По данным из вполне компетентных источников, эта «свободная территория» существует на аргентинско-боливийской границе и сегодня.
Но вернемся в роковые 1940-е. По заданию Берлина немецкая «агентура влияния» начала давить на своего ставленника Перона, вынуждая Аргентину к вступлению в войну на стороне Германии. Немцы пообещали Аргентине достаточное количество танков, самолетов, амуниции, стрелкового и артиллерийского вооружения, а также боеприпасов.
Но аргентинские власть имущие колебались, не зная, как поступить в данной ситуации. Нарушать нейтралитет, даже при тесной дружбе с немцами, Буэнос-Айресу не хотелось.
От войны Перона и его соратников спасло то, что в это время у нацистов случился прокол.
Трудно сказать, явилась ли утечка информации преднамеренной, но именно так и произошло. В 1943 году спецслужбы Соединенных Штатов Америки обнародовали условия сделки немецкого поверенного в делах Эриха Отто Мейнена с аргентинским правительством. Грозный потенциальный противник в лице США был гораздо ближе территориально, нежели союзница Германия. Поэтому правительство Аргентины не решилось до конца пойти на поводу у нацистов — и страна сохранила нейтралитет.
Тем не менее после войны в Аргентину хлынул поток эмигрантов из Германии. Большинство из них имели фальшивые паспорта. Немало этой публики осело на жительство на аргентинско-боливийской границе, в закрытых от постороннего ока немецких поселениях, жизнь в которых и по сей день является сплошной тайной.
В августе 1939 года командование военно-морских сил Германии решило принять ряд превентивных мер по блокированию морских путей в Южной Атлантике, откуда в Западную Европу поступали нефть, продовольствие и другие стратегические грузы.
В эту часть мирового океана направили и построенный в 1934 году в обход международных соглашений «карманный линкор» ВМФ Германии «Адмирал граф Шпее», названный так в честь графа Максимилиана фон Шпее, погибшего на флагмане «Шарнхорст» в битве с английской эскадрой у Фолклендских островов во время Первой мировой войны.
Этот корабль считался практически непотопляемым. Он развивал скорость до 28 узлов, имел на борту до 1150 человек экипажа и был вооружен шестью 11-дюймовыми орудиями, восемью 6-дюймовыми пушками и восемью торпедными аппаратами.
Командовал тяжелым крейсером капитан Ганс Лангсдорф. 21 августа он получил запечатанный сургучом конверт с приказом адмирала Редера выйти в море и взять курс на Южную Атлантику.
В тот момент там не отмечалось присутствия ни одного военного корабля потенциальных противников Германии. Поэтому в штабе немецких ВМФ полагали, что выполнить поставленную задачу будет достаточно легко.
Но агентура английской разведки донесла о выходе из порта крейсера «Адмирал граф Шпее» и сообщила, куда и с какой целью он следует. Эти сведения «Интеллидженс сервис» передала в Адмиралтейство. Там приняли решение — для противоборства с немецким кораблем срочно отправить в Южную Атлантику британские крейсеры «Эксетер» и «Аякс», а также приданный им для усиления новозеландский крейсер «Ахиллес». Планировалось, что эти корабли должны нести боевое охранение у берегов Рио-де-ла-Платы, где непременно появится «Адмирал граф Шпее».
Англичане проделали все очень скрытно — их эскадра ушла с базы незамеченной для немецкой агентуры.
1 сентября 1939 года грянула Вторая мировая война. И командир крейсера «Адмирал граф Шпее» Ганс Лангсдорф получил радиограмму из штаба ВМФ: «Открыть огонь!»
К концу первой декады декабря на счету «карманного линкора» было уже 9 потопленных английских грузовых пароходов. Но 13 декабря недалеко от уругвайских берегов немецкий корабль напоролся на эскадру флота Его Королевского Величества.
Ожесточенное морское сражение длилось более четырнадцати часов. Британские моряки сумели жестко блокировать немцев и не дали им возможности уклониться от сражения. Они дрались яростно и отважно. Но немцы также дрались не на жизнь, а на смерть с отчаянием обреченных. Артиллеристам «Адмирала графа Шпее» удалось сильно повредить английский крейсер «Эксетер». Зато «Ахиллес» и «Аякс» молотили по «Адмиралу графу Шпее» бронебойными снарядами. Вскоре немецкий крейсер получил ряд серьезных повреждений. Но несмотря на это капитан Лангсдорф, воспользовавшись выходом из боя «Эксетера», вырвался из окружения.
