— А у вас получится? — осторожно спросила Алена. Матвей чувствовал: ей страшно, однако девушка никак не показывала, что творилось у нее в душе.
— Очень на это надеюсь. Все-таки я далеко не последний человек в инквизиции. По крайней мере, был когда-то, — он горько усмехнулся и продолжил: — Но спасти вас — это только полдела. Простите, что повторяюсь, но план Клариссы очень важен. Если не помешать тем, кому она противостоит… противостояла, то Земле в ее сегодняшнем виде придет конец. Я больше чем уверен, что инквизиторы сочтут ее замысел чудовищным. Будет прекрасно, если они смогут предложить альтернативу, но я в этом очень сомневаюсь. Поэтому мне придется убедить их продолжить то, что начала Кларисса.
Матвей смотрел на Миерруана с растерянностью. Он никак не мог поверить, что видит того, кто еще недавно скрывался под личиной отвратительного и злобного существа. А оказывается, это инквизитор — и друг детства ведьмы. Впору было свихнуться…
«Убедить инквизиторов продолжить дело, начатое тем, кто является их главным врагом, — Матвею стало страшно от того, насколько серьезную задачу поставил перед собой этот светловолосый человек, обладающий магическим даром. — Возможно ли это?»
— Вижу, тебе моя цель тоже кажется чем-то невыполнимым, — Миерруан вновь усмехнулся, на сей раз добродушно, однако почти тут же опять уставился в никуда. — Но иного пути нет. А вас, пока я буду пытаться совершить невероятное, нужно спрятать, как уже сказано. В очень надежное и далекое место.
— Опять другой мир? — спросил Матвей.
— Верно, другой мир. И тебе он хорошо знаком под названием Флеадор, — инквизитор многозначительно посмотрел на Климова, и тому хватило пары секунд, чтобы понять.
— Вы хотите оцифровать нас и отправить в игру.
— Да. Вы попадете в локацию для новичков, которая называется Долина хрустальных ручьев. В самой дальней ее части Кларисса создала надежное укрытие. Там практически нет лута и мобов, а потому игроки наведываются в те места крайне редко. К тому же вы вчетвером будете защищены заклинаниями.
— Вчетвером? — одновременно спросили Матвей и Алена.
— Именно так. С вами в виртуальное пространство отправятся Егор и Зозимос. Твой друг по «Брокен Ворлд», Матвей, нуждается в постоянном уходе и приеме лекарств. Я буду слишком занят, чтобы заботиться о нем. А Зозимос… К счастью, сатиры действительно живучи, и он выкарабкался. Однако сейчас он находится в столь же опасном положении, что и вы. Вдобавок, он не человек, а для инквизиторов это еще один повод, чтобы отнестись к нему с недоверием.
Климов задумчиво покивал, взглянул на Алену, бледную, сосредоточенную, и почувствовал, как сжалось сердце. Теперь и его любимой придется пройти через ту дикую боль, которая сопровождает оцифровку. Меньше всего Матвей хотел, чтобы она когда-либо испытала нечто подобное.
— Я понимаю, как все это неожиданно, странно и страшно, — вновь заговорил Миерруан, — однако нам нужно торопиться. Убежище укрыто многочисленными заклинаниями, поддерживать которые могла только Кларисса. Пока что они работают, но очень скоро все здесь окажется беззащитным. И необходимо чтобы к тому времени сюда прибыли инквизиторы. В противном случае велика опасность, что убежищем Клариссы заинтересуются другие колдуны и ведьмы. Иной раз они хуже падальщиков.
Меньше всего Матвею хотелось связываться и с инквизиторами, и с магами-падальщиками, поэтому он и Алена встали, по-прежнему держась за руки.
— Еще один серьезный момент, — Миерруан вытащил из внутреннего кармана пиджака статуэтку нетопыря со сложенными наподобие плаща крыльями. Глаза-рубины чуть заметно светились. — Эту вещь я вручаю тебе. Она очень важна, береги ее, держи все время при себе. Без нее план Клариссы невозможно будет осуществить.
— Почему вы даете ее мне? — удивился Матвей, тем не менее, принимая статуэтку. Сделана она была из шершавого и странно теплого камня. — Я ведь просто… — он осекся, вспомнив о словах инквизитора про магический дар. Однако сейчас, когда впереди столько трудностей, Климов попросту не находил в себе силы, чтобы переварить еще и эту невероятную новость. Ею его разум займется позже. — Я ведь просто человек. Гораздо правильнее спрятать ее где-нибудь в надежном тайнике. Вы ведь маг и наверняка можете создать такой.
— Могу, однако сейчас на это нет времени. К тому же, у тебя в руках мощный магический артефакт, которому нужна подпитка. Верно, Матвей, — Миерруан чуть улыбнулся, прочитав вопрос на лице Климова, — эта вещь будет тянуть из тебя силы. Но очень понемногу, так что беспокоиться не о чем. Ну а теперь давайте отправляться в игру, медлить опасно.
В дверях, ведущих в лабораторию Цитадели безумных некросов, Матвей обернулся. Окинул взглядом вирт-капсулу, соединенную с «открывающим пространство», стол с мониторами, винтовую лестницу и диван. От мысли, что ведьма по имени Кларисса никогда больше не появится в этой комнате, почему-то стало очень больно и горько.
Матвей и Алена шли за инквизитором по просторному залу с черными полом, стенами и потолком и вращающимися колоннами, источающими зеленое свечение, мимо столов и шкафов, на полках которых хранилось множество магических вещей. Вокруг одного из столов, ближнего к тому участку стены, что представлял собой тайный проход в комнату для оцифровки, стояли многорукие бочонки в сопровождении рогатого целителя Брутуса. А на самом столе кто-то лежал.
