— Уведите ее отсюда, — приказал инспектор, когда она начала ругаться в бессильной злобе. Даже копы были смущены потоком отборной брани, которую она обрушила на меня и на них. Наконец ее увели. Инспектор подошел ко мне и спросил, каким образом я замешан в этом деле.
— Это сумасшедшая пьяница, — ответил я. — Я совершенно не причастен ко всему этому. Я только отнял у нее револьвер.
— Но при чем здесь автомобиль?
— У нее сегодня утром было небольшое дорожное происшествие. Но это никоим образом не относится к делу.
Он вытащил записную книжку и спросил мое имя. Я сказал ему, что меня зовут Джек Кейн. Я сказал правду, так как мое второе имя действительно было Джек. Пришлось сообщить мой адрес, а также некоторые подробности о «Кадиллаке». Но я ничего не сказал о том, что человек в белом смокинге не спускал глаз с Клер. Я понимал, что это обязательно всплывет на суде, но не хотел раньше времени затрагивать эту тему.
— У вас нет никаких догадок, почему она его убила? — продолжал инспектор.
Я покачал головой.
— Я не наблюдал за ними, — солгал я. — Он совершенно неожиданно ударил ее и попытался пнуть ногой. Я бросился на помощь, но она выстрелила раньше, чем я успел подбежать к ним.
— О'кей, — инспектор внимательно глядел на меня, и по всему было видно, что мои ответы его не удовлетворили. Но у него еще было достаточно забот. — Если вы понадобитесь, мы вас вызовем.
— Понятно. Мы можем уезжать?
Он послал копа сверить номер моей машины, и, когда тот вернулся и утвердительно кивнул, инспектор разрешил нам уехать.
Мы вышли из ресторана, провожаемые любопытными взглядами, и почувствовали некоторое облегчение, оказавшись в холле. Метрдотель ожидал нас с накидкой Клер. Он помог Клер одеться и сказал, что искренне огорчен, что вечер не удался.
Клер была очень бледна и хранила молчание. Она стояла, дожидаясь, пока девица из гардероба подаст мне шляпу. Кричаще-яркое одеяние девицы резало глаза, аляповатая роскошь этого заведения раздражала меня. Я был ненормальным, доверившись рекомендации патрульного О'Брайена. Впредь я решил никогда больше не доверять рекомендациям копов.
— Момент, дорогая, — сказал я Клер, закутывая ее в шарф так, чтобы полностью скрыть лицо. Она посмотрела на меня со страхом в глазах.
— Я не…
— Так надо, — успокоил я ее. — Журналисты наверняка дежурят снаружи. Ни к чему им иметь наши фотографии.
Я взял ее под руку, и мы спустились по лестнице. Лишь через пару дней я вспомнил, что забыл оплатить счет. Или метрдотель забыл об этом тоже, или же посчитал неудобным брать плату за столь безнадежно загубленный вечер.
Едва мы оказались на улице, четверо мужчин рванулись в нашу сторону. Я схватил Клер за руку и увлек в переулок.
Мужчины заколебались, наблюдая за нашим бегством.
— Садись, — сказал я, открывая дверцу «Бьюика».
Вспышка фотоаппарата ослепила нас. Я втолкнул Клер внутрь машины и повернулся. Коротышка-фотограф стоял почти рядом.
— Вы тот человек, который отнял револьвер? Джек Кейн, не так ли?
— Нет, — я сделал шаг к нему. — Кейн еще там. — Прежде, чем он смог догадаться о моих намерениях, я схватил аппарат, вынул пленку и, бросив на землю, наступил ногой. Затем вернул фотоаппарат ошеломленному репортеру.
— Мерзавец! — крикнул он. — Это тебе даром не пройдет!
Коротышка попытался ударить меня, но я оттолкнул его, забрался в машину и рванул с места.
Клер тут же устроила мне допрос: дескать, чего ради я назвался Джеком Кейном, отчего так боюсь фотографироваться и тому подобное. Она была очень встревожена. Было бесполезно скрывать от нее правду. Я рассказал ей о телефонном звонке Лоис Спенс накануне нашего отъезда из Парадиз-Палм.
— Я не строю на этот счет никаких иллюзий, — сказал я, глядя на дорогу, убегавшую под колеса. — Они очень опасны. Вот потому я и спрятался здесь. Видимо, это была моя ошибка. Я должен был надежно спрятать тебя и заняться ими. Но теперь мы влипли. Преступление, совершенное сегодня вечером, вызовет ужасный шум в прессе. О нас будут говорить во всех газетах. Без сомнения, наше убежище будет раскрыто, Лоис и Бат перейдут к активным действиям. Вот почему я вынужден был сообщить другое имя и засветить пленку. Это даст нам некоторое время, чтобы организовать защиту и придумать дальнейший план действий.
