Почему Сталин сделал такое заявление? И чего он добивался, если лгал? И что он терял, если это была правда? И если это была правда, почему Соединенные Штаты полностью проигнорировали ее?.. Если Сталин не говорил правду, зачем сообщать такие необычные, неправдоподобные и явно спорные детали вроде того факта, что на борту самолета было четыре человека, тогда как два самолета, способных обеспечить бегство — «Физелер шторх» и «Арадо», — рассчитаны соответственно на трех и двух пассажиров? Почему Сталин включил женщину в состав группы беглецов, когда женщина просто не могла быть настолько важной персоной, чтобы перегружать самолет во время этой отчаянной и опасной миссии? И почему Сталин заявил, что бегство продолжилось из Гамбурга на «большой подводной лодке»? Шансы спастись тем путем, который описывал Сталин, были очень невелики.
Итак, некоторые допущения в версии Сталина странным образом согласуются с фактами.
Во-первых, в последние дни войны в Тиргартене действительно функционировала импровизированная взлетно-посадочная полоса, посредством которой доставляли важных персон и грузы в бункер фюрера. Как отмечает Хидрик, во время предполагаемого разговора Сталина с Гарри Хопкинсом этот факт не был широко известен.
Во-вторых, как теперь хорошо известно из общепризнанных версий самоубийства Гитлера, знаменитый летчик-инструктор Ханна Райх именно на самолете «Физелер шторх» доставила в Берлин генерала Люфтваффе Роберта Риттера фон Грейма за несколько дней до 30 апреля — это событие отражено в известном кинофильме «Гитлер: Последние десять дней» с сэром Алеком Гиннесом в роли постепенно сходящего с ума фюрера. Согласно общепринятой версии истории, которой в точности придерживается фильм, Гитлер приказал фон Грейму и Райх совершить опасный полет только затем, чтобы назначить фон Грейма руководителем уже почти не существовавших Люфтваффе после того, как уволил Геринга со всех постов за попытку стать во главе правительства.
По словам самой Райх, она и фон Грейм вылетели из Берлина на рассвете 30 апреля 1945 г. — в тот же день и час, что и в версии Сталина о бегстве Бормана из Берлина на самолете, — и направились в штаб-квартиру адмирала Карла Деница в Плене. В качестве причины такого маршрута Райх называла «выполнение приказа фюрера доставить ценный груз и желание попрощаться с адмиралом». Совершенно очевидно, что заявление о передаче «сердечного прощания » адмиралу на первый взгляд смехотворно, но утверждение, что Райх и фон Грейм по приказу Гитлера доставили ценный груз — особенно если этот груз был Мартином Борманом с последней волей Гитлера и завещанием, в котором было задокументировано решение Гитлера передать политическое и военное руководство Рейхом Деницу, — звучит правдоподобно.
В «традиционной версии», отмечает Хидрик,
документально подтверждены настойчивые попытки Бормана добраться до адмирала Деница в этот период. Он говорил своей семье, что они уплывут на подводной лодке в Японию, а некоторые из ближайших соратников Бормана, в том числе гауляйтер Эрих Кох, также рассчитывали с помощью Бормана спастись на подводной лодке. Стремление рейхсляйтера добраться до Деница было настолько сильным, что 30 апреля в 3.30 утра он убедил Гитлера отдать приказ своему пилоту Гансу Бауэру доставить Бормана к Деницу.
Итак, Борман действительно пытался бежать из Берлина, причем не пешкам, как следует из общепринята версий, а на самолете с импровизированной взлетной полосы в Тиргартене.
Однако существовал еще один способ покинуть Берлин по воздуху, о котором следует упомянуть. Как уже отмечалось, в версии Сталина на самолете, который вывез Бормана из Берлина, были трое мужчин и женщина. Если Борман летел вместе с Райх и фон Греймом на трехместном «Физелер шторхе», то в машине могли поместиться только двое мужчин — Борман и генерал фон Грейм — и сама Райх в кресле пилота. Если четвертый мужчина, имя которого остается неизвестным, действительно существовал, то им вполне мог быть Гесгапо Мюллер. Именно в этой связи возникает еще один спасительный рейс из Берлина.
