Вдруг открылась дверь и появилась худая высокая девушка с пушистым полосатым шарфом на плечах.
— Скажите, Коровин не у вас? — с надеждой спросила она.
— Должен зайти, да вот нет, — сказал Сергей Иванович.
— Передайте, если он придет, что я его ищу. Я его новая помощница.
— А вы пойдите в девятую студию, там сейчас идет съемка учебного фильма, он может быть там. И прихватите с собой этого молодого человека — у него тоже к Коровину дело.
Мы с ней молча спустились вниз и вошли в девятую студию.
Там все было обычно — спущены штакетники с лампами, тянулись провода.
Но вместо привычной и родной телевизионной камеры стоял незнакомый аппарат — как я понял, кинокамера.
А перед ней... а перед ней стоял наш школьный учитель геометрии Семен Платоныч!
Я прямо обомлел от такой встречи.
Тут кинокамера затрещала, Семен Платоныч поклонился и сказал:
— Здравствуйте. Тема сегодняшнего урока — теорема Пифагора. Проведем катет АВ...
«Конечно, — подумал я, — куда интереснее будет про теорему в кино смотреть, чем просто так...»
— Ну пойдем, — сказала Таня, — Коровина здесь не видно.
Мы вошли в комнату, где телевизор и кинокамера стояли друг против друга. «Телевизор снимается в кино», — подумал я.
«Съемка с кинескопа», — вспомнил я слова Сергея Ивановича. Я уже знал, что длинная стеклянная трубка, которая лежит внутри телевизора и заканчивается экраном, называется кинескоп. Съемка с кинескопа.
И вот по экрану кинескопа в старинном красивом кабинете ходили два человека.
Один был высокий, важный, в мундире, с эполетами. Другой очень простой, в сером потертом сюртуке.
— Так-с, — говорил генерал, — чем же могу служить?
— Дела неотлагательного я никакого не имею, — заговорил посетитель таким тихим голосом, с такой доброй и нежной улыбкой, что я сразу же полюбил его, — цель моя была просто познакомиться с вами.
— Для знакомств вообще я мало времени имею, — сказал генерал, — но так как вы, конечно, имеете свою цель, то...
— Я так и предчувствовал, — перебил его странный посетитель, улыбаясь своей прекрасной улыбкой, — что вы непременно увидите в посещении моем какую-нибудь особенную цель. Но, ей богу, кроме удовольствия познакомиться, у меня нет никакой частной цели.
Вдруг открылась дверь и появилась худая высокая девушка с пушистым полосатым шарфом на плечах.
— Скажите, Коровин не у вас? — с надеждой спросила она.
— Должен зайти, да вот нет, — сказал Сергей Иванович.
— Передайте, если он придет, что я его ищу. Я его новая помощница.
— А вы пойдите в девятую студию, там сейчас идет съемка учебного фильма, он может быть там. И прихватите с собой этого молодого человека — у него тоже к Коровину дело.
Мы с ней молча спустились вниз и вошли в девятую студию.
Там все было обычно — спущены штакетники с лампами, тянулись провода.
Но вместо привычной и родной телевизионной камеры стоял незнакомый аппарат — как я понял, кинокамера.
А перед ней... а перед ней стоял наш школьный учитель геометрии Семен Платоныч!
Я прямо обомлел от такой встречи.
Тут кинокамера затрещала, Семен Платоныч поклонился и сказал:
— Здравствуйте. Тема сегодняшнего урока — теорема Пифагора. Проведем катет АВ...
«Конечно, — подумал я, — куда интереснее будет про теорему в кино смотреть, чем просто так...»
— Ну пойдем, — сказала Таня, — Коровина здесь не видно.
Мы вошли в комнату, где телевизор и кинокамера стояли друг против друга. «Телевизор снимается в кино», — подумал я.
«Съемка с кинескопа», — вспомнил я слова Сергея Ивановича. Я уже знал, что длинная стеклянная трубка, которая лежит внутри телевизора и заканчивается экраном, называется кинескоп. Съемка с кинескопа.
И вот по экрану кинескопа в старинном красивом кабинете ходили два человека.
Один был высокий, важный, в мундире, с эполетами. Другой очень простой, в сером потертом сюртуке.
— Так-с, — говорил генерал, — чем же могу служить?
— Дела неотлагательного я никакого не имею, — заговорил посетитель таким тихим голосом, с такой доброй и нежной улыбкой, что я сразу же полюбил его, — цель моя была просто познакомиться с вами.
— Для знакомств вообще я мало времени имею, — сказал генерал, — но так как вы, конечно, имеете свою цель, то...
— Я так и предчувствовал, — перебил его странный посетитель, улыбаясь своей прекрасной улыбкой, — что вы непременно увидите в посещении моем какую-нибудь особенную цель. Но, ей богу, кроме удовольствия познакомиться, у меня нет никакой частной цели.