Стой, не стой, а нужно говорить. Присутствующие подбадривают её. Им-то что? Они смогли произнести эту фразу. А она? А она ничуть не слабее любого из них! И прекраснее, это уж точно!
Викер набрала полные лёгкие воздуха, зажмурилась и выдохнула:
— Здравствуйте. Я Викер Баскет, и я. Избранная! Как и вы все…
Все дружески зааплодировали. Викер очаровательно улыбнулась, сделала изящный книксен и продолжила теперь уже свободнее:
— Я вообще-то очень простенькая, но в то же время безумно красивая. Два сексуальных красавчика влюблены в меня, и я не знаю, кого же мне выбрать? Я вся такая неуклюжая. Но не в боевых искусствах! А ещё я — вампир.
…в рубахе с рязанскою вышивкой, да заломивши на затылок бобровый малахай, в седой от инея дохе, в набитых сеном розвальнях, в темень, во мглу, в буран, вскачь по буеракам и перелескам, весь в цыганах, да под колокольный звон, да сквозь колючие вихри метелицы, в обнимку с любимою собакою, обрывая гитарные струны, по сугробам, под тоскливый волчий вой, да преломив ржаной ломоть с крупною солью, да опрокинувши хохломскую чарку, меряя версту за верстой, молясь и кляня, обнимая березы, взрывая льды, под журавлиный грай, каясь да сквернословя, хлестко щелкая нагайкой, и утирая слезы грубой рукавицею, да ухнет и присвистнет, погоняя коня вороного, да коня Бледного, да ездового медведя, да от подков искры снопами, да и замах на целую Вселенную, да с задорной песней, под плеск багряного знамени, и сам чорт не брат, и душа нараспашку, и в клочья облака, и дым коромыслом, и любовь до гроба, и не железным винтом схваченный, а наскоро топором и долотом снаряженный, с алыми звездами на бортах, с серпом и молотом на раскинутых крылах, да на атомной тяге, на клюкве и на хрене настоянный, и девки машут косами, и пестреют сарафаны, и щелкают соловьи, и поспевают масляные блины, и гремит литаврами Чайковский, и стучат топоры в вишневых садах, и скрипят смазные сапоги, и Пушкин в атласном боливаре, и Менделеев с кипятком в самоваре, и балерины в кокошниках, и красные хоккеисты, и васнецовские богатыри, и пряничные купола, и скалятся осетры, и икра ведрами, и под реактивный залп Катюш, и с гагаринской улыбкой, и с гусарской лихостью, и прорезает степь, и сокрушает супостатов, и перекликается с позывными Спутника, и тянутся кривые глухие окольные тропы, и небо звездное метель августа, и все печали зачем, и было б куда лететь, и ну погоди, и даешь БАМ, и на Берлин, и пятилетку в три года, и реки вспять, и сила в Правде, и тает Млечный путь под полозьями, а ежели, обжигаясь ветром и силясь перекрыть свист вьюги, докричишься, спросишь, куда несет её — не даст ответа, оттого что самая Русь и есть.
Встреча Клуба Экзотических Межгалактических браков началась вовремя.
Мы познакомились в чате «Космические романтики». Объединяло нас одно: мы верили, что любовь — сильнее, чем время и больше, чем расстояния. Сигнал-связь с самыми удаленными из планет была еще несовершенной, и некоторые из нас за месяцы общения со своими возможными далекими половинками едва успевали обменяться несколькими полноценными фразами. Но много ли надо, чтобы родиться настоящему чувству, если сердце готово и ждет? Время от времени мы собирались для встреч в реале. Как правило, это была тусовочка из местных, чьи супруги согласились поселиться на нашей планете, но случались и визиты «эмигрантов». Сегодня таких было сразу двое — Х и Y. Им обоим повезло — в новых местах обитания их встретили люди, довольно похожие на нас. Довольно… но не совсем!
Юная Z только готовилась вступить в экзобрак и пришла послушать, как это бывает. Волновалась, ведь она почти ничего не знала о планете избранника. А информацию еще, поди, найди! У кого спросить? Ведь большинство по старинке предпочитало искать пару под боком — хотя бы в пределах Солнечной системы.
