– Но это нормально?
– Вполне.
– А, еще один вопрос, – вдруг спохватился Гауманз. – Почему он назвал сирайэнов «неизменяемыми»?
– Потому что мы не любим изменять форму, – все так же безразлично объяснил Тособойн. – И вообще не любим определенную форму. Мы носим накидки, чтобы обозначить для людей свои границы, но становимся чем-то конкретным только изредка. Например, когда хотим оставить потомство.
Кажется, не только Эрна слушала сейчас, раскрыв рот. Подробности интимной жизни сирайэнов для людей оставались тайной за семью печатями. Многие просто не знали, у кого следует спрашивать, как все происходит на самом деле. И даже Сиэннэ и Айдеранэн не могли ничего толком сказать, поскольку являлись потомками сирайэнов в третьем и даже четвертом поколении. А всевозможных мифов вокруг этой темы ходило много, только кто же им поверит.
– Спасибо за познавательную лекцию, – ухмыльнулся Гауманз. – Еще одной загадкой меньше. Даже удивительно: работаем в одном заведении столько лет, а ничего толком не знаем. Но давайте вернемся к насущной проблеме. Как ты считаешь, айзё можно доверять?
Плащ слегка шевельнулся, будто Тособойн все-таки пожал плечами.
– Смотря что вкладывать в это понятие. У айзё нет, к примеру, понятия чести или честности. Ничего такого. Вы можете сколько угодно напоминать ему, что он обещал, для него это останется пустым звуком. Но и обманывать намеренно он тоже не станет. Он просто не знает, что это такое.
– И на что же можно опираться, общаясь с ними?
– Только на то, что важно для него лично. Если он говорит, что хочет охотиться на других айзё, скорее всего, так и есть. Но я утверждать наверняка не стану. Иногда и они могут притвориться.
– Вроде все объяснил, а вроде и ничего не объяснил, – хмыкнул Гауманз. – Понятно, что ничего не понятно. Но вот вы двое… – Он обернулся к Кайсу и Эрне. – Вы действительно полагаете, что мне разрешат держать на службе монстра?
Но глаза его горели азартом. Гауманз явно жаждал завести в конторе хотя бы одно чудовище в дополнение к чужакам, которых он обожал коллекционировать.
– Но он, похоже, не опасный, – улыбнулся Кайс. – Вон, и Тособойн говорит. И потом, здесь полно охотников, проконтролируем.
– Что ж, может быть, мне и удастся получить на это разрешение, – вкрадчиво начал Гауманз. – Если только я пообещаю, что за ним будут присматривать.
– Ну уж нет! – заявил Гарр. – Это без меня! Я не желаю иметь ничего общего с монстром.
– И я, – подхватил Нич. – Не хватало мне для полного счастья только айзё на поводке.
Кайс и Эрна переглянулись, одновременно пожали плечами и хором сказали:
– Ну, ладно.
Кайс рассмеялся и продолжил их общую мысль:
– Я за ним присмотрю. А Эрна мне поможет. В конце концов, это мы его притащили. Такой вариант всех устроит?
– Если ты возьмешь его на себя, я буду спокоен, – обрадовался Гауманз.
Айзё все это время сидел тихо, как мышка, и только хлопал глазами. Вид его выражал любопытство, но не волнение. Он шевельнулся только тогда, когда начальник сообщил, что все участники совещания могут быть свободны.
– Попробую это дело согласовать, – пообещал Гауманз. – Сыграем на репутации Кайса, это должно помочь.
Охотники, айзё и сирайэн вышли в холл, но прежде, чем они успели скрыться в дежурке, из-за двери кабинета начальника до них донесся истерический взвизг Кины:
– Если эта мерзость будет здесь работать, я уволюсь!
И хохот Гауманза.
***
В дежурке разговор потек куда свободнее. Сперва даже не могли определиться, кому первым задавать вопросы. В конце концов, решили предоставить первенство айзё. Во-первых, гость, во-вторых, ребенок, а в-третьих, он просто не отвечал на вопросы своих собеседников.
– Кто это может мне не разрешить? – спрашивал он. – Этот человек – не главный? А кто главный? А как у вас это все вообще устроено? А почему так?
– Главный у нас – градоначальник, – обстоятельно объяснял Кайс, уже входящий в роль покровителя и наставника этого чудовища. – Он нашу службу содержит на свои деньги. Или правильнее, на деньги города, но они для него все равно что личные. Поэтому он и решает, как будет работать Служба охотников. И что можно и что нельзя, тоже он определяет.
– А зачем тогда этот… Гауманз?
– Он вроде связующего звена. Он следит, чтобы у нас тут все работало, а у градоначальника потом только выпрашивает деньги на обеспечение. Это если коротко. Потому что градоначальнику некогда вникать во все детали, у него, кроме нас, еще целая куча разных забот.
– А каких? – не унимался айзё. – Зачем вообще градоначальник?
Пришлось объяснять с самого начала. Рассказывали все, перебивая друг друга. Рассказали о том, что существует множество разных земель, и что в каждой из них есть главный город – столица.
– У нас тут Аусвельм, – говорил Кайс, – поэтому и земля Вельмская.
– А почему не Аусвельмская?
– Ну… – Кайс замялся, оглянулся на остальных, но поддержки не получил. – Так исторически сложилось, – выкрутился он.
Рассказали о том, что во главе каждой земли стоит градоначальник. И это тоже сложилось исторически, еще в эпоху войн. Кто сколько завоевал на момент окончания войны, у того столько и осталось. А больше теперь никто захватить не пытается, потому что – это же столько заботы! Градоначальник заботится о том, чтобы всем людям в его земле хорошо жилось. Он устанавливает правила, законы, назначает налоги, распределяет эти налоги таким образом, чтобы обеспечить процветание своей земли. Например, медицинское обеспечение. На этом месте Гарр поворчал о качестве официальных медицинских услуг и высказал мнение, что здравомыслящие люди предпочтут обратиться к частным лекарям и колдунам, сколько бы они ни запросили.
Или, к примеру, всевозможные службы. Та же Служба охотников, которая стала теперь обязательна во всех землях. Потому что каждый градоначальник отвечает только за свою территорию, а чужая – хоть пропадай. А айзё не спрашивают, где появиться. Остальное может разниться. Но в основном бывают Службы охраны порядка, Служба прокладки Теневых Троп, Налоговое ведомство, отдельные ведомства, заведующие медициной и образованием, ну и все в таком роде. По крайней мере, все перечисленные существовали в Аусвельме. И обеспечением работы их всех тоже заведует градоначальник. Словом, хлопотное занятие, не позавидуешь.
– Кто же на это соглашается? – изумился айзё, прикинув объем работы.
– А никто и не спрашивает, – усмехнулся Гарр. – Это не должность, а родовое проклятие. Градоначальство передается от отца к сыну.
– Ужасно, – резюмировал мальчишка. – И никак не спастись?
– Их с детства воспитывают, чтоб не отлынивали, – вставил реплику и Нич.
– Забот много, но зато и почет, – добавил Гарр.