В этот момент голову Ивана Фролова поразила одна нехорошая мысль о том, что сегодня, в первый день войны, он еще не увидел, не встретил ни одного красноармейца, защитника родины! А сейчас он лежит, прячется в лесу от чужих людей на своей собственной земле, наблюдая за движением автоколонны с вражескими войсками на борту. Не смотря на довольно-таки большое расстояние до дороги, Фролов хорошо видел, как немецкие солдаты спокойно между собой переговариваются, смеются, время от времени перекликивались с солдатами в кузовах других грузовиков. Словом, эти немецкие солдаты вели себя так, словно они находились в своей стране, у себя дома. Словно Советский Союз, как государство, не обладал достаточными вооруженными силами, способными этим немцам оказать вооруженное сопротивление, выбросить их за пределы своей территории!
Автоколонна продолжала упрямо двигаться все глубже и глубже на территорию СССР, а немецкие солдаты, сидевшие в кузовах грузовиков, несколько по-своему, по-солдатски развлекались, организуя охоту на советских людей. Небольшие дозорные и охранные группы немецких мотоциклистов в пять — шесть мотоциклов время от времени на большой скорости проскакивали сбоку от этой колонны, поднимая большие пылевые облака! В таком облаке было трудно дышать, поэтому рядовые немецкие солдаты иногда заставляли своих братьев по оружию, мотоциклистов, ехать прямо по колхозным полям пшеницы, гречихи и овса вдоль самой дороги! Время от времени мотоциклисты, проезжая этими полями пшеницы или овса поднимали на ноги то одного, то другого красноармейца, а то целую группу красноармейцев, рассветом застигнутых в этих колхозных полях.
Иван грудью сильно привалился к земле за стволом большой березы, наблюдая за тем, как эти немцы беззастенчиво хозяйничают у него в стране! Даже боль от потери Маши слегка в нем притихала, нет, это было не совсем так, эта боль от потери Маши не притихала, просто она принимала несколько иную окраску и направленность! Та прежняя боль из-за смерти родного и близкому ему человечка, перерастала и как бы перерождалась в боль за родину, за державу! Если бы в тот момент у Ивана в руках оказалась бы винтовка, то он, ни на секунду не задумываясь, открыл бы из нее огонь по немецким солдатам, которые сейчас топтали землю его родины!
Видимо, не один только Иван Фролов переживал подобные обидные чувства, так как он вскоре услышал звуки винтовочных выстрелов из леса, а затем увидел, как стайка немецких мотоциклистов, ринулась по направлению источника выстрелов. В поле с овсом, стремясь проехать к стреляющему лесу, немецкие мотоциклисты вдруг нарвались еще на одну на группу красноармейцев, которые до этого времени прятались в овсе. Совсем молодые ребята в красноармейской форме медленно поднимались на ноги, свои винтовки они держали в руках, поднятых над головой. С большим трудом Иван Фролов сообразил, что эти красноармейцы прямо на его глазах только что сдались в плен к немцам, вместо того, чтобы вместе с другими красноармейцами вести огонь на поражение немецких мотоциклистов!
В сердцах Иван изо всей своей природной силы кулаком долбанул по стволу березы, за которой сейчас скрывался, так как он никогда бы не поднял свои руки вверх перед каким-либо врагом. В этот момент в его ушах послышался негромкий мужской смех, негромкие аплодисменты. Подняв глаза и голову, повернув слегка вправо, Иван метрах в десяти от себя увидел мотоцикл, в седле которого сидел немец в форме мышиного цвета. Он-то смеялся и хлопал ладонями, наблюдая за Фроловым, подбодряя его гневные чувства. Двигатель его мотоцикла все еще продолжал работать, Иван же только удивился тому, как такое случилось, что он не расслышал звука работающего двигателя этого мотоцикла, как этот немец сумел подъехать к нему так близко?!
