— Я нашел белые провода, папа, они торчат в нескольких стенах.
— Что за провода?
— Знаешь, когда взрывали трубу?
Я тут же забыл про планы и чертежи, все мое внимание занимал теперь мой наблюдательный сынишка. У меня тревожно заколотилось сердце. Я помнил, как взрывали трубу.
— Где эти провода? — спросил я, стараясь не выдавать волнения.
Нил сказал:
— Около того бара, где пахнет от пола.
— О чем таком он говорит? — вмешался Роджер.
— Где твои братья? — бросил я.
— На трибунах. Прячутся. Не знаю где. — Нил смотрел на меня широко открытыми глазами. — Папа, сделай так, чтобы они не взорвались.
— Нет, — я повернулся к Роджеру. — Вы можете включить местное радиооповещение, чтобы было слышно на всех трибунах?
— А в чем дело, что случилось?..
— Вы можете! — на миг я не смог совладать с охватившей меня паникой, но тут же взял себя в руки.
— Но…
— Ради Бога, — я почти кричал на него, совершенно несправедливо. — Нил говорит, что видел детонационный шнур и взрывные заряды на трибунах.
У Роджера вытянулось лицо.
— Вы это серьезно?
— Такие же, как тогда, когда взрывали фабричную трубу? — спросил я Нила, чтобы еще раз проверить.
— Да, папа. Совершенно такие же! Ну, пошли же.
— Местное радио, — с убийственной требовательностью в голосе сказал я Роджеру. — Я должен убрать ребят оттуда, и немедленно.
Он ошарашенно посмотрел на меня, но наконец пришел в движение, выбежал из кабинета и почти бегом кинулся через парадное кольцо в сторону весовых, на ходу перебирая ключи. Мы остановились около двери конторы Оливера Уэллса.
— Мы только вчера проверяли местную систему радиооповещения, — проговорил Роджер с легкой запинкой. — Вы уверены? Ребенок такой маленький. Уверен, он ошибся.
— Я нашел белые провода, папа, они торчат в нескольких стенах.
— Что за провода?
— Знаешь, когда взрывали трубу?
Я тут же забыл про планы и чертежи, все мое внимание занимал теперь мой наблюдательный сынишка. У меня тревожно заколотилось сердце. Я помнил, как взрывали трубу.
— Где эти провода? — спросил я, стараясь не выдавать волнения.
Нил сказал:
— Около того бара, где пахнет от пола.
— О чем таком он говорит? — вмешался Роджер.
— Где твои братья? — бросил я.
— На трибунах. Прячутся. Не знаю где. — Нил смотрел на меня широко открытыми глазами. — Папа, сделай так, чтобы они не взорвались.
— Нет, — я повернулся к Роджеру. — Вы можете включить местное радиооповещение, чтобы было слышно на всех трибунах?
— А в чем дело, что случилось?..
— Вы можете! — на миг я не смог совладать с охватившей меня паникой, но тут же взял себя в руки.
— Но…
— Ради Бога, — я почти кричал на него, совершенно несправедливо. — Нил говорит, что видел детонационный шнур и взрывные заряды на трибунах.
У Роджера вытянулось лицо.
— Вы это серьезно?
— Такие же, как тогда, когда взрывали фабричную трубу? — спросил я Нила, чтобы еще раз проверить.
— Да, папа. Совершенно такие же! Ну, пошли же.
— Местное радио, — с убийственной требовательностью в голосе сказал я Роджеру. — Я должен убрать ребят оттуда, и немедленно.
Он ошарашенно посмотрел на меня, но наконец пришел в движение, выбежал из кабинета и почти бегом кинулся через парадное кольцо в сторону весовых, на ходу перебирая ключи. Мы остановились около двери конторы Оливера Уэллса.
— Мы только вчера проверяли местную систему радиооповещения, — проговорил Роджер с легкой запинкой. — Вы уверены? Ребенок такой маленький. Уверен, он ошибся.