Перчатка потянула воришку в какой то тёмный угол и пока Румбик пытался понять куда его привели, сама опустила ниже правую руку юноши со светильником и схватила несколько листов из кожаной папки с замком. Потом спрятала выуженные документы за пазухой у юноши и знаками показала что пора уходить.
Радостный воришка быстрым шагом спустился на этаж ниже и когда уже было принялся с удовольствием собирать награбленные ими ценности и укладывать связывая поудобнее на себе- получил толчок от Руки в бок и сразу палец у рта, что бы ничего не говорил: внизу кто то расхаживал по первому этажу Хранилища с постом охраны и негромко переговаривался. Румбик на секунду остолбенел, потом мигом вспомнил о своём недавнем плане попасться и просиял: он в замкнутом помещении, а на площади, прямо перед ними-несколько десятков вооружённых стражей. Его скрутят, как это случилось недавно на главном рынке Тавроса и вся недолга. Таким образом легендарная перчатка всё же покинет его тело и он, пусть и ценой избиения и некоторого времени в тюрьме-станет свободным во всех смыслах человеком!
Украдкой бросив короткий взгляд на поводящую пальцами в предвкушении развития событий Руку, воришка взял и как бы случайно бросил горсть монет на подобную россыпь в открытом сундуке. Раздался металлический звон, хотя и не такой громкий как он бы желал. Артефакт тут же ударил его в живот, заставив согнуться вдвое, а люди внизу сразу замолкли и стали видимо красться по лестнице к ним наверх, так как лёгкие шаги и скрип деревянных ступеней быстро приближались.
--Давай сдадимся.-предложил встающий с пола юноша перчатке. Та медленно вынула небольшой кинжал из его же пояса, о котором он даже до этого и не догадывался, и уверенно приставила его к горлу предлагателя сдачи. Румбик быстро сглотнул пару раз и стал с перепугу обещать"быть до конца".
Когда дверь рывком отворилась и кто то проорал дурным голосом: "А ну-выходи!", Рука запустила в первого противника отобранным светильником и пока пришедшие с воплями толпились на лестнице-рывком бросила Румбика прямо на них. Юноша, сделав пять быстрых шагов- врезался в кучу одетых как и он стражников и начал с руганью , вместе с ними выбираться из кучи малы, во что превартились трое новичков и он сам.
Факелы горели лишь возле входной двери, так как при падении с лестницы новопришедшие свои потеряли, а румбиков светильник стал метательным оружием. Перчатка в суматохе сориентировалась первой: она рывком подняла Румбика на ноги и раздавая тяжеленные удары ничего не понимавшим в суматохе стражникам- быстро направилась к выходу. По непонятным причинам, возможно просто страху-никого из ранее связанных Румбиком патрульных или охранника первого этажа новички так и не развязали и они продолжали лежать с кляпами во рту и руками за спиной.
Выскочившей на улицу преступной паре -путь был преграждён двумя высоченными гвардейцами, что видимо подошли недавно. В латах и с мечами на поясе они выглядели грозно. Когда из оттопыренных карманов юноши стали сыпаться излишки монет, видимо сунутых туда ранее запасливой Рукой, один из гвардейцев насмешливо проговорил, доставая меч из ножен: "Что, стража теперь дополнительно зарабатывает на кражах из казны города?" и они с другом коротко хохотнули.
Артефакт тут же спрятал листы выкраденные в Хранилище поглубже в одежду юноши и достал короткий кинжал. Гвардейцы, на доставание кинжала ответили стандартно: они попытались не медля ни секунды, что бы не получить удар в живот -зарубить первыми Румбика мечами. Однако Рука ловко подставляя кинжал постоянно отводила любые удары или заставляла мечи гвардейцев мешать друг другу при уколах.
Юноша постоянно отскакивал и вопил-боясь как оружия в "руках Руки", так и нацеленных на него мечей гвардейцев. Румбик стал похож на цирковую обезьяну на привязи, что нелепо подскакивает и верещит: пока его правая рук нелепо дёргалась в воздухе а ноги отплясывали немыслимые фигуры танца- сам он ежесекундно верещал и чуть не начинал выть от страха. Рука же весело фехтовала, умело и спокойно.