Тем временем немец вдруг посерьезнел, улыбка исчезла с его лица, свои руки он недвусмысленно положил на автомат, висевший у него на груди. Указательным пальцем правой руки он поманил Ивана, словно ему хотел сказать, хватит, повеселились, а теперь иди ко мне, поговорим о деле. В этот момент Фролов почувствовал, как помимо воли, его ноги сами по себе начали медленно разгибаться, поднимая его тело в положение стоя. А немец все еще продолжал его манить к себе пальчиком, Иван опять почувствовал, как его руки сами по себе начали подниматься над головой. В этот момент Иван почему-то смотрел себе под ноги, там в траве он увидел свой «Вальтер Р38», почему-то валявшийся в траве. Видимо, каким-то образом этот немецкий пистолет сам собой выпал из-за его пояса, видимо, он не пожелал стрелять в немецкого солдата! Но эта мысль о пистолете напомнила Ивану Фролову и о том, что в правом рукаве его куртенки он спрятал свой метательный нож. Эта мысль неожиданно привнесла какую-то ясность ему голову по отношению его дальнейших действий.
Иван Фролов медленно вышел из-за ствола березу, остановился с полуприподнятыми кверху своими руками. Он стоял и терпеливо ожидал, когда этот немец его подзовет подойти ближе к нему, а то иначе он мог бы посчитать его дальнейшие действия агрессивными и тогда немец взялся бы за свой «шмайсер»… Только через небольшую паузу, немец снова Фролова пальчиком поманил к себе, видимо, немцу понравилось идея таким образом взять в плен советского парня. Немец ничего совершенно не боялся, он даже не остерегался каких-либо провокационных действий со стороны этого невооруженного сельского парня.
Тем более, что за его спиной на втором сидение мотоцикла сидел еще один немец, который с любопытством наблюдал за тем, как его товарищ берет в плен этого русского парня. На четвертом шагу Иван притворился, что споткнулся, чтобы удержать равновесие, он резко взмахнул правой рукой. Метательный нож попал точно в цель, разрушил мужской кадык дыхательного горла первого немца. Он обеими руками схватился за свое горло, всеми силами пытаясь пропихнуть в свои легкие глоточек свежего воздуха. Он был еще жив, когда Иван пролетел над ним в прыжке, пытаясь своими руками достать второго немца. Тот не ожидал нападения со стороны этого русского паренька, поэтому не ушел в сторону от захвата его рук, а вместе с парнем свалился на землю, соображая, что ему делать. Но было поздно, Фролов размахнулся и ребром ладони резко ударил по немецкому горлу. Через минуту с обоими немцами было покончено, они лежали в траве с неестественно выгнутыми шеями и синими языками в ртах.
Немцы с дороги не могли увидеть этой драки, так как место схватки перекрывалось несколькими деревьями и слишком уж разросшимся кустарником. Таким образом, Иван Фролов в свое распоряжение достаточно времени, чтобы разобраться с немецкими друзьями и их собственностью. Первым же делом он их мотоцикл откатил глубже в лес, поднял свой «Вальтер» и снова засунул его за пояс брюк, поднял с травы «шмайсер» и карабин Маузер 98к, аккуратно отложил оружие в сторону, оттащил в кусты, предварительно раздев догола оба трупа. И только после этого занялся разбором солдатских шмоток.
Когда Фролов был готов отправиться в дальнейший путь, то сначала он отправился в лес, чтобы разыскать свою котомку. Затем вернулся к мотоциклу, и занялся трофейным оружием. Пистолет-пулемет МР38 и карабин Маузер Мк38 были в идеальном техническом состоянии. Патронов к карабину было достаточно много, что-то около пятидесяти — шестидесяти патронов, но вот к пистолету-пулемету Иван имел всего только два запасных рожка. Он особо не печалился по этому поводу, так как считал, что в бою винтовка принесет много больше пользы, чем пистолет-пулемет, если с ней правильно и хорошо обращаться.
