– Ну, Евгений, не подведи. Сейчас от тебя многое зависит, – говорил мне Николай Васильевич, загружая себе в багажник коробку с обработанными подшипниками.
Потом расплатился, пожал мне руку и уехал.
Неделю я нервничал, ожидая звонка Николая Васильевича с жалобами и претензиями, но прошла уже и вторая неделя, и я успокоился. Он позвонил почти через месяц и договорился о встрече, а когда приехал, рассказал следующее.
– Через неделю после тебя приезжал мой поставщик, чтобы забрать те подшипники, а взамен давал ящики с другими. Оказывается, от всех покупателей пошли потоком жалобы и рекламации, а кое-где обратились даже в арбитраж. Изготовитель проверил и обнаружил, что из-за неправильного металла с завода ушло несколько партий откровенного брака. Было принято решение весь брак заменить качественной продукцией. Вообще-то, у меня было четыре ящика подшипников, из которых два я отдал тебе. Не мог же я рисковать всем товаром, у тебя же технология еще новая. Ты уж не обижайся. Короче, обменял я два ящика, а два твоих решил проверить на практике: а вдруг они окажутся лучше заводских, тем более, что до сих пор нареканий на них я не слышал. Поставщик удивлялся, но выпросил по паре штук твоих подшипников, чтобы передать на завод. Вчера он позвонил. Оказывается, в заводской лаборатории после изучения ничего вразумительного сказать не смогли и передали образцы в Сибирское отделение Академии Наук. А там разводят руками, говорят о каких-то локальных изменениях свойств материалов, что противоречит всем законам. В общем, заводские просили твои координаты. Будут, наверное, выходить на тебя. Такие вот пироги, Евгений.
После отъезда Николая Васильевича я долго обдумывал услышанное, но ни к какому решению не пришел и решил пока не торопить события.
Представители завода-изготовителя мне не позвонили, а просто взяли и приехали. Их было двое: инженер-технолог и маркетолог. Поздоровались, представились, с удивлением осмотрели мастерскую, попросили ознакомиться с моей установкой, но получили отрицательный ответ, который я объяснил секретом фирмы. Представители все поняли, согласно покивали головой и тут же предложили подписать с моей фирмой контракт на обработку пробной партии подшипников нескольких типоразмеров в количестве 200 штук. Это было по-деловому. Я согласился.
– Какой срок изготовления? – спросил маркетолог, доставая бланки контракта.
– Два дня.
Они удивленно взглянули на меня. «Тогда мы на эти два дня останемся в гостинице».
– А как с оплатой? – теперь уже спросил я.
– Цена будет такая же, как и для вашего партнера из СТО?
Вопрос был задан вскользь, но доказывал, что они изучили обстановку, и я учуял подвох.
– Там была скидка 50 %. На вас она не распространяется.
Я назвал цену без скидки, с НДС и основными налогами.
– Но в случае крупного заказа вы снизите цену?
– Немного.
– Почему?
– Вы сэкономите, применяя более дешевый металл, а моя гарантия на 10 лет сохраняется.
– Нам нужно посоветоваться.
Они вышли из мастерской и вернулись через 5 минут вместе с двумя мужчинами которые несли два ящика.
– Мы согласны, – сказал маркетолог, глядя на меня с уважением. – А продукцию оставим, послезавтра заберем, надеюсь, готовую. Прочтите контракт.
Я просмотрел контракт, поставил свою подпись и печать. То же сделали и представители завода.
– Мы сейчас в банк оплатить аванс. Вам оттуда позвонят. В случае чего звоните.
И дал визитки.
– Ну, что скажешь? – я мысленно задал вопрос, когда они уехали.
– Кажется, дело сдвинулось с мертвой точки.
Я с ним был согласен.
На следующий день связавшись с Пашкой, я рассказал о последних событиях. Мы договорились, что в первый его приезд из США я передам ему образцы продукции, которые он попробует предложить местным фирмам, и желательно крупным. Назначение каждого изделия и их характеристики я объясню. Чем черт не шутит? Пашка уже работал в банке и начал, по его словам, обрастать полезными связями.
