И вот теперь Хен утверждает, что лук Морвенны — не сказка и не легенда, а самая что ни на есть реальная вещь?
— Лук Морвенны, без сомнения, существовал, но сейчас никто не знает, где он. Скорее всего, последующий хозяин либо погиб на диких землях, и оружие попало к тварям, либо лежит себе спрятанным так хорошо, что никто не знает о его существовании. Вот уже несколько веков.
Я покачала головой. Всё это звучало как-то сомнительно.
— Я думала, оружие просто ушло. Оружие такого уровня ведь само выбирает хозяина.
— В том-то и дело. Выбирает, а не уходит. Видимо, после смерти Морвенны её наследник побоялся, что не сможет с ним совладать. Ни с оружием, ни с теми, кто будут за ним охотиться. Вот и спрятал. Трусливый дурак.
Я снова покачала головой. Может быть, и так. Но если бы найти это оружие было так легко, за все эти столетия оно непременно где-нибудь мелькнуло бы. Не знаю, на что надеется Хен.
— Зачем тебе лук?
Хен сперва отпил ещё немного чая, потом осторожно поставил чашку и только после этого продолжил:
— Во-первых, это не обязательно будет лук. Хотя, конечно, оружие обычно тяготеет к определённой форме. Но даже если лук — ты не представляешь, что это значит. Какие это огромные силы. Если жрец Имерии с одним шаром встал во главе страны, Морвенна объединила разобщённые земли, выстояла против стольких желающих сместить её… да и Денорты были очень сильны, пока не пропал их посох.
— И ты хочешь встать во главе страны? — я сказала это с насмешкой, уверенная, что он рассмеётся.
Очень сложно было представить Хена в куколе, как ходили жрецы Имерии. Хотя… развалившимся на каком-нибудь золотом троне (ходили слухи, что так правят короли далеко на востоке) я Хена представить могла. Он бы ещё лениво покачивал носком и смотрел на просителя с насмешливой улыбкой.
Однако Хен ответил серьёзно:
— Если ты не во главе, значит, ты подчиняешься. Я бы предпочёл отдавать приказы, чем выполнять их. Но дело даже не в этом. Ты только представь, сколько может стоить такое оружие.
— Тебе нужны деньги?
Потянулась пауза. Потом Хен рассмеялся. Встал, взял пустую тарелку, обошёл стойку и опустил тарелку в раковину. Пользуясь тем, что оказался совсем рядом, потрепал меня по голове, я даже не успела увернуться.
— Давай ложиться спать. Я устал, как стадо тварей.
Я почти послушалась, по крайней мере, даже пошла в ванную, чтобы почистить зубы, как вспомнила, с чего вообще начинался разговор. Обернулась на полпути.
Хен старательно мыл забытую мной посуду и выглядел ужасно домашне в этом его халате, с закатанными рукавами, с мыльной пеной на руках. Пришлось помотать головой, чтобы вспомнить, о чём я собиралась спросить.
— А сегодня? Что ты узнал и за чем ходил? Это тоже связано с легендарным оружием?
Он же вернулся чуть живой. Явно его потрепала какая-то тварь.
— Ложная наводка, — отмахнулся Хен. — Мелочь, а не добыча.
— А когда ты меня водил тварь валить?
— Тоже. Нет, я, конечно, надеялся. И да, я знал, что она сильнее, чем я сказал тебе, так что твой подлипала был прав. Я не сказал тебе всей правды. Но такую информацию вообще не говорят направо-налево, тем более при чужих ушах. Тебе я доверяю. Но только тебе.
Я не нашлась с ответом. Было очень приятно это слышать. И теперь яснее становилось его поведение тогда.
Следующая фраза вырвалась у меня почти ненамеренно:
— Возьми меня с собой в следующий раз. Я понимаю, что я нагрузка, а не помощь… но я обещаю, буду очень осторожной! И сильной! И обязательно научусь призывать магический меч, — я выпалила всё это и закусила губу, потому что прогресс с мечом был куда хуже, чем мне того хотелось бы. И Хен знал об этом, я спрашивала у него пару раз совета.
Молчание тянулось так долго, что я уверилась: откажет. Хен домыл посуду, потушил знак воды, вытер руки и наконец обернулся.
— Хорошо, — сказал он, сверля меня суровым синим взглядом. — Нет, я не про вылазку, а про магический меч. С завтрашнего утра мы с тобой начнём тренировки. А там посмотрим. Это бывает опасно, я не хочу рисковать.