— Но я прекрасно знаю, что буду делать, — сказала Клер без малейшего колебания в голосе. — Никакие мерзавцы не смогут выгнать нас из нашего дома. Пока я с тобой, я никого не боюсь.
Она сказала то, что я и ожидал, но тем не менее у меня возникло ощущение, что наши спокойные дни миновали.
4
Мы прочитали в утренних газетах, что Клем Кунц, лучший адвокат на всем побережье Тихого океана, занялся защитой Лидии Гамильтон. А значит, он не преминет навестить нас.
Так и случилось. Я как раз отпустил последнего клиента, когда увидел большой «Линкольн», подруливший к станции. Вначале я принял его за позднего клиента, но быстро убедился, что ошибаюсь.
— Я хотел бы поговорить с вами, — сразу взял быка за рога адвокат. — Я Кунц. Возможно, вы уже слышали обо мне?
Я действительно знал его до того, как он взял в свои руки дело Грея Говарда. Так звали человека в белом смокинге. Как выяснилось, он был знаменитым кинорежиссером.
Я внимательно посмотрел на Кунца. Это был человек небольшого роста, крепыш с розовым лицом. Еще ни у кого до сего времени я не видел таких пронзительных глаз. А ведь, видит Бог, я повидал много людей в своей суматошной жизни. Я твердо выдержал его взгляд.
— Действительно, я слышал о вас. Но вы не вовремя, у меня буквально пара минут, после чего я иду обедать.
Он покачал головой.
— Пара минут не решают дело. Нельзя ли нам пойти туда, где никто не помешает? Ведь я могу доставить вам массу неприятностей, Кейн.
После секундного размышления я решил, что коротышка, возможно, и прав. Я пригласил его в дом.
— Нет проблем! Входите.
Мы прошли в гостиную. Он бросил профессиональный взгляд на обстановку и сел у окна. Я устроился напротив, почесал кончик носа и зевнул.
— Итак?..
— Вы женаты? — агрессивно спросил он.
— Да. И что с того?
— Я бы хотел познакомиться с вашей женой.
Я резко оборвал его:
— Не раньше, чем вы объясните, зачем вам это нужно. Я не знакомлю жену с первым встречным.
Он зажмурил глаза.
— Почему вы боитесь, что я ее увижу? — буркнул он.
Я рассмеялся.
— Мы зря тратим время. Или время для вас не деньги?
Дверь гостиной распахнулась, и вошла Клер. Маленький кокетливый передник был надет поверх простенького ситцевого платья небесно-голубого цвета. Она была похожа на девочку, на очень маленькую девочку, надо отметить.
— О, простите! — сказала она, делая шаг назад.
— Входи же! Это Клем Кунц! — я бросил взгляд на смутившегося адвоката. — Мистер Кунц, разрешите представить вам мою жену. Вы удовлетворены?
Он во все глаза смотрел на Клер. Я видел, насколько он удивлен, несмотря на свою профессиональную невозмутимость. Я понял, на что он надеялся, и мне стало смешно.
— Большой сюрприз для вас, не так ли? — спросил я. — Ваша клиентка нарисовала совсем другой портрет. Вы ожидали встретить вульгарную девицу, готовую броситься в объятия первого встречного мужчины, не так ли?
Он глубоко вздохнул и поклонился Клер.
— Я только хотел бы выяснить, разговаривали ли вы с Греем Говардом в тот трагический вечер, миссис Кейн? — проговорил он, пытаясь сохранить остатки профессионального апломба.
Клер глянула на меня и отрицательно качнула головой.
— Послушайте, мистер Кунц, — сказал я, — я понимаю, на что вы намекаете. Разумеется, это было бы большим козырем для вашей клиентки, если бы вы сумели доказать, что Клер пыталась отбить Говарда у Лидии. Увы, этого просто не могло быть. И сейчас вы убедились в этом. Тем более вы не сможете убедить в этом суд. Это Говард не спускал с нее глаз. Я хотел поставить его на место, но Клер не позволила. Мы работали три месяца без отдыха, и это был наш первый приезд в город. Но, к сожалению, с нашим счастьем только по грибы ходить. Мы имели несчастье наткнуться на Говарда. А тут еще ваша клиентка взбесилась, потому что Говард не отводил взгляда от моей жены. Но это никак не может являться причиной преступления. Это лишь спровоцировало конфликт. Драма назревала, видимо, давно. Мужчина никогда не ударит кулаком женщину, если только она не надоела ему до смерти. Этот удар кулаком и был главным поводом убийства… Но Клер не имеет к этому ровно никакого отношения.