Пару раз находясь в состоянии паники- Румбик пытался перебежать на сторону гвардейцев, надеясь ногами приблизить себя к ним и спрятаться от назойливого артефакта оседлавшего его левую руку за их спинами. Гвардейцы принимали это за лихой манёвр и с криками отступали, думая что неизвестный противник приготовил им смертельный выпад.
После третьей попытки один из гвардейцев подскользнулся и повалил товарища за собой на землю. Перчатка тут же выбила у них мечи из рук и разрезав пояса на их штанах и сами штаны кинжалом, убежала несомая воющим в страхе воришкой, во тьму.
Гвардейцы переглянулись и стали делиться впечатлениями от случившегося: "В него как бес вселился-точно!"
--Да уж, матёрый такой. Фехтует этой крохотной булавкой, как...не знаю кто.
--Короче: берём штаны в руки и на доклад к гегемону, уже пора-нападение на хранилище случилось, да и нам следует объясниться.
Оба поверженных гвардейца встали на ноги и охая отправились вначале к своему десятку-что бы сообщить о нападении и установили новый пост у Хранилища, потом к командиру гвардейцев и доклад к гегемону: оба рассказывали про воющего и пляшущего бесовские танцы бандита, что одет был как стражник, а фехтовал кинжалом-словно пират италик.
Через пять минут гегемон и его советники, а также главные шишки из совета города были у вверенной им горожанами Тавроса казны: гегемон заламывал руки и громогласно плакал, призывая все кары на неизвестного преступника, советники перешёптывались и говорили промеж себя что "хозяин-не жилец" и горожане его всё таки утопят... Представители совета города довольно скалились и договаривались о будущем голосовании о немедленной отставке гегемона и скорейшем суде над ним.
Вскоре выяснилось что пропали некие документы, там, на самом запертом из этажей также побывал вор и осмотрев его -взял при этом часть бумаг из открытых ларей и папок. Гегемон объявил срочное заседание и отправил гонцов ко всем представителям городского совета кто спал теперь в своих домах, а также аристократам и городским богачам. Всё произошедшее уже попахивало катастрофой: его как ребёнка обманули и вместо обещанного утром пожара в ратуше-обокрали казну, прихватив ещё и кучу крайне опасных документов...Нужно было действовать и немедля ни секунды!
Глава двенадцатая
Румбик проснулся когда солнце уже близилось к зениту. Неугомонная перчатка вновь привела его в Подмостовье и уложила после успешного ночного налёта на Хранилище, на ставшую знакомой грязненькую подстилку.
Все обитатели шумно обсуждали последние новости и Румбик от этого совсем растерял остатки сна. Прислушавшись к ведущимся разговорам он узнал следующее: вчерашней ночью неизвестная банда совершила нападение на городскую казну Тавроса и уволокла оттуда пять сотен килограмм злата и в десять раз больше-серебра. Монет было утащено с несколько миллионов-именно так говорил гегемон о потерях на утреннем выступлении у ратуши и заявил стражникам и гвардейцам, что если они не найдут банду с награбленным-сидеть им без жалованья. Торговцев попросили помочь городу и поучаствовать в займах и лотереях. Кроме того была избита сама охрана городской казны и несколько патрулей гвардейцев и стражников на площади, попытавшиеся остановить грабителей. Гвардейцы утверждали, что один из нападавших исполнял некий странный и жуткий победный танец, прямо во время боя с ними и теперь все разговоры на базарах были о том, что возможно это какой туарег или африканец здесь орудовал, в составе этой лихой банды. Также ходили шепотки: что на самом деле казну растащили охранявшие её стражи и сам гегемон с аристократами и причём давно, а нынешние все беспорядки и "ограбление"-постановочные, просто подготовка к их бегству из города на специальной флотилии из галер, так как: что могли -украли, пора и ноги делать. Также люди обсуждали что из Хранилища пропали некие документы что подтверждали покупку всей городской земли гражданами города у прежних владельцев, которые сейчас находятся в Царьграде, а вместе с этими документами пропали визированные юристами "титуляры"- которые то ли подтверждают звания всех аристократов, то ли наоборот-опровергают...