В назначенный день позвонили заказчики. Предварительно уточнив, что заказ готов, они приехали через два часа с банковскими документами об оплате оставшейся суммы. Пока водитель относил в машину коробки с обработанными подшипниками, они рассказывали о заводе и жизни в России. Прощались мы уже друзьями, пообещав оставаться на связи.
А через день мне стали звонить знакомые, поздравляя меня с успехами в бизнесе, при этом ссылаясь на центральную прессу. Я сгонял в ближайший киоск, купил газеты и, отключив телефон, начал изучать прессу. Оказалось, что последние три дня, пока я был занят своими делами, в Беларуси находилась делегация российских предприятий. Цель приезда – поиск возможностей и путей сотрудничества. Корреспондент спросил участников делегации о результатах поездки, и, среди прочего, представитель подшипникового завода сообщил о подписании контракта с беларуской компанией о сотрудничестве, что позволит заводу, благодаря беларуским ноу-хау, выйти со своей продукцией на европейские рынки. Сам завод входил в крупный негосударственный машиностроительный холдинг.
Для меня это был новый уровень работы, который требовал иного подхода. Прежде всего, необходимо подумать о расширении производственной базы, новых производственных помещениях, дополнительном оборудовании, приобретении приличного офиса, наборе штата сотрудников.
До сих пор по всем вопросам, касающимся бухгалтерии, мне помогала мама. И хотя мои обороты пока незначительные, тянуть две работы для нее многовато. Но в следующем году ей выходить на пенсию, а мои финансовые обороты могут возрасти. Может, предложить ей полностью перейти в мою фирму? Или пригласить бухгалтера со стороны? Надо будет переговорить с мамой, посоветоваться.
О дополнительных производственных помещениях нужно говорить на заводе. Как-нибудь заеду к ним. Согласятся ли пойти мне навстречу и сдать другие помещения в аренду? В конце концов, можно подумать о новом банковском кредите, со старым, который мы брали с Пашкой, я рассчитался. Надо будет посоветоваться с Пашкой и вместе обмозговать дальнейшие действия.
Вечером, поставив машину на стоянку у подъезда, я присел на скамейку, размышляя о делах на завтра и последующие дни. Народ уже разошелся по домам, только на дальней скамейке еще шумела молодежь нашего и соседних домов. Некоторые из них уже баловались алкоголем и, я подозреваю, не только им одним. За бутылкой они обычно посылали сидящего с края молчаливого паренька по прозвищу Витюня (именно так звала его мать). Парень был работящий и никогда не отказывался помочь мужикам во дворе при ремонте или мойке машин. Кажется, он закончил 10 классов, и мать с отцом, которые работали посменно, пытались устроить его на завод, но что-то у них не получалось. У Витюни был дефект: он прихрамывал на правую ногу. Мама, видимо зная некоторые подробности, мне говорила, что дефект этот случился еще при рождении. С моего места было видно, что молодежь собирает деньги, а Витюня стоит и ждет.
– Виктор! – громко позвал я.
Он оглянулся. Я помахал рукой, и он быстро подошел ко мне.
– Присаживайся, – я показал на место рядом с собой. – Устроился на работу?
– Пока нет, – сказал он и вздохнул.
– Хочешь работать у меня?
– В вашей мастерской? – у него дрогнул голос.
Я утвердительно кивнул.
– Конечно хочу.
– Завтра подходи к моей машине в 8 утра. Поедем вместе. Возьми что-нибудь перекусить и одежду попроще.
– Я буду.
– И еще. Скажи своим знакомым, что тебе уже нужно идти, потому что рано на работу. А вообще, старайся правильно выбирать товарищей.
– Я знаю, мне родители тоже говорили.
– Тогда до завтра.
Он повернулся и уверенно пошел к компании. Я еще успел отметить, что разговоры у скамейки смолкли, а потом все удивленно смотрели, как я и Виктор идем к своим подъездам.
Глава 5
Долго вводить Виктора в курс дела не пришлось. Парень был толковый. Я показал все, что находится в мастерской. С этого дня в его обязанности входило поддержание чистоты и порядка, ведение журнала учета заказов, выдача самих заказов после моего разрешения и проверки платежных документов. Со временем круг его обязанностей расширится, а пока в свободное время ему разрешалось наблюдать как я выполняю ремонт и работаю с заказчиками. Как знать, может, со временем парень заочно окончит профильный лицей или колледж?
