им в глаза.
- Спасибо, Джерри, ты был превосходным гидом! – пожал ему руки Кристиан, а Микио тепло обнял его.
- Джерри, я в Нью-Йорке частенько, - подмигнул ему Курт, - за мной – партия в боулинг, а за тобой – экскурсия по подземному Манхэттену. Договорились?
- Прощай, Подземный Джерри! – Таис легко коснулась губами его щеки. Она знала, что для всех мужчин подобный способ прощания являлся лучшим. Судя по тому, как покраснел Джерри, и он не стал исключением. Даже Эмилио позавидовал ему.
- Если ты подаришь мне такой же поцелуй, - сказал он Таис, - я, пожалуй, смогу принести себя в жертву нашему путешествию, belissima!
Бразильянка легонько подтолкнула его к вагону, показывая глазами, что Анжелике и Джерри нужно остаться наедине. Эмилио покорно последовал за её жестом, успев перед тем бросить на Даниэля многозначительный взгляд.
- Спасибо, Джерри, - протянул ему руку Даниэль, - ты действительно оказал нам неоценимую услугу. Даже больше: ведь мне известно, что это ты помог Анжелике разыскать Эмму Коннор и Патрика Кейли. Я очень благодарен тебе за это. Возьми, пожалуйста, этот конверт, но только дома открой его. Здесь не надо, - кашлянув, добавил он.
Последней прощалась Анжелика. Джерри обнял её и долго не отпускал.
- Русская девушка, что ты сделала с моей жизнью! – прошептал он ей на ухо и, чуть отстранившись, она увидела слёзы в его глазах. – Я знаю, ты будешь писать мне письма, но увидимся ли мы когда-нибудь снова?
- Обязательно! Это всего лишь кругосветное путешествие, а не поездка вокруг Вселенной, - сказала она так, словно уезжала в соседний Атлантик-Сити, - будь осторожен в метро, - более мягко добавила девушка и снова обняла Джерри, - ты друг мой и брат. До свиданья, Джерри. До свиданья!
Через минуту поезд тронулся, путешественники сгрудились у двери, и каждый кричал Джерри какие-то слова: всё равно ни одно из них разобрать было невозможно.
«Прощайте! Прощайте!» - мысленно твердил он в ответ, и белый конверт стал мокрым в его напряжённых пальцах. Только когда поезд принял игрушечные размеры, Джерри оторвал свой взгляд от удаляющейся точки, и с печальной задумчивостью посмотрел на подарок Даниэля. Что в нём? Наверное, фотографии, которые обещал ему Микио.
Юноша быстро распечатал конверт и достал вложенную внутри бумажку. Руки его дрогнули, но не настолько, чтобы позволить ей упасть на асфальт. Аккуратно вложив чек обратно, он тщательно спрятал конверт у себя на груди, и только потом окинул взглядом здание вокзала, проверяя, не переменилось ли чего с тех пор, как глаза Джерри ознакомились с содержимым конверта. Но всё было по-прежнему. Люди торопились на поезд, носильщики возились с багажом, полицейские зорко следили за порядком. И только для Подземного Джерри начиналась новая жизнь.
Глава 15. «Ниагарский водопад»
Первые полчаса ушли на то, чтобы удобно расположиться в комфортабельном чистеньком вагоне, благо он весь был в распоряжении Даниэля.
- Тебе нравятся американские поезда? – поинтересовался он у Анжелики.
Девушка оторвалась от созерцания пейзажа за окном и сказала:
- Правда, я нигде не встречала такого комфорта. Но ведь он для тех, у кого есть деньги и власть. Разве простому американцу всё это доступно?
Даниэль ничего не ответил на эти слова. Он опустился рядом и устремил свой взгляд в окно. Анжелика почувствовала неловкость, но продолжать разговор не решилась. К её радости, в купе заглянул Эмилио и развил своё повествование.
- Вы знаете, Таис меня выпроводила, - скорее удивлённо, чем оскорблено, поделился он, - ума не приложу, чем это я не угодил ей на этот раз?! Il mio cuore si divide!
- Что он сказал? – повернулась Анжелика к Даниэлю.
Тот улыбнулся одними глазами.
- «Сердце моё разрывается». Но, видишь ли, дорогой Эмилио, ещё Джон Стейнбек в своих «Деяниях короля Артура и его благородных рыцарей» предупреждал, что где-то в мире каждому уготовано поражение. Одних ломает поражение...
- ... других победа делает мелкими и высокомерными, - подхватила Анжелика, розовея от удовольствия – «Деяния» она читала, и ей нравилось, что наконец-то представилась возможность блеснуть и своими знаниями. На компаньонов, однако, её эрудиция не произвела впечатления. Они восприняли её, как должное, а Эмилио невозмутимо добавил:
- Да, а величие свойственно тому, кто может вознестись как над поражением, так и над победой. Что ж, если никто не возражает, буду величествен.