Перчатка при последних словах громко спорящих подмостовцев игриво пробежала пальцами по впалому животу юноши и показала большой палец, из чего лежащий на земле воришка понял что именно документы ими похищенные вчера и интересовали артефакт сильнее всего.
В то время как Румбик спал, слушал сплетни, потом умывался и получал скудную пищу от жителей Подмостовья запуганных властной Рукой, гегемон Тавроса провёл два совещания: ночное, где были лишь начальники стражи и гвардии и самые доверенные из аристократов и советников и дневное-для всех представителей верхушки города.
На первом совещании, почти сразу после осмотра Хранилища-глава города клятвенно пообещал не выдавать ни монеты жалованья "ленивым, тупым, трусливым баранам-что охраняют его и город", по крайней мере до тех пор пока они не приведут тех кто совершал последние дни все эти бесчинства: грабил массово людей на рынках, многократно избивал стражу в городе, совершал побег из тюрьмы, вновь избивал стражу вместе с гвардией, угрожал жителям рисунками на домах и поджогом ратуши самому городу и как венец трудов негодяев-ограбление казны.
Обычно гегемон, высокий плотный мужчина со свинцовыми волосами до плеч-старался казаться величественным и часто принимал артистические позы которым обучался у заезжих царьградских актёров, но в моменты кризиса он нередко впадал в состояние гнева и орал, с побагровевшим лицом и постоянно мечущимися во все руками: "Хватит! Достали! Если бараны не справляетесь-вооон!!! Если узнаю что вы столковались с кем из совета, что бы меня таким образом скинуть-перевешаю! На вас и скину все последние события, так и знайте. Ищите. Ройте что и где хотите-это пора прекращать! Мне не нужны "как бы виновные", что вы готовы бочками грузить и продавать в каменоломни или флоту турок на галеры-мне нужна данная банда. Если преступления продолжаться, я буду знать кто в этом виновен. Запомните!"
Присутствующие клятвенно заверили в своей верности команде гегемона и желанию наказать зарвавшихся негодяев, не забыв подумать про себя о том, что судя по реакции главы города-его дни вполне могут быть сочтены и пора договариваться с остальными фамилиями в Тавросе, что могут занять вскоре освободившееся главное кресло в ратуше. Но так как сторонники гегемона так для себя пока и не определились, кто же он всё таки: лев или лис, орёл или дятел, то решили чуток подождать и не спешить, как с выполнением приказов- так и началом переговоров с оппозицией в городском совете.
Было решено на ночном собрании следующее: начстражи собирает своих людей и они напрягают агентуру-кто то где то что то, да должны были слышать. Стража договаривается с бандами и пока все работают "тихо"-почти все банды Тавроса дружны, но подобный успех явно разозлил тех, кому не так повезло в жизни и они не прочь избавиться от столь опасного конкурента, можно общими усилиями стражи и бандитов-добить. Гвардейцы готовят штурмовые отряды и полностью вооружаются-им возможно придётся штурмовать штаб неизвестных преступников, будь то корабль или дом. Советники договариваются с представителями городского совета, что бы пока не было предложений об отставке гегемона и за это все, и советники и им дружные заседатели -получают денежные суммы из той самой, "как бы сильно ограбленной", казны. О потере документов, о владении города землёй и компромата на многие аристократические фамилии города-молчок. Кто надо и так узнает, чернь же пугать и радовать не следует. На том и порешив разбрелись.
Гегемон, оставшись в ратуше-провёл утреннее заседание городского совета весьма бойко: объявил о специально проведённой им провокации, что бы подвигнуть неизвестных на действия и понять размеры их силы и возможности. Успокоил, что пропало немного денег и городской бюджет вполне может закрыть пропажу. Вопрос о "неких документах", что задавала оппозиция-просто проигнорировал и сходу предложил наименее богатым представителям городского совета- небольшие денежные подарки, в честь: прошедшего юбилея, некогда случившегося ранения, будущего дня рождения, общих заслуг...После данного показательного вручения неожиданных наград- верхушка оппозиции в совете не решилась сейчас же предложить голосование за отставку и суд над гегемоном, не будучи уверенной в победе на голосовании. Все разошлись с обещаниями единства и в раздумьях о пакостях, что следует предпринять ранее противников из городского совета.
