- Кем вы были? – спросила Фрэн.
- Джентльменом, - как-то жалко улыбнувшись, ответил он. – До того, как превратился в “джентльмена удачи”.
Фрэн улыбнулась этой метафоре из “Острова сокровищ” - Алджернону тоже приходили в голову такие сравнения.
- Я занимался мелким бизнесом в Нью-Йорке, - сказал Дарби. – Потом пристрастился к игре, задолжал кое-кому…
- Ясно, - сказала Фрэн.
Куда уж ясней.
Она бросила взгляд наверх, потом встала – но ничего не было слышно, и в ее душу закрался страх; а вдруг Алджернон там… в беде…
- Не трогайтесь с места, мисс Грегг, - сказал Дарби, тоже вставший и задравший голову. – Может быть, ему нужно время, чтобы найти веревку…
Они посмотрели друг на друга, но не высказали самой страшной догадки. Потом сели снова, как будто не надеялись на скорое возвращение археолога.
* Надевавшейся на голову для фиксации прически.
========== Глава 18 ==========
Алджернон Бернс выбрался на поверхность и обнаружил некрополь заброшенным. Его болезненно поразила мысль, что бандиты уже уехали – забрав с собой их находки и их верблюдов, а также, вероятно, остатки провизии. Это означает, что их бросили здесь на мучительную смерть. А ведь с ними еще и слуги-арабы…
Крадучись и прячась за колоннами, он стал приближаться к их бывшему лагерю с другой стороны, делая широкий круг; вчера они не успели уйти далеко… он знал…
Археолог замер, заметив высокую фигуру О’Нила. Он стоял около гробницы, сдвинув шляпу на затылок, и, прищурившись и заложив большие пальцы за ремень брюк, пристально смотрел вниз. Почему он все еще здесь?..
“Все-таки решил затравить нас, прежде чем уехать, - подумал ученый. – Всех возможных свидетелей: ведь он будет сбывать драгоценности в Египте, а переход через пустыню в действительности не так велик. Должно быть, в первую очередь О’Нил хочет убить Дарби, из осторожности… и из мести, хотя последнее глупо…”
Но люди далеко не всегда поступают осмотрительно.
“А остальные, наверное, сидят внизу. Может быть, они все еще не поделили находки”.
Главарь банды стоял вполоборота к нему; и когда он отвернулся, Алджернон перебежал в следующее укрытие. Он теперь не сомневался, что остальные американцы сидят внизу, в погребальной камере; хотя Бог весть, зачем. Неужели они так глупы, что думают, будто беглецы непременно выберутся этим путем? Нет, наверное, им просто не хватает воображения, чтобы представить себе другой выход…
Археолог улучил момент и сделал последнюю перебежку; он скрылся в своей палатке и позволил себе секунду передохнуть. Потом начал оглядывать брошенные вещи в поисках всего, что могло бы им понадобиться; прежде всего, конечно, взял всю еду и воду, какую мог найти. Провизии оставалось не так много, чтобы нельзя было, особенно не утомляясь, нести ее на себе; потом Алджернон подобрал свой пистолет, запасной пистолет и ружье. Его он повесил под куртку.
Затем археолог принялся искать веревку – и покрылся холодным потом при мысли, что мог забыть ее во время сборов; но веревка нашлась, целых три мотка. Он запихнул их в карман.
Потом взял ружье наизготовку и медленно, крадучись, покинул свое убежище.
На него по-прежнему никто не смотрел и никто его не обнаружил; Алджернон такими же перебежками, стиснув зубы и готовясь начать отстреливаться в любую секунду, добрался до дыры, через которую вылез.
Сверху она казалась черной и вовсе не походила на лаз; он не обнаружил под землей никакого движения и перепугался, вообразив, что его спутники ушли. Но кричать он не смел. Это точно привлечет внимание.
Археолог привстал и огляделся, ища, к чему может привязать веревку; он нашел большой камень, вокруг которого с грехом пополам можно было ее закрепить – но недостаточно большой, чтобы выдержать вес человека, который полезет по этой веревке. Но ведь есть еще сам Алджернон – он подстрахует.
Мужчина быстро подполз к камню и стал обматывать его веревкой; один оборот, потом узел, второй, третий – и еще один узел; четвертый оборот для страховки. Веревка достала до дыры, но ее не хватит до дна. Алджернон привязал к первой веревке вторую, так крепко, как только мог. Потом сбросил ее в дыру.