Анжелика рассмеялась.
- Скромный Эмилио! Как это Таис упорно не замечает твоего жизнелюбия и самоиронии? Эти черты делают тебя очаровательным.
- Правда? – поддался вперёд итальянец. – Мне приятно, что хоть кто-то из нашей компании способен оценить меня по достоинству.
- Вы пока тут продолжайте обмениваться комплиментами, - поднялся Даниэль, - а я тем временем закажу для нас ланч и узнаю, как устроились остальные. Увидимся в обеденном купе.
Он вышел, но, несмотря на благодушие Анжелики и остроумие Эмилио, разговор не клеился.
- Послушай, Ан, с тобой что-то не так, - итальянец пересел к ней поближе, - не хочешь поделиться? Только не говори, что это погода делает тебя меланхоличной – такой чудесной свежей осени я уже давно не наблюдал!
- Американская осень мало отличается от тех мест, где я жила прежде. Сейчас в России тоже, наверное, похожая погода.
- А, так ты тоскуешь по родине! – догадался Эмилио. – И, вероятно, по своим друзьям.
- К разлуке с ними я уже привыкла. Сейчас меня гложет тоска лишь по одному другу, - Анжелика доверительно посмотрела в глаза своего собеседника, - Подземному Джерри.
Вздох сожаления вырвался из её груди – она сдержала этот порыв, но Эмилио уловил его по слабому движению Анжеликиных губ.
- Неужели ты влюбилась в... Подземного Джерри?
Анжелика снисходительной улыбкой остановила красноречивый поток, готовый излиться из уст итальянца.
- Нет, не угадал. Джерри не тот человек, которого я могла бы полюбить. Хотя, бесспорно, каждый достоин любви. Но к Джерри я питаю искреннюю симпатию друга. Мне страшно за его будущее.
Дверь открылась и в купе заглянула Таис. Она не рассчитывала застать у Анжелики Эмилио, и поначалу растерянно замерла на пороге.
- Входи, - по-свойски сказал ей итальянец, - мы с Ан уже заканчиваем разговор. Кстати, ты, Таис, тоже, наверное, неравнодушна к судьбе Подземного Джерри. Или уже успела позабыть о его существовании?
- Как ты можешь быть ехидным в таком вопросе, Эмилио?! – с упрёком сказала девушка. – Мне и в самом деле жаль Джерри. Человеку с его характером и мировоззрением не место в подземке, какой бы демократичной она ему не казалась.
- Туда он больше не вернётся, - вдруг сказал Эмилио, - в белом конверте, который передал ему Даниэль, был чек на сумму, достаточную и для обучения Джерри, и для его проживания, и даже на развлечения хватит, если, конечно, рассматривать развлечения позитивные. Теперь вы можете не волноваться за будущее этого юноши.
Таис медленно опустилась на сиденье.
- Какой благородный жест со стороны Даниэля! – восхищённо прошептала она. Потом, взглянув на Эмилио и Анжелику, быстро взяла себя в руки. – Разумеется, это останется между нами, ведь Даниэль, кроме всего прочего, скромен. Но я никогда не перестану удивляться неисчерпаемой глубине души этого человека.
- Пойдёмте, милые дамы, он ждёт нас к ланчу, - любезно предложил им Эмилио, и бразильянка с готовностью пташки, покидающей клетку, выпорхнула из купе. Анжелика чуть задержалась. Ей хотелось взглянуть в глаза Эмилио. За последние несколько секунд она вдруг поняла, что происходит между итальянцем и её подругой.
Таис благоговеет перед Даниэлем, а Эмилио безнадёжно влюблён в Таис. Однако, он хорошо прячет горечь поражения за бесстрастностью стального взгляда. И за обедом он привычно раздавал свои остроты по любому поводу – Анжелика напряжённо вылавливала те, которые, по её мнению, переходили границы приличия, но Эмилио всегда балансировал на грани.
Девушка вдруг поймала себя на мысли, что ей интересно развитие отношений между её спутниками. Надо же, почему она раньше не замечала влюблённости Таис в Даниэля, непонятной агрессии Курта к Кристиану, сдержанной манеры поведения Микио, который, казалось, временами витал где-то далеко отсюда? Вероятно, чтение литературы, рекомендованной Кристианом, пробудило в Анжелике интерес к жизни реальной, интерес, угасший с потерей близких ей людей. Это открытие взволновало её. Всё, что происходило до этого дня, было любопытным и занимательным, но лишь едва касалось струн Анжеликиной души, оставляя глубину её неподвижной и, по сути, безразличной. А теперь... Анжелика даже отодвинула в сторону десерт. Она испытывает тоску по Джерри, переживает за безответное чувство Эмилио!.. После обеда она жадно взялась за газеты, торопясь проверить, насколько вовлечена в действительность её душа, но события, происходящие в мире, оставили девушку равнодушной. Её интересовали живые люди и живая реальность.
