Цинизм с моей стороны? Не сказал бы. Сейчас этим людям никак не помочь. Они сами посадили себе на шею уродливого красного голема и терпели его почти полтора десятка лет, давая тому как следует отожраться. Теперь просто так не скинуть.
Зато появляются возможности и планы на среднесрочную перспективу. Реальные планы, основанные на прочном фундаменте. Какие именно? Персонификация конкретных людей, ответственных за грядущий голод. От этого им при всём на то желании не отвертеться. Но не сейчас, позже. Пока придётся ждать и наблюдать. На этом направлении. само собой разумеется, потому как на остальных следует действовать более чем активно.
- Не унывай, Алекс, - видя моё не самое лучшее настроение, Лариса попыталась меня приободрить. – Вот возьму тебя под руку и поведу в один из немногих оставшихся в Москве нормальных ресторанов. Посидишь там. хорошую музыку послушаешь, немного выпьешь для лучшего аппетита. А потом домой на машине. Там тоже… расслаблю и воодушевлю. Как тебе такие планы на вечер?
- Найди дурака, который от такого откажется! – поневоле улыбнулся я. – А отвлечься мне и впрямь надо. Тем более и повод очень уж красивый.
Действительно. всё время о делах думать – это никакой крепости духа не хватит. И так уже много лет только и делал, что выкладывался на пределе собственных возможностей, а порой выходя за оный. Надо снижать нагрузку. Не эпизодически, а на постоянной основе. Иначе и загнать себя недолго. Нервный срыв, он никому на пользу не идёт.
***
А через несколько дней грянул гром! Неслышно для подавляющего большинства людей, но весьма громко для той малой части советских граждан, которые имели доступ с зарубежной прессе и относились к числу сотрудников ОГПУ. Иными словами, европейские и американские газеты разродились статьями с новыми подробностями об убийстве Троцкого. «Удивительно», но на сей раз они узнали от «одного из верных соратников» покойного Льва Давидовича имена как убийц в целом, так и того, кто остался жив после перестрелки с охраной. Особо пикантным был факт, что имя Серебрянского как-то не упоминалось.
Более того, тот же самый источник заявлял, что верные сторонники подло и коварно убитого Троцкого непременно отомстят сначала исполнителям, а потом и организаторам жестокого убийства. И не будут откладывать это дело в долгий ящик по причине необходимости «дать укорот коварному тирану, обманным путём захватившему власть в СССР».
Прелестно, просто прелестно! Опубликованное в газетах письмо за авторством анонимного приближённого почившего Льва Давидовича было написано неплохим публицистом. Сразу видно, Туркул явно нашёл среди доверенных людей того, что с печатным словом на короткой ноге да к тому же умеет достоверно изображать речевые обороты и стилистику самых верных и упёртых сторонников Троцкого. Выпад в сторону Сталина-Джугашвили и сам по себе многое значил, но угрозы в адрес сначала исполнителей а потом и организаторов... О, это была воистину «вишенка на торте»! Не сейчас, а чуть позже, когда угрозы начнут сбываться. Естественно, при самом непосредственном участии агентов РОВС.
Последовавший вызов к начальнику ИНО не удивил меня. Предсказанное событие. что ни говори. Зато проходя мимо его секретарши – симпатичной такой дамочки, далёкой от «советского стандарта», отрицавшего само понятие красоты, тем паче изысканной – я услышал слова, которые были довольно любопытными:
- Товарищ Фомин, у заместителя Председателя ОГПУ Артузова начальник Секретно-политического отдела товарищ Молчанов.
- Хорошо, я подожду, - философски и без тени раздражения ответил я, ища взглядом кресло, которое поближе.
- Нет-нет, вас там тоже ждут.
Хм, однако! Меня, начальника оперпункта, носителя всего лишь четырёх кубиков в петлицах ждут носители двух и трёх ромбов, если по старому, то генералы. Душевно! И да, никакой ошибки, Артуру Христиановичу Артузову после ликвидации Троцкого немало благ перепало. В том числе и повышение в звании до зампреда ОГПУ. Тем самым он встал на одну ступень с тем же Ягодой, оказавшись в одном шаге от самой вершины, нарастив условный вес до максимально возможного. Официальный вес, потому как количество ромбов в петлицах значило далеко не всё в запутанной советской иерархии.