Кунц откашлялся.
— Я восхищен, если вы всегда так выглядите, — сказал адвокат, во все глаза пялясь на Клер.
— Во всяком случае, на суде она будет выглядеть именно так, если вы решите вызвать ее для дачи показаний. И это не улучшит положения вашей клиентки, если вы захотите создать из Клер образ женщины-вамп.
Он провел рукой по плешивому черепу. Что ж, этот человек умел признавать свои поражения.
— Я не думаю, что она понадобится мне на суде, — сказал он. — Что ж, я пошел по ложному пути, Кейн, и теперь вижу, что зря теряю время. — Он еще раз окинул Клер взглядом с головы до ног, качнул головой и вышел.
Мы вздохнули с облегчением. У меня появилась надежда, что все обойдется и пресса оставит нас в покое.
Увы! Следующим утром у нас объявился представитель прокурора округа. При нем был рапорт офицера дорожной полиции, составленный по поводу инцидента с Лидией Гамильтон на моей станции. Едва он узнал, что Лидия пыталась свалить вину за дорожное происшествие на других, как он тут же примчался ко мне. Это была как раз та причина, которую он искал, — объявить Лидию алкоголичкой. Я сделал все, что мог, чтобы отговорить его от огласки этого происшествия… Увы… На следующее утро журналисты были уже в курсе. Они слетелись на станцию, как мухи на мед.
Коротышка-фотограф, который пытался сфотографировать нас возле заведения «У Джо», явился в первых рядах.
— Хэлло, хитрец! — приветствовал он меня. — Итак, вы не любите огласки? Мой редактор посвящен в историю с засвеченной пленкой.
На протяжении часа вспышки фотоаппаратов освещали все закоулки нашего дома. Мы, как могли, пытались скрыться от навязчивого внимания журналистов, но это нам плохо удалось. Когда они наконец оставили нас в покое, я вошел в спальню и достал револьвер Бата. Сев на кровать, я старательно вычистил оружие, смазал и зарядил. У меня было странное ощущение, когда я вновь держал в руках оружие. Скорее это было неприятное чувство.
К тому же я заметил, что потерял былую сноровку, ведь не упражнялся с револьвером уже почти четыре месяца. Мне теперь многое придется наверстать, чтобы на равных мериться с Батом.
Клер застала меня в тот момент, когда я упражнялся в выхватывании оружия. Я обнял ее и посадил на кровать.
— Я думаю, пришло время отправить тебя куда-нибудь в безопасное место, — сказал я. — Если Бат перейдет в наступление, ты для него явишься идеальной мишенью.
Она покачала головой.
— Это ни к чему не приведет, если я удеру, мой дорогой. К тому же, зачем нам разлучаться на месяцы в ожидании нападения, которое, возможно, никогда не произойдет. И, возможно, меня могут вызвать в суд. Так что чему быть, того не миновать. Останемся вместе. Вдали от тебя я все время буду волноваться. — Она обняла меня за шею. — Ты можешь приводить какие угодно доводы, но я не оставлю тебя одного.
Немного поразмыслив, я согласился с ней.
— Что ж, будем ждать их здесь, — сказал я.
Я очень надеялся, что в газетах появится минимум информации о нас, но действительность превзошла все мои опасения. В «Кларион» — газете, где работал коротышка-фотограф, появилась громадная статья. Они раскопали все мои приключения в Парадиз-Палм. Фотографии: моя, Клер, Киллиано, даже мальчишки-детектива Клерболда были помещены на первых страницах.
Я понял, что надо готовиться ко встрече с Батом и Лоис Спенс.
5
Дни проходили за днями, но пока все было тихо. Я начал понемногу успокаиваться, но тем не менее продолжал принимать все меры предосторожности. Я ни на миг не расставался с револьвером, постоянно практикуясь во владении оружием, так что вскоре достиг прежней сноровки. Мы приобрели двух злобных полицейских собак, чтобы сторожить дом. Но никто не в состоянии все время жить в напряженном ожидании несчастья. Сначала мы очень нервничали: прислушивались к малейшему подозрительному шуму, тревожно умолкали, слыша шаги, переглядывались при телефонном звонке. Но подобное напряжение долго выдержать невозможно. К концу месяца мы почти вернулись к нормальному образу жизни. Но я все же остерегался подходить к подъезжавшим машинам, если не видел водителя, и отправлял для переговоров Бонеса. Я не дежурил по ночам.