Это открытие вместе с тем напугало Анжелику. В дружбу с Сашей и любовь с Петей было вложено столько чувств, столько сил, что после того, как эти двое исчезли из её жизни навсегда, Анжелика поверила в то, что никогда больше жизнь не станет для неё радостной и интересной. Ей захотелось проникнуться безразличием к этому миру, - и она прониклась. Что же происходило с ней сейчас?
Она с трудом дождалась прибытия поезда в Найагару-Фоллс. Ей хотелось свежего воздуха, а в вагоне, хоть и работал кондиционер, тяжело было вздохнуть полной грудью.
Смятение Анжелики не укрылось от Даниэля. Когда они поселились в гостинице, он пришёл к ней в номер. Анжелика открыла дверь, на секунду задержавшись перед зеркалом. «Странно, - подумала она, поправляя волосы, - мне должно быть безразлично внимание этого мужчины».
Значит, на самом деле всё обстояло иначе. Открывая дверь, Анжелика нервничала оттого, что сей факт осознался ею за секунду до встречи с Даниэлем. Она изо всех сил пыталась взять себя в руки, и когда Даниэль увидел её, он встретил на лице девушки холодную строгость. Впрочем, Анжелика решила быть достаточно вежливой.
- Мне можно зайти?
- Но ведь мы встречаемся в холле через пятнадцать минут, - удивилась она.
Даниэль вошёл сам и закрыл за собой дверь.
- Я знаю, - мягко сказал он. Его голос нравился Анжелике тем, что мог быть разным – и властным, и ласкающим – и она снова поддалась его успокаивающей интонации. С Даниэлем можно было чувствовать себя комфортно.
- Анжелика, мне Кристиан сказал, что ты сегодня бледна и неразговорчива. Да я и сам заметил. Ты хорошо себя чувствуешь?
- Уже лучше, - улыбнулась девушка, растроганная его заботой.
- Значит, были проблемы? – Даниэль не сводил с её лица проницательного взгляда. – Скажи мне, я должен знать. Меня волнует твоё здоровье.
- Лёгкое недомогание, связанное с путешествием по железной дороге, - нашлась она, - но теперь всё в порядке.
Он продолжал внимательно смотреть на неё.
- Экскурсия к Ниагарскому водопаду восстановит твои силы.
- Да, мне не терпится взглянуть на это чудо природы, - подхватила Анжелика, - оно и в самом деле так великолепно, как его описывают?
Даниэль опустился в кресло напротив.
- Поверь мне, Ниагара стоит всех этих восторгов, - убеждённо сказал он, - это настоящая природная жемчужина! Правда, нам выпадет возможность наблюдать лишь Американский водопад – часть Ниагарского – на фотографиях чаще всего фигурирует именно он. То, что ближе к левому, Канадскому берегу Ниагары, как правило, окружено густым облаком водяных брызг, и поэтому труднодоступно для зрителей.
- Значит, водопад на самом деле представляет собой два потока?
- Три. Последняя менее известна, но способна доставлять туристам такие острые ощущения, какие не могут подарить ни Канадский, ни Американский водопад. Это струя шириной в двадцать метров; её называют Центральным, или Лунным водопадом, по названию крохотного островка, расположенного рядом. На эту часть водопада стоит потратить время, чтобы побывать в её «Пещере ветров».
- «Пещере ветров»?
- Я не скажу больше ни слова, - поднялся Даниэль, - я хочу, чтобы ты увидела всё своими глазами, прочувствовала то, что слова передать не в силах.
Ровно в назначенное время все собрались в холле гостиницы. К подъезду был подан лимузин – его водитель поспешно распахнул дверцы, но Даниэль вдруг передумал воспользоваться его услугами, и предложил добраться до водопада пешком. По дороге их обогнал автобус со школьниками, галдящими, как стая птиц; ближе к водопаду им стали встречаться счастливые молодые пары – Даниэль сказал, что многие молодожёны предпочитают проводить здесь свой медовый месяц; но встречались и стареющие кавалеры со своими стареющими спутницами. Эти пары брели молча, с серьёзными лицами. Старички приезжали сюда, чтобы посмотреть на водопад, такой же могучий, как и в пору их юности. В целом, объяснил Даниэль, восприятие Ниагары американцем – глубокое национальное чувство. Нигде в Соединённых Штатах они не встретят больше такой сосредоточенности.