Она вбежала в лес, ветка хлестнула ее по лицу. А потом лес расступился и забрал ее, она даже сделать ничего не успела, ничего не успела понять. Только пискнула как котенок Ленка.
— И откуда это у тебя, пани?
Лес стоял перед ней в образе человека — страшного человека, она никогда такого не видела, если бы в других обстоятельствах — подумала бы что лесовик. Но это был не лесовик — лесовики не говорят по-русски и не интересуются оружием.
Если попалась к казакам — надо молчать.
Человек был не просто большим — ей он показался гигантом. Под два метра… уж на что был здоров брат, а этот здоровее, камуфляж и измазанное черным и зеленым, как у угольщика лицо. Руки тоже черные, а на голове — черная шерстяная шапочка.
Казак покрутил автомат, которым Маритка так и не смогла воспользоваться в руках, потом попытался отвинтить глушитель. Он не поддавался. Казак с удивлением вгляделся…
— А, вот так…
Глушитель крепился не на резьбу — а на быстросъемный замок. Надо было поднять что-то типа замковой дужки — и он снимался быстро, просто и удобно.
— Где нашла? — спросил казак
— В лесу! — с вызовом ответила чуть пришедшая в себя Маритка
Казак вместо ответа стащил с себя черную шапочку — и Маритка вдруг увидела, что у него светлые, чуть вьющиеся волосы цвета ржи. Почему-то именно сейчас она начала воспринимать его как человека, а не как темную, враждебную силу.
— А домой зачем поволокла?
— Ну как… Вещь… Продать можно.
— И задорого, — поддакнул казак, — только против закона. Жарко тут…
— Не нравится, не ходите! Не ваша земля!
Казак покачал головой. Маритка поняла, что он очень молод.
— Как знаете, пани, — ответил он без злобы, — а что не стреляли?
— Не умею.
— Плохо. Много их там? — казак мотнул головой в сторону деревни.
— Не знаю. — Маритка перешла на нормальный тон, она вдруг поняла, что стоящий перед ней человек, пусть так ужасно выглядящий — не злой, не жестокий и не собирается причинить зло ни ей, ни цепляющейся за ее ногу маленькой сестре. — Человек тридцать, даже больше, наверное. С оружием все. Они патера избили, я видела…
— Патера?
— Ну… Священника.
Казак покачал головой.
— Это плохо. А этого… знаете? Что вас ловил.
— Нет.
— К деревне можно скрытно подойти?
— Как?
— Ну… чтобы не видел никто.
— Нет, наверное… специально же так строили… — сказала Маритка и осеклась. Казак посмотрел на нее — и все понял. И она тоже — кое-что поняла.
Глаза зеленые… ведьмины.
Казак, не сводя с нее глаз, достал рацию.
— Седьмой, вызываю штаб. Господин сотник, тут двое гражданских сбежали… Да, мы… минус пять… Говорят человек сорок все с оружием, священника избили… так точно. Есть.
Казак убрал рацию.
— Сейчас вас заберут. До завтра посидите при штабе.
И впрямь ведьмины глаза… Утонуть можно.
— Как тебя… зовут? — неожиданно даже для себя спросила Маритка.
— Тихон меня зовут — просто ответил казак — с Вешенской мы, с Дона. Донские казаки. А тебя?
— Маритка… Лесневская. А это Ленка. Сестра моя…
— А мы от казаков хотели прятаться! — внезапно наябедничала Ленка. Молодой казак только улыбнулся.
— Нехорошо ябедничать. Сейчас за вами придут, при штабе покормят… мабуть сготовили уже. Голодные?
— Скоро вы… с этими?
— Да думаю… к ночи и разберемся…
— И вот еще. Ты… если надумаешь сюда шановну паненку какую привезти, так знай наперед — на круге запорю!
— Так дядя Митрий…