Мотоцикл оказался весьма ценным приобретением, был в хорошем техническом состоянии, видимо, его бывший хозяин немало о нем заботился. Прежде чем отправляться в путь, Иван несколько раз попробовал, как заводится этот его трофей. Он еще никогда не ездил на мотоциклах, но в детстве любил гонять на двухколесном велосипеде по московским улицам и переулкам. А в последние месяцы своей московской жизни, перед тюрьмой, ему удалось пару раз посидеть за рулем «Эмки», так что Иван считал себя профессиональным водителем! Трофейный мотоцикл завелся с первого же толчка экстрактора, негромко загудел, но в этом звуке мотоциклетного двигателя ощущалась сила его и мощь.
Заглушив двигатель, Фролов еще раз осмотрел и руками проверил крепление своей котомки к заднему сидению мотоцикла. Поверх котомки лежал снаряженный и готовый к стрельбе «шмайсер», который можно было бы легко вытащить из-под веревки. Все было готово к отправлению в путь, но Фролов решил немного задержаться, продемонстрировать немцам, что их жизнь в эту войну не будет такой легкой, сладкой, как они могли ее себе представлять!
Свои первые пять выстрелов, целую винтовочную обойму, Иван отстрелял по колонне. Своими собственными глазами он видел, как одна из его пуль попала в шофера бензовоза, который выехал из общего строя и скатился вниз по насыпи дороги, но сам бензовоз так и не загорелся. После замены обоймы, Иван Фролов повел самый настоящий бой с немецкими мотоциклистами, которые рванули с дороги на его выстрелы. Один немецкий мотоцикл остановился на возвышенности, а его пулеметчик открыл по нему огонь. Не позволяя ему оторвать от земли свою голову. Другие мотоциклисты маневрировали, пытаясь на своих машинах, как можно ближе приблизиться к вражескому стрелку, чтобы взять его в плен!
Но в самый разгар перестрелки немцы вдруг выяснили, что вражеский стрелок оказался не так уж прост! Его огневая позиция находилась не на самой опушке леса, а метров на двадцать в его глубине. Такое расположение огневой позиции стрелка привело к тому, что Ивану Федорову удалось покончить с экипажами трех немецких мотоциклов, убить семерых немцев, прежде чем те сообразили, что, сидя на мотоциклах, они ничего не смогут с ним поделать. Подавить советского стрелка можно было или артиллерией, или немецким мотоциклистам следовало бы слезть со своих машин и атаковать его позицию в пешем строю.
В первый день войны с Советским Союзом немецкие солдаты были особо ретивыми, они были готовы пойти на многое, чтобы выиграть первый бой с советским снайпером. Так и эти немцы мотоциклисты. Заглушив двигатели своих мотоциклов, они спешились и разошлись в цепь, чтобы окружить и пленить этого русского стрелка. Иван же произвел еще два выстрела, один по немецкому солдату, отчего тот завалился на землю, а вторым патроном он пробил бензобак одного из мотоциклов, которых немцы собрали в общую кучу. Всплеск пламени охватил сразу несколько мотоциклов. Затем Иван неспешным шагом покинул свою огневую позицию, направляясь в глубь леса теперь уже к своему мотоциклу.
Вскоре на лесной дороге появился странный мотоциклист. Он был одет в одежду белорусского сельского паренька, но ехал на боевом немецком мотоцикле. Его скорость сначала была не очень высока, затем он слегка ее увеличил, чтобы, как можно быстро, затеряться в глубине этого лесного массива!
Иван Фролов притормозил на центральной площади Лиды! Эта площадь, разумеется, носила имя Владимира Ильича Ленина, великого пролетарского революционера! С громадным удивлением в глазах он наблюдал за тем, как по площади туда и сюда, особо не торопясь, снуют простые советские граждане, возвращающиеся домой с работы или наоборот, сейчас спешащие на работу. Фролов смотрел на этих советских людей и не понимал, почему на здании когда-то городской ратуши, а ныне на здании горисполкома города все еще колышется Красный флаг?!
