Он сразу же поднял глаза. Немного погодя отложил книгу и улыбнулся.
- Садитесь, Фрэн.
Он ни слова не сказал о том, что она ему мешает.
Она села рядом и сложила руки на груди.
- Вы боитесь? – почему-то спросила молодая женщина.
- Нет, - ответил он. – Вы спрашиваете меня потому, что боитесь сами?
- Это ваше оружие, - хмурясь, сказала Фрэн.
- Видите ли, мисс, не мы одни… - он вдруг приподнялся и огляделся, потом тихо закончил:
- Не только нам это занятие кажется заманчивым. Даже если мы с вами не вполне искатели сокровищ, фиванский некрополь должен привлекать множество именно таких охотников. И, к тому же…
- Вы что, всерьез верите в проклятия гробниц? – вырвалось у Фрэн.
Потом вспомнила, что говорит с человеком, чей отец погиб на раскопках.
- С некоторых пор я готов поверить во многие фантастические вещи, - ответил он, пристально глядя на нее.
Ей стало зябко, и она пошевелила плечами, потом крепче сложила руки на груди.
- А где мы достанем верблюдов? – спросила она, решив сменить тему.
- В Луксоре*, - ответил археолог. – Я вам об этом уже говорил, Фрэн. Будьте внимательнее.
Для нее это было нелегкой задачей – слишком бурной была ее внутренняя жизнь.
- Я иногда не понимаю, зачем во все это ввязалась, - вдруг призналась девушка. Алджернон хмыкнул.
- Это ваша мечта, - сказал он. – Разве вы сами мне в этом не признавались?
- Да, конечно, - согласилась Фрэн. – Но просто…
- Просто осуществленные мечты всегда оказываются другими на вкус, - закончил он.
Во время плавания они спокойно – почти спокойно – читали, разговаривали о египтологии и просто о жизни; несмотря на возбуждение и страх, Фрэн поняла, что ничего лучше за всю жизнь не испытывала. Это было вершиной ее желаний. Многие женщины, как и мужчины, так и не понимают, чего на самом деле хотят, думала она. И слишком ленивы или робки, чтобы это выяснять…
И хорошо.
Будь все такими авантюристами, как она или Алджернон, жизнь стала бы невыносимой.
Несмотря на все опасения ее нанимателя, во время путешествия вверх по Нилу с ними ничего не случилось. Вполне возможно, потому, что оба держали язык за зубами, не вступая в праздные беседы ни с кем, кроме друг друга.
* Городок к югу от Каира, основанный на месте древних Фив.
========== Глава 13 ==========
Когда они сошли на берег, Фрэн была уже одета по-мужски. Волосы она свободно заплела в косу и скрыла под платком, окутывавшим не только голову, но и шею.
Чем больше женщина здесь прикрыта одеждой, тем лучше.
Ей пришлось пережить большое волнение, когда ее спутник оставил ее одну с чемоданами – отошел арендовать верблюдов и рабочих. Фрэн совсем забыла об этом обстоятельстве. Арабские рабочие… незнакомый мужчина…
Одно ужаснее другого. Вот когда Фрэн действительно порадовалась, что ее не может видеть мать.
Она сидела в шатре в компании двух арабских женщин, казавшихся ей незнакомыми опасными зверями; хотя, несомненно, так и было. Они поглядывали на нее из-под своих покрывал, но хранили враждебное молчание.
Алджернон вскоре явился с двумя мужчинами в галабеях и чалмах; он вел в поводу двух верблюдов, а каждый из его помощников – еще одного.
- Давайте сюда чемоданы, - сказал он своей помощнице.
Она обратила внимание, что животные уже были чем-то навьючены – несомненно, провизией и водой. Фрэн встала и храбро улыбнулась. Верблюды сильно пахли – впрочем, Египет вообще оказался очень ароматным, и далеко не всегда эти ароматы были приятны.
- Поехали, - сказала она.
Порадовалась, что никаких конфузов в пути уже не предвидится. Если бы что-нибудь подобное произошло на глазах у арабских рабочих…
Впрочем, Алджернон угомонил бы их. Вернее, при нем они вообще не осмелились бы раскрыть рот. Фрэн уже поняла, что арабы делятся на надменных и робких – и эти бедные люди относились как раз к последним; во всяком случае, пока зависели от них, европейцев.