X потянулся за вином, но споткнулся и опрокинул весь поднос.
Чатлане со всех сторон бросились на помощь. Со смехом вытерли лужи, собрали осколки. Добрая Z застирала облитую рубашку. Оставшись в нижнем белье, Х начал выглядеть совсем жалко — маленький, худой, сутулый… Глаза косят и уши на троих росли, одному достались. Z погладила его по плечу.
— Не делай, как я, — внезапно зашипел он ей в ухо. — Невеста спросила, хочу ли я пройти предсвадебные процедуры, я отказался, дурак я, что ли, соглашаться на неизвестное? А оказалось… оказалось… я мог стать таким!
X вытащил из планшета голограмму. На ней улыбались двухметровые плечистые атлеты: на Уэльпек жили физическим трудом, и крепкое здоровье было необходимым слагаемым семейной жизни.
— Не вернусь я на Уэльпек, не справляюсь…
— Ха! — услышала его Y. — Не делай как я, Z! Я наоборот, согласилась. И — посмотрите, что со мной стало!
Y расстегнула пальто, и из под него выскочил длинный чешуйчатый хвост.
— А еще у меня теперь есть жабры. Да, с ними удобно существовать на Аэронне, но с мужем мы не ужились, и я хотела бы остаться тут, дома. Но как я буду с хвостом?..
Z прикусила губу. Ей было страшно.
Как узнать заранее, что означает на далекой Земле фраза «Возьмешь мою фамилию?»
За витриной — граффити. Голова, палочки ног и рук, как на знаках дорожного движения, и огромный круг вместо живота, внутри которого извивается красный червь. И рядом с человечком надпись — «НЕТ!»
Третий раз за неделю встречался этот знак. Но впервые — в центре города.
Фёдор отвернулся от окна и раскрыл меню.
«Ты ни в чём не виноват», — в очередной раз мысленно успокоил он себя.
Так, меню. Острые блюда, жареное. Пока пропускаем. Через полгода будет можно. Возьмём манты.
Мороженое на десерт? В инструкции про это ничего не было сказано.
Официант принял заказ и презрительно улыбнулся. Или показалось?
Фёдор посмотрел за окно.
«НЕТ!» И красный паразит в животе.
Может, это официант сделал? Вдруг среди персонала есть повстанцы? Для него, постоянного клиента. Фёдор ходил в кафе уже две недели. Расплачивался он, конечно, кредиткой нртабов.
«А если у меня не было выбора?» — чуть не сказал вслух Фёдор.
Ни работы, ни денег, ни жилья. А тут повезло — вступил в программу нртабов и был одобрен. Медицинские анализы показали — годен для подселения. Теперь три года можно жить спокойно.
Фёдор почувствовал в животе резь. Он живо представил, как внутри него елозит красный паразит.
Нет. Это иллюзии.
Снова резкая боль.
Фёдор просунул руку под рубашку на живот.
Предупреждали же. Адаптация займёт до полугода. Главное — не думать о красной твари, которая живёт в тебе. О внутреннем соседе.
Инопланетная цивилизация нртабов платила за еду, жильё, одежду, за любые легальные прихоти. Не из-за большой любви к людям, разумеется. Микрофлора организма человека лучше всех из существ Земли подходила для взращивания личинок.
Официант принёс заказ и нехотя спросил:
— Всё в порядке?
— Да.
«Почти нормально», — подумал Фёдор.
Всё было нормально до того, как один тип сбежал из перинатального Центра нртабов. Отказался от внутреннего соседа. И создал подпольную организацию. А повстанцы теперь как лозунг повторяли знаменитую фразу из интервью с ним: «Не делай, как я».
Тупые повстанцы… Из-за них чувствуешь себя виноватым.
Это же национальные правительства дали разрешения инопланетянам. На любого землянина. Вот почему нртабы продавали технологии за валюту Земли. Ведь за деньги человек согласен на многое. Даже на внутреннего соседа.