Трехдневный процесс по делу Лидии Гамильтон стал сенсацией. Кунц понимал, что у нее не было ни единого шанса быть оправданной. Он не отрицал ее виновности, но настаивал на том, что преступление было совершено в состоянии аффекта и клиентка не отдавала себе отчета в своем поступке.
Прокурор жаждал ее крови, вот почему он не вызвал меня на суд в качестве свидетеля — мои показания подтвердили бы, что она действительно не отдавала отчета, что творит.
После ожесточенной схватки Кунц добился достаточно мягкого приговора, и после обычной в таких случаях полемики в газетах этот случай был предан забвению.
Через неделю после процесса и пять недель после того, как газетчики разоблачили меня, Лоис Спенс перешла в атаку.
Только что закончился рабочий день, и я передавал дела Бену, моему ночному служащему, когда зазвонил телефон.
— Я отвечу, — сказал я ему, так как на подъездной аллее показалась очередная машина.
Я зашел в кабинет и снял трубку.
— Кейн? — спросил женский голос.
Я сразу же узнал этот голос и печально улыбнулся. Итак, они не оставили меня в покое!
— Хэлло, Лоис! Я ждал твоего звонка.
— Ожидание было приятным, не так ли? — насмешливо сказала она.
— Время приготовиться у меня было. Хочешь повидать меня?
— Ты знаешь это лучше, чем я, но все же хочу сделать тебе сюрприз. Но не в официальной обстановке, так что фрак можешь не надевать.
Я рассмеялся, хотя в этот момент мне было не до смеха.
— Как там Бат? — спросил я.
— Прекрасно. Напрасно смеешься, Кейн: когда мы навестим тебя, тебе будет не до смеха.
— Ты выжила из ума, — сказал я. — Впрочем, ты всегда не блистала умом, рыжая и глупая. Может быть, ты воображаешь, что меня напугали твои угрозы? Ха! Ты и Бат слишком мелкотравчатые негодяи. Можешь так и передать своему дружку. И помни, если ты промахнешься, то на много лет угодишь в тюрьму. Бат обвиняется в убийстве, и ты получишь свое как соучастница. Не забывай об этом.
— Слушай, подонок! — злобно закричала она. — Я уже давно ищу случая поквитаться с тобой. Было довольно забавно заставить тебя повариться в собственном соку, но мне уже надоело ждать.
— Не расстраивайся, сестричка, тебе нечего сердиться. Скажи, чего вы добиваетесь, если, конечно, это не секрет.
— А ты как думаешь? Мы похитим твою девушку и пригласим тебя на свидание с ней. Бат по-прежнему мечтает о конкурсе стрельбы.
— С незаряженным револьвером у меня, разумеется?
— На этот раз нет. Он готов биться с тобой на равных. Твой трюк с кобурой на этот раз не пройдет. Итак, до скорого свидания, Кейн. Мы придем.
В трубке послышались короткие гудки. Некоторое время я стоял в задумчивости, потом вышел из кабинета и сел в «Бьюик».
— Скажи миссис Кейн, что я вернусь через двадцать минут, — попросил я Бена.
Через пять минут я уже подъезжал к полицейскому управлению. У первого попавшегося копа я спросил, где найти лейтенанта Мэллори. Мы были достаточно хорошо знакомы. Он часто проезжал мимо моей станции автосервиса и заходил ко мне перекинуться парой фраз, выпить холодного пива, которым угощала гостеприимная Клер.
— Что случилось, Кейн? — спросил он, предлагая мне сигарету.
— Я хотел бы попросить полицию о помощи.
Он удивленно уставился на меня, затем расхохотался.
— Ничего себе! Вот это номер! Ты просишь полицию о помощи? Без шуток?
— Что поделать. Я больше не стреляю в людей. Послушайте, лейтенант, я сейчас расскажу вам свою историю…
И я подробно рассказал ему практически обо всем.
— Но как можешь ты бояться такого подонка, как Томпсон?
— Я не сказал, что боюсь, — терпеливо продолжал я. — Но ведь все изменилось. Я стал добропорядочным гражданином. Моя дикая жизнь в прошлом. Я женат и владею станцией техобслуживания. Я не хочу рисковать. Не хочу попасть в тюрьму или сесть на электрический стул только из-за того, что полиция не может очень хорошо выполнять свои обязанности.