Приблизившись, Матвей увидел, что это красноглазый чародей с татуировками на голове. Лицо превратилось в жуткую маску ожога, подбородок и шея были покрыты высохшей кровью.
— Все из-за него, — с хорошо различимой ненавистью произнес Миерруан, увидев, что Матвей и Алена с испугом и недоумением смотрят на покойника. — Он предал нас с Клариссой, выдал ее Логни. К сожалению, мы обнаружили изменника слишком поздно. Пока ты был в игре, он пытался довершить то, чего не удалось джунктрам. Мне пришлось защищать Клариссу, случился магический поединок, и всем нам очень повезло, что победителем вышел я. Иначе…
Он не договорил, но Матвей и так понял: одолей красноглазый инквизитора, и сейчас убежище принадлежало бы тому самому Логни или кому-нибудь еще более опасному. Алена сделала те же выводы — Климов почувствовал, как любимая судорожно сжала его руку.
— Матвей, иди в портал, — тихо, но необычайно твердо произнесла она, не отрывая глаз об разлившейся неподалеку тьмы. — Немедленно.
«Что-то не так», — понял Климов, чувствуя, как в груди полыхнул страх.
Он сделал лишь пару шагов, когда из портала показались… они…
Пять фигур в одних лишь серых балаклавах и набедренных повязках. С лиловой кожей, словно все тело каждого пришельца представляло собой сплошной кровоподтек. И с очень странными конечностями: человеческие плечи, предплечья и кисти, а также бедра, голени и стопы были соединены друг с другом какими-то железными устройствами, состоящими из шестеренок, пружин и стержней. Пальцы на руках заканчивались длинными лезвиями.
«Это джунктры…» — Матвею хватило доли секунды, чтобы вспомнить рассказанное ведьмой в подвале оружейника Тальдра.
— Быстро иди в портал… — никогда прежде он не слышал в голосе ведьмы такого напряжения. И понимал: сейчас надо выполнять ее указания от и до…
Но едва он шевельнулся, как вся пятерка рукотворных чудовищ кинулась вперед. Абсолютно беззвучно, в два прыжка, они преодолели расстояние в полсотни метров. Не успел Матвей осознать, что враги гораздо ближе, чем мгновение назад, как первые два Драконолова упали обезглавленными. Спустя секунду отряд эльфов потерял еще троих…
«В портал… В убежище… Быстро…» — страх подтолкнул вперед. Климов кинулся к пятну клубящейся тьмы.
До цели было не больше дюжины шагов… Каких-то три-четыре секунды, если бегом… Но Матвей не успел.
Жилистая лиловая фигура с искусственными, невероятно подвижными и сильными суставами преградила путь. Левая рука уже была занесена для удара.
Что-то толкнуло Матвея в бок за долю секунды до того, как измененная цифромагией конечность устремилась к нему. Климов упал, но тут же развернулся и застыл, глядя на пронзенную железными когтями ведьму.
Та приняла удар без единого звука. Просто раскрыла рот и вытаращила глаза, словно монстр не только ранил ее, но и лишил возможности дышать.
Однако когда лезвия вышли из ее груди, ведьма не смогла сдержать стон. И удержаться на ногах ей тоже не удалось. Хозяйка убежища распласталась у ног джунктра, и тому ничего не стоило нанести еще один удар. Последний…
Молния, сорвавшаяся с копья одного из уцелевших Драконоловов, не позволила монстру добить ведьму. Тот развернулся и устремился на нового противника. А Матвей, не теряя больше ни секунды, вскочил и бросился к ведьме.
— А ведь все складывалось так удачно… — прохрипела та и улыбнулась.
— Все будет хорошо, — твердо ответил Климов и поднял ведьму, чем вызвал у нее еще один стон.
Вокруг шла резня. Джунктры лиловыми молниями метались от одного эльфа к другому и стремительными взмахами когтистых лап обрывали их жизни. Остроухие защищались, однако силы были неравны…
— В портал… — прошептала ведьма. Матвей видел, что она стремительно теряет силы. Кровь текла и из нанесенных когтями ран, и изо рта хозяйки убежища.
Облако беспрестанно колеблющейся черноты встретило привычной и очень сильной болью. Но впервые Климов плевать на это хотел, поскольку на руках у него лежал человек, которому было гораздо больнее.
Интерлюдия — 4
«Какое же неуютное место… — Кларисса шла по этому миру уже около получаса, но напряжение не ослабевало. Путь ее лежал через каменное плато, словно паутиной покрытое неширокими руслами, по которым бежала падающая с небес вода. И если бы не магический покров, защищающий ведьму, ее тело давно бы превратилось в сплошную язву: здешние тучи, охваченные зловещим изжелта-зеленым сиянием, плакали очень злой влагой, жадной до плоти. — Однако насколько оно подходит для того, кто не хочет быть обнаруженным…»
Несмотря на кислотные дожди, которые почти не прекращались, здесь была жизнь. Тут и там Кларисса встречала обитателей этого сурового мира: каждое существо представляло собой нечто вроде серого мозга, состоящего из трех полушарий, с длинными суставчатыми лапами и волочащимся хвостом-рудиментом. Вдалеке ведьма видела более крупных созданий — груды темной влажной плоти величиной с одноэтажный дом ползали при помощи разных по длине конечностей и время от времени издавали жутковатые гудящие звуки. Ни первые, ни вторые твари не представляли для нее опасности, однако находиться в этом мире все равно было очень неуютно.