Я отметил и скромную его обеденную ссобойку с несколькими бутербродами и пакетом молока и предложил ему питаться в соседнем кафе, где меня считали завсегдатаем, но он сказал, что пока будет питаться так, а потом посмотрит.
Через неделю я выдал ему аванс. «Сделай одолжение, Виктор. Купи сегодня себе домой торт». Он внимательно посмотрел на меня, потом кивнул и сказал: «Хорошо».
Как-то во дворе я встретил отца Виктора. Он подошел и сказал, глядя мне в глаза: «Спасибо за Витю».
Я сразу не нашелся, что ответить, но, пожав ему руку, произнес: «Спасибо и вам, парень он толковый».
А вскоре – как прорвало: народ повалил толпой, и у всех было желание сделать уникальную закалку деталей. Теперь каждое утро до открытия мастерской нас с Виктором ждали несколько клиентов, потом подключились станции техобслуживания, привозившие на обработку детали ящиками. Я вынужден был оформить разрешение на работу с наличными, установил кассовый аппарат и банковский терминал. Как это ни удивительно, но обращались к нам и женщины с просьбой заточить ножи. Я смеялся, но брал их ножи в работу, предварительно заточив их перед обработкой. Однако, когда оказалось, что ножи после моей обработки вообще не нуждались в заточке, поток женщин увеличился в разы, и, когда очередь стала достигать ворот автобазы, я был вынужден повесить объявление, что заточку режущего инструмента мастерская не производит. Это вызвало одобрение автолюбителей, но породило поток жалоб на меня в исполком, от которого я успешно отбился.
К этому времени произошли некоторые организационные изменения. Я начал арендовать четыре комнаты под офис в бизнес-центре: кабинет директора, приемную, бухгалтерию, комнату для совещаний. На заводе выпросил в аренду еще один бокс, где разместил установку облучения. По совету мамы принял на работу Ольгу Олеговну – ее старую подругу, работавшую на государственном предприятии, едва влачившим свое существование. Сначала мама предлагала мне бухгалтером молодого специалиста, по ее словам, приятную и порядочную девушку, но я знал, откуда дует ветер, потому что мама неоднократно осторожно заводила разговор о моей семейной неустроенности, так что я предпочел «хорошего специалиста с опытом работы», на что мама со вздохом согласилась. Я только не определился с секретарем в офис, но пока не торопился, приплачивая Ольге Олеговне за выполнение ею некоторых дополнительных секретарских функций.
Объем работ постепенно увеличивался. Ко мне начали обращаться иногородние организации, из других городов стали приезжать клиенты. Нельзя сказать, что мы с Виктором перетруждались. Да, по-прежнему приходилось заниматься ремонтом электрики автомобилей, но зато на усиление каждой детали уходила всего одна секунда, и я решил обучить этой операции Виктора, чтобы не замыкать все на себе. Иногда нам приходилось работать и сверхурочно, но это компенсировалось соответствующей оплатой, и теперь зарплата Виктора раза в два превышала зарплату его родителей.
Проснулся я среди ночи. Будильник показывал 3 часа.
– Мои системы зарегистрировали сигнал моего собрата.
Мой сон как рукой сняло.
– Где? – хрипло спросил я.
В голове возникла карта северного полушария Земли. Изображение размылось, и осталась одна страна, на которой крупными буквами было написано КИТАЙ. Фокус сместился влево, извилистой линией выделилась северо-западная часть страны, появилась надпись «Синьцзян-Уйгурский автономный район». Замигала точка, наезд, масштаб увеличился, появилось название города – Урумчи.
Я подскочил к столу и записал все увиденные географические названия. Вот и пришло время, когда я могу оказать реальную помощь Другу.
– Что теперь? Искать там конкретный осколок породы?
– Нет, ситуация изменилась. Характеристики сигнала свидетельствуют о том, что имела место раскапсуляция. Состоялся контакт с носителем, но он не прошел корректно и не завершен.
– Что это значит?
– Я считаю, что по каким-то причинам носитель не дал согласие на контакт.
– И что будет с твоим собратом?
