“Then, if they can be anything they want to be, why are they all flowers?”
— Ты говоришь, эти цветы могут обратиться во что захотят. Это значит — в разные овощи, которые у тебя на огороде?
— И в овощи, и во всякое растение. Мне надо только попросить.
— Но если они могут обратиться во что захотят, почему же они все до единого — цветы?
“They have to be something, don't they?” Tupper demanded, rather heatedly. “They might as well be flowers.”
“Well, yes,” I said. “I suppose they might.”
— Надо же им чем-то быть, верно? — с жаром, чуть ли не сердито сказал Таппер. — Чем плохо быть цветами?
— Нет, отчего же, совсем неплохо, — сказал я.
He raked two ears of corn out of the coals and a couple of potatoes. He used a pot-lifter that looked as if it were fashioned out of bark to get the pot off the fire. He dumped the cooked vegetables that were in it out onto the plates.
“And the trees?” I asked.
Таппер вытащил из горячих угольев два початка кукурузы и несколько печеных картофелин. Подобием ухвата, вырезанного, как мне показалось, из толстой древесной коры, снял с огня горшок. И разлил похлебку по тарелкам.
— А деревьями они не бывают? — спросил я.
“Oh, them are things they changed themselves into. I needed them for wood. There wasn't any wood to start with and I couldn't do no cooking and I told them how it was. So they made the trees and they made them special for me. They grow fast and die so that I can break branches off and have dry wood for fire. Slow burning, though, not like ordinary dry wood. And that's good, for I have to keep a fire burning all the time. I had a pocket full of matches when I came here, but I haven't had any for a long, long time.”
— Почему, в деревья они тоже обращаются. Мне ведь нужны дрова. Сперва тут никакого дерева не было, не на чем было готовить еду. Тогда я им объяснил. И они сделали деревья, нарочно для меня сделали. Деревья выросли быстро-быстро и сразу высохли, и а стал ломать сучья и разводить костер. Они горят очень медленно, не то что простой хворост. Это хорошо, у меня костер все время горит, никогда не гаснет. Сперва, когда я сюда пришел, у меня были полны карманы спичек. А теперь нету, давным-давно нету.
I remembered when he spoke about the pocket full of matches how entranced he had always been with fire. He always carried matches with him and he'd sit quietly by himself and light match after match, letting each burn down until it scorched his fingers, happy with the sight of flame. A lot of people had been afraid that he might bunt some building down, but he never did. He was just a little jerk who liked the sight of fire.
“I haven't any salt; said Tupper. “The stuff may taste funny to you. I've got used to it.”
Слушая про карманы, полные спичек, я вспомнил: Таппер всегда без памяти любил огонь. Он вечно таскал с собою спички и, тихонько сидя где-нибудь в одиночестве, зажигал их одну за другой и восторженно глядел на язычок пламени, пока спичка не догорала до конца, обжигая ему пальцы. Многие в Милвилле опасались, как бы он не устроил пожар, но ничего такого не случилось. Просто этот чудак очень любил смотреть на огонь.
— Вот соли у меня нет, — сказал Таппер. — Тебе, может, будет невкусно. Я-то привык.
“But you eat vegetables all the time. You need salt for that kind of stuff”
“The Flowers say I don't. They say they put things into the vegetables that takes the place of salt. Not that you can taste it, but it gives you the things you need just the same as salt. They studied me to find out what my body needed and they put in a lot of stuff they said I needed. And just down the river I have an orchard full of fruit. And I have raspberries and strawberries that bear almost all the time.”
— Но если ты кормишься одними овощами, как же без соли? С такой еды и помереть можно.
— А Цветы говорят, нет. Говорят — они в эти овощи вкладывают всякое такое, что и соли не надо. На вкус не чувствуешь. А польза такая же, как от соли. Они меня изучили и знают, что мне надо для здоровья, и все это прямо в овощи вкладывают. И еще у меня подальше на берегу фруктовый сад, и там чего только нет! А малина и земляника поспевают у меня почти что круглый год.
I couldn't rightly understand what fruit had to do with the problem of nutrition if the Flowers could do all he said they could, but I let the matter stand. One never got anywhere trying to get Tupper straightened out. If you tried to reason with him, you just made matters worse.
“We might as well sit down,” said Tupper, “and get started on this.”
Я не понял, какая же связь между фруктовым садом и сложностями Тапперова питания, ведь Цветы уверяют, будто они могут все? Но ладно, пусть. Добиваться толку от Таппера напрасный труд. Если начнешь с ним рассуждать, только больше запутаешься.
— Что ж, садись и давай есть, — сказал он.
I sat down on the ground and he handed me a plate, then sat down opposite me and took the other plate.
I was hungry and the saltless food didn't go so badly. Flat, of course, and tasting just a little strange, but it was all right. It took away the hunger.
“You like it here? I asked.
Я сел прямо на землю, он подал мне еду, сам уселся напротив и придвинул к себе вторую тарелку.
Я порядком проголодался, а это варево без соли оказалось не так уж плохо. Пресновато, конечно, и чуть странный привкус, но в общем недурно. Главное, сытно.
— Как тебе тут живется? — спросил я.
“It is home to me,” said Tupper, solemnly. “It is where my friends are.”
“You don't have anything,” I said. “You don't have an axe or knife. You don't have a pot or pan. And there is no one you can turn to. What if you got sick?”
Tupper quit wolfing down his food and stared at me, as if I were the crazy one.
— Это мой дом, — сказал Таппер с некоторой даже торжественностью. — Здесь у меня друзья.
— Но ведь у тебя ничего нет. Ни топора, ни ножа, ни кастрюли, ни сковородки. И не к кому пойти, никто не поможет. А вдруг захвораешь?
Таппер, который до этой минуты жадно уплетал свою похлебку, опустил ложку и уставился на меня так, словно полоумный не он, а я.
“I don't need any of those things,” he said. “I make my dishes out of clay. I can break off the branches with my hands and I don't need an axe. I don't need to hoe the garden. There aren't ever any weeds. I don't even need to plant it. It's always there. While I use up one row of stuff, another row is growing. And if I got sick, the Flowers would take care of me. They told me they would.”
“OK,” I said. “OK.”
— А для чего мне это барахло? — сказал он. — Посуду я леплю из глины. Сучья ломаю руками, топор мне ни к чему. И мотыга ни к чему, грядки рыхлить не надо. Сорняков нету, полоть нечего. Даже сажать не надо. Все растет само. Пока я все съем с одной грядки, на другой опять поспело. И если захвораю, Цветы тоже обо мне позаботятся. Они мне сами говорили.
— Ну, ладно, ладно, — сказал я.
He went back to his eating. It was a terrible sight to watch. But he was right about the garden. Now that he had mentioned it, I could see that it wasn't cultivated. There were rows of growing vegetables—long, neat rows without the sign of ever being hoed and without a single weed. And that, of course, was the way it would be, for no weed would dare to grow here. There was nothing that could grow here except the Flowers themselves, or the things into which the Flowers had turned themselves, like the vegetables and trees.
И он снова принялся за еду. Зрелище не из приятных.