Одним словом, сейчас произошло самое невероятное, Иван Фролов каким-то чудом перенесся из Белоруссии, охваченной огнем Великой Отечественной войны, в обыкновенный тихий советский городок, война которого пока еще не затронула. Повернув голову за спину, Фролов с недоумением в глазах посмотрел на немецкий пистолет-пулемет МП38, шпагатом привязанный к заднему сиденью его трофейного мотоцикла. Этот немецкий автомат он только что захватил в нечестном бою с двумя немецкими солдатами оккупантами. Он стоял чуть не по центру этой городской площади и не мог понять, как же такое могло бы случиться, что всего лишь час назад он убил двух немцев, двух немецких гренадеров. А потом вел перестрелку с гигантской колонной военной техники, с немецкими солдатами мотоциклистами. А сейчас он стоит на центральной площади Лиды, и вокруг себя не видит никаких признаков только что начавшейся войны. Иван почувствовал, что он начинает сходить с ума! Но в этот момент он все-таки замечает несколько городских зданий, разбомбленных до основания.
Советские милиционеры в синей форме, с наганами в кобурах, как ни в чем не бывало, расхаживали по этой старинной площади. Строго посматривая по сторонам.
Задумавшись, Иван Фролов попытался себе представить, какая буча может начаться, если хотя бы один из этих милиционеров обратил бы свое внимание на его военные трофеи, немецкий автомат «шмайсер», на мотоцикл немецкого производства и с немецкими номерными знаками. Он толчком экстрактора снова его завел и, потихоньку, стараясь не привлекать к себе внимания, поехал с площади. Свернул в первый же попавшийся под руку переулок. Машинально объезжая ухабы, рытвины и канавы городской мостовой, Фролов продолжал размышлять о том, где бы он мог бы хотя бы на ночь укрыться в этом маленьком провинциальном городке?!
Естественно, Иван Фролов тут же вспомнил о доме рижанина Мориса Берныньша, попытавшегося, но так и не сумевшим стать советским гражданином. Его дом, располагался в начале Советской улицы. Всего какой-то год назад он вместе с Морисом из него бежал, они сам дом бросили на произвол судьбы!
Фролов проехал еще пару городских улиц, миновал знакомый пивной бар городского рынка, который его друг воровской авторитет Моня в свое время пытался превратить в свою воровскую штаб-квартиру. Но эта попытка Моне не удалась, хозяин пивного бара его сдал милиции со всеми потрохами. Во время перестрелки с милицией погибло очень много людей. Моня же был тяжело ранен и нуждался в срочной полостной операции. Словом, год назад все тогда покатилось по наклонной, Морис погиб, но успел свой дом передать ему в собственность. Когда Иван проезжал мимо пивного бара, то краем глаза успел-таки заметить, что пивной бар и сегодня работает, но вот клиентура его несколько изменилась. По крайней мере, сейчас у его дверей толпились молодые люди уголовного вида, но они, видимо, занимались наркотиками.
В довоенное время этот пивной бар в основном работал по обслуживанию крестьян, приезжавших на воскресную ярмарку со своей продукцией. В нем они могли попить хорошего пива, неплохо перекусить, а также, если проголодались, то и неплохо пообедать, съесть первое и второе блюда за очень недорого.
Эти мысли Фролова были тут же опровергнуты, когда он повернул свой мотоцикл в очередной переулок, то был вынужден тут же притормозить. Совершенно неожиданно для самого себя, он вдруг увидел, что этот переулок был до упора забит подводами, загруженными свежими овощами, картошкой, луком, капустой и свеклой с крестьянских огородов, канистрами молока, бидонами сметаны и сливок. Торговля велась бойко, некоторые крестьяне торговали прямо с подвод, а другие — с прилавков, сооруженных из подручного материала. Горожане бродили среди подвод и прилавков, покупая свежие овощи, зелень с огорода, яйца, масло. Следует признать, что и на этот раз горожан было очень много, они не только покупали свежую крестьянскую продукцию, но и вели уважительные беседы с седобородыми крестьянами. Вероятно, в этих беседах обсуждалось начало войны, подумал Фролов, ловко лавируя на мотоцикле среди этого большого количества людей. В толпе покупателей и продавцов было очень много молодежи, которая тоже что-то покупала, но большой частью кучковалась между собой, о чем-то беседуя.
