Ей показалось, или он ей мягко улыбнулся? Ми-ха снова, как тогда, в гараже, резко поднял Иринку с земли и отвернулся, глядя куда-то вдаль…
— Спасибо, — снова прошептала она его спине, едва держась на ногах. Он пожал плечами.
— Не за что.
Не оборачиваясь, он протянул правую руку в сторону. В левой он держал свое оружие.
— Отдай камень.
Иринка дрожащими руками сняла остывающий камень с шеи и молча положила его в раскрытую ладонь.
— Пойдем. Стражи стали гораздо расторопнее.
Все так же не оборачиваясь, Ми-ха направился к выходу. Иринка обернулась и посмотрела на кучку то ли пыли, то ли пепла, а также на ужасающую разруху вокруг. Потом подняла глаза выше, на город и залив, купающиеся в лучах щедрого местного солнца. А ведь ариец или не смог, или не захотел подавить в себе слепую ярость на время подаренной силы. Она ведь срывает башню похлеще отходняка после наркоза… Как она сама выдержала? Что ж, от буйных соплеменников стоит держаться подальше. От местных, впрочем, тоже.
— Пойдем, — тихо согласилась она и поплелась вслед за своим нежданным и чудесным спасителем. Несколько часов назад тоже пытавшимся ее убить. Плевать… Что ей сейчас было нужно, так это забиться в угол и упасть в положение лежа часа на два-три. А еще Иринке до жути захотелось выпить водки. Должна же у инопланетян быть водка, иначе как они тут не сходят с ума от такой вот херни, без конца падающей с неба? И чертов Ми-ха должен знать, где здесь наливают.
__________________
* — Умри, бл#дь! Что ты такое?! (нем.)
Всполох. Семь дней до События.
Гоша сидел в углу «обезьянника» в позе «грустно обхватил колени» и смотрел на стены, исписанные незнакомыми надписями на знакомом языке.
Черт! Неделя, как он здесь, и ровным счетом ничего не происходит! Лучше бы сбежал. Нет, конечно, пару раз выводили в свет. Первый раз — на безуспешное установление личности. Вдобавок, там зачем то потребовали снять штаны, извращенцы. Второй раз — опросили об инциденте на площади.
Гоша, не будь дураком (не зря же он, не смотря на некоторый общий пофигизм к учебе, на лекциях по уголовному праву внимательно слушал советы препода о правильном стиле общения с силовиками), оба раза сообщил одно и то же — что шел и упал в яму… И что было до того совсем не помнит, так как ударился головой о камень. В первый раз его молча отправили обратно в «обезьянник».
Во второй раз усталый пожилой Страж сказал только, что «достали эти упившиеся и обдолбавшиеся воски», и — опять отправил назад в камеру. На вопрос, почему в камеру, а не на волю или, на худой конец, в больницу для обследования, ответа, как Гоша и предполагал, не последовало. И все. Баланда средней паршивости — два раза в сутки, прогулка — один раз. Нары, толчок и стена — все как положено. И даже на йоту не продвинулся в освоении местной письменности, потому что некого спросить, что вообще такого проникновенного пишут на стенах камер местные предварительно заключенные. Хорошо хоть вчера отвели помыться…
И вот, наконец, свершилось — в коридор пожаловал очередной красавчик-легионер в доспехах, и даже, оказывается, по его, Гошину, душу. Страж подошел к клетке Гоши и небрежно ударил дубинкой по прутьям решетки.
— На ноги, воск. На выход!
Голос показался Гоше знакомым. Юноша медленно встал, не желая травмировать затекшие колени. Вчера он делал у стены стойку на руках и проткнул ладонь невесть откуда взявшейся канцелярской кнопкой, валявшейся на полу. В отличие от удивительных первых суток, ранка заживала непривычно долго, и к тому же воспалилась, так что рука даже здорово опухла. Гоша полдня безуспешно пытался вызвать медика или хоть кого-то с аптечкой. Правда, сегодня опухоль спала. Но, как говорится, осадочек остался.