Согласно предполагаемым протоколам допроса Гестапо Мюллера, датируемым 1949 г. — через четыре года после официальной гибели шефа гестапо при попытке вырваться из столицы, — Мюллер говорит о полете из Берлина 29 апреля на «Физелер шторхе» с одним пилотом.
Этот полет указывает на то, что именно Мюллер был четвертым человеком на самолете Райх.
Во-первых, если Борман и Мюллер действительно тайно покинули Берлин в компании Райх и Грейма, то ради защиты послевоенных интересов нацистской партии должны были договориться об отрицании спасения друг друга, когда излагали собственную легенду. По этой причине Райх не упомянула о присутствии на борту Бормана и Мюллера. Согласно этой договоренности Мюллер вообще ничего не должен был сообщать о своих компаньонах; поэтому он утверждал, что летел один.
Другими словами, чтобы сделать рассказы о бегстве Мюллера и Бормана наземным путем — официальная версия — правдоподобными, еще до полета были придуманы согласованные легенды, что было возможно лишь в случае присутствия Райх и фон Грейма в берлинском бункере и последующего инструктажа Борманом и Мюллером на борту самолета.
Но какое отношение все это имеет к «большой подводной лодке», U-234, и ее грузу из инфракрасных детонаторов и обогащенного урана?
По утверждению Хидрика, U-234 была единственной лодкой таких размеров, оставшейся на Атлантическом театре военных действий, и поэтому скорее всего Сталин имел в виду именно ее. Однако Бормана и Мюллера связывает с судном не только это обстоятельство, поскольку имелись два сообщения из бункера фюрера, напрямую связанные с отплытием U-234, в чем мы вскоре убедимся. Более того,
капитан Фелер, по всей видимости, вел U-234 по сложному маршруту, в котором каждый поворот и каждая смена курса были заранее рассчитаны, сначала с целью удерживать подводную лодку в нескольких днях хода от Германии, а затем для того, чтобы скрыть ее действия и маршрут, поскольку лодка намеревалась сдаться только Соединенным Штатам.
Что же происходило с подводной лодкой U-234 с момента ее отплытия из Киля 25 марта 1945 г, и полетом Ханны Райх, генерала фон Грейма и, возможно, Мартина Бормана и Генриха Мюллера?
Капитан Фелер вывел лодку из Киля в надводном положении, и после выхода в открытое море к ней присоединились еще две подводные лодки, сопровождавшие ее на первой части маршрута до Норвегии. Дождавшись наступления темноты, после присоединения еще трех «электролодок» типа XXIII, конвой отправился в путь. После прохождения узких проливов между Швецией и Данией две первые субмарины конвоя ушли, a U-234 и три лодки типа XXIII под покровом ночи продолжали движение через пролив Каттегат, огибая побережье Швеции со скоростью около десяти узлов. Именно здесь произошла оранная встреча подводных лодок с авиацией союзников, рассказ Джефри Брукса о которой уже приводился в начале этой главы.
Теперь же Хидрик предлагает другое объяснение того, почему маленькая флотилия была якобы невидимой для самолетов союзников:
Возможно, воздушный патруль противника направлялся на другое задание и его просто не интересовал этот небольшой флот. Или авиация получила приказ только обнаружить подводные лодки, но не атаковать их, что довольно странно, но в свете дальнейших событий вполне правдоподобно. Как бы то ни было, подводные лодки продолжили путь к берегам Норвегии.
Другими словами, Борман, предложивший американцам обогащенный уран-235 и ценные инфракрасные дистанционные детонаторы в обмен на спасение, также сообщил им секретную информацию относительно маршрута подводной лодки. Американцы со своей стороны попросили британских союзников проследить за подводной лодкой, но не атаковать ее, причем скорее всего скрыли от них настоящую причину этой странной просьбы.
Хидрик также говорит о как минимум трех случаях приближения авиации союзников к лодке и дальнейшего прекращения атаки, аналогичных описанным у Брукса:
Попыток потопить U-234 не предпринималось, а несколько атак прерывались, и этот факт свидетельствует, что по неизвестной причине высшее командование союзников не стремилось уничтожить судно вместе с грузом и пассажирами; наоборот, маршрут подводной лодки отслеживался и охранялся. Совершенно очевидно, что если U-234 охранялась союзниками, экипажи самолетов об этом не знали. Но если среди высшего командования были люди, знавшие о грузе урана и рассчитывавшие завладеть им, они должны были пристально следить за маршрутом лодки и условиями ее передвижения, а также иметь каналы воздействия, чтобы при необходимости предотвратить катастрофу.
