Йанто Джонс сидел за своим компьютером в задней части полузаброшенного Центра туристической информации, который служил прихожей для секретных помещений Торчвуда. Он забросил босые ноги на стол, его галстук унылой змеёй растянулся рядом с открытой коробкой от пиццы, а две верхние пуговицы на его рубашке были расстёгнуты.
— Я вижу, ты расслабляешься? — сказал Джек, выходя из-за двери, ведущей в Хаб. — Ну, по крайней мере, у кого-то есть разумные мысли. Что ты тут делаешь, парниша?
— «Парниша»? — переспросил Йанто. — Не уверен, что мне нравится «парниша» как ласковое обращение. «Секси» — это хорошо, если с фантазией проблемы. «Душечка» — это немного перебор, но «парниша»? Нет. Тебе следует придумать что-нибудь другое.
— Ладно, Тигровые Трусики. Что ты делаешь?
Йанто засмеялся.
— Я… — сказал он, запнувшись, чтобы проглотить пиццу. — У меня Джеймс-Бондафон.
— Что?
— Джеймс-Бондафон. Я смотрю свои любимые фильмы про Джеймса Бонда, в хронологическом порядке.
— Ты фанат Бонда?
— О, да. Он — типичная мужская фантазия, правда? Мужчина, о котором мечтают все женщины, и которым хотят быть все мужчины.
— А ты точно уверен, что не наоборот?
Йанто поднял бровь и откусил ещё кусок пиццы.
— Эй, — сказал Джек. — Я отправляю всех по домам. Здесь ничего не происходит. Разлом по-прежнему даёт минимальные показания. Гвен идёт домой, Оуэн идёт домой, и, думаю, Тош почти закончила.
— Место для нас?
— Ну… — Джек ухмыльнулся.
— Если это не прервёт мой Джеймс-Бондафон. Я только что начал смотреть «Голдфингер» и даже ещё не дошёл до момента, где Ширли Итон выкрасили золотой краской.
— Ну, ладно… Тогда я просто попрощаюсь с Оуэном и Гвен и скажу Тош сворачиваться, и тогда…
Джеку не довелось закончить фразу. Даже если бы он это сделал, сомнительно, что Йанто услышал бы его, потому что в воздухе раздался пронзительный визг сирены.
— Что это? — спросил Йанто, заткнув пальцами уши. — Пожар?
— Джек… — Это была Тошико, она связалась с Джеком через наушник. — У нас вторженец.
Гвен и Оуэн уходили от Дженет, когда зазвучал сигнал тревоги и они услышали голос Тошико.
— Оуэн, Гвен, вы должны прийти сюда немедленно. У нас вторженец. Быстрее!
Йанто Джонс сидел за своим компьютером в задней части полузаброшенного Центра туристической информации, который служил прихожей для секретных помещений Торчвуда. Он забросил босые ноги на стол, его галстук унылой змеёй растянулся рядом с открытой коробкой от пиццы, а две верхние пуговицы на его рубашке были расстёгнуты.
— Я вижу, ты расслабляешься? — сказал Джек, выходя из-за двери, ведущей в Хаб. — Ну, по крайней мере, у кого-то есть разумные мысли. Что ты тут делаешь, парниша?
— «Парниша»? — переспросил Йанто. — Не уверен, что мне нравится «парниша» как ласковое обращение. «Секси» — это хорошо, если с фантазией проблемы. «Душечка» — это немного перебор, но «парниша»? Нет. Тебе следует придумать что-нибудь другое.
— Ладно, Тигровые Трусики. Что ты делаешь?
Йанто засмеялся.
— Я… — сказал он, запнувшись, чтобы проглотить пиццу. — У меня Джеймс-Бондафон.
— Что?
— Джеймс-Бондафон. Я смотрю свои любимые фильмы про Джеймса Бонда, в хронологическом порядке.
— Ты фанат Бонда?
— О, да. Он — типичная мужская фантазия, правда? Мужчина, о котором мечтают все женщины, и которым хотят быть все мужчины.
— А ты точно уверен, что не наоборот?
Йанто поднял бровь и откусил ещё кусок пиццы.
— Эй, — сказал Джек. — Я отправляю всех по домам. Здесь ничего не происходит. Разлом по-прежнему даёт минимальные показания. Гвен идёт домой, Оуэн идёт домой, и, думаю, Тош почти закончила.
— Место для нас?
— Ну… — Джек ухмыльнулся.
— Если это не прервёт мой Джеймс-Бондафон. Я только что начал смотреть «Голдфингер» и даже ещё не дошёл до момента, где Ширли Итон выкрасили золотой краской.
— Ну, ладно… Тогда я просто попрощаюсь с Оуэном и Гвен и скажу Тош сворачиваться, и тогда…
Джеку не довелось закончить фразу. Даже если бы он это сделал, сомнительно, что Йанто услышал бы его, потому что в воздухе раздался пронзительный визг сирены.
— Что это? — спросил Йанто, заткнув пальцами уши. — Пожар?
— Джек… — Это была Тошико, она связалась с Джеком через наушник. — У нас вторженец.
Гвен и Оуэн уходили от Дженет, когда зазвучал сигнал тревоги и они услышали голос Тошико.
— Оуэн, Гвен, вы должны прийти сюда немедленно. У нас вторженец. Быстрее!