- Элджи!..
Снизу отозвались сразу же, громко и радостно.
- Тише! – зашипел он, пытаясь делать Фрэн знаки; но она уже все поняла и затихла. – Лезьте, я привязал веревку и буду держать; не бойтесь!
Едва только он договорил это, как веревка обожгла ему ладонь, продергиваясь через нее; шотландец крепко взялся за бечевку и уперся, сжав зубы и покрывшись потом. Фрэн лезла, быстро и храбро; Алджернон зажмурился, моля небеса, чтобы узлы не развязались и силы его не подвели…
Каштановая голова показалась в дыре, и через мгновение они уже схватились за руки.
- Отлично!
- Тихо вы!
Теперь была очередь Фрэн одергивать Алджернона.
- Там Дарби, потащим его вместе!
Шотландец хотел запретить ей так напрягаться, но потом уступил. Большая часть нагрузки так и так досталась ему; Дарби оказался менее ловким, чем Фрэн, и Алджернону приходилось буквально вытягивать его, когда он повисал от страха или утомления. Наконец вытащили и американца. Он сиял и всем своим видом выражал благодарность до гроба.
- Теперь затихните и слушайте меня, - сказал археолог спасенному; он по-прежнему не доверял этому человеку и не симпатизировал ему. – Ваши друзья караулят нас со стороны гробницы. Нам нужно обезвредить их.
- Напасть? – спросил Дарби.
Судя по его виду, он был готов за своим спасителем в огонь и в воду. Но Алджернон прекрасно понимал, чего стоят такие выражения.
- Без нужды нападать мы не будем, - ответил шотландец. – Нам нужно только обезоружить их и отнять наши находки. Потом мы уедем.
- Ага.
Дарби сурово кивнул и проверил, на месте ли его пистолет.
- Алджернон, покажите мне, как стрелять, я не хочу стоять в стороне, - вдруг вмешалась Фрэн.
- Вы?..
Он посмотрел на нее с таким изумлением, точно она сказала ему, что хочет научиться летать.
- Да, - ответила Фрэн. – Объясните мне на словах, как стрелять из пистолета, и я сумею им воспользоваться.
Вид у нее был такой, точно ее огорчит, если подобной возможности не представится. Археолог покачал головой, но потом подумал, что объяснить нужно – а вдруг и вправду потребуется для обороны…
Он осторожно вложил запасной пистолет ей в руку, объяснил, как держать его, как целиться и спускать курок. Фрэн всосала объяснения, как губка; глаза у нее загорелись, и Алджернону не понравилось это выражение. Ему не хотелось, чтобы его женщина была кровожадной.
Фрэн поняла это настроение и улыбнулась. Женщинам до черта всего не нравится в мужчинах, так что маленькие женские недостатки они должны переносить…
- Идемте, - сказал Алджернон. – Дарби, приготовиться. Фрэн…
- Есть, сэр, - сказала она.
Проверила, удобно ли лежит в руке пистолет; шотландец поднял ружье. Дарби, как и Фрэн, поднял руку с пистолетом.
Они быстро, почти не таясь, подошли к гробнице. О’Нил заметил что-то только в последние секунды; он резко повернулся, хватаясь за оружие, но в него уже целились три человека.
- Руки вверх, - улыбаясь, сказала Фрэнсис Эдна Грегг. – Или я прострелю тебе башку.
О’Нил стал медленно отступать, недоверчиво глядя на эту группу; казалось, он так ошеломлен, что не может собраться с мыслями. Его теснили к гробнице; он сделал еще один шаг назад, даже начав поднимать руки, как от него требовали…
А потом бросился вниз по лестнице; выстрелить никто не успел или не решился.
- Они вылезли, стреляйте в ублюдков! – заорал О’Нил на все подземелье. – Сукины дети!.. Гарри, Энди, сюда!..
Трое бандитов выскочили на площадку; у Питерсона рубашка была залита кровью, а у Бивербрука на щеке был страшный, до мяса, ожог. Или просто ожог так воспалился. И у всех троих в глазах горела жажда крови.
- Мы вам кишки выпустим, а с твоей бабой сперва позабавимся, дружок, а уж потом пристрелим, - зловеще прошептал Бивербрук археологу. – Что, напустили в штаны, цыплячье дерьмо?..
