— Непосредственно у дела стоит товарищ Карпенко, а Затонский занимается билетами, паспортами.
— Ну вот, товарищ Махно, завтра или послезавтра зайдите к нему и скажите от меня, чтоб он сделал всё и указал вам маршрут перехода через границу.
— Какую границу? — удивился Нестор.
— Разве вы не знаете? Теперь установлена граница между Украиной и Россией и охраняется она немецкими войсками.
— Ничего себе. Но вы же считаете Украину югом России.
— Считать одно, товарищ, а в жизни видеть — другое. Если Карпенко засомневается, пусть позвонит мне.
Ленин встал, протянул Нестору руку:
— До свиданья, товарищ. Желаю успеха.
Попрощался с Махно и Свердлов. Когда Нестор вышел, Ленин сказал:
— Деловой товарищ, надо будет его перетянуть на нашу сторону.
— Я согласен с вами, Владимир Ильич, такие люди нужны революции. А анархизмом переболеет со временем.
Махно вышел из Кремля, всё ещё находясь под впечатлением встречи с вождём: «Умнючий мужик. Такого не переспоришь».
И уже перейдя Красную площадь, спохватился: «Мать честная, а про комнату опять забыли! Закрутили голову вожди. Ну ничего, пару ночей переночую у Бурцева. Ничего с ним не случится. Расскажу о встрече с Лениным, небось подобреет».
С паспортом на имя учителя Шепеля Ивана Яковлевича Махно с великим трудом пробирался на родину.
В ночь на 3 июля он дошёл до деревни Рождественки, находившейся недалеко от Гуляйполя. Постучал в окно хаты знакомого крестьянина Клешни.
— Кто там? — послышался сонный голос.
— Открой, Захар, это я — Нестор.
В нижнем белье Клешня явился на пороге.
— О-о, Нестор Иванович, здравствуй!
— Тише, Захар, услышат соседи. Называй меня Иваном Яковлевичем. А если спросят: кто? Скажешь, мол, родич заезжал.
— Заходи, Нёс... Иван Яковлевич.
— Нет. В хату я не пойду, не хочу тебя и детей твоих подводить. Спрячь меня в какой сарай.
— Непосредственно у дела стоит товарищ Карпенко, а Затонский занимается билетами, паспортами.
— Ну вот, товарищ Махно, завтра или послезавтра зайдите к нему и скажите от меня, чтоб он сделал всё и указал вам маршрут перехода через границу.
— Какую границу? — удивился Нестор.
— Разве вы не знаете? Теперь установлена граница между Украиной и Россией и охраняется она немецкими войсками.
— Ничего себе. Но вы же считаете Украину югом России.
— Считать одно, товарищ, а в жизни видеть — другое. Если Карпенко засомневается, пусть позвонит мне.
Ленин встал, протянул Нестору руку:
— До свиданья, товарищ. Желаю успеха.
Попрощался с Махно и Свердлов. Когда Нестор вышел, Ленин сказал:
— Деловой товарищ, надо будет его перетянуть на нашу сторону.
— Я согласен с вами, Владимир Ильич, такие люди нужны революции. А анархизмом переболеет со временем.
Махно вышел из Кремля, всё ещё находясь под впечатлением встречи с вождём: «Умнючий мужик. Такого не переспоришь».
И уже перейдя Красную площадь, спохватился: «Мать честная, а про комнату опять забыли! Закрутили голову вожди. Ну ничего, пару ночей переночую у Бурцева. Ничего с ним не случится. Расскажу о встрече с Лениным, небось подобреет».
С паспортом на имя учителя Шепеля Ивана Яковлевича Махно с великим трудом пробирался на родину.
В ночь на 3 июля он дошёл до деревни Рождественки, находившейся недалеко от Гуляйполя. Постучал в окно хаты знакомого крестьянина Клешни.
— Кто там? — послышался сонный голос.
— Открой, Захар, это я — Нестор.
В нижнем белье Клешня явился на пороге.
— О-о, Нестор Иванович, здравствуй!
— Тише, Захар, услышат соседи. Называй меня Иваном Яковлевичем. А если спросят: кто? Скажешь, мол, родич заезжал.
— Заходи, Нёс... Иван Яковлевич.
— Нет. В хату я не пойду, не хочу тебя и детей твоих подводить. Спрячь меня в какой сарай.