— Нет, не вернусь. Обходитесь без меня со своими дылдами.
Катя засмеялась. Первый раз за последние дни. Скоро она отсюда уедет, и все останется в прошлом. Она не хотела ничьей смерти, хотя тоже виновата. Но только не тюрьма…
Вечером был разговор с Саней. Он услышал про нападение. Спросил, внимательно глядя на Катю:
— Там не из нашего пистолета кооператора убили?
Ответила, не отводя глаз. Господи, как она научилась лгать!
— Что ты! Те люди отсюда уже уехали. Да и незачем им кого-то убивать — они торгаши, на спекуляции деньги делают.
Саня полез было с расспросами, но Катя прижала палец к его губам.
— Хватит! Береги нервы. Я же сказала, что они давно уехали.
И был разговор с Олегом. Насчет денег.
— Делите без меня, — сказала Катя, — на троих.
— Э-э, нет, — замотал головой Олег, — такого удовольствия я этой жирной скотине не доставлю. Да и тебе на новом месте они лишними не будут.
— Как хочешь. Я их все равно не возьму.
Эту ночь с ней опять ночевал Саня. Вещей в квартире почти на осталось. Часть она отправила к матери, кое-что продала. Они лежали на матраце в углу комнаты. У входа были составлены чемоданы и сумки.
— Мне здесь нравилось, — шепнул на ухо Саня, — у нас был медовый месяц, правда?
Наклонившись, он целовал ее грудь, осторожно трогая языком соски. Но сейчас она не выгнулась навстречу ему всем телом, как происходило раньше. Катя осторожно отодвинула его голову.
— Давай спать, завтра трудный день.
Но заснуть она не могла долго. И так же долго не засыпал Саня, догадываясь что у Кати не все просто. Он не задавал больше вопросов, зная, что она не ответит. Ладно, пусть ее тайны останутся с ней. Главное, завтра они уедут и будут вместе.
Как и договорились, Саня ушел с утра к матери и должен был прийти за ней в двенадцать. Остальные собирались в десять. Почти на час раньше пришел Олег. Нервно прошагал взад-вперед по комнате. Заглянул в кладовку и попросил Катю сварить кофе. Но пить не стал, молча хрустя пальцами. Его возбуждение передалось Кате, и она поцеловала Олега в щеку.
— Успокойся. Мы с Сашей уже сегодня уезжаем. Через три дня вы с Серегой. Все пройдет, как дурной сон. Мы даже забудем друг друга.
Потом явился Антипов.
— Покидаешь гнездышко? — кивнул он в сторону сумок.
Катя выдавила улыбку. Господи, откуда такая тревога! Лишь бы все закончилось благополучно. В крайнем случае, если Антипов станет требовать еще денег, она отдаст ему десять или пятнадцать тысяч из своей доли.
— Ну, чего ждать, — зевнул Антипов, — доставай пакет и раскладывай бабки на четыре кучи. Придет Костыль, заберет свою долю, и разбегаемся.
— Давай, — согласился Олег, — высыпал деньги на пол, кивнул Генке — дели!
— По таким делам я не спец. Мне если кого пришить. Дели сам…
Олег стал раскладывать деньги на четыре кучки, начав с пачек двадцатипятирублевок — их было больше всего. Антип, насвистывая обошел комнату. Катя заметила, как Олег краем глаза настороженно следит за ним, продолжая торопливо раскладывать пачки. Антип потрогал стоявший у стены торшер, и Катя почему-то решила, что он ищет, подбирает предмет, которым можно ударить Олега.
— Лет пять назад, мы провернули одно дело, и нам тоже досталось по тридцать тысяч. Но тогда это были крупные деньги…
Антипов продолжал свое кружение по комнате, рассказывая, куда он истратил те тысячи, потом нагнулся.
— Олег!
Низкая расписная табуретка, на которой Катя обычно сидела перед трюмо, вдруг оказалась в поднятой руке Антипова. Олег сумел увернуться. Удар пришелся рядом с головой, в разные стороны брызнули щепки. Олег поджал ноги и с силой распрямляя их, впечатал обе ступни Антипову в бок. Взмахнув руками в одной из которых была еще зажата ножка от табуретки, Генка отлетел в угол.
Олег прыжком вскочил на ноги. Выставив кулаки в боевой стойке, пошел на пытавшегося встать Антипова. Генка лихорадочно дергал и никак не мог вытащить из-за пояса наган. Выигрывая секунды, замотал по воздуху ногами, стараясь не подпустить к себе Олега. От сильного удара в ребро Антипов вскрикнул, и в тот же момент Олег прыгнул на него сверху.
Он упал на Антипова уже мертвым. Пуля, выпущенная в упор, попала в лоб над левым глазом. Генка пихнул тело в сторону. Катя видела, как быстро расползается вокруг стриженой головы Олега лужа крови.
Разум, мозг, кричали: беги, с тобой будет то же самое! Но Катя продолжала оцепенело наблюдать, как пытается подняться Антипов.
Опомнившись бросилась в прихожую. Генка выстрелил. Промахнулся. Катя дергала рычажки обоих замков, пытаясь открыть дверь. Антипов торопливо расстреливал оставшиеся заряды.
Катя, успей! Не надо тебе сейчас умирать.
Пуля ударила в узкую спину. Еще одна, пройдя навылет все тело, пробила двери и, рикошетя от стен, закувыркалась в коридоре. Катя сползла вниз, и не было сил остановить это бесконечно долгое скольжение в темноту.
Потом Антипов оттащил Катино тело в комнату и сложил деньги в спортивную сумку, принесенную с собой. Он нервничал. Получилось слишком много шума и стрельбы. Генка стал собирать в кучу постельное белье, одежду, старые газеты. Вытряхнув одну из Катиных сумок, нашел флакон с лосьоном, обрызгал тряпки и пол.
Он ждал Костыля. Последнего из компании, кто мог бы стать свидетелем против него. Тот запаздывал. Антипов в очередной раз заглянул в глазок — вдруг соседи уже вызвали милицию. На лестничной площадке было тихо.
Потом открылась дверь и высунулась толстая женщина в халате. Возле нее крутился небольшой мопсик. Вот черт! Она, конечно, заметит дырку от пули, да и выстрелы, наверное, слышала.
Антипов проковылял на кухню (все же крепко его отделал покойный Студент!), открыл краны на газовой плите и, вернувшись в комнату, зажег тряпье. Минут через пятнадцать ахнет так, что не останется никаких следов. Во всяком случае, сутки или двое у него в запасе будут. Теперь, кажется, все!
Выскочил на дорогу, суматошно махая руками и показывая на часы.
— Шеф, шеф, стой!
Усаживаясь в «Жигуленок» сунул водителю четвертную.
— В Хамовку! Гони на всю железку.