— Собой-то рискуешь, — поддела я его и нырнула в ванную.
Вслед донёсся смешок.
Мы легли спать вместе. Чтобы не смущаться, я устроилась на боку, спиной к Хену, и мысленно прокручивала услышанное сегодня. Впрочем, подумать действительно было о чём, так что смущение меня не сильно одолевало, тем более, что кровать и правда была огромная. Не то что тогда в палатке, когда приходилось лежать в обнимку. И стоило так подумать, как Хен придвинулся ближе и обнял меня.
Внутри всё замерло, сердце застучало сильнее. В лицо бросилась кровь, я мысленно поблагодарила окружающую темноту. Но Хен ничего больше не сделал, и я поняла, что он спит. Вдруг захотелось снова услышать от него то нежное «наянэ…». Хотя нет, оно ведь обращено не ко мне.
Уже в дымке полусна мне причудилось, словно сзади ко мне прижимается что-то твёрдое. Но эту мысль я сразу откинула: показалось. Откуда вообще в постели возьмутся твёрдые вещи.
Глава 35
Хен вернулся! Эта мысль подогревала и радовала меня весь день. Хен вернулся и даже пообещал тренировать меня. Теперь я обязательно заставлю свой меч подчиниться. Да и как может быть иначе, если за дело возьмётся Хен.
Впервые за всё время учёбы я подгоняла часы, чтобы скорее пришёл вечер. Но день, как назло, тянулся медленно, как коровья жвачка. Только после обеда я немного воспряла духом. Осталось всего несколько часов, и можно будет вернуться в общежитие.
К тому же, подготовка к турниру мне нравилась: это вам не скучные лекции о том, сколько ложноножек выбрасывает агнистурция и где у неё находится энергопоглощающее отверстие.
Вот только на разминке случилось непредвиденное.
Обычно на подготовке к турниру участвовали оба курса, и первый, и второй. Но сегодня у второго была выездная практика на весь день, так что на тренировке мы были только вшестером: пятеро клановых боевиков с первого курса и я. Учитель запаздывал, и разминку мы начали без него.
Последней частью разминки обычно шёл небольшой марафон: десять кругов по площадке. Каждый раз из этого выходило негласное соревнование: кто придёт первым. Магию использовать не запрещали, но нужно было помнить, что впереди ещё целая тренировка, и если израсходовать все запасы в начале, то, скорее всего, завянешь на половине.
Обычно я и бежала, держа в голове эту нехитрую схему и не используя больше, чем можно. Даже при всём при этом обычно удавалось выдать неплохую скорость: я редко когда приходила к финишу третьей или четвёртой и почти никогда — последней.
Вот и сегодня я шла то второй, то первой, как вдруг уже на последнем кругу бежавший впереди Хаунд, словно получив какой-то неслышный сигнал, неожиданно ускорился — и одновременно нагонявший меня Буллар грубо толкнул в плечо при обгоне. Не ожидая такого, я потеряла скорость и чуть не споткнулась. Выправилась, чтобы тут же покачнуться при новом толчке — уже от Смартена.
Проглотив ругательство: да что с ними сегодня, чего так рваться к финишу? — я прибавила скорости, но нагнать парней уже не успела. Хаунд финишировал первым с большим отрывом, следом пришёл Буллар, и только Смартена я сумела обойти буквально в последний момент.
Встала, чтобы отдышаться, упёрлась ладонями в колени. Краем глаза отметила, что последние двое тоже добрались до финиша. Кто, как и я, остановился, пытаясь вернуть ритм дыхания, кто продолжал шагать кругами, чтобы дать организму перестроиться.
Только Хаунд оглянулся и твёрдым шагом направился ко мне.
Я выпрямилась, чтобы не смотреть на него снизу вверх. Хотя всё равно смотреть снизу вверх пришлось: я и самому мелкому из них едва-едва доставала макушкой до носа, а уж Хаунд был почти как Хен ростом — высоченная жердь с плечами в полтора локтя.
И эта жердь нагнулась к моему лицу и угрожающе сказала:
— Снимись с турнира.
— Что? — выдохнула я, ещё не полностью восстановив дыхание.
Хаунд выпрямился и повторил:
— Сними свою кандидатуру с турнира. Тебе всё равно ничего не светит.