– Процесс его восстановления будет пассивным и очень длительным.
– А как же тогда у нас с тобой?
– Ты дал согласие на контакт. Вспомни.
Я ничего не понимал. Какое согласие? Когда? И тут вспомнил слова «Вместе – Да? Нет?» И мое отчаянное «Вместе – ДА!».
– Зачем вам это согласие, когда речь идет о вашей жизни?
– Нашему существованию ничто не угрожает, но при контакте с разумной цивилизацией согласие носителя для нас обязательно, потому что означает проникновение в чужой разум. Мы не имеем права руководствоваться только своими желаниями. Это закон для всех развитых разумов.
– А те, с кем вы встречались в космосе, они тоже придерживаются этого закона?
– К сожалению, не все космические цивилизации можно отнести к развитым разумам.
Да-а, человечество к ним уж точно не относится.
– И что нам теперь делать?
– Нам нужно найти того носителя и понять, что случилось.
– Одного, среди миллионов людей?
– Теперь каждую секунду я знаю, где он находится. Нам только нужно попасть в тот город.
Ну, вот. Теперь задача понятна: нужно попасть в конкретную точку Китая. Я сел за компьютер и начал шарить по информационным сайтам, сваливая полезные файлы в отдельный каталог. К утру у меня был значительный объем информации, который требовалось изучить перед поездкой.
В 8 утра я связался с Виктором и предупредил, что буду после обеда, а до этого времени он остается за старшего. Теперь главное – определить приоритеты: виза, авиабилеты, гостиница.
В визовом центре мне обещали оформить визу максимум за неделю. Самолеты в Урумчи летают из Москвы, Екатеринбурга и Новосибирска. Из Москвы для меня будет удобнее. Позвонил в турагентство в Москве и забронировал билет на рейс через неделю, они обещали забронировать для меня и гостиницу в Урумчи, т. к. меня включат в тургруппу и теперь поездка обойдется дешевле. Стандартная продолжительность турпоездки – 5 дней. Пока меня все устраивало.
Последующие три дня я закрывал все «хвосты» по работе, давал наставления своим, переговорил с Пашкой, предупредив его о своей поездке, но без подробностей и деталей. Мама считала, что цель моей поездки – отдохнуть и развеяться, поэтому поддержала мое решение «сгонять к китайцам». Теперь мне важно было усвоить имевшуюся информацию и подготовиться к поездке.
Итак, что нам известно?
Регион на северо-западе Китая. Самая большая по площади территориально-административная единица КНР. Население – 21 млн. Административный центр и крупнейший город – Урумчи.
География. Синьцзян имеет сухопутную границу протяженностью 5600 км с восемью государствами: Монголией, Россией (западный участок российско-китайской границы, около 45 км), Казахстаном, Киргизией, Таджикистаном и Афганистаном.
Основные озёра – Лоб-Нор, Баграшкёль, Эби-Нур.
История Синьцзян. Пропустим.
Синьцзян населяют 47 национальностей, наиболее многочисленные из них – уйгуры, китайцы (хань), казахи и даже русские.
Религии. Пропустим.
Экономика СУАР. Синьцзян имеет большие залежи полезных ископаемых и нефти. С конца 19 века регион был отмечен как центр производства соли, соды, золота, нефрита и угля. В последние годы ВВП увеличился за счет освоения регионов богатых запасами угля, нефти и природного газа.
Нефтегазовая промышленность. Нефтяной и нефтехимический сектор формируют 60 % местной экономики Синьцзяна. Объём экспорта Синьцзяна составляет 19,3 млрд долл. США, импорт – 2,9 млрд долл.
Та-а-к. А что говорит информация об Урумчи?
Урумчи (в переводе с древнемонгольского означает «прекрасное пастбище») является наиболее отдалённым от моря крупным городом в мире. Расположен на северных склонах Тяньшанских гор. В промышленности преобладают нефтяная, текстильная и металлургическая отрасли.
А какой там климат? Ага. Климат в Урумчи – резко-континентальный, отличается большой суровостью. Город расположен на высоте 800 метров над уровнем моря. Средние температуры июля + 24 °C, января −12 °C. Лето жаркое, сухое, зимы – холодные, морозные, малоснежные.