Влезть на спину верблюда оказалось нелегким и жутковатым делом; Фрэн ахнула и засмеялась, скрывая свой страх, когда оказалась высоко над землей в седле, между двух горбов. Это оказалось почти чувственным ощущением. Она наклонилась и осторожно погладила животное.
- Все в порядке? – спросил археолог.
Она кивнула, чувствуя себя почти счастливой. Нет – совершенно счастливой. Вот оно, счастье: немного опасности, много предвкушения… и перемены! Много перемен!
- Все очень хорошо, - пробормотала она.
Сухой горячий ветер, дувший в лицо, как ни странно, приносил облегчение. Лицо ее давно уже покраснело от солнца, кожа стала сухой и стянутой, это чувствовалось даже без прикосновений к ней. Фрэн подумала о маслах, которыми пользовались древние египтяне, и о кремах, которыми пользуются ее современники. У нее не было ничего подобного. Интересно, Алджернон снисходит до подобных мелочей?..
- Алджернон, у вас есть масло или крем для кожи? – звонко спросила она и засмеялась, увидев его лицо.
- Нет, - сказал он. – Я же говорил вам, позаботьтесь обо всем заранее!
Она только беззаботно засмеялась снова. Единение с пустыней и без того было великолепным. Ее коса распустилась и выбилась из-под платка; Фрэн чувствовала, что археолог поглядывает на нее – нет, просто засматривается временами…
- Вы не устали? – спросил он.
Кажется, только затем, чтобы она обернулась к нему и улыбнулась.
- Нет, нет! – заверила его Фрэн.
Наклонилась и энергично похлопала верблюда по шее, отчего он всхрапнул и покачнул свою всадницу так, что она вскрикнула.
- Осторожнее, понесет! – предупредил археолог.
- Долго еще ехать? – выкрикнула молодая женщина.
- Нет, не очень, - ответил ученый. – Это же Луксор, мы уже в Фивах. Приедем к нашим развалинам и разобьем лагерь еще до темноты.
Фрэн умолкла, склонив голову к плечу и наслаждаясь дорогой. Она уже хорошо держалась в седле, несмотря на то, что никогда в жизни не ездила верхом; правда, начинали болеть мышцы и чувствовалась жажда. Но она молчала, решив потерпеть до привала.
Ее глаза уже начало жечь, несмотря на то, что солнце клонилось к закату, превращая пустыню в красное море – как вдруг археолог подъехал к ней и схватил ее верблюда под уздцы.
- Стойте!
- Вон там, - произнес он, показывая куда-то в пески.
- Где? – спросила почти ослепшая Фрэн. Она протерла глаза.
Будь на ее месте Дональд, он бы точно уже ослеп…
- Я ничего не вижу, - сказала она, повернувшись к Алджернону.
Он усмехнулся.
- А между тем, там наш остров сокровищ, - сказал мужчина. – Ваш некрополь далеко не так красив, как вы, возможно, воображали…
Фрэн нахмурилась.
- Перестаньте смеяться надо мной!
- Я и не думаю смеяться над вами, - ответил Алджернон. – Скорее над тем, как действительность всегда разрушает наши представления.
- Или превосходит их, - ответила Фрэн.
Археолог удивленно посмотрел на нее, но она уже смотрела только вперед. Фрэн разглядела желтые, как пески, руины – поваленные колонны, останки стен, статуи… Конечно, она уже приблизительно знала, чего ожидать, насмотревшись на музейные экспонаты; но все равно…
Это было как вернуться в свой дом – и найти его заброшенным, поруганным, враждебным.
Фрэн почти непроизвольно взмахнула плеткой, и верблюд с ревом вынес ее вперед; археолог чертыхнулся и был вынужден пришпорить своего коня, чтобы не отстать от нее. Скачка стала просто опасной, и Фрэн уже пожалела, что разогнала верблюда; и ей осталось только держаться. Тело ее встроилось в ритм тряски, и она смотрела на несущийся на нее город смерти с округленными от восторга и ужаса глазами, взвизгивая и смеясь.
Алджернон наконец изловчился и поймал поводья ее верблюда; остановил животное, вызвав новый пронзительный визг женщины. Она вся дрожала, но лицо у нее было такое счастливое, как у мальчишки, покорившего самое высокое дерево в округе.
