В противоположность мучениям и ужасу тех, которые не имеют надежды на вечность, христиане обращаются ко Христу за упованием и мужеством. Наша вера в Христа сохраняет нас, чтобы мы «не скорбели, как прочие, не имеющие надежды» (1 Фессалоникийцам 4:13).
Какие бы страдания или муки ни пришлось перенести нам или тем, кого мы любим, мы имеем обетование Его помощи и участия. Нам обещано новое тело, свободное от боли, совершенное и вечное, как у Него. В этом наша неумирающая надежда.
Путешествие через долину смерти может быть невероятно тяжёлым, но что за прекрасная цель ожидает нас впереди, если мы совершаем свой путь с Иисусом Христом!
«Раньше всегда было «время рождаться и время умирать». Сегодня, благодаря возможности продлевать жизнь, каждый из нас, вероятно, должен будет сделать выбор для самих себя или наших близких... Слишком долго — это сколько?»
В Его руке душа всего живущего и дух всякой человеческой плоти.
ИОВ 12:10
Если я когда-нибудь заболею так сильно, что только аппаратура будет поддерживать мою жизнь, пожалуйста, попроси доктора выдернуть из розетки шнур».
Жаклин Коул было сорок четыре года, когда её муж, пресвитерианский священник Гарри Коул, стал перед выбором исполнить или проигнорировать эту просьбу. Весной 1986 года у Жаклин случилось сильное кровоизлияние, и она пролежала в бессознательном состоянии сорок один день. Когда состояние Жаклин стало безнадёжным, её муж решительно попросил судью дать своё разрешение, чтобы, согласно собственному желанию его жены, доктора позволили ей умереть. Однако судья решил, что рано отказываться от надежды, и через шесть дней после этого Жаклин открыла свои глаза, улыбнулась и радостно ответила на поцелуй мужа. «Чудеса всё-таки случаются, — сказал
счастливый священник.- Я думаю, что мы намутили много воды в вопросе о праве человека умереть».
Никогда прежде во всей человеческой истории не было таких споров вокруг этого животрепещущего и трудного вопроса. Раньше всегда было «время рождаться и время умирать» (Екклесиаст 3:20). Сегодня, однако, благодаря возможности продлевать жизнь, каждый из нас, вероятно, должен будет сделать выбор для самих себя или для наших близких. Как долго мы можем жить «взаймы»? Сколько это — слишком долго? Какие медицинские, правовые и моральные принципы приемлемы в этом случае? Какими правилами руководствоваться?
Вопрос эвтаназии и «права умереть» по своей популярности скоро сравнится с вопросом об абортах, как наиболее жизненная и трудно разрешимая проблема нашего времени.
Мы имеем право умереть
Иногда мы путаем право умереть с вопросом эвтаназии (разрешённым убийством тех, кто сильно страдает). Но это не одно и то же. Понятие «Право умереть» определяется как личное дело каждого человека решать, должны ли иметь место экстренные или «героические» меры для продолжения его жизни в случае, если смерть почти неизбежна. Жизнь освящена и дана нам от Бога, поэтому мы никогда не должны либерально относиться к неестественному прекращению жизни. Вот почему большинство христиан, серьёзно верящих Библии, выступают против абортов и эвтаназии. В то же самое время не всегда ошибочным является позволить смерти занять своё место, когда жизнь поддерживается только благодаря особым усилиям медицины. В этом и заключается различие между продолжающейся жизнью и искусственной отсрочкой смерти.
Стоя у кровати кого-либо, кто живёт только благодаря множеству аппаратов, прикреплённых к его телу, мы начинаем понимать, как гуманная медицина может превратиться в антигуманную. Когда лечение человека перестаёт во всех смыслах быть гуманным, большинство из нас хотят иметь право отказаться от такого лечения.
Можете ли вы сами для себя решить, должны ли применяться к вам поддерживающие жизнь процедуры или нет? Члены медицинских ассоциаций Лос Анжелеса и госпиталей Калифорнии опубликовали несколько рекомендаций касательно согласия и несогласия с такого рода лечением. Первый принцип затрагивает всех нас. Он гласит:
Правом каждого человека является принимать своё собственное решение, касающееся медицинской заботы о нём, после того, как он будет информирован о преимуществах, риске и последствиях возможного лечения, даже если вследствие этого решения сократится продолжительность его жизни.
Мы всегда имеем право сказать: «Стоп, достаточно».
Но личное право выбора часто очень расплывчатое понятие. Например, многие люди подписывают «жизненное завещание» прежде, чем они окажутся в таком состоянии, когда не смогут сами решать вопрос о продолжении или поддержке их жизни. Что это за жизненное завещание? Является ли оно чем-то, на что мы можем рассчитывать в то время, когда будем неспособны принять решение о своей жизни или смерти?
Жизненное завещание — это документ, составленный и подписанный человеком, когда он ещё имеет способность продиктовать свою последнюю просьбу. Обычно жизненное завещание отрицает применение каких-либо искусственных мер для продления жизни человека в вегетативном состоянии или в необратимой коме.
На первый взгляд это кажется неплохой идеей. Почему бы не объяснить заранее, какое лечение мы хотели бы получать, прежде чем наступит время для принятия такого трудного решения? К сожалению, всё не так просто. Сейчас моё здоровье вполне благополучно. Если я начну писать моё жизненное завещание, оно будет далеко от того, что я буду чувствовать, находясь в более тяжёлых условиях. И когда это время наступит, то мои мысли могут принять совершенно другой оборот. Также и руководство Калифорнийского Комитета по Биомедицинской Этике мудро советует: «даже когда пациент непосредственно указывает на согласие или несогласие с поддерживающими жизнь процедурами, всё же следует проконсультироваться с его ближайшими родственниками, придавая большое значение их мнению».
В конце концов существует вопрос эвтаназии и самоубийства, на который «жизненное завещание» не имеет ответа.
Что такое «пассивная эвтаназия»?
Зазвонил телефон, и наша беседа прервалась. Давняя подруга нашей семьи, дававшая прощальный ужин, посвященный её предстоящей деловой поездке в Европу, только что рассказывала о своей больной матери, жизнь которой поддерживалась благодаря медицинской аппаратуре. Доктора и близкие заверили нашу подругу в том, что она всё равно ничем не поможет своей матери, поэтому ей не стоит откладывать запланированное путешествие. Теперь же звонил доктор: «Ваша мать находится в экстремальном состоянии, и мы считаем, что её состояние необратимо». Он продолжал объяснять проблемы, которые возникли в состоянии её матери, а затем задал ей ужасающий вопрос: «Вы желаете, чтобы мы продолжали поддерживать её существование с помощью особых мер?»
«Я не знаю. Мне нужно поговорить с братом, — ответила растерянная и напуганная женщина.- Объясните мне, пожалуйста, что такое «особые меры».
Доктор продолжал рассказывать ей о действии различных трубок, инъекций и процедур. Когда он закончил произносить медицинские термины, бедная женщина заплакала: «Вы просите меня принять решение об убийстве моей матери».
Однако позже, посоветовавшись с братом, неоднократно помолившись с друзьями и поговорив с пастором церкви, она приняла решение, чтобы доктора больше не продолжали применять никаких экстренных мер к её матери.
Это решение, которое должна была принять наша подруга, называется «пассивная эвтаназия». Несмотря на то, что от этих слов многих из нас бросает в дрожь, мы должны определить их ясное значение. Пассивная или негативная эвтаназия означает прекращение всех «экстраординарных» мер для продления жизни человека, находящегося в безнадёжном состоянии. Это значит удерживаться от всяких действий, которые, возможно, отсрочат умирание, и позволить смерти произойти естественным путём.
Даже само определение этих экстремальных мер может варьироваться. Комитет биомедицинской этики, состоящий из медицинских профессионалов и юристов, даёт такое определение: «Поддерживающие жизнь процедуры являются вторжением извне, позволяющим поддерживать, восстанавливать или заменять жизненно важные функции. Они служат только для искусственного продления жизни, когда по мнению врачей смерть неизбежна независимо от проводимых процедур».
В марте 1986 года Американская Медицинская Ассоциация выразила следующее мнение о «Воздержании или снятии продлевающих жизнь медицинских процедур». Эта информация была напечатана летом 1986 года в Журнале Христианского Медицинского Общества.
