После моих слов в студии устанавливается почти абсолютная тишина. Слышно, как наверху, чуть слышно гудит лампа в каком-то из осветителей. Все смотрят на ведущего, ожидая сигнала к остановке сьёмки шоу. СынГи же, наклонив вперёд голову, смотрит в пол и о чём-то думает.
- Ты - айдол? - поднимает он голову, обращаясь ко мне с вопросом.
- Авансом, считаюсь, да, - кивнув, отвечаю я.
- Ты знаешь, что после того, как это шоу покажут по телевизору, у тебя будет много проблем?
- Подозреваю, СынГи-сии, - киваю в ответ я.
- Но, всё равно, ты говоришь то, что не принято говорить. Почему? Ты глупая? Или? Или, что?
- Я собираюсь жить в этой стране, - снова удивлённо пожимаю я в ответ плечами, - хочу, чтобы здесь жилось хорошо не только мне. Это ведь нормально, обсуждать проблемы с теми, кто хочет того же?
- То есть, хочешь сказать, что ты - патриотка?
- Не знаю, - говорю я, - наверное.
- Но, разве тебя не беспокоят возможные потери в популярности? Ведь поклонники могут решить, что ты ведёшь себя неподобающим образом и уйти от тебя со своими деньгами. Тебя это не пугает?
- Видите ли, СынГи-сии, - отвечаю ему я, обдумав перед этим ответ, - дело в том, что армии фанатов у меня нет. И, уходить, поэтому, собственно, некому. А деньги я собираюсь зарабатывать не в этой стране. Корея - небольшая, по мировым меркам, страна, с населением где-то в сорок миллионов человек. Из них, по моим оценкам, только около тринадцати миллионов готовы платить за музыку. При существующем количестве к-поп групп, претендующих на этот, достаточно скромный финансовый пирог, заработать какие-то приличные деньги выглядит вопросом достаточно проблематичным. Я считаю, что для меня целесообразнее ориентироваться на зарубежный рынок. При том же вложении сил и средств, отдача ожидается гораздо существеннее.
Гости, похоже, удивлённые моей наглостью, недоумённо переглядываются, и становится слышен гул их голосов, обсуждающих меня.
- Чтобы это стало реальностью, для этого нужно сначала кем-то стать, достичь каких-то результатов в этой стране, а потом уже мечтать о мировых турне!
С удивлением смотрю на возмущённо вопящего Dragonа, вскочившего со своего кресла. Интересно, он каким местом слушал, когда ведущий перечислял мои заслуги?
- У меня уже произведения, попавшие в Hot100 «Billboard», - напоминаю ему я, - и меня, по правилам Американской академии звукозаписи, автоматически номинируют на премию Грэмми, как композитора, когда наступит время номинации.
Dragon замирает с открытым ртом, похоже, вспомнив начало передачи. Сзади него раздаются смешки.
- А, ну тогда, ладно, - говорит он, взмахнув рукой и возвращается на своё место под ухмылки соседей.
- А как же твоя группа? - спрашивает меня ведущий, - Ты ведь теперь участница «Короны»? Твои слова не отразятся на её популярности?
- Не думаю, что я наговорила что-то такое, что может нанести вред группе, - говорю я, - это мои слова и моё личное мнение, высказанное в частном порядке. Я не говорю от имени группы.
- Угу, - многозначительно угукает ведущий в свой микрофон и задаёт следующий вопрос, - а ты собираешься зарабатывать соло, или, вместе с группой?
- Пока я в группе, я буду зарабатывать вместе с группой, - отвечаю я и делаю небольшую саморекламу, - у меня в голове крутятся несколько идей относительно нового репертуара. Если президент агентства одобрит, попробую на прочность «Billboard» ещё раз.
Жизнерадостно улыбаясь, отмечаю, что смотрят на меня все как-то… угрюмовато…
- То есть, уточняет ведущий, - ты рассчитываешь написать ещё один хит, который попадёт в «Billboard», но, только уже для «Короны»?
- Рассчитываю, - киваю я.
Ведущий, качает головой из стороны в сторону. Похоже, осуждающе. Со стороны гостей, но неодобрительное корейское - аджжжж…!
- Ну, что же, - говорит ведущий, - мы выяснили, что ты - патриотка и намереваешься прославить Корею на международной музыкальной арене. С этим мы разобрались, теперь, давай, вместе с гостями в студии обсудим всё, что ты наговорила про образование. Думаю, у них к тебе будет много вопросов. Кстати, сразу первый вопрос от меня. Какие предметы школьной программы ты считаешь лишними?
- Литературу можно выкидывать всю и сразу, без всякого сожаления, - мгновенно отвечаю я.
- Ааа-ааа! - возвопляет со своего места ДжаОк и трясёт над своей головой поднятыми руками, - Кощунство! Как можно считать себя патриотом и при этом, отказываться от литературы, которую веками, поколениями, создавали твои предки?
- Госпожа, - отвечаю я, - литература никуда не денется от того, что её не станут принудительно учить в школе. Книги написаны, а, как известно - рукописи не горят. Всё лежит в сети, откуда в любой момент можно взять и прочитать, всё, что тебе хочется.
- Что значит твоё - рукописи не горят? - удивлённо спрашивает меня ДжаОк.
Чёрт! Тут же Булгакова не было! Прокол… Задумчиво смотрю на недоумевающую аджуму.
- Это значит, госпожа, - выдержав паузу, отвечаю я, - что гениальные произведения невозможно уничтожить материально. Шедевры всегда оставляют след в душах людей, поэтому, они - бессмертны.
- Аджжжж! - отзывается студия на мои слова.
- Бред! - говорит ДжаОк.
- Что ещё? - спрашивает меня ведущий, видя, что литературу мы - «проехали».
- Математика. Можно сильно урезать программу. В жизни обычного человека, не занятого наукой, максимум могут пригодиться: арифметика, простейшая геометрия, плюс тригонометрия, уравнения без систем. Все логарифмы, интегралы и остальное - просто потеря времени. Кому они нужны - пусть учат их в университете. То же самое можно сказать относительно физики. Я заметила, что в задачах по физике, самой физики очень мало. Вы основном, это рисунки и условия задачи. Дальше начинается опять математика. А про неё я уже сказала. Уверена, что физику легко может понять человек, не разбирающийся в математике, если сократить в учебнике физики число задач и научить этого человека наблюдать физические явления. Химия - то же самое. Зачем столько специализированного материала в школе? Кто хочет быть химиком, пусть учит химию отдельно, в высшем учебном заведении.
- Корейский язык? - деловито интересуется ведущий.
- Раньше, в корейском языке существовало два, порою не пересекающихся образования, - говорю я, - письменная и устная речь. Сейчас, это разделение преодолено, но всё равно, многовековые традиции использования определенных языковых средств только в устной речи, а в других только в письменном языке, остались достаточно сильными, и устная форма сохранила существенные отличия от письменной. Одни только функциональные стили чего стоят! Стиль художественной литературы, стиль публицистики, стиль языка средств массовой информации, научно-технический стиль и официально деловой стиль… Это же поседеешь, пока выучишь!
- Что ты предлагаешь? - интересуется ведущий.
- В век скоростей, дорого иметь такую сложную конструкцию языка. Нужно упрощать. Китай уже пошёл по этому пути, переходит на английский в деловой и научной сфере. Английский - простой язык и как результат, им пользуются во всём мире.
- Английский - простой язык? - переспрашивается ведущий, суя мне под нос микрофон.
- Простой, - подтверждаю я, вызвав смех в студии, - корейский в сравнении с ним, гораздо сложнее.
Гости в студии реагируют смешками и озадаченными почёсываниями в затылках.
- Хорошо, я тебя понял, - говорит ведущий, - ты предлагаешь разрушить всё, что было до этого создано в образовании.