Так что Улуф смело подошла к брату и, мило улыбаясь, посетовала, что для нее не нашлось достойного кавалера по танцам. Орам тут же предложил ей руку.
Музыка играла в той части галереи, в которой находился подиум. Аманские мелодии сменялись кордианскими, а потом чем-то заунывным в исполнении национального хевронского оркестра.
Во время всех этих политических реверансов, Амина вежливо беседовала с высоким сухопарым доном в темно-фиолетовом костюме с пышным кружевом у горла. Попутно перенастроенный сканер локализовал место поражения — почти в подмышечной впадине.
Перекинув данные на закрытой волне Улуф, Амина спокойно двинулась с новым визави к подносу с закусками в полной уверенности — золовка справится.
Через пару минут изящная каплевидная подвеска аманской красавицы соскользнула с браслета в анализатор, изображающий дамскую сумочку.
Шепнув брату:
— Отойдем за колонну! — Улуф активировала портативную аптечку.
Прижатый к вене на шее Орама браслет впрыснул легкий антидот и промыл кровь от хорошей порции феромонов, витающих над кудрявой головой будущего губернатора.
Марисоль прикрыла улыбку веером — как она и подозревала, уловка с феромонами не сработала. Да и распылили их весьма неловко: слишком много племянников посла толпились рядом с Орамом. Но план праздника писал сам посол, и ее делом было его выполнять! Простая исполнительница, послушная кукла — именно такая нужна дону Авимеде!
Нервно одернув краешек мантильи, донья Марисоль еще раз оглядела зал, с тоской подумав о своем будущем.
Короткая беседа с юной доньей Инестиной подтвердила ее подозрения. Девочка путешествовала с престарелой вдовой теткой в качестве дуэньи и ежедневно прослушивала курс высшей школы, получая всестороннее образование.
— Если я закончу учебу на «отлично», тетя обещала найти мне благородного супруга, — беззаботно щебетала девочка, мысленно примеряя роскошные наряды хозяйки праздника.
Марисоль слушала эту болтовню, и ее сердце рвалось рассказать глупышке, как дорого обходятся такие наряды. Как ей каждую минуту хочется сорвать с себя тяжелое платье, крахмальные нижние юбки и длинную кружевную мантилью.
Вдруг рядом раздалось легкое покашливание. Донья развернулась и посмотрела на незнакомого аманца:
— Простите, дон…
— Даут ильдур Дилияр, секретарь светлейшего Орамазада ильдур Азилла.
— Очень приятно, дон Даут. Меня зовут донья Марисоль дель Суэйро, я специалист по связям с обшественностью.
Молодой аманец вежливо поклонился:
— Я много читал о семье дель Суэйро.
Марисоль удивленно приподняла брови. Впрочем, она и не сомневалась, что секретарь будущего губернатора — профессионал. И досье на всех участников колонизации у него есть.
— Меня безумно восхищает Донья Инорола дель Суэйро-и-Карталано! Удивительная женщина!
Донья Марисоль прикрыла изумленно приоткрытый рот кружевным веером: широко доступные источники о родственной связи доньи Иноролы дель Карталано с родом дель Суэйро предпочитали не вспоминать. Разве может красавица, герцогиня и просто роскошная женщина иметь родственников — мелких идальго?
А юноша между тем совершенно серьезно продолжил:
— Вы очень похожи на свою двоюродную прабабушку, донья Марисоль. Я видел ее портрет в Национальной галерее Кордовы.
— Вы бывали на Кордове? — воспитание и долгие тренировки при дворе сиятельной родственницы заставили Марисоль проглотить изумление и вернуться к беседе.
— Увы, — улыбнувшись, Даут огорченно развел руками, — я посещал Национальную галерею с помощью видео экскурсии на сайте Кордовы.
Некоторое время они обсуждали достопримечательности Кордовы, которые стоило бы посетить, но их прервали. Пожилая матрона с суровым взглядом из-под нахмуренных бровей бесцеремонно приблизилась к беседующей паре и, ворча что-то себе под нос, увела донью Марисоль к группе других гостей.
Даут только вздохнул: удалось знакомство или нет, он не понял. Но нежная красота доньи Марисоль пробуждала в нем сердце льва и желание защитить этот хрупкий цветок от всего мира!
После танцев основная группа гостей отправилась к столам для фуршета, Аманская же и Хевронская делегации были приглашены на легкий ужин в отдельное помещение.
Среди хрусталя и фарфора стояли резные блюда из ароматического дерева, наполненные тонкими хрустящими хлебцами и козьим сыром. Возле каждой тарелки поставили и традиционное украшение кордианского стола — фигурка сборщика апельсинов в широкополой шляпе с корзиной на плече. В корзинке лежали кусочки сухого сыра в апельсиновом мармеладе.
Кроме того, по сигналу хозяйки стюарды разнесли горячие закуски: ломтики омлета с овощами и зеленью, гренки с плавленым сыром и острым соусом, восхитительные конвертики из листьев салата, наполненные смесью зелени и морепродуктов.
Во вторую перемену подали густой кремовый суп из курицы с обжаренными овощами и разнообразными пирожками. Жаркое из килиноса — рыбоптицы, водящейся только на Кордове, произвело впечатление на гостей. Хотя дон Авимеда и ворчал для вида, что мясо слегка суховато.
Традиционная паэлья в семи вариантах была четвертой переменой.
Потом по знаку хозяйки гости перешли в соседнее помещение — выпить кофе и вина с аппетитным разнообразием апельсиновых десертов.
Насмешница Джанна промурлыкала брату на ухо:
— Смотри, Орам, если выберешь себе птичку из этой клетки, будешь до конца дней своих питаться апельсинами.
— Твое сочувствие, сестренка, меня очень поддерживает… Джанна улыбнулась улыбкой маленькой девочки, знающей, что ей ничего не будет за стянутое варенье, и отправила в рот кусочек восхитительного апельсинового мусса с орешками кешью.
Все было вполне мирно и дружелюбно, пока не подали особое угощение — высокий, напоминающий улей диких пчел торт, собранный из тончайших вафельных трубочек, наполненных апельсиновым кремом.
Изящно раскланявшись, дон Авимеда предложил будущему губернатору вместе с хозяйкой вечера разрезать этот торт и протянул позолоченный столовый нож, формой напоминающий меч.
— Нет! — Тут же раздался в эфире предостерегающий голос Зобейды. Секундой позже: — Это элемент сватовства у кордиан, если вы вместе разрежете этот торт, будете считаться помолвленными.
— Благодарю за лестное предложение господин посол, — с широкой улыбкой непринужденно раскланялся Орам, — но у нас мужчины никогда не подают десерты. Так что, по нашим традициям, я передаю эту честь своей супруге.
В наушнике, замаскированном под серьгу, раздалось сдавленное хихиканье:
— Теперь они будут сестрами. Это церемониальный торт, — прошептала Зобейда, маскируя смех от соседей по столу бокалом апельсинового ликера.
Орам широко улыбнулся и подал руку жене, помогая встать с дивана. Насколько он помнил, сестра жены считалась близкой родственницей во всех мирах, и брак с нею требовал дополнительного разрешения. Так что попытки женить Орама на донье Марисоль потеряют свою остроту и актуальность.