Я мельком посмотрела на остальных. Плохо дело: трое лыбятся, один, только- только финишировавший, ещё слишком занят самим собой, чтобы вообще обратить внимание на происходящее.
Угрозы? Хотят избавиться от конкурентов? Они плохо меня знают.
— Это мы ещё посмотрим, — я состряпала высокомерную улыбочку.
Хаунд сузил глаза, понизил голос:
— Не суйся, девка. Ещё и неклановая. Ты хоть сама понимаешь, что у тебя нет шансов? Снимись сейчас, иначе опозоришься при всех. Или ты думаешь, что разжиженная кровь Сантерн тебе поможет?
Твари Хагоса! Они всё же считают, что я незаконнорождённая Сантерн? Опять распространяются странные слухи? Или Хаунд просто хочет вывести меня из себя? Может быть, и последнее. И я сказала ещё более холодным и равнодушным тоном:
— Конкурентов убираешь?
Окинула взглядом других. Кто притворяется, что не заинтересован в беседе, хотя сам держит ушки на макушке, кто выставляет напоказ недружелюбие. — А вы думаете, вам что-то светит? — спросила я у ближайшего, которым оказался Смартен. — Идиоты, Хаунд будет вас по одному выдавливать.
— Заткнись, безотцовщина, — Хаунд замахнулся.
Я перехватила руку, прибавив силы, заломила, заставив его нагнуться. К чести Хаунда, он почти моментально вырвался из захвата, попытался ударить меня, но я прочла движение и ушла.
— А может, дуэль? — отскочила в сторону и спросила на выдохе, ощериваясь в ухмылке. Кровь шумела в ушах, толкала на безумства. Невидимый браслет на левой руке сжался сильнее, словно дракончик готовился вырваться.
— Много чести — дуэль со всякими ублюдками, — выплюнул Хаунд. Огромный, разъярённый, широкоплечий, пышущий жаром от пробежки — он вызывал во мне какой-то инстинктивный страх, и я внимательно следила за каждым его движением. Но пока что он только накручивал себя словесно. — Скажи-ка лучше, кто твоя мамочка, Тайсен. Такая же шлюха, как и ты? Что, правду говорят, что ты перед каждым ноги раздвигаешь? Серёжку напялила, чтобы никто не удивился, когда в подоле принесёшь? Не освящённая же, признайся! С кем ты там спишь? Может, и со мной станешь? Я заплачу, не сомневайся!
Краем уха я слышала хохот. Как будто в отдалении, он накатывал, как шум моря. Я плохо запомнила, как оказалась рядом с Хаундом, как всадила кулак ему под дых. Привычный усиленный удар словно встретился с чугунной плитой: Хаунд успел отреагировать.
В следующий миг я увидела несущийся к моему лицу кулак. Увернулась буквально в последний момент, перехватила, дёрнула Хаунда на себя — но этот паршивец устоял, кажется, воспользовавшись магией.
Не знаю, что произошло бы после этого — если бы в зал не ворвался запоздавший преподаватель.
— Простите, задержали в деканате! — он сходу начал извиняться. — А вы уже начали тренировку, я смотрю? Молодцы! Теперь делимся на пары и отрабатываем нападение и защиту.
Как назло, моим оппонентом оказался именно Хаунд, и этот мерзавец при каждой передышке шептал мне оскорбления. Явно пытался вывести из себя. Но я быстро поняла, что его злит моё равнодушие, и с огромным удовольствием играла это равнодушие, даже когда совсем его не чувствовала.
Ничего, я всё понимаю. Официально турнир ещё не начался, но подготовка идёт вовсю. Причём далеко не только физическая — вот уже пошли интриги и попытки запугать. До сих пор Хаунд вообще не проявлял ко мне интереса, но теперь, когда мы все соперники, решил, что надо избавиться от возможного конкурента.
Почему начал с меня? Потому что счёл меня самым слабым звеном, сам ведь сказал, что я и девчонка, и неклановая.
Но ничего — возможно, это мне даже на руку. Конфронтация в открытую куда лучше, чем подлости за спиной. А Хаунд сам напросился — теперь послужит примером остальным. Я буду не я, если не стану на курсе первой.
Глава 36
В общем, такая вот вышла тренировка, на нервах и на пределе, и к Хену я припёрлась вся из себя злая и фырчащая. Он сразу это заметил, стал расспрашивать. Я не хотела ему рассказывать (ну что я, сама не справлюсь?) — но как-то незаметно, слово за словом, он вытянул из меня всё.
