— Нет, — мама покачала головой. Отец поджал губы:
— Не сейчас, по крайней мере.
— Почему? — удивился мальчик. — Разве муж и жена не должны жить вместе? Тем более у них скоро будет ребеночек…
— Джимми, — с нажимом сказала мама, и мальчик уставился на нее огромными карими глазами. — Пока Кристен будет жить с нами. А что будет дальше — покажет время.
— Ладно, — Джимми кивнул. Он был достаточно сообразителен, чтобы быстро понять: с ним на эту тему говорить не будут. По крайней мере, мама и папа. Сестра, может, и стала бы, но теперь, когда у нее был такой большой живот, и она так часто плакала, и постоянно ходила грустная, он старался ее лишний раз не трогать. Он переживал за нее — но не знал, чем может помочь. Один раз он спросил у нее об этом, но она ответила только:
— Ничем, — и крепко его обняла.
После полуночи мама, папа и Джимми отправились на улицу смотреть фейерверки, а Кристен осталась дома. Этот день и вечер слишком утомили ее. Сначала волнение и подготовка к свадьбе, потом сама церемония, потом три часа наедине с Карри. Она чувствовала себя выжатой как лимон, окрыленной, счастливой и совершенно несчастной… Эмоции перемешались и переплелись внутри нее, плотный ужин действовал как снотворное, так что она улеглась в свою постель, свернулась калачиком, насколько позволял живот, и через десять минут уже крепко спала.
Рождественские и новогодние праздники пролетели как одно мгновение. Знаете, так всегда бывает: ты ждешь чего-нибудь очень сильно и так долго — концерта, или дня рождения, или Рождества, — а потом это случается и остается в прошлом. Через несколько дней праздничная атмосфера начала рассеиваться, и Сакраменто — большой, шумный, многолюдный, — стал постепенно возвращаться к привычному ритму жизни.
Впрочем, некоторых праздники, кажется, и вовсе не коснулись. Брэдли уже который день ходил смурной — из-за свадьбы старшего сына, из-за размолвки с дочерью, из-за собственного здоровья и из-за договоренности с «Гиенами». Особенно из-за последнего. Он понятия не имел, как заставить Карри работать с ними. Лысый, как и ожидалось, наотрез отказался помогать.
— Вы с ума сошли, — честно заявил он Джонсону, когда тот вызвал его четвертого января и поведал ему совместный план «Демонов» и «Гиен».
— Почему это?
— Это долго, опасно и совершенно бессмысленно, — сказал Лысый.
— Может быть, у тебя есть другие идеи? — заметил саркастично Брэдли. — Может, у тебя есть другой план, быстрый, безопасный и эффективный?
— У меня нет плана, — Лысый пожал плечами. — Потому что я не хочу в этом участвовать. И Карри не захочет.
— Он захочет отомстить за Джонни.
— Мы же договорились не рассказывать ему про Джонни…
— Ривера считает, что это нужно сделать, — начал Брэдли, и Лысый рассмеялся:
— Серьезно? Черт возьми, вы серьезно?
— В чем дело?
— Теперь Ривера решает дела вашего клуба и то, что нужно и что не нужно рассказывать вашему сыну?!
— Это было совместное решение, — отозвался Брэдли. На самом деле, он знал, что Ривера действительно перехватил инициативу, но… черт возьми, что он мог? Он уже не тот сильный и отчаянный мужчина, каким был десять лет назад, власть рано или поздно ускользнет из его рук — и это случится скоро, он чувствовал и осознавал это каждый раз, когда возвращался тремор, а в глазах мутнело, — и перед тем, как это произойдет, он должен был защитить свой клуб от «Банды Альвареса». Любыми путями. Он знал, что Карри с этим не справится. Или не захочет справляться — просто выберет другой путь. А если к власти придет Лиам… Черт, почему он все чаще думал об этом в последнее время? Лиам стал как будто бы спокойнее и сознательнее, помогал ему в делах клуба, живо всем интересовался, в то время как старший сын, его прежняя надежда и опора, совершил непростительный промах и теперь сидел за решеткой. Может, пора было назначить Лиама на президентский пост?
— Совместное решение, которое принял Ривера, а вы в ответ покивали? — хмыкнул Лысый.
— Нет, — мама покачала головой. Отец поджал губы:
— Не сейчас, по крайней мере.
— Почему? — удивился мальчик. — Разве муж и жена не должны жить вместе? Тем более у них скоро будет ребеночек…
— Джимми, — с нажимом сказала мама, и мальчик уставился на нее огромными карими глазами. — Пока Кристен будет жить с нами. А что будет дальше — покажет время.
— Ладно, — Джимми кивнул. Он был достаточно сообразителен, чтобы быстро понять: с ним на эту тему говорить не будут. По крайней мере, мама и папа. Сестра, может, и стала бы, но теперь, когда у нее был такой большой живот, и она так часто плакала, и постоянно ходила грустная, он старался ее лишний раз не трогать. Он переживал за нее — но не знал, чем может помочь. Один раз он спросил у нее об этом, но она ответила только:
— Ничем, — и крепко его обняла.
После полуночи мама, папа и Джимми отправились на улицу смотреть фейерверки, а Кристен осталась дома. Этот день и вечер слишком утомили ее. Сначала волнение и подготовка к свадьбе, потом сама церемония, потом три часа наедине с Карри. Она чувствовала себя выжатой как лимон, окрыленной, счастливой и совершенно несчастной… Эмоции перемешались и переплелись внутри нее, плотный ужин действовал как снотворное, так что она улеглась в свою постель, свернулась калачиком, насколько позволял живот, и через десять минут уже крепко спала.
Рождественские и новогодние праздники пролетели как одно мгновение. Знаете, так всегда бывает: ты ждешь чего-нибудь очень сильно и так долго — концерта, или дня рождения, или Рождества, — а потом это случается и остается в прошлом. Через несколько дней праздничная атмосфера начала рассеиваться, и Сакраменто — большой, шумный, многолюдный, — стал постепенно возвращаться к привычному ритму жизни.
Впрочем, некоторых праздники, кажется, и вовсе не коснулись. Брэдли уже который день ходил смурной — из-за свадьбы старшего сына, из-за размолвки с дочерью, из-за собственного здоровья и из-за договоренности с «Гиенами». Особенно из-за последнего. Он понятия не имел, как заставить Карри работать с ними. Лысый, как и ожидалось, наотрез отказался помогать.
— Вы с ума сошли, — честно заявил он Джонсону, когда тот вызвал его четвертого января и поведал ему совместный план «Демонов» и «Гиен».
— Почему это?
— Это долго, опасно и совершенно бессмысленно, — сказал Лысый.
— Может быть, у тебя есть другие идеи? — заметил саркастично Брэдли. — Может, у тебя есть другой план, быстрый, безопасный и эффективный?
— У меня нет плана, — Лысый пожал плечами. — Потому что я не хочу в этом участвовать. И Карри не захочет.
— Он захочет отомстить за Джонни.
— Мы же договорились не рассказывать ему про Джонни…
— Ривера считает, что это нужно сделать, — начал Брэдли, и Лысый рассмеялся:
— Серьезно? Черт возьми, вы серьезно?
— В чем дело?
— Теперь Ривера решает дела вашего клуба и то, что нужно и что не нужно рассказывать вашему сыну?!
— Это было совместное решение, — отозвался Брэдли. На самом деле, он знал, что Ривера действительно перехватил инициативу, но… черт возьми, что он мог? Он уже не тот сильный и отчаянный мужчина, каким был десять лет назад, власть рано или поздно ускользнет из его рук — и это случится скоро, он чувствовал и осознавал это каждый раз, когда возвращался тремор, а в глазах мутнело, — и перед тем, как это произойдет, он должен был защитить свой клуб от «Банды Альвареса». Любыми путями. Он знал, что Карри с этим не справится. Или не захочет справляться — просто выберет другой путь. А если к власти придет Лиам… Черт, почему он все чаще думал об этом в последнее время? Лиам стал как будто бы спокойнее и сознательнее, помогал ему в делах клуба, живо всем интересовался, в то время как старший сын, его прежняя надежда и опора, совершил непростительный промах и теперь сидел за решеткой. Может, пора было назначить Лиама на президентский пост?
— Совместное решение, которое принял Ривера, а вы в ответ покивали? — хмыкнул Лысый.