«Адмирал граф Шпее» взял курс на Монтевидео. Британские корабли неотступно преследовали его.
Немецкий крейсер шел к ближайшему порту нейтрального Уругвая, где рассчитывал укрыться в бухте Монтевидео. Местные власти разрешили кораблю зайти в порт и переправили на берег раненых и убитых. Капитан Лангсдорф попросил дать ему две недели на ремонт корабля. Но уругвайские власти, не желавшие портить отношения ни с Гитлером, ни с Черчиллем, приняли соломоново решение. Они дали немцам двое суток и поставили ультиматум: если те не выполнят поставленные условия, то весь экипаж корабля будет арестован.
На набережной Монтевидео собралась толпа зевак: поглазеть на огромный корабль. И еще одно зрелище привлекало обожающих мелодрамы латиноамериканцев: у выхода из бухты отчетливо виднелись британские крейсеры, караулившие «Адмирала графа Шпее».
В 18:00 17 декабря немецкий крейсер поднял якоря — и буксиры медленно потащили его к выходу из бухты. На набережную Монтевидео высыпали десятки тысяч людей, чтобы проводить взглядом бронированный монстр. Они с интересом наблюдали за развитием событий.
Через несколько минут тянувшие судно буксиры отвалили в стороны. Капитан Лангсдорф перечитал полученную накануне из Берлина шифрограмму и отрывисто бросил старпому: «Начинайте!..»
На глазах изумленной публики «Адмирал граф Шпее» сделал не-сколько непонятных маневров. Далее из его трюмов вырвались огромные столбы черного дыма. Прозвучал страшный взрыв — это рванули артиллерийские погреба. Корпус корабля раскололся, и через пару-тройку минут «карманный линкор» — гордость нацистского ВМФ — затонул.
Его экипаж во главе с капитаном Лангсдорфом добрался на шлюпках до берега и был интернирован уругвайскими властями. Позже выяснится, что Гитлер лично отдал приказ об уничтожении корабля — чтобы флагман немецкого флота не достался противнику.
20 декабря капитан Лангсдорф обернул себя нацистским военно-морским флагом и застрелился.
Но не все в рейхе считали гибель «Адмирала графа Шпее» неудачей. Шеф абвера адмирал Канарис полагал, что из этого поражения его ведомство может извлечь существенную выгоду. Поэтому безотлагательно начал разработку и проведение операции под кодовым наименованием «Миссия в Монтевидео».
В ходе этой спецоперации в Уругвай под видом юристов, старающихся помочь интернированным морякам, а также под видом родственников команды «Адмирала графа Шпее» было направлено немало агентов абвера. Часть их осела в этой латиноамериканской стране, образовав немецкую колонию, которая фактически являлась опорной базой абвера.
Вдобавок люди Канариса завербовали многих моряков с «Адмирала графа Шпее», часть из которых осталась в Уругвае.
Один из этих абверовских агентов приобрел на отдаленном пляже уругвайского курорта Атлантида небольшой ресторанчик. Это заведение располагалось в голове огромного каменного орла, высеченного из возвышавшейся над побережьем скалы. По ночам глаза каменной птицы светились. Ресторанчик превращался по сути в маяк, подававший условные сигналы нацистским субмаринам, которые подходили почти к самому берегу.
Вскоре к «Миссии в Монтевидео» примкнули СС и НДАП. Гиммлер и Борман создавали секретные базы — на случай полного краха Германии. И в этом плане тихий Уругвай являлся весьма перспективным уголком планеты.
А в 1944-м, после покушения на Гитлера и ареста Канариса, операция «Миссия в Монтевидео» полностью перешла в ведение ведомства Гиммлера. Однако об этом периоде деятельности нацистских спецслужб историкам известно крайне мало. Пожалуй, лишь то, что немецкие субмарины неоднократно высаживали неизвестных людей на пляжах Атлантиды. Но кого и что доставляли они на уругвайский плацдарм Третьего рейха? К сожалению, эта загадка остается неразгаданной и по сей день.
Эта полная тайн история началась с научной экспедиции видного немецкого воздухоплавателя и конструктора дирижаблей доктора Хуго Эккенера (1868–1954). 25 июля 1931 года на огромном дирижабле «Граф Цеппелин» он вместе с 42 членами своей экспедиции прилетел в Ленинград.