Фролов вспомнил и сильно взгрустнул по своей Машке, погибшую, его защищая! Личное горе на людях всегда легче переносится, вскоре этот парень снова с головой ушел в наблюдение за этим городским столпотворением. Оно ему снова напомнило о том, что сегодня в воскресение, началась война, Германия напала на Советский Союз. Из-за этого скопления народа и крестьянских подвод, он был вынужден до минимума снизить скорость движения своего трофейного мотоцикла. Но Фролов не останавливался, а продолжал осторожно двигаться на мотоцикле между подводами, внимательно посматривая по сторонам.
В какой-то момент Иван Фролов в шумной толпе торговцев и покупателей прямо-таки своим мотоциклом наткнулся на трех мужиков, которые, как ему показалось, явно не были ни крестьянами, ни горожанами. Они, цепко придерживаясь друг друга, пробирались к какой-то одной только им известной цели. Возможно, Фролов и дальше проехал бы мимо этой подозрительной троицы, если в этот момент один из парней вдруг не обернулся, не посмотрел в его сторону. По его взгляду Иван догадался, что внимание этого парня привлек его мотоцикл, тот догадался, что под ним немецкий армейский мотоцикл! Парень толкнул плечом своего напарника, что-то шепнул тому на ухо. Его напарник так и не ответил на этот шепот, а жестом руки показал, мол, «заткнись, приятель, у нас более важное дело»!
Тогда Фролов обратил внимание на их одежду, казалось бы, что эти парни были одеты в кургузые пиджачишки местного пошива, как и большинство местных крестьян. Иван же сразу же своим опытным глазом определил, что эти пиджаки были специально пошиты и пошиты таким образом, чтобы одежда этих молодцов ничем бы не отличалась бы от одежды местного крестьянства. Но опять-таки наметанный глаз Ивана Фролова выделил одну странность, которая была общей для этой троицы. Полы кургузых пиджачков этих как бы крестьян подозрительно оттопыривались с правой стороны. Во время движения, а эти парни не просто шли, они, словно подкрадывались к своей цели, из-под полы пиджачишек у них проглядывали рукоятки немецких пистолетов-пулеметов МП38, которых население Польши уже успело прозвать «шмайсерами».
Внутренним чутьем Иван Фролов догадался о том, что сейчас он наблюдает работу представителей немецкой разведывательно-диверсионной группы, которая в данный момент на кого-то охотится. Он свернул в сторону, тут же притормозил и свой мотоцикл поставил так между подводами, чтобы иметь возможность снова быстро вскочить на него, чтобы тут же на нем дать деру в случае возникновения такой необходимости. Но в то же самое время Ивану было страшно любопытно узнать, на кого же именно сейчас охотились эти немецкие диверсанты! Он поднялся с сиденья мотоцикла, по-молодецки крепко потянулся, потрещал всеми костями своего скелета. Три часа он провел за рулем мотоцикла, нигде не останавливался, не поднимался с седла, сейчас ему было нужно немного разогнать кровь в своих жилах, размять свои косточки.
Разогнав кровь по жилам, Иван Фролов подошел к заднему сиденью мотоцикла. Прикрывая своим телом немецкий автомат, особо не торопясь, он освободил «шмайсер» от веревочных креплений, проверил его и, держа его в правой руки, опустил автомат вдоль своего тела. Подготовившись, таким образом, к бою, Фролов всем телом развернулся к заинтересовавшим его трем мужикам с немецкими автоматами под пиджаками. За это время они продвинулись вперед всего лишь на десять шагов, но эти шаги точно определили цель охоты диверсантов, то, что их сейчас так интересовало.
Это была деревенская девушка с платиновыми волосами, которая стояла и торговала за одним из прилавков, сооруженного из-под подсобного материала на скорую руку рядом с крестьянской подводой. Этой девушке было двадцать-пять или двадцать — семь лет, она торговала молоком, сметаной и сливками. Рядом с ней суетился молодой паренек лет семнадцати, который то и дело подбегал к подводе, что-то с нее брал и подносил к прилавку. Горожане, видимо, были хорошо знакомы с качеством молочной продукции этой крестьянской семьи, поэтому к девушке с платиновыми волосами стояла из горожан небольшая очередь. Девчонка же работала с своей клиентурой, ни на что другое не обращая внимания. Она старалась, как можно быстрее, обслужить своих клиентов. Поэтому платиновая блондинка, погруженная в свою работу, пока так и не заметила, что к ней, чуть ли не со всех сторон осторожно подбираются здоровые мужики!
