Когда встречает утро Афродита,
Лаская гребешком каскад волос,
Струится под горой Ахелоос,
И рыбы плещутся, являя ее свиту.
И зреет в поле сочное зерно,
В вершине Тайгета в тиши парит орел,
Прозрачный воздух обволакивает дол,
А в подземелье сыро и темно.
Не спит Даная, пасмурное мненье
Кружит в девичьей юной голове,
Зачем перечить справедливой ей молве,
Что близок, близок час деторожденья.
И вот настал. Мучительные чувства
Подобны скорому падению в Тартар.
Пронзает боль, внутри горит пожар,
Вот он, финал невольного распутства.
— Прости меня великодушно, Гера,
Ведь не со зла бросалась в этот грех,
Не знала я, в чем следствие утех,
Ну, облегчи страданья, знай же меру! —
Невыносимы, тягостны мгновенья,
Даная кличет в помощь Божества,
Когда встречает утро Афродита,
Лаская гребешком каскад волос,
Струится под горой Ахелоос,
И рыбы плещутся, являя ее свиту.
И зреет в поле сочное зерно,
В вершине Тайгета в тиши парит орел,
Прозрачный воздух обволакивает дол,
А в подземелье сыро и темно.
Не спит Даная, пасмурное мненье
Кружит в девичьей юной голове,
Зачем перечить справедливой ей молве,
Что близок, близок час деторожденья.
И вот настал. Мучительные чувства
Подобны скорому падению в Тартар.
Пронзает боль, внутри горит пожар,
Вот он, финал невольного распутства.
— Прости меня великодушно, Гера,
Ведь не со зла бросалась в этот грех,
Не знала я, в чем следствие утех,
Ну, облегчи страданья, знай же меру! —
Невыносимы, тягостны мгновенья,
Даная кличет в помощь Божества,