Жерард опустился на колени. Лайсве, загипнотизированная, подплыла ближе. Он провёл рукой по её щеке, словно чувствовал присутствие. Хмурое лицо озарилось искренней улыбкой.
— Вылитое совершенство, сосредоточие мистических сил. Этот оракул спасёт не только Сумеречников, но и весь мир. А протянувшая нам руку в тяжкое время Норикия возвысится, как прежде возвышалась вотчина Безликого — Авалор.
Король пристально изучал каждую голубую жилку, просвечивающую сквозь почти прозрачную кожу Норн. Язык скользнул по пересохшим губам, глаза лихорадочно заблестели. Лайсве знала, когда у мужчин бывает такой взгляд, слишком часто приходилось его видеть.
По хребту побежали мурашки, страх выталкивал из сна так, что всё кружилось перед глазами. Но трое пар рук, три неподвластных ей стихии удерживали её подле себя. Ни мысли о Геде, ни воззвания к Безликому вырваться не помогали.
— Можно побыть с ними наедине? — спросил после затянувшегося молчания король.
— Право, не стоит. Такая сильная магия опасна, как открытое пламя. Ожоги от неё будут многочисленны и ядовиты. Вы ведь не хотите заразиться проказой, как ваш кузен Верлен? — Жерард посмотрел на короля с вызовом.
Тот передёрнул плечами и встал на ноги.
— Но я знаю, что подойдёт вам больше. Помогите мне, — Жерард настойчиво заглянул ему в глаза. — Напишите прошение авалорцам, чтобы мне разрешили построить кое-что в Ловониде. В знак признательности я посвящу вас в тайны Горнего мира и познакомлю с сущностями, которые доставят вам запредельное наслаждение без неприятных последствий.
— Вы ведь никому не скажете? — забеспокоился король.
— Поверьте, я умею хранить тайны.
«Но лишь до тех пор, пока вам это выгодно!» — мысленно выкрикнула Лайсве.
Над куполом раздался гром, зазвенели стёкла. Ослепила на миг вспышка молнии.
— Надо же, гроза посреди ясного неба! — король задрал голову кверху.
— О, вы увидите ещё столько необычного, что скоро перестанете удивляться, — усмехнулся Жерард.
Лайсве заметила за его спиной Безликого. Бог прошёлся по воде и достал из неё Лайсве, обняв за плечи. Нагое тело укрыла льняная рубашка до пола. В голове прояснилось. Лайсве уже двигалось по своей воле, хотя всё ещё чувствовала связь с сёстрами.
Утратив свою драгоценную Норну, Жерард скривился и поднялся.
— Идёмте. У нас ещё много дел, а времени почти не осталось.
Беспрестанно оглядываясь на бассейн, король последовал за Жерардом, словно не был здесь хозяином. Уже у двери Дух Огненный обернулся к Безликому, жёсткие губы прошептали едва слышно:
«Когда-нибудь ты будешь моим, упрямый мальчишка!»
Бог одарил его презрительным взглядом на прощание.
— Уходим! — сказал бог, подлетая к куполу.
Вскипела вода, вспучился кафель, затряслись стены. Джурия и Торми поднялись в воздух, как Лайсве в руках Безликого. Вспыхнули у них за спиной коричневым и бирюзовым светом фигуры немолодых женщин. Рядом с Джурией — высокая, дородная, рядом с Торми — худая и сухая.
Жерард опустился на колени. Лайсве, загипнотизированная, подплыла ближе. Он провёл рукой по её щеке, словно чувствовал присутствие. Хмурое лицо озарилось искренней улыбкой.
— Вылитое совершенство, сосредоточие мистических сил. Этот оракул спасёт не только Сумеречников, но и весь мир. А протянувшая нам руку в тяжкое время Норикия возвысится, как прежде возвышалась вотчина Безликого — Авалор.
Король пристально изучал каждую голубую жилку, просвечивающую сквозь почти прозрачную кожу Норн. Язык скользнул по пересохшим губам, глаза лихорадочно заблестели. Лайсве знала, когда у мужчин бывает такой взгляд, слишком часто приходилось его видеть.
По хребту побежали мурашки, страх выталкивал из сна так, что всё кружилось перед глазами. Но трое пар рук, три неподвластных ей стихии удерживали её подле себя. Ни мысли о Геде, ни воззвания к Безликому вырваться не помогали.
— Можно побыть с ними наедине? — спросил после затянувшегося молчания король.
— Право, не стоит. Такая сильная магия опасна, как открытое пламя. Ожоги от неё будут многочисленны и ядовиты. Вы ведь не хотите заразиться проказой, как ваш кузен Верлен? — Жерард посмотрел на короля с вызовом.
Тот передёрнул плечами и встал на ноги.
— Но я знаю, что подойдёт вам больше. Помогите мне, — Жерард настойчиво заглянул ему в глаза. — Напишите прошение авалорцам, чтобы мне разрешили построить кое-что в Ловониде. В знак признательности я посвящу вас в тайны Горнего мира и познакомлю с сущностями, которые доставят вам запредельное наслаждение без неприятных последствий.
— Вы ведь никому не скажете? — забеспокоился король.
— Поверьте, я умею хранить тайны.
«Но лишь до тех пор, пока вам это выгодно!» — мысленно выкрикнула Лайсве.
Над куполом раздался гром, зазвенели стёкла. Ослепила на миг вспышка молнии.
— Надо же, гроза посреди ясного неба! — король задрал голову кверху.
— О, вы увидите ещё столько необычного, что скоро перестанете удивляться, — усмехнулся Жерард.
Лайсве заметила за его спиной Безликого. Бог прошёлся по воде и достал из неё Лайсве, обняв за плечи. Нагое тело укрыла льняная рубашка до пола. В голове прояснилось. Лайсве уже двигалось по своей воле, хотя всё ещё чувствовала связь с сёстрами.
Утратив свою драгоценную Норну, Жерард скривился и поднялся.
— Идёмте. У нас ещё много дел, а времени почти не осталось.
Беспрестанно оглядываясь на бассейн, король последовал за Жерардом, словно не был здесь хозяином. Уже у двери Дух Огненный обернулся к Безликому, жёсткие губы прошептали едва слышно:
«Когда-нибудь ты будешь моим, упрямый мальчишка!»
Бог одарил его презрительным взглядом на прощание.
— Уходим! — сказал бог, подлетая к куполу.
Вскипела вода, вспучился кафель, затряслись стены. Джурия и Торми поднялись в воздух, как Лайсве в руках Безликого. Вспыхнули у них за спиной коричневым и бирюзовым светом фигуры немолодых женщин. Рядом с Джурией — высокая, дородная, рядом с Торми — худая и сухая.