В очередной раз, скользнув своими глазами по лицу этой сельской девчонки, Иван Фролов вдруг ее узнал. Это была Света, одна из двух радисток, которые решили Мориса Берныньша использовать в качестве своего прикрытия в те времена, когда немцы оккупируют Западную Белоруссию. Внимательно присматриваясь к Свете, Иван Фролов вспомнил гневные слова, которые Нина в свое время высказала ему, она ему тогда заявила:
— «Ты, парень, что творишь? Ты, что не понимаешь, что скоро начнется война! Что немецкие войска вот-вот нападут на Советский Союз, на нашу родину! Оккупируют часть ее территорий! И тогда мы со Светой превратимся в один из ручейков связи честных людей с Москвой!»
Сейчас перед Иваном Фролом за прилавком стояла и торговала крестьянской продукцией именно та Света, которая была одной из тех двух девчонок, которых отобрало центральное НКВД в Москве. Они должны были заняться не только работой по организации радиосвязи Лидского подполья с Москвой, эти девчонки должны были обеспечивать качественной радиосвязью подполье всей Западной Белоруссии и Польши. Морис Берныньш, может быть, и не знал, чем же Нина и Света должны были заниматься в своей работе на подполье, но он их взял себе в прислугу, сделав их своими горничными. Может быть, у богатого рижанина с этими девчонками все бы и сложилось, если бы в его доме не появился Вальдемар Косински, он же Иван Флоров. Своим неожиданным появлением Иван сломал спокойную и размеренную жизнь Мориса и его прислуги. В конечном итоге Морис погиб, девчонки разбежались и до настоящего времени где-то скрывались.
Сейчас, наблюдая за тем, как немецкие диверсанты профессионально обкладывали Свету, чтобы затем попытаться ее захватить внезапным наскоком. В этот момент Иван Фролов подумал о том, что, видимо, или в Лидском отделение НКВД, или в Гродненском УНКВД немецкая разведка имела своего человека, который нашел и вывел немецких диверсантов на эту блондинку Свету!
Тем временем к трем подозрительным мужикам с немецкими автоматами под пиджаками присоединился и четвертый, который, вероятно, был командиром этой группы. Сам не понимая, как такое вообще могло с ним случиться, ведь раньше он этому не обучался, Фролов хорошо видел и понимал указания, которые командир группы раздавал своим диверсантам языком жестов руки и пальцев. Одному из мужиков, который оказался ближе всего к нему, Фролову, он приказал ножом прикончить младшего брата блондинки! Двум другим бойцам своей группы командир приказал стоять на стреме, автоматным огнем прикрывать его и еще одного бойца, вместе с которым он собирался захватить Свету.
Фролов моментально сообразил, что, если он вовремя не нарушит взаимодействие членов этой немецкой диверсионной группы, то жизнь Светы окажется под серьезной угрозой, да и этот ее молодой брат, этот крестьянский паренек может тоже погибнуть. Этим временем, диверсант, которому было приказано нейтрализовать крестьянского паренька, как-то внезапно вдруг оказался за его спиной. Из внутреннего кармана своего пиджака он начал вытаскивать штык-нож, собираясь им втихую прирезать этого паренька. Уже больше не раздумывая, Иван поднял свой «шмайсер» и короткой очередью в три патрона разнес голову противника. Эта так неожиданно прозвучавшая автоматная очередь заставила умолкнуть гул голосов, стоявший над торговыми рядами, над подводами. Люди, сами крестьяне и их покупатели горожане, с громадным любопытством в своих глазах начали поворачивать свои головы по направлению только что прозвучавших выстрелов.