Ждут, значит медлить не стоит. А робеть перед врагами своими… Право слово, это даже не смешно, особенно если учитывать то, что они всё сильнее запутываются в тщательно выплетаемой паутине. Стучусь, пару секунд дожидаюсь разрешения войти и захожу в кабинет начальника ИНО. На сей разведу себя предельно формально, понимая, что сейчас именно эта тактика лучшая.
- Начальник оперпункта Фомин по вашему приказанию прибыл.
И вытянуться в струнку, ожидая разрешения пройти или же продолжать изображать застывшую статую нерукотворную.
- Не утруждайтесь, товарищ Фомин. Вы ведь знакомы с начальником Секретно-политического отдела товарищем Молчановым?
- Я его знаю… Знакомство – это не то, что может связывать начальника оперпункта и начальника отдела. Кубики и ромбы – большая разница.
- Вот видите, Георгий Андреевич, каков у меня сотрудник, - улыбнулся Артузов, явно довольный чем-то. – Своеобразен, прагматичен, не без цинизма. Зато эффективно выполняет любое поручение и способен удивить своими прогнозами.
- Вижу, Артур Христианович. Далеко пойдёт, если не оступится.
И пристальный взгляд в мою сторону. Пытается таким вот образом проверить на силу духа? Ну-ну, успеха тебе, приспособленческая твоя душа!
Именно так и никак иначе. Ещё один выходец из вполне пристойной, на сей раз офицерской, семьи. Примкнул к большевикам, вступив в их партию аккурат в семнадцатом, когда стало понятно, что именно они могут взять власть в свои руки. С самого начала болтался близ видных большевиков, особенно из числа их высшего военного командования, в частности, являлся адъютантом Фрунзе. Оттуда, с той должности, перепрыгнул в ВЧК, сочтя эту структуру наиболее перспективной в карьерном плане. В общем, того же поля ягода, что и глава Иностранного отдела, не из дубоголовых красных фанатиков, хотя с уровнем ума и хитрости похуже чем у Артура Христиановича. И это более чем хорошо. Второй Артузов – это было бы чересчур. Я вообще сторонник увеличения процента тупых и ограниченных чекистов.
Всё равно, Молчанов был довольно опасен именно из-за занимаемой должности. Секретно-политический отдел использовался Сталиным-Джугашвили для сведения счётов с политическими противниками. Цепной пёсик вождя, абсолютно верный и послушный, но вместе с тем себе на уме. И вот он тут, в кабинете Артузова, явно с целью, помимо всего прочего, меня не то увидеть, не то со мной поговорить.
Стою, улыбаюсь эдак слегка, смотрю выжидающе на главу Секретно-политического. Спокойствие и ещё раз оно. Нервничать, в общем то, не моё амплуа. Доброжелательной улыбке очень способствует в мыслях представлять себе этих двоих на эшафоте, поблизости от пустых петелек, в которые оба чекиста вот-вот просунут свои головы. Лепота то какая будет!
- Присаживайтесь, товарищ Фомин, - процедил Молчанов, поняв, что меня его взгляды абсолютно не смущают. - Вы знаете, почему вас сегодня вызвали?
- Я догадываюсь, товарищ начальник отдела.
- Можно по имени-отчеству, - вздохнул Молчанов. – Излагайте.
- Угрозы приспешников Троцкого. Публикация тех самых статеек, которые явственно показывают, что одним Серебрянским и даже членами его группы дело не ограничивается. Они не могли знать, кто выжил в той операции. Сначала не могли. А потом им бы просто не дали передать информацию.
- Один из членов группы бежал, - счёл нужным напомнить Артузов.
- Маловероятно это, Артур Христианович. В смысле, им не могло ограничиться. Мне необходимо пояснять очевидное?