Избежав таким образом воздушных атак, вскоре после восхода солнца 27 марта 1945 г. U-234 и ее эскорт прибыли в фьорд Осло.
Здесь подводную лодку ждал мелкий ремонт перед длительным переходом в Японию, а радист Вольфганг Хиршфельд каждый день получал сообщения для U-234 в центре радиосвязи подводных лодок в Кристиансанде. Хиршфельд утверждал, что во время одного из визитов в центр вскоре после прибытия лодки в Норвегию он получил короткую радиограмму:
U-234. Выход в море только по приказу высшего командования. Ставка фюрера.
Другими словами, команды U-234 теперь отдавал уже не адмирал Дениц, а непосредственно бункер фюрера. Как мы вскоре убедимся, гросс-адмиралу это не очень понравилось.
С этого момента история подводной лодки U-234 выглядит совсем странно с любой точки зрения, поскольку в тот же день после полудня Хиршфельда снова вызвали в штаб флотилии и потребовали объяснить последнее сообщение, полученное для U-234. Хиршфельда сопровождал второй вахтенный офицер Карл Пфафф, который отвечал за погрузку подводной лодки и поэтому должен был что-то знать о ее ценном грузе.
Радиограмма, которую им предложили объяснить, гласила:
Старшему радиотехнику Хиршфельду, борт U-234, удачи в последнем походе и благополучного возвращения домой. Твой Бабби.
Командующий флотилией потребовал у Хиршфелдьда объяснить, кто такой Бабби, но ответ радиотехника ничего не прояснил. Он рассказал командующему, что это позывной радиста с базы подводных лодок во французском Лорьяне, который уже давно находится в руках союзников. Хиршфельд явно скрывал сверхсекретную информацию.
Как отмечает Хидрик, похоже, что еще до отплытия подводной лодки из Киля между капитаном лодки и радиотехником, с одной стороны, и Берлином — с другой, была установлена прямая, минуя гросс-адмирала Деница, связь с использованием частот, недоступных U-234, что объясняет необходимость для Хиршфельда приезжать в Кристиансанд и получать сообщения для лодки, пока та находилась в ремонте. Или такая система связи предназначалась для того, чтобы конфиденциальные сообщения не стали известны командующему, то есть гросс-адмиралу Деницу.
Как бы то ни было, в конце дня Хиршфельда снова вызвали в радиоцентр, чтобы получить новое сообщение, на этот раз от самого Деница: «Отплытие U-234 только по моему распоряжению. После прокладки курса снимайтесь с якоря. BdU». По утверждению Хидрика, аббревиатура «BdU» — это личная подпись Деница. «Радиограмма Деница, — отмечает Хидрик, — не оставляет сомнений в том, что за контроль над U-234 велась борьба; в противном случае зачем главнокомандующему немецкого флота напоминать одному из капитанов, что сниматься с якоря можно только по его приказу?» Хидрик считает вероятным, что содержание радиограммы таинственного «Бабби» было передано командиром флотилии Деницу, который таким образом узнал о параллельной командной цепочке, которую пытался создать Берлин для управления U-234.
Все это позволяет по-новому взглянуть на последующие политические события:
Исторический факт заключается в том, что Мартин Борман, находясь в осажденном бункере в Берлине, уделял много времени переговорам с Деницем, чтобы организовать свое бегство из задыхающегося города. Кроме того, гросс-адмирал Карл Дениц, не обладавший ни политическим опытом, ни сторонниками, в конечном итоге совершенно неожиданно сменил Германа Геринга — а наследником Гитлера вместо него стал Мартин Борман, — когда Борман сообщил ему, что тот является преемником Гитлера в качестве канцлера Третьего рейха.