- Как мне это понравилось! – воскликнула Фрэн.
- А еще больше понравилось бы лежать со сломанной шеей, - сказал Алджернон; на его лице была злость. – Нам еще хватит опасностей, мисс, не спешите!
Он показал вперед.
- Видите? Вон там.
Фрэн уставилась туда, куда он показывал, и ахнула.
- Там какие-то люди!
- И один Аллах ведает, по чьему дозволению они здесь, - заметил Алджернон. – Они могут оказаться как нашими с вами коллегами, так и разбойниками, жаждущими только золота.
Он пристально посмотрел на женщину.
- А может, и не только.
Фрэн содрогнулась от ужаса, поняв, на что он намекал.
- Вы умеете стрелять? – спросил ученый.
Она в ужасе помотала головой; верблюд, словно почувствовав настроение всадницы, переступил и тоже потряс головой. Девушка покачнулась, с трудом удержавшись в седле.
- Слезайте, скорее!
Алджернон заставил своего верблюда опуститься на колени и спешился; он подбежал к своей помощнице и аккуратно ссадил ее таким же образом. Она почти повалилась ему на руки.
- Ого!
- Да вы нежный цветочек, - пробормотал он.
Фрэн улыбнулась, морщась от боли во всем теле.
- А кто-то сомневался, сэр?..
- Видя такой характер – сомневался, конечно, - полушутя, полусерьезно проворчал шотландец. – Ничего, сейчас раскинем палатку, и вы там вздремнете.
- Я пить хочу, - сказала Фрэн, чувствуя себя капризным ребенком. Но мужчина только терпеливо улыбнулся – и даже не подумал уподоблять ее ребенку вслух, как постоянно делал Дональд.
- Вы очень хорошо держитесь для неопытной путешественницы, - сказал Алджернон.
Он повернулся к рабочим и что-то резко приказал им по-арабски. Они засуетились около тюков на спинах животных.
- Сядьте, сейчас установим палатку, - сказал он девушке.
- Ну уж нет.
Она выпрямилась, лицо снова перекосилось от боли. Что и говорить, прежняя жизнь не предоставляла ей таких тренировок выносливости.
- Вместе установим, - непреклонно сказала она. – Я хочу этому научиться.
- Молодец.
Они раскинули палатку, и Фрэн наконец, пошатываясь, вошла в шатер и вздохнула с облегчением, чувствуя себя героиней восточной сказки. Эта палатка отгородила ее от страшноватой ночи над гробницами. Да что там страшноватой – просто жуткой…
“Помни, девочка, кем были эти люди, чей покой ты собралась нарушить”.
Она даже не сразу поняла, что археолог сидит с ней рядом. Это был как будто их маленький собственный дом – который они построили сами, вопреки воле всех враждебных им сил.
- Спите, моя девочка.
И почему-то это обращение вовсе не показалось Фрэн уничижительным. Она благодарно шевельнула сухими губами.
- Дайте пить, - шепотом попросила она.
К ее губам прижалась фляга с водой, и она жадно выпила половину, даже не задумавшись, сколько воды у них еще осталось. Потом со вздохом, напоминавшим стон, повалилась головой на что-то матерчатое. Кажется, это были колени археолога.
***
Фрэн открыла глаза и почувствовала себя, как ни странно, отдохнувшей и освеженной; мышление было необыкновенно ясным. Как будто она побывала на курорте, а не тряслась на спине верблюда. Тело болело, но это почему-то тоже было приятно и бодрило.
- Проснулись?
Она вскрикнула и инстинктивно прикрылась руками, хотя была полностью одета. Алджернон лежал у входа в палатку, а на коленях у него было ружье. Фрэн округлила глаза.
- Вы что, везли с собой целый арсенал?
Он кивнул.
- Для вас тоже есть оружие, мэм, и вы непременно научитесь им пользоваться.
Фрэн улыбнулась.
- Я сама хотела вас об этом попросить…
Через щель между полотнищами пробивался яркий свет. Фрэн встала на ноги и откинула со лба волосы, подумав, что они, наверное, выглядят просто безобразно.
- Который час, Алджернон?
- Почти девять, - ответил ученый. – Еще не самая жара, но скоро будет просто пекло. Вы не подвержены обморокам? Хорошо переносите такую температуру?