Пуля просвистела в дюйме от его виска; потом Фрэн выстрелила снова, и бандит свалился бездыханным. Обе стороны одновременно открыли пальбу; Алджернон вскрикнул, раненный в бедро, и пошатнулся, но тут же раздался крик Питерсона, вторично раненного Дарби. Победа осталась за археологом и его сообщниками. О’Нил опустил оружие, видя, что разбит наголову – у него кончились патроны.
- А меня чего не добиваете? – выдохнул он с ненавистью.
- Очень нужно, - ответил шотландец, сжимая зубы. – Отдавай нам наши находки и верблюдов, и мы уедем отсюда.
Кровь обильно текла из бедра, но артерия не была задета, и он знал, что его жизнь вне опасности.
- Иди в палатку, мы тебя свяжем, - вдруг заявил Дарби.
В глазах О’Нила появились изумление и ненависть.
- И бросите подыхать, сволочи?..
- Не равняй нас с собой, - ответил Алджернон. – Мы тебя освободим перед тем, как уедем. А теперь пошел вперед, без разговоров.
О’Нил крупно, зло зашагал в палатку. Алджернон следовал за ним, почти наступая на пятки; Дарби от них не отставал. Там они быстро скрутили бывшего главаря банды.
Напоследок О’Нил плюнул в Дарби, но не попал.
Мужчины вернулись к Фрэн.
- Вы убили его? – спросил археолог, быстрым шагом, прихрамывая, приближаясь к американцам.
- Нет, кажется, - ответила Фрэн, нахмурившись.
Она была бледна, и ей уже не хотелось, чтобы предположение Алджернона оказалось правдой.
У обоих врагов нащупали пульс – оба были живы. Шотландец испытал большое облегчение; ему не хотелось оказаться убийцей, и еще меньше хотелось, чтобы убийцей оказалась его подруга.
Фрэн вдруг истерически засмеялась.
- Кажется, тут у нас сейчас будет настоящий полевой госпиталь, - заикаясь, сказала девушка. – Мы же не бросим их… подыхать…
Алджернон громко и искренне засмеялся вместе с ней.
***
Фрэн и Алджернон остались перевязывать Бивербрука и Питерсона – те были то ли в сознании, то ли нет: они стонали, но Алджернон объяснил девушке, что стонать люди могут и находясь без сознания. Так же, как и бредить во сне. Дарби отослали проведать Перкинса, который давно затих в своей одинокой палатке, далеко отстоящей от лагеря его сообщников.
Питерсон был ранен в плечо и в грудь; пули прошли навылет, но крови он потерял много.
- Правое легкое продырявлено, кажется, - сказал археолог. – Это плохо. Больше шансов, что он умрет, еще и в наших условиях…
Бивербрук получил только одну пулю в левую часть груди; но она застряла где-то в грудной клетке, потому что выходного отверстия не было, и стоило опасаться нагноения и лихорадки, как у Перкинса. Впрочем, как раз у Бивербрука шансов на выживание, похоже, было больше – по-видимому, ни легкие, ни крупные артерии не были повреждены, и сам он казался очень здоровым, несмотря на выбитые зубы.
Продезинфицировав и перевязав раны бандитов, Алджернон наконец позволил помощнице заняться собой. Возникли трудности – раздеваться при ней он по-прежнему отказывался и чуть было не настоял на том, чтобы перетянуть рану поверх штанины. Фрэн в ответ спросила, есть ли у него запасные штаны. Получив утвердительный ответ, она сбегала в палатку и принесла острый складной ножик.
- Я распорю эти брюки, они все равно испорчены, - заявила девушка. – Терпите, Элджи.
Он вздохнул и улыбнулся, несмотря на боль.
И тут появился Дарби – бледный, мрачный. Он понуро подошел к Алджернону и остановился, не произнося ни слова.
- Он умер? – спросил шотландец.
Это уже почти не удивило бы его.
Дарби кивнул.
- Я даже рад, - со вздохом сказал американец. – На бедного Перкинса страшно было посмотреть, можно себе представить, как он себя чувствовал… Теперь он отмучился, Алджернон.
Археолог чуть было не запретил бандиту называть себя по имени, как будто они были боевыми товарищами, но сдержался. В определенной степени они ими и были.