- Нет. Это лишнее, - отмахнулся глава ИНО. - Председатель ОГПУ и лично товарищ Сталин относятся к угрозам, отправленным в газету как к не слишком возможным, но всё же возможным. Мы не можем их игнорировать. Сначала исполнители…
Тут я обошёлся согласным кивком. Дескать всё внимательно читал, угрозу понимаю, но паниковать не намерен. Артузов особо – да и вообще – не удивился, поскольку успел, как искренне считал, меня изучить. Правда принимал второй слой маски за истинную суть, но не в том дело. Зато Молчанов не удержался от высказывания:
- Не боитесь проснуться с отрезанной головой, Фомин?
- Страх – это не моё, Георгий Андреевич. Согласен с императором Марком Аврелием. Кажется, именно он говорил: «Делай, что должно и будь что будет». Вот и я буду делать всё, чтобы избежать печальной участи обезглавливания, но затуманивать свой разум бессмысленной паникой не намерен. Надеюсь, что удастся выстрелить быстрее и точнее тех, кто придёт за мной. Если придёт.
- Видите, Георгий Андреевич, как я и говорил.
- Да… уж, - слегка поморщился Молчанов при прозвучавших словах Артузова. -Типаж!
- Зато результат. Так что с документами? Он будет работать с особенным усердием, его лично касается.
- Пришлю курьера. Под вашу. Артур Христианович, личную подпись. Работа по «рютинцам», «смирновцам» и по сторонникам Троцкого в целом. Первые две части подробны, третья… не очень. И охрану ему выделите. Это важно
Мда, вот это я вляпался. Да по самые уши, с громким плеском! Охрана – это хоть и можно было ожидать, но хотелось бы избежать такой помехи. Нет, лжепокушению она помешать в принципе не способна. Ну будет ещё пара-тройка трупов, только и всего. Проблема в том. что я уже в самом скором времени лишусь значительной части мобильности. С охраной на встречи с группой Ларионова особенно не потаскаешься.Печально и досадно. Ай, справлюсь, как-никак такой вариант развития событий также предусматривался, Будет немного сложнее руководить людьми, но… всё равно возможно.
Затем меня вежливо попросили удалиться. Не совсем, а на время, пока снова не позовут. Что ж. не проблема. Посидеть в приёмной, обмениваясь ничего не значащими фразами с секретаршей – тоже неплохое времяпрепровождение. Параллельно подумаю над меняющейся обстановкой и тем, что именно предстоит сделать в ближайшее время.
Однако, я заметил нечто особенное в отношении к своей персоне.Предупредительность со стороны Диты, новой секретарши Артузова. На сей раз ради меня расстарались на чай с печеньем, да и тон обращённых ко мне фраз понимающему человеку о многом говорил. Перспективность! Вот какое клеймо на меня поставила сия довольно проницательная девушка. А с такими людьми лучше всего проявлять вежливость и доброжелательность, что она всячески и демонстрировала. Вне зависимости от того, что основным патроном для неё однозначно был сам Артузов.
Любопытно. Что именно? Многое, но особенно появление тут Молчанова и моё при сём событии присутствие. Если бы глава Секретно-политического отдела захотел на меня посмотреть – легко мог вызвать к себе. А тут вон оно как, в присутствии Артузова. Интрига со стороны главы Иностранного отдела? Возможно. Смысл?Мало информации, сделать определённые выводы просто не получится. Остаётся лишь ещё более пристально наблюдать за происходящим и корректировать собственные действия исходя из узнанного.
В компании секретарши и чая с печеньками я просидел минут двадцать. Потом пришлось встать, потому как из кабинета Артузова вышел Молчанов, важно прошествовав по направлению к выходу. Меня он на сей раз практически полностью проигнорировал, лишь мимолётным взглядом удостоил. Вроде как обо всём нужном уже поговорили и нет больше необходимости обращать внимание на «четырёхкубикового» сотрудника, к тому же из другого отдела. Ну-ну, прямо вот взял и поверил! Вдвойне поверил, потому как в дверях кабинета появился Артузов и произнёс одно только обращённое ко мне слово:
- Зайди!
А видок у Артура Христиановича стал ещё более озабоченный, чем был до того. Никак Молчанов чем-то серьёзным моё как бы начальство озадачил? Так и хочется узнать о сути произошедшей после моего ухода части беседы. Но я понимал – суетиться насчёт этого не стоит. Удастся определить по косвенным признакам и обмолвкам – хорошо. Не удастся… невелика потеря, переживём.