Решетка откатилась в сторону, и внутрь камеры заглянул очередной клон робокопа-легионера. Гоша вспомнил голос — это был Че-д из патруля на площади. Ну, по крайней мере, голос у легионера был точь-в-точь как у Че-да.
— Привет, Че-д! — Гоша решил рискнуть и немного поболтать с охранником. — Как там огни с неба? Все еще падают?
Полоска подбородка, видневшегося из-под забрала шлема, даже не дернулась.
— Не болтать, — легионер привычно грубо подтолкнул Гошу к выходу. В этот раз драться Гоше почему-то совсем не хотелось. Что это было за наваждение тогда? Стресс от кошмарного падения? Защитная реакция? Выброс адреналина?
Грубоватый конвоир долго вел его по коридорам и, наконец, привел его в какой-то светлый и пустой кабинет с прямоугольником толстого темного стекла на одной из стен. Из мебели в кабинете имелись только большой стол и два стула по разные стороны от него. Страж подтолкнул Гошу к стулу у стены, убедился, что тот сел, и неожиданно быстро вышел. Ого, — подумал Гоша, озираясь, — эта комнатушка поинтереснее прошлых вызовов. По нашему — что-то вроде «допрос на уровне федералов». Чем это я им так стал вдруг интересен? Нормально, вроде, косил под местного воска, впавшего в беспамятство…
— Назовите себя, — вдруг раздался голос из невидимых динамиков.
Гоша от неожиданности вздрогнул и чуть не назвался земным именем, но вовремя вспомнив легенду, ответил:
— Я не помню. Упал, очнулся…
— Достаточно, — прервал вдруг его голос. — Как вы оказались на площади?
— Я уже говорил, — пожал плечами Гоша, — не пом…
— Вам знаком этот человек? — снова резко прервал его голос. Неожиданно на темном стекле появилась большая фотография. Снимок явно был сделан с большого расстояния и в темноте, с помощью камеры наблюдения с инфракрасной подсветкой. На фото было видно мужчину, стоявшего посреди какой-то стоянки вполоборота к объективу камеры. Лицо его было довольно трудно различить, но все же можно было разглядеть рубленый профиль, провалы глубоко посаженных глаз, короткие темные волосы и глубокий шрам во всю правую щеку. В левой руке виднелось какое-то грозное на вид оружие с длинным стволом. Левша. Пожалуй, стоило запомнить эту деталь. Гоша пожал плечами.
— В первый раз вижу. А он кто?
— Не отвлекайтесь. Посмотрите еще раз, внимательно.
Гоша снова взглянул на фото. Серьезный дядька… Решительный. Не хотелось бы с ним встретиться в темном переулке. Кто его знает, что у него там на уме. Да еще с такой «пушкой».
— Нет. Ни разу не видел. А в чем, собственно…
— Мы предполагаем, что этот преступник охотится за такими непомнящими неучтенными как вы.
Гоша напрягся. Что это еще за маньяки-головорезы по его душу? Вот это поворот…
— Хотите что-либо добавить? Может быть, вспомнили что-то важное?
Гоша обалдело помотал головой. Но потом вдруг решился.
— Я, кажется, вспомнил свое имя. Вроде бы меня раньше звали… Ги-ор, — сказал он с придыханием. Пусть так, не называться же Гошей. Несолидно как-то.
— Это все?
Гоша кивнул.
— Что ж… Информация принята к сведению. Задерживать вас больше нет необходи… — голос осекся, но тут же продолжил: — нет оснований. Вас направят в соцотдел Аппарата для получения имени… — снова пауза, — Ги-ор Кре-тай и соответствующего статуса. Вопросы?
Гоша снова пожал плечами. Какие уж тут вопросы… Слишком мало информации. А статус и так понятно какой. Наверняка, самый паршивый и, — судя по тычкам Че-да, — самый бесправный. Гоша усмехнулся про себя. Прямо хоть дипломную работу пиши в полевых условиях…
— Одна маленькая просьба, — голос вдруг как-будто смягчился и включил режим «доброго следователя». — Если встретите этого человека, немедленно свяжитесь с нами.