- Нужно похоронить его где-нибудь здесь, - сказал Алджернон.
Тут Фрэн резко засмеялась.
- Удачно он умер, - сказала девушка. – На таком кладбище, готова поспорить, еще не выпадала честь упокоиться ни одному американскому гангстеру.
Археолог дернулся от ее шутки, но снова промолчал.
- Закопаем его в песок, - сказал он. – Дарби, вы не пострадали – идите выройте могилу, пока вы свободны. Где-нибудь в стороне от руин.
Американец кивнул и ушел.
Фрэн поддела ножиком штанину Алджернона и разрезала ее; потом схватилась за края и разорвала брючину до бедра. Ахнула при виде залитой кровью белой плоти; эти места удивительно контрастировали с загорелым лицом и руками археолога и казались беззащитными.
- Не обращайте внимания, это не страшно, - сказал Алджернон.
- Встаньте-ка! – вдруг сказала Фрэн.
- Ничего себе не страшно, - пробормотала она. – Пуля застряла в бедре! Выходного отверстия нет!..
- Просто смойте кровь и забинтуйте эту дыру, а в Каире обратимся к хирургу, - сказал шотландец. Но он уже догадывался, что ему ответят.
- Могу себе представить этих египетских хирургов, - сказала Фрэн. – Они, может, пулю и выколупнут, но занесут туда что-нибудь такое, что вы в два дня умрете, как Перкинс!
Про себя Алджернон не мог не согласиться с такой оценкой.
Фрэн осторожно ощупывала бедро – археолог закусил губу; и вдруг молодая женщина радостно вскрикнула.
- Вот она, под самой кожей!
- Я сама достану пулю, а то рана загноится, а пуля может вообще ускользнуть глубоко, - сказала Фрэн. – Вы умеете терпеть боль?
- На мою боль можете вообще не оглядываться, - сказал Алджернон. – Но, Фрэн…
Девушка ушла в палатку – мыть руки, как он догадывался. Потом вернулась, неся “хирургические инструменты” - все тот же складной ножик.
- Фрэн, не надо, - сказал Алджернон.
Она уже поливала спиртом сбереженную чистую тряпочку, которой стала протирать ножик. Руки были вымыты со всей возможной здесь тщательностью, но археолог подумал, что шансов занести опасную инфекцию тут намного больше, чем в Каире.
- Фрэн, - сказал он в последний раз, когда уже увидел занесенный нож.
Она посмотрела на него – голубые, как у него самого, глаза поблескивали жесткой готовностью.
- Здесь же солнце все прожаривает, - сказала она. – Ничем вы не заразитесь. Не бойтесь.
Девушка резким движением рассекла кожу и мясо; археолог едва подавил крик.
- Тихо, тихо, терпите… вот она…
Его как будто пытали – он где-то читал, что индейцы таким образом мучили белых пленников, вырезая у них полоски мяса.
- Все! – воскликнула Фрэн.
Кровь бежала по бедру горячим ручьем. На глазах у мужчины выступили слезы.
- Все, все, сейчас я сотру кровь и перевяжу, - приговаривала девушка; она аккуратно вытерла кожу той же проспиртованной тряпочкой, потом перетянула рану бинтом.
Туго, в несколько слоев, забинтовала и затянула узел.
- Теперь идите переодевайте штаны, - улыбаясь, велела Фрэн. Он взглянул на ее окровавленные руки и вздрогнул.
Археолог ушел, а через несколько мгновений с другого конца некрополя появился Дарби. Он бежал к Фрэн, и глаза американца казались безумными.
- Что, мертвец ожил? – спросила девушка, вытирая руки.
Здесь эти шутки не звучали как шутки.
- Я начал рыть вне стен некрополя, - заикаясь, сказал Дарби. – И лопата наткнулась на… на…
- На что – на мумию? – спросила Фрэн. – Кто-то уже занял место нашего друга?..
Эта шутка получилась еще менее смешной.
Американец кивнул; нижняя челюсть у него затряслась.
- Она просто лежит там без гроба и без… каноп, вся такая твердая, как деревянная, завернутая в полотно, - сказал Дарби. – Кажется… О господи…
- Прекратите вы! – крикнула Фрэн. Она невольно поежилась; кричать здесь не годилось. – Вы что, так суеверны, что боитесь какого-то отмщения? Это всего лишь еще одна археологическая находка!..