- Чай не предлагаю, видел, что Дита уже позаботилась, - криво усмехнулся Артузов после того, как мы оба присели, а сам глава ИНО пододвинул к себе папку с какими-то бумагами. – Ты привлёк к себе внимание очень важных людей, Алексей.
- И это помимо ликвидации Троцкого?
- Помимо. Тогда тебя не знали вовне замкнутого мира «тайных полиций». Сейчас имя выплеснулось наружу, этого больше не изменить. «Человек, убивший Троцкого» - несколько газет в Европе уже тиснули такие вот заголовки. Хорошо, что пока без твоих фотографий.
- Я не люблю фотографироваться.
- К счастью, -процедил Артузов. – Но этого всё равно не избежать. Найдутся «доброжелатели», готовые передать и фотокарточку, и более полные о тебе сведения. Потому рассматривается вопрос об ответных мерах. Догадываешься, какими они будут?
- Засекретить внутри страны можно, но выгоды никакой. Задвинуть меня на малозначительную должность можно, но лишено смысла. Я полезен, в том числе и вам лично. Визит же главы Секретно-политического отдела показывает его ко мне интерес. Он… присматривался? – увидев подтверждающий жест Артузова, я продолжил. – Тогда остаётся одно – меня начнут «выводить в люди».
- Скорее на газетные полосы, - поправил Артур Христианович. – Это даст тебе большие возможности, но… Ты, Алексей, не глуп и должен понимать.
- Что мне выгодно держаться вас.
Циничная такая улыбка Артузова показала, что мы друг друга понимаем. Мне и впрямь было выгодно его держаться. Более того, полезно всячески содействовать нынешнему начальству, делая его положение как можно более прочным. Он… мой щит. В случае чего и от недоброжелателей прикрыть способен в межфракционной борьбе внутри ВКПб, и послужить «искупительной жертвой», если это вдруг понадобится. Однако именно сейчас самое время прощупать почву касаемо одной интересной темы.
- Вы ведь имели возможность убедиться в том, что я делаю неплохие прогнозы, Артур Христианович… Не желаете ли услышать ещё один?
- Тема сторонников Троцкого сейчас крайне уместна, Алексей. К одному из разработчиков плана ликвидации Льва Давидовича и непосредственному исполнителю прислушаются. Тем более я.
- Не троцкистами едиными,- позволил я себе лёгкую улыбку, которая должна была немного да подействовать на Артузова. – Тема другая, не по профилю ИНО, но для вас, зампреда ОГПУ, способная оказаться интересной
Навострил уши, едва только заслышал слова «зампред ОГПУ». Для обладателя столь высокого звания, особенно полученного совсем недавно, важно упрочить своё положение. А в конкретном случае, учитывая состояние Менжинского… В общем, всем всё понятно.
- И до аппаратных игрищ успели добраться. Слущаю…
-Вот и я привык внимательно слушать и смотреть, Артур Христианович. Две чрезвычайные комиссии, которые скоро отправят в Поволжье и на Украину, для контроля за выполнением плана заготовки зерновых и прочего. При каждой видный сотрудник ОГПУ. Не просто в высоком звании, а с самого верха нашей структуры.
- Это не тайна, знают многие, кому хоть чуточку интересно.
- За место представителей от ОГПУ шла, скажем так. борьба?
- Естественно, - кивнул глава ИНО. – Шанс выполнить ответственное поручение даже не Менжинского, а самого товарища Сталина. Повышенное внимание при успехе, награды.
- И возможный взлёт в итоге, Артур Христианович. Не сейчас, через некоторое время.
Явный намёк на продолжающее ухудшаться здоровье Председателя ОГПУ был услышан. На меня посмотрели очень внимательно, но замолчать не приказали. Сказалось то, что предъидущие наработки привели к возвышению Артузова до звания зампреда ОГПУ и закрепления репутации человека, умеющего быстро и надёжно устранять реальные угрозы для СССР. Операции «Трест» и «Синдикат» были раньше, дивиденды от них успели растаять, а вот ликвидация Троцкого случилась совсем недавно.
- К чему это упоминание, Алексей?