За это краткое мгновение тишины Иван Фролов успел сделать еще три спокойных, размеренных шага, чтобы оказаться рядом с командиром группы немецких диверсантов. Не останавливаясь, он такой же короткой автоматной очередью в три патрона прострелил ему грудь, смертельно ранив немецкого командира. Позднее, после боя Иван Фролов хотел переговорить с этим немцем, задав ему пару интересующих его вопросов, поэтому он сейчас стрелял так, чтобы только его ранить, а не убить! Немец еще валился на землю, уже бессильный что-либо изменить в своей судьбе. Иван же стоял с автоматом наизготовку рядом с его телом, глазами он разыскивал других диверсанта, участников этой операции захвата. В этот момент горожане и крестьяне впали в панику, горожане побежали из переулка, напрочь позабыв о сделанных покупках. Их в этот момент беспокоило только сохранение своей жизни! Крестьяне же суматошно принялись запрягать лошадей в подводы, чтобы, как можно быстрей бежать бы из этого города.
Иван, по-прежнему, стоял, настороженно осматриваясь вокруг, в любой момент он был готов продолжить этот бой! Но после ранения командира немецкой разведывательно-диверсионной группы, его подчиненные, словно растворились, в этой толпе мечущихся горожан. Держа наготове автомат, Иван Фролов продолжил глазами разыскивать напарника командира вражеской группы, с которым тот собирался захватить Свету. Но этот напарник, словно сквозь землю провалился, его нигде не было видно! Тут где-то за его спиной короткими очередями затрещали еще два других автомата!
Волей неволей Ивану пришлось обернуться, ненадолго выпустив Свету из поля своего зрения, там он увидел, что крестьянский паренек завладел автоматом человека, который только что пытался его убить. Сейчас этот «шмайсер» уже в руках паренька вел огонь по двум немецким диверсантами, которых командир группы поставил на стрему. Причем, один из них был уже ранен в плечо, а второй пытался убежать куда-то вниз по переулку.
Про себя решив, что этот деревенский паренек обязательно справится с этими двумя диверсантами, Иван Фролов решил проверить, по-прежнему, на месте ли находиться Света?!
Он тут же остолбенел на месте, блондинки не оказалось на своем рабочем месте, за ее прилавком уже никого не было! Разбитый стакан со сметаной, разлитое молоко и опрокинутый ящик для сиденья — все это свидетельствовало о мгновенной схватке, только что произошедшей на этом месте. Перешагнув через раненого командира немецкой группы, Фролов получил возможность увидеть переулок на всем его протяжении. По переулку в панике метались люди, в основном крестьяне и горожане! Примерно, в десяти шагах от него стояли трое крестьян, они в своих руках крепко удерживали испуганную Свету!
Иван только приготовился открыть огонь из своего автомата, как услышал за своей спиной покряхтывание клаксона какого-то автомобиля! Инстинктивно Фролов обернулся за спину, в переулок заворачивала советская «Эмка». За ее рулем сидел мужчина в форме командира РККА. Водитель автомобиля хорошо увидел людей, мечущихся в испуге по переулку, но он не остановился, не снизил скорость движения своего автомобиля, как должен был бы поступить любой советский человек. Командир РККА рулил своей «Эмкой» так, словно перед ним была ровная и безлюдная дорога, словно в переулке вообще ничего не происходило!
Когда «Эмка» поравнялась с ним, то Фролов слегка развернулся и из своего «шмайсера» выпустил две автоматные очереди. Первой он ранил водителя в плечо, а когда тот не остановился — прострелил ему голову! Автомобиль тут же занесло влево, он остановился, уткнувшись своим бампером в стену дома.
Пока Иван Фролов разбирался с неизвестно откуда появившимся автомобилем, семнадцатилетний паренек из автомата расстрелял трех крестьян, державших Свету. Вернее было бы сказать, что этот крестьянский парень продемонстрировал хороший уровень подготовки советского диверсанта, убив одного немецкого диверсанта, а двое других, бросив Свету, скрылись в толпе испуганно мечущихся по переулку людей. Взяв Свету за руки, паренек вместе с ней направился к Ивану Фролову. Тот встретил их словами: