В конце концов он сделал проход под черепом. И теперь принимал всех прямо внутри него.
У больных это вызывало особое уважение, переходящее в страх.
Особенно трепетали те, кто не мог протиснуться через подкоп. Боясь шелохнуться, они благоговейно выслушивали наставления знахаря, строго поглядывающего на них сквозь пустую глазницу черепа. А сушёные травы и ягоды он им подавал прямо через оскаленную пасть, с огромными, лошадиными зубами.
Дело у Хомы процветало. Он пустил в ход и цветочные настои. Они стали необычайно популярными среди особ слабого пола. То есть, у прекрасной половины обитателей Луга, Рощи и Поля. И даже среди совсем диких жительниц Дальних лесов.
Очень привередливыми в своём выборе были птицы: молодые смышлёные совушки и пёстрые беззаботные кукушки. Совушки предпочитали настои из цветков Ноч-ной красавицы, а кукушки - из цветков Кукушкиного платья.
У других животных и птиц, что попроще, шли нарасхват более доступные средства: жасминовые, черёмуховые, фиалковые, ромашковые и васильковые настои, притирания и примочки.
А уж для избранных - благоуханная вода из маргариток и незабудок, настурций и тюльпанов, чайных роз и крупных цветов кувшинок.
Цветы кувшинок, жёлтые кубышки и белые лилии, Хома срывал в ручье сам.
Он любил искупаться в жару.
А за слишком культурными цветами, вроде роз и тюльпанов, которые на воле не растут, посылал Суслика по ночам в деревню - оголять полисадники.
Каждая такая целебная вода рекомендовалась как для приёма внутрь, так и для втирания снаружи. Правда, модницам потом досаждали осы, пчёлы и шмели, но чего не вытерпишь ради обаяния и обоняния!
Достигнув вершин знахарского мастерства, Хома безошибочно подбирал цветочные снадобья по цвету глаз, меха или перьев своих посетительниц.
Так, коричневатым белочкам шёл медовый цвет настоев, серым мышкам - серебристый, чёрным грачи-хам - воронёный, а лисичкам - хитрого золотистого оттенка.
Наиболее славился редкий сложный настой под громким названием - Голубое небо. В основном он готовился из голубых тюльпанов. Один тюльпан - на ведро. Остальное добавлялось по возможностям Суслика. Похудев, он стал большим пронырой. И без труда проникал сквозь неплотно закрытые окна к цветочным горшкам дачников.
Эх, если б Хома остановился на достигнутом! Но его подвела извечная страсть знахарей и лекарей к беспрерывным опытам.
Давненько приглядывался он к бледно-зелёным поганкам и красным мухоморам.
Нет бы, приготовить их по отдельности и дать попробовать Суслику по чуть-чуть. Но Хома дал ему смесь и много.
К чести его знахарской, он всё-таки держал наготове для отпоя - в случае безуспешного исхода - сок зрелой бузины.
Бузина не понадобилась.
Сперва Суслик покраснел и покрылся белыми пятнами, как мухомор.
Потом бледно позеленел как поганка. А затем произошло то, о чём Хома не мог потом вспомнить без содрогания.
Суслик разбушевался!..
Вначале из норы вылетел в небо сам знахарь Хома!
Выбил на верхушке берёзы ворону из гнезда и плотно застрял в нём среди сучьев!
- Переборщил, - обречённо сказал он.
Теперь Хома мог наблюдать за событиями с высоты.
Следом из норы полетели, разноцветно светясь на солнце, бутылки и пузырьки с настоями и примочками!
Хома не успевал от них уворачивать голову. Тут-то он пожалел, что когда-то заставлял Суслика собирать по деревне порожнюю посуду.
Последним с немыслимой скоростью вылетел лошадиный череп!
Легко сбив знахаря с берёзы вместе с гнездом, череп с пронзительным свистом унёсся в сторону деревни!
А ведь этот тяжеленный череп они с Сусликом полдня волокли из далёкого оврага в нору. Да ещё и Заяц с Ежом впрягались.
Как вскоре выяснилось, череп упал на огород той самой могучей хозяйки, которая прицельно швырялась вёдрами с водой.
Очень она удивилась. И, наверно, подумала, что не только в морковках - сила!
Суслика доктор Дятел быстро вылечил. А вот с Хомой пришлось повозиться. Удар черепом о череп - нешуточное дело!
- Не умеешь, не берись, - сказал ему Дятел на ухо. Хома стал плохо слышать.
Стукнул бы его Дятел острым клювом, да нельзя. Доктор он, Дятел, всё-таки. Настоящий.
Большим чудаком и проказником был старина Ёж. Но вот и его озорствам приспел конец.
Собрался старина Ёж помирать. Не бойтесь этого слова. Кто ведёт себя хорошо, будет жить вечно.
Так вот, сошлись у его постели дальние родственники. Ближних - у него не было.
Пришли и друзья-приятели, Заяц и Суслик.
Третий же его друг, а может, и самый первый, Хома, не пришёл.
Когда главная Ворона повсюду прокаркала, объявляя о близкой кончине Ёжа, Хома только и сказал ей в сердцах:
- От него всего ожидать можно! - И скрылся куда-то, погоревать в одиночестве.
Впрочем, он всем по любому поводу говорил, что от них всего ожидает. И как ни странно, его пророчества всегда сбывались. Что бы с кем ни случилось.