— Не я, — сказал Аркадий Борисович. — Облздравотдел вызывает. Товарищ Пристяжнюк.
Директор снова чихнул, чертыхнулся и с раздражением захлопнул окно.
— Присядем на дорожку, — сказала Люба.
Все семейство уселось на скамейку в палисаднике, а доктору места на скамейке не хватило, он сел на чемодан Травкина.
Травкин обнял жену, детишек, надел кепку и полез в санитарную карету. Завыла сирена. Машина рванулась.
Собаки и мальчишки бросились вслед за машиной. Колька, было, обогнал других, но споткнулся, упал и заревел…
Начальник облздравотдела Галина Петровна Пристяжнюк, могучая усатая женщина ткнула в пепельницу окурок папиросы и сказала приоткрывшему дверь ее кабинета Аркадию Борисовичу:
— Заходи, Шереметьев.
Аркадий Борисович переступил порог и увидел Прохорова. Прохоров сидел напротив начальника облздравотдела и смотрел в окно.
— Вот, тут на тебя заявление поступило от товарища! — показала Пристяжнюк на Прохорова.
— Здравствуйте, Прохоров, — сказал Аркадий Борисович, подходя к столу. Тот не ответил, продолжал смотреть в окно.
— Что же ты, отец, людей в заблуждение вводишь? — спросила Пристяжнюк.
— Кого? — удивился Аркадий Борисович. — Как?
— А вот так… Однобоко поднимаешь на щит своих приятелей, а других — зажимаешь.
— Кого зажимают?.. Какой щит?
— А т-такой! — не выдержал Прохоров. — Вы вчера г-говорили, что Травкин — уникальный?
— Да, говорил.
— Значит т-так… Если у одного — т-тридцать т-три зуба и у него рука есть, — Прохоров ткнул пальцем в направлении Аркадия Борисовича, — то его сразу ффотографировать и н-на сцену, и-и он у-уникальный… А у другого т-тридцать три, но он человек с-скромный и никуда не лезет… так ему — шиш! С-справедливо, да? — и Прохоров показал кукиш по очереди Аркадию Борисовичу и начальнику облздравотдела.
— А у кого еще тридцать три зуба? — спросил Аркадий Борисович.
— У меня! — ответил Прохоров.
— Ну, что вы, Прохоров, — устало сказал Аркадий Борисович, — я же вас лечил… У вас, как и у всех людей, тридцать два зуба.
— Х-хорошо… — Прохоров достал из кармана бумажку, развернул ее — там был зуб. — Это ч-чей зуб?
— Не я, — сказал Аркадий Борисович. — Облздравотдел вызывает. Товарищ Пристяжнюк.
Директор снова чихнул, чертыхнулся и с раздражением захлопнул окно.
— Присядем на дорожку, — сказала Люба.
Все семейство уселось на скамейку в палисаднике, а доктору места на скамейке не хватило, он сел на чемодан Травкина.
Травкин обнял жену, детишек, надел кепку и полез в санитарную карету. Завыла сирена. Машина рванулась.
Собаки и мальчишки бросились вслед за машиной. Колька, было, обогнал других, но споткнулся, упал и заревел…
Начальник облздравотдела Галина Петровна Пристяжнюк, могучая усатая женщина ткнула в пепельницу окурок папиросы и сказала приоткрывшему дверь ее кабинета Аркадию Борисовичу:
— Заходи, Шереметьев.
Аркадий Борисович переступил порог и увидел Прохорова. Прохоров сидел напротив начальника облздравотдела и смотрел в окно.
— Вот, тут на тебя заявление поступило от товарища! — показала Пристяжнюк на Прохорова.
— Здравствуйте, Прохоров, — сказал Аркадий Борисович, подходя к столу. Тот не ответил, продолжал смотреть в окно.
— Что же ты, отец, людей в заблуждение вводишь? — спросила Пристяжнюк.
— Кого? — удивился Аркадий Борисович. — Как?
— А вот так… Однобоко поднимаешь на щит своих приятелей, а других — зажимаешь.
— Кого зажимают?.. Какой щит?
— А т-такой! — не выдержал Прохоров. — Вы вчера г-говорили, что Травкин — уникальный?
— Да, говорил.
— Значит т-так… Если у одного — т-тридцать т-три зуба и у него рука есть, — Прохоров ткнул пальцем в направлении Аркадия Борисовича, — то его сразу ффотографировать и н-на сцену, и-и он у-уникальный… А у другого т-тридцать три, но он человек с-скромный и никуда не лезет… так ему — шиш! С-справедливо, да? — и Прохоров показал кукиш по очереди Аркадию Борисовичу и начальнику облздравотдела.
— А у кого еще тридцать три зуба? — спросил Аркадий Борисович.
— У меня! — ответил Прохоров.
— Ну, что вы, Прохоров, — устало сказал Аркадий Борисович, — я же вас лечил… У вас, как и у всех людей, тридцать два зуба.
— Х-хорошо… — Прохоров достал из кармана бумажку, развернул ее — там был зуб. — Это ч-чей зуб?