Фрэн засмеялась.
- Откуда же мне знать! Вы спрашиваете так, как будто я уже занималась раскопками в пустыне!
Потом провела грязными руками по обветренному лицу, чувствуя запах верблюдов.
- Алджернон… сколько у нас воды?
- Вы насчет умыться? – тут же догадался он. – Извините, без водных процедур придется обойтись. Воды несколько бурдюков, но нас четверо человек, и никто не знает, что ждет нас впереди.
Фрэн смутилась.
- Хотя бы намочить полотенце… лицо протереть.
- Это можно, - согласился шотландец.
И тут же сам проделал то, чего ей хотелось, протянув своей даме жестковатое махровое полотенце, мокрое с одного конца.
- Пожалуйста.
Фрэн энергично растерла лицо и шею, думая, что археолог не доверил ей расходовать воду самой. Правильно сделал, наверное…
Она достала гребешок и стала распутывать волосы, думая, что еще недавно провалилась бы со стыда, если бы ей пришлось заниматься такими вещами в присутствии постороннего мужчины. Но обстановка здорово влияет на принципы. Те, кто не умеет меняться, погибают.
Она заплела косу и, улыбнувшись, предложила своему напарнику поесть. Ученый и его помощница, как настоящие бедуины, поели сухих фиников и запили водой. Потом Фрэн надела платок, расправив его на плечах и надвинув снизу на лицо до самых губ.
- Как там наши друзья? – шепотом спросила Фрэн.
Вдруг ей стало страшно выходить.
- Я не видел их с самого утра, - мрачновато ответил археолог. – Наших людей я предупредил. Сами мы к ним приближаться не будем… может быть, у них нет враждебных намерений. В конце концов, в городе мертвых можно копать где угодно, и добычи хватит на всех.
- Если удастся достать ее и не погибнуть, - сказала Фрэн. – Многие погибали. Вы ведь знаете, что наша профессия… древнейшая?
Она широко улыбнулась его непонимающему виду.
- Грабители могил, - пояснила молодая женщина. – В конце концов, разве мы не то же самое?..
В этот раз археолог не был расположен разделить ее веселье.
- Нет, не то же самое, - жестко ответил он. – Мы сберегаем эту культуру и любим ее. А грабители не озабочены ничем, кроме сиюминутной выгоды.
Фрэн глубоко вздохнула.
- Ну, что будем делать?
- Вы же, кажется, говорили, что сможете сориентироваться на месте, - заметил Алджернон. Фрэн пораженно смотрела на него – она уже забыла о своем хвастливом обещании. Где там!
- Давайте выйдем и осмотримся, - сказала она совсем не то, что думала.
Он не стал возражать. Фрэн не могла сказать, насколько он в нее верил – но археолог тотчас же вышел из палатки, и она вынуждена была последовать за ним. Ей было страшно.
Но отступать было нельзя.
Молодая женщина сощурилась; солнце ударило в глаза почти нестерпимо. Все вокруг казалось раскаленным добела. Только потом Фрэн поняла, что это обман чувств.
- Ага, - медленно сказала она.
Вдруг у нее возникло дежа-вю, ощущение, будто она здесь когда-то была… и что она видит это кладбище наполненным криками и плачем по усопшему, которого хоронят вот прямо сейчас, на ее глазах… сейчас?..
Фрэн взялась за голову, чувствуя, будто сходит с ума – она только что отчетливо увидела саркофаг красного гранита, который несли на своих плечах бритоголовые люди в синих одеждах. В древнеегипетском трауре. Это древние египтяне хоронили очень важного древнего египтянина, и она была свидетельницей этого…
- Погоди-ка, погоди… - прошептала молодая женщина.
Она уже не обращала внимания на людей вокруг, даже на Алджернона Бернса; даже на предполагаемых врагов. Двинулась вперед, к одной из опрокинутых колонн из желтого известняка. Эта колонна ничем не отличалась от других, но притягивала Фрэн как магнитом.
Фрэн опустила глаза и уставилась на песок под своими сапогами. Его слегка морщил ветер.
- Алджернон, идите сюда! – позвала она. – Сейчас же!
Археолог прибежал, отдергивая налезавший на глаза платок.
- Что? Нашли? – негромко воскликнул он.