И только я испугалась, что услышу набившее оскомину: «может, переведёшься?» — как услышала бы от матери или от любого из братьев, как Хен спокойно произнёс:
— Если хочешь, можно сделать так, что на турнир он не попадёт.
Я уставилась на Хена молча. Его предложение явно отдавало нелегалом. Сразу представилось, как накануне Хаунд ломает ногу или заболевает неизвестной науке хворью. Хен же целитель, мало ли как он может повлиять.
Но я покачала головой:
— Нет, я сама хочу его наказать. Заставить опозориться при всех.
Хен усмехнулся:
— Так и думал, что ты так скажешь. Так держать, Сатьянка.
Почему-то это заставило меня покраснеть. Стало приятно и тепло внутри, как будто я сдала какой-то важный экзамен. А может, виновато было так мягко брошенное «Сатьянка» — удивительно домашнее и близкое.
— Но тогда у нас мало времени. Я ведь правильно понимаю, он у вас на курсе лучший?
Я нехотя кивнула. Хаунд из известного клана боевиков, и подготовка у него на уровне. Он вполне мог учиться сразу на втором курсе. Если в случае с остальной четвёркой я ещё могла побарахтаться, Хаунда я бы вряд ли одолела, как ни горько это признавать. Про дуэль я крикнула в запале, но если бы он принял вызов, от проигрыша меня спасло бы только чудо.
— До открытия турнира ещё почти месяц, верно? Думаю, за месяц с мечом ты справишься. Я постараюсь находить время несколько раз в неделю, а в остальные дни тебе придётся тренироваться самой.
Это меня вполне устраивало.
Первым делом Хен заставил меня медитировать. Целительские штучки какие-то, фыркнула я про себя и поначалу всё время отвлекалась. Хен не больно, но очень обидно щёлкал меня по лбу. Приходилось начинать сначала.
Потом я и впрямь впала в некое подобие медитации, перестало волновать всё на свете: и турнир, и хагосов Хаунд, и то, смогу ли я приручить меч, и даже то, как ко мне на самом деле относится Хен.
И когда я плыла в голубой дымке, ничего не думая и не ощущая, вдруг послышался приказ:
— Чувствуй!
Я попыталась последовать ему. Почему-то сразу поняла, что нужно делать. Мысленно позвала голубого дракончика, подставила ему ладонь, почувствовала рукоять меча. Дракончик налился серебряным светом, расправился, превращаясь в сталь. Побежали огни по заострённой кромке.
Я открыла глаза. С неутихающим восторгом залюбовалась очертаниями появившегося в руках меча. Однако всё самое сложное только начиналось. Выпускать меч я и раньше умела — проблема была с тем, чтобы удерживать форму.
В этом деле я всегда чувствовала себя так, словно балансировала на канате: нужно отдавать ровно то количество энергии, которое необходимо, не больше и не меньше, иначе меч снова потеряет форму. Этот баланс никогда мне не удавался, в какие-то моменты я неизбежно соскальзывала или в ту, или в другую сторону. Вот и сейчас — разволновалась, испугалась, что не дожму, добавила чересчур много, и контуры меча угрожающе запылали.
Хен осторожно прикоснулся к моим ладоням с внешней стороны, как будто поддерживал. Поток энергии, словно отзываясь, сразу же стал плотнее.
— Запомни это ощущение. Ровный полёт. Позволь энергии самой вести себя. Не ты управляешь ею, а она поднимает тебя, даёт тебе силы, ведёт за собой.
И правда — так стало куда легче. Поток стал мощнее и спокойнее, словно горная, скачущая по скалам река наконец влилась в глубокое русло. Повинуясь жесту Хена, я взяла меч наперевес.
Хен отпустил меня, отошёл и взмахнул рукой. Из его ладони выпростался, раскрываясь на ходу, словно огромный стебель, сияющий серебром посох. Я выдохнула восхищённое: «о-о-о».
Всё же я была права: у Хена есть магическое оружие. Даже не будучи целителем, я залюбовалась: навершие в виде плоского обоюдоострого лезвия, наливающийся холодным сапфировым блеском драгоценный камень в основании лезвия, древко, сплошь покрытое защитными знаками. И видно было, что управляться с посохом Хену легко и привычно: если мой меч выглядел наполовину прозрачным, подёрнутым дымкой, то его посох был совершенно реальным. И свист, с которым он рассёк воздух, тоже.