— Это верно, — раздался вдруг голос откуда-то из непроходимого месива кустов, деревьев и трав.
Я подумала, что моя недавняя привычка разговаривать с неодушевленными предметами дает о себе знать. Что-то из леса уже разговаривает со мной, а ведь это, как минимум, ненормально. Видимо, я последнюю фразу я сказала вслух, потому что голос, словно эхо, повторил:
— Нормально!
И словно из ниоткуда передо мной появился человек. Словно вырос из-под земли. На нем были темные просторные штаны и кеды. Выше пояса он был совершенно раздетый, несмотря на ноябрь месяц. Загорелая и гладкая кожа. Он, наверное, приятный на ощупь, почему-то совсем некстати подумала я.
Появление человека меня с одной стороны, обрадовало, а с другой — нехило перепугало. Потому что.... Потому что.... Откуда-то я знала, кто это такой.
— Ты ... кто? — спросила я. — Шакал-оборотень?
Парень посмотрел на меня из-за густо нависших над темными круглыми глазами бровей и хрипло произнес:
— Скорее, волк среди шакалов.
Тем не менее, каждое слово давалось ему с трудом, он словно с невероятным усилием пропихнул эту короткую фразу, словно через зажатое долгим молчанием горло. Я приподнялась на руках, стараясь не тревожить опухшую ногу, но, тем не менее, движение вызвало острую боль, и, как бы это ни было унизительно, пришлось взвизгнуть.
— Значит, эти разговоры о тебе — правда? Ты съел осликов, а сейчас собираешься съесть меня?
Шакал молча и отрицательно покачал головой. Для ощущения безопасности мне этого жеста явно не хватило:
— Ты имеешь в виду, что не убивал осликов, или что не тронешь меня?
Опять хриплый, отрывистый полушепот:
— Ни это. Ни другое.... Кто тебе сказал такую глупость? Про осликов?
— Люди говорят, что пропали ослики. А перед этим собака пропала. Мухтар. Это не ты?
Он рассмеялся:
— Да нет же, — проговорил хрипло. — Как ты себе это представляешь?
— И ты не оборотень? — обрадовалась я.
— Да нет же, — повторил он предыдущую фразу. — Я просто.... Живу тут. В горах.
— А почему ты говоришь так странно? И, кстати, ты Мухтара в горах нигде не видел?
— Странно потому, что горло болит.
— А Мухтар?
— Думаю, у него случилась свадьба. Скоро вернется.
— А ослики?
— Знаю где. Живые и невредимые.
Я успокоилась немного.
— Можно тогда я пойду?
Опять попыталась встать, и, не сдержавшись, по-щенячьи взвизгнула.
— Как? Ты ранена.... Не сможешь сама.
Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, мне хотелось, чтобы этот странный парень, хотя и не оборотень (потому что их в реальном мире не бывает), убрался с моих глаз, как можно быстрее. Было в нем все равно что-то пугающее. А с другой стороны, страшно было оставаться совсем одной в лесу.
— Тогда, может.... Ты поможешь мне? — я сама не поверила, что только что попросила его об этом. Но он опять покачал головой, только на этот раз утвердительно.
— Я могу.
— Впрочем, если тебе трудно.... — попыталась я дать задний ход, потому как тут же пожалела о своей просьбе.
— Трудно. Но могу. Обопрись на меня. Не бойся.
Я с трудом, стараясь не задевать ногу, упала на него всей собой. Изобразить недомогающую леди у меня не получилось. Скорее, я напоминала куль с картошкой. Судя по тому, как он, стараясь, чтобы я не видела, поморщился, мои предположения относительно куля были верны.
— Я — Лиза. — Спохватилась я, думая, что познакомиться лучше поздно, чем никогда.
— Шаэль. — Имя ему и подходило, и не подходило одновременно. Если бы его звали Эль, наверное, это было бы идеально. Потому что он оказался высоким, стройным и достаточно мускулистым. Светловолосый и светлоглазый, в нем не было ничего восточного, разве что, кроме какого-то немного звериного разреза глаз. Самый настоящий Эль. А вот Ша как-то принижало его, делало уязвимым. Словно в старый добрый эль швырнули щепотку чего-нибудь низкого и недостойного. От чего старый добрый эль уже шипит, а скоро непременно скиснет.
Между тем, Шаэль, теперь уже основательно изучив масштабы бедствия, аккуратно оторвал меня от себя и осторожно посадил на мягкий мох у подножия дерева.
— Так не получится. Ты совсем не можешь идти. Подожди немного, сейчас вернусь.
— Может, ты сбегаешь в деревню и скажешь, что я здесь? — предложила я. — Я подробно рассажу, где живут мои друзья. Они сразу же придут за мной, что-нибудь придумают, и тебе не придется самоотверженно заниматься моим спасением.
Шаэль покачал головой. Он вообще старался как можно меньше говорить голосом, отчего постоянно, хоть и не очень резко и наглядно, но выражал свои мысли движениями.
— Подожди здесь, и не бойся. Скоро приду. — Он говорил мягко и успокаивающе, словно с неразумным ребенком. Мне хотелось ему верить, хотя бы потому, что другого выхода у меня не было.
Не дав мне опомниться, он тут же скрылся в плотных кустах чего-то очевидно колючего.
Я валялась на мягком ковре изо мха, немного подвывая от боли в распухшей ноге. Несколько раз мне приходила мысль все-таки ползти по направлению к дому, но, вспомнив буераки и каменные перекаты, поджидающие на обратном пути, вовремя себя останавливала.