Общественная обязанность докторов — поддерживать жизнь и уменьшать страдания. Когда выполнение одной обязанности входит в противоречие с другими, то предпочтение отдаётся выбору пациента, его родственников или их юридического представителя, если пациент не в состоянии принимать решения. Если не представляется возможным узнать выбор пациента, все врачебные действия должны предприниматься в интересах пациента.
В гуманных целях врач может делать всё необходимое для облегчения сильной боли или прекратить лечение умирающего, чтобы позволить ему умереть. Однако он не должен намеренно причинять смерть. В определении необходимости поддерживающих жизнь медицинских процедур администрация должна действовать к наилучшему благу пациента, находящегося в безнадёжном состоянии. В таком случае врач должен определять возможность продления жизни, исходя из гуманных соображений и желания самого пациента, его родственников или попечителей.
Даже если пациент находится в состоянии необратимой комы и его родственники выражают согласие, прекращение различного рода поддерживающих жизнь процедур не противоречит медицинской этике.
Поддерживающие жизнь процедуры включают в себя лекарственные препараты, искуственные или технологические методы питания, дыхания и циркуляции. В наблюдении за смертельно больными или пациентами, находящимися в необратимой коме, врач должен определять необходимость применяемого лечения. Во всех случаях следует беречь достоинство пациента.
По мнению христианских врачей этот юридический путеводитель в большой мере «способствует движению к отказу от всех методов искусственного продления жизни».
В большинстве случаев мнения по этому вопросу чётко делятся на принятие или отрицание, белое или чёрное. Но всё же, ища воли Божией в вопросе продлевающих жизнь процедур, мы становимся перед принятием наиболее трудного решения, какое когда-либо существовало. Знаменитый Медицинский Журнал Новой Англии сообщает: «Лечение безнадёжных больных является одним из самых трудных, противоречивых и эмоциональных вопросов современной медицины».
Проблема врачей является и нашей проблемой также. Этот сложный и важный вопрос может когда-либо встать перед многими из нас.
Что такое «активная эвтаназия»?
Активная эвтаназия является не отказом, а выполнением порученной задачи. Её приверженцы преподносят это, как акт милосердия, происходящий от хорошо продуманного желания прекратить страдания или бессмысленное существование; это может включать в себя применение лекарств, приводящих к летальному исходу, или намеренный отказ от питания. Христиане, однако, должны выступать категорически против этой точки зрения.
В большинстве случаев это рассматривается как преступление. Но не всегда. Возьмём для примера случай с писательницей Бетти Роллин, которая объясняет, как она помогла своей матери совершить самоубийство.
Весной 1986 года Нью-Йоркская писательница рассказала во время обеденного собрания своим сотрудницам, как она дала своей матери капсулу с лекарством, которое позволило той закончить жизнь. Старая женщина страдала раком матки и просила дочь помочь ей умереть. Роллин и её муж обзвонили десятки докторов по всей стране, пока наконец один врач не назвал ей комбинацию таблеток, которые будут «смертельны и безболезненны».
В своей книге Бетти Роллин рассказывает, как она пришла к такому решению и как она избежала явного соучастия в этом преступлении. Как написано дальше: «Роллин спокойно сказала: «Я знала, что в худшем случае меня арестуют. А в лучшем — не арестуют». И, насколько мне известно, её действительно никогда не арестовывали и никто даже не выражал протеста в связи с её поступком.
К чему мы идём? Может быть, мы просто не хотим ничего знать об эвтаназии? В Америке и других странах существуют группы людей, выступающих в поддержку эвтаназии как средства, позволяющего сохранить «человеческое достоинство» и избавляющего от бесполезных страданий.
Некоторые доктора также поддерживают идею эвтаназии. Доктор Кристиан Барнард несколько лет назад изложил свои соображения об эвтаназии и самоубийстве в книге Счастливая жизнь, счастливая смерть. Он написал: «У меня нет глубоких убеждений в существовании Бога или географическом местонахождении ада или рая. Но, с другой стороны, я не отрицаю возможности существования жизни после смерти».
Доктор Барнард заявил, что сам никогда не применял активной эвтаназии, поскольку законодательство его штата рассматривает это как убийство. Но он всё же утверждает: «Я убеждён, что в практической медицине активная эвтаназия имеет определённое место».