Уже через пол часа, в доме одного из лидеров оппозиции, патрикия Тавроса Фоки Проглота, состоялось тайное заседание дружественных ему и его партии аристократов и богатейших из купцов города. Им было доподлинно известно из своих источников среди нотариатов и магистратов Тавроса- какие именно документы были похищенны из "папки крокодилей кожи" , теперь за ними решено было начать основную охоту.
--Браты!,-начал Проглот свою речь, поглаживая обеими руками огромнейшее пузо, бывшее предметом семейной гордости, ещё когда его род был обычными ромейскими торговцами солёной рыбой приезжавшими в Таврос для мелких закупок,-Браты!!! Если получим в свои руки документы-в узду запряжём этого гегемона! Как шёлковый у нас будет, словно пёс к нам ластиться! Да и поганые бумажки, что он и его предшественники на все достойные фамилии собирали-следует уничтожить!
--Так!!! Верно мыслишь! Пора уже дать укорот-такой шанс представился!-загомонили все разом присутствующие оппозиционеры на эту речь Фоки.
--Посему предлагаю: самим начать поиск тех кто умыкнул бумаги из Хранилища, создать несколько вооружённых патрулей-вроде бы для помощи при защите города, а на самом деле, дабы отбиться- если гегемон с помощью своих гвардейцев решит нас...ну в общем-если решит захватить или перебить в суматохе мятежа всех нас! Заодно если нападём на след бумаг, можно будет не подпустить к ним стражу и гвардию.
Опять все дружно загалдели и стали вразнобой предлагать свои варианты. В конце концов, после споров и толчков было решено: поиском неизвестной банды начнут заниматься как через торговых агентов богатых купцов, что вели дела и со скупщиками краденного, негласно конечно- так и наёмные команды, благо Проглот уже имел один такой отряд численностью в четверть сотни у себя на флагманской галере стоящей в порту.
--Следует избавиться от единоличной власти гегемона и создать "малый совет", из нас при нём!-продолжал вещать Проглот.-Пускай гегемон перед простотой, как Петрушка кривляется и речи задвигает, а мы, чуть из тени-будем им управлять и все денежные потоки: найм солдат, раздел земель-на себе замкнём.
После новых бурных воплей о том что: "Пора менять! Перемен-требуют наши мошны!", приступили наконец к решениям и обсуждению действий каждого: наёмники с галеры будут заняты прямым поиском в городе и по возможности приводом неизвестных бандитов, в дома участников заседания. Если они заинтересуют гегемона, то всегда можно будет отбрехаться о желании помочь любимому Тавросу и обеспечить его безопасность, а если глава города не поверит и потребует распустить их-начать баламутить народ на площадях и рынках, рассказывая что нынешний правитель специально не хочет расследования и мешает гражданам в его проведении и тут же многозначительно намекать о его прямой причастности к последним беспорядкам. Создать патрули из слуг и работников, и расположить их во всех районах города- что бы лучше знать настроения и опередить солдат гегемона если те первыми выйдут на след похитителей документов из Хранилища. Если всё удастся и негодяев поймают-то проще их утопить, дабы не объясняться с стражниками что да как. Никто никого не видел.
Тут же были посланы гонцы к находящимся на галере наёмникам что бы прибыли для инструктажа и дальнейшего выполнения поручения. Оппозиционеры стали расходиться и сговариваться о новой встрече, уже глубокой ночью, когда они смогут обсудить свои успехи и выполнение принятого ими плана и то, что им удасться узнать в городе о неизвестной банде.
"Искатели голов" пришедшие в дом Проглота вскоре, оказались отрядом бывших наваррских кондотьеров- чья компания была несколько лет назад разбита на Крите людьми императора Царьграда и такими же как они сами наёмными ротами, но каталунского происхождения. Потом оставшиеся наваррцы скитались: были недолго пиратами, охраняли небольшие приморские крепости турок, служили в охране караванов богатых купцов. Когда их осталось совсем мало для большой работы-нанялись к Проглоту для "серых дел", которые местным было желательно не поручать, а лишь иноземцам, чью пропажу в случае чего никто и не заметит.