Бар, ослабев, опустился в кресло.
— Подождите, я не успеваю за вами.
Он почесал пальцем щеку и сказал:
— Но ведь вы все это говорите не вполне серьезно, а?
— Вполне.
Деверс выглядел злым и возбужденным.
— Послушайте. Девять из десяти последних императоров были убиты тем или иным путем собственными генералами, у которых в голове возникали светлые идеи. Вы сами говорили мне об этом не раз. Калеон поверит так быстро, что Риоз не успеет и очухаться.
Бар слабо пробормотал:
— Он все-таки серьезен. Ради самой Галактики! Нельзя победить сэлдоновский кризис такой заранее не обдуманной, непрактичной, совсем не по книге схемой. А если бы вам в руки никогда не попалось это послание? Или Бродрих не написал бы «конечная цель»? В своих расчетах Сэлдон не мог полагаться на такие микроскопические вероятности.
— Но если это счастье подвернулось? Нет такого закона, по которому Сэлдон запретил бы нам им воспользоваться.
— Конечно… но…
Бар замолчал, потом заговорил с видимым напряжением.
— Послушайте, как вы собираетесь попасть на Трантор? Вы не знаете расположения этой планеты в космосе. А я, естественно, не помню ее пространственных координат, не говоря уже о сверхпространственных. Вы даже не знаете своего собственного положения в космосе.
— В космосе нельзя потеряться, — ухмыльнулся в свою бороду Деверс.
Он подошел к панели управления.
— Приземлимся на первой же планете и накупим самых лучших навигационных карт на те самые сто тысяч Бродриха.
— И получим пулю в живот. Наше описание, вероятно, уже разослано по всем планетам этой части Империи.
— Док, — терпеливо сказал Деверс, — не будьте таким занудой. Риоз сказал, что я больно легко сдался в плен и, знаете, он не шутил. По скорости и силовым полям мой корабль сильнее любого звездолета, который вообще можно встретить в этой части Галактики. Да, и к тому же у нас есть индивидуальные силовые поля. Имперские молодчики так и не нашли их при обыске, не для того они прятались.
— Ну, хорошо, — все еще пытался сопротивляться Бар. — Хорошо. Допустим, вы прилетели на Трантор. Как вы собираетесь увидеть императора? Вы думаете, что у него есть приемные часы?
— Об этом мы еще успеем подумать на Транторе, — ответил Деверс.
И Бар безнадежно прошептал:
— Ну, хорошо. Я уже пятьдесят лет мечтаю побывать на Транторе перед смертью. Пусть будет по-вашему…
Включился гиперпространственный двигатель. Свет померк и снова вспыхнул, отмечая уход звездолета в сверхпространство.
Звезд на небе было столько, сколько колосьев пшеницы на неубранном поле. Впервые Деверс рассчитывал курс через сверхпространство в непривычную для него сторону, совершая прыжки на более чем световой год. Он испытывал чувство клакстофобии: что-то неприятное было в сверкающем звездном небе, которое окружало звездолет со всех сторон. Они были как бы затеряны в огромном мире космоса.
А в центре скопления десяти тысяч звезд, раздирающих темноту, кружилась огромная имперская планета Трантор.
Но она была не просто планета — живой пульс Империи — двадцати миллионов звездных систем. Хотя выполняла всего одну функцию — административную, экспортировала только одно — закон. Вся планета была до странности искажена. На ее поверхности не жил никто, кроме людей — ее питомцев и паразитов. Ни травинки, ни клочка земли нельзя было обнаружить уже в ста милях от императорского дворца. Даже воды за его пределами не было. Ее в огромных цистернах привозили сюда с других планет. Почву Трантора покрывал неподдающийся разрушению и ржавчине металл, и из него же высились огромные металлические конструкции, опоясывающие всю планету лабиринтом. Внутри помещения соединялись переходами, коридорами, а в стенах торчали дыры тоннелей. Огромные конторы занимали целые квадратные мили металлического пространства, рестораны и увеселительные учреждения вспыхивали огнями каждый вечер. Человек мог обойти планету Трантор, так никогда и не выходя на поверхность.
Целые флотилии звездолетов, превышающие весь звездный флот, когда-либо сооруженный Трантором, поставляли на планету свои грузы каждый день, чтобы прокормить сорок триллионов человек, ничего не делавших, а только занимавшихся распутыванием нитей наиболее сложного управления, которое когда-либо знало человечество. Двадцать сельскохозяйственных планет снабжали Трантор. Вселенная была его слугой…
Крепко стиснутый с боков гигантскими металлическими руками торговый корабль Деверса был мягко посажен на поверхность. Через некоторое время Деверс уже смог пробить себе путь среди сложностей всяких бумажно-административных дел. Сначала их остановили в космосе, где первый из ста последующих служащих задал им множество вопросов. Затем шла перепроверка, в которой было занято не менее людей. Потом фотографировали корабль, снимали и анализировали характеристики прибывших на Транртор, делали записи на магнитофон, обыскивали на контрабанду, наконец взяли налог на право посещения планеты и потребовали паспорта и въездные визы. В результате всех процедур разрешение на въезд было получено, правда, только для Дучема Бара, являвшегося сивеннцем и подданным Империи. Торговец оказался личностью темной и без документов, и служащий допрашивавший их, выразил огромное сожаление, что Деверсу нельзя будет попасть на планету, даже более того, его придется задержать для официального допроса. Тогда и появилась, поменяв хозяина, хрустящая сотенная бумажка, гарантированная поместьями лорда Бродриха. Служащий зашипел важно, как гусь, но его сожаления на этом кончились. Невесть откуда появился новый чистый бланк, который был заполнен быстро и со знанием дела: с полными характеристиками и описанием Деверса.
Торговец и патриций