С учетом груза обогащенного урана на борту U-234, крайне подозрительных атак союзной авиации, которые не были доведены до конца, и того факта, что Дениц стал преемником Гитлера, о чем ему сообщил сам Борман, становится понятным, что скрывалось за попытками Бормана использовать для бегства подводную лодку, причем так, чтобы ее груз попал туда, куда следовало: не в Японию, а в Соединенные Штаты. Кто-то в верхних эшелонах власти обеих воюющих сторон очень интересовался судьбой подводной лодки.
Эти соображения указывают на вероятность того, что под позывным «Бабби» скрывался не кто иной, как сам Борман, который не мог не иметь доступа к радиосвязи бункера с внешним миром. И действительно, Борман не только имел такой доступ, но и контролировал всю связь. Таким образом, адресованная Хиршфельду радиограмма Бабби с пожеланием «благополучного возвращения» скорее всего представляла собой закодированный приказ вернуться в Германию и взять на борт новых пассажиров.
Передвижение U-234 после получения радиограммы Деница, подтверждающей непосредственное подчинение лодки адмиралу и его приказ отплыть сразу же, как только они будут готовы, делает этот сценарий правдоподобным, поскольку Фелер получил радиограмму 14 апреля, а субмарина отплыла в Норвегию только 16 апреля, в тот самый день, когда русская артиллерия приблизилась к Берлину и начала обстреливать город. Хидрик утверждает: вполне возможно, что новость об обстреле русской артиллерией была условным знаком для лодки выходить в море и ждать дальнейших указаний.
Мы уже рассказывали о сценарии Хидрика, согласно которому Борман и Мюллер бежали из Берлина на самолете вместе с Ханной Райх и генералом фон Греймом 29 (если придерживаться более ранней даты) или 30 апреля. Это давало Борману и шефу гестапо один или два дня форы по сравнению с теми, кто еще оставался в бункере с Гитлером и ждал подходящего момента, чтобы спастись бегством. И, что, по мнению Хидрика, более важно, у них хватало времени, чтобы оставить ложные следы и сочинить версии, «которые не оставили бы сомнений в их судьбе для остального мира и исключили послевоенные расследования». Доставив соответствующих двойников в заранее подготовленные места «гибели» и снабдив свидетелей — все они были нацистами — противоречивыми и вносящими путаницу легендами, Борман и Мюллер отправились на север, навстречу спасению.
Но что происходило после их прибытия в Гамбург? Хидрик описывает оставшиеся части сценария следующим образом:
Если все вышесказанное соответствует действительности, то наиболее вероятный сценарий заключается в том, что после прибытия в Гамбург подводная лодка взяла на борт Бормана и под бдительным оком союзников — вспомните о несостоявшихся атаках авиации — через Ла-Манш направилась к заранее оговоренному месту встречи в Бискайском заливе. Здесь Борман пересел на другое судно и был доставлен на северное побережье Испании, где, согласно докладу Управления стратегических служб США, остановился у некого Леона Дегреля. Затем он незаметно завершил свои коммерческие предприятия под защитой Испании и тайным надзором Соединенных Штатов, укрепляя подпольную экономику, которая вскоре возродит Европу.
Но Хидрику нет нужды привлекать сложную схему с участием американцев. Борман мог договориться о сдаче U-234 — с драгоценным грузом из урана-235 и инфракрасных детонаторов — Соединенным Штатам, не раскрывая предполагаемое присутствие Мюллера на борту подводной лодки, и под защитой союзников — о чем свидетельствуют так и не состоявшиеся атаки авиации — скрыться даже от самих американцев. Как будет продемонстрировано в третьей части книги, существуют свидетельства в пользу именно этого сценария.
Другие косвенные доказательства также указывают на спасение Мюллера и Бормана.
Так, например, Хидрик упоминает о том, как окружной прокурор Западного Берлина распорядился эксгумировать предполагаемую могилу Мюллера в Берлине, за которой родственники добросовестно ухаживали на протяжении многих лет после его смерти. В могиле обнаружили останки трех человек, причем ни один из них не был Мюллером. Что касается стоматологической карты и других судебных экспертиз, то один из экспертов, занимавшихся Борманом, признался Полу Мэннингу, что «Борман планировал бегство с особой тщательностью, и расчет сбить с толку будущую судебно-медицинскую экспертизу был частью общего плана».