В ту пору СССР и Германия были друзьями. Поэтому ленинградцы встретили «камарада Эккенера» и его спутников как дорогих гостей — с оркестром. О его экспедиции написали в газетах и рассказали по радио.
Но Эккенер не собирался давать пространные интервью. Вместо этого он намеревался пролететь над льдами Баренцева моря к Земле Франца-Иосифа. А оттуда — к Северной Земле. Далее — пролететь над Таймыром и Новой Землей. И лишь потом вернуться в Берлин.
Советское руководство дало разрешение на полеты над северной частью СССР на удивление легко. В те годы Советский Север представлял собой дикий край. А потому всевидящий НКВД полагал, что никаких секретов немцы там не выведают. Тем более что в состав своей арктической экспедиции немцы пригласили целый ряд советских специалистов — бывшего начальника полярной экспедиции на ледоколе «Красин» профессора Р. Л. Самойловича, специалиста по аэрологии профессора П. А. Молчанова, инженера Ф. Ф. Ассберга и радиста высшей квалификации Э. Т. Кренкеля.
Но в Лениграде Эккенер и его люди все же задержались. Перед полетом дирижабль «Граф Цеппелин» основательно модифицировали. С него сняли часть оборудования, но зато для возможности посадки на воду дно гондолы сделали водонепроницаемым и установили дополнительные поплавки. Кроме того — добавили научную аппаратуру и фотоаппараты для перспективной и вертикальной аэрофотосъемки, а также установили на дирижабль дополнительное радионавигационное оборудование.
Наконец, «Граф Цеппелин» взял курс через Баренцево море к Земле Франца-Иосифа.
Позже профессор Самойлович вспоминал, что за пять суток полета на дирижабле «Граф Цеппелин» удалось проделать такую научную работу и добиться таких результатов, на получение которых в обычных условиях потребовалось бы несколько лет проводить экспедиции на ледоколах.
Члены экспедиции вели подробнейшую аэрофотосъемку побережья, аэрологические и метеорологические наблюдения, делали замеры геомагнитных аномалий, изучали закономерности перемещения льдов. На карту наносились ранее совершенно неизвестные острова.
По завершении экспедиции без каких-либо происшествий немцы возвратились в Берлин. А вскоре от имени Международного общества по исследованию Арктики опубликовали подробный научный отчет о воздушной экспедиции, щедро проиллюстрировав его множеством фотоснимков.
Версия о том, что экспедиция Эккенера была подготовлена немецким Генштабом, появилась лишь спустя десятилетия. Так что увы — доказать ее сейчас нельзя. Но и опровергнуть также нельзя! Поэтому с большой долей вероятности можно предположить, что среди многочисленной команды «Графа Цеппелина» наверняка находились военспецы и разведчики.
В пользу этого предположения свидетельствует и то, что германский Генштаб и адмирал Карл Дёниц, назначенный в 1939-м командующим подводным флотом Германии, при разработке планов военных операций в Арктике не преминули воспользоваться результатами немецко-советской «научной» экспедиции. К слову, узнав об этом, НКВД немедленно арестовал «фашистского шпиона» — профессора Самойловича.
Что же касается Деница, то среди высших чинов ВМФ Германии он слыл единственным убежденным наци. Адмирал был верен фюреру до фанатизма и пользовался полным доверием лидера НСДАП. Не случайно ведь накануне гибели Гитлер назначил своим преемником именно гросс-адмирала Карла Деница.
Впрочем, гросс-адмирал был не только фанатиком фюрера, но и фанатиком подводного флота. В 1935 году Германия имела всего 11 малых и средних подлодок. Но упрямый Дениц смог убедить Гитлера в эффективности и перспективности субмарин. В итоге к началу Второй мировой Германия имела в строю уже 57 подводных кораблей. Всего же за годы войны немцы спустили на воду 1153 (!) субмарины, которые потопили 3000 гражданских судов и 200 вражеских боевых кораблей.
По указанию Деница для войны в условиях Арктики и плавания в ледяных морях строили специальные субмарины. Но этот суперсовременный на тот период флот нуждался в надежных базах за пределами Германии. Ведь даже при огромном радиусе действия немецких субмарин (свыше 8000 морских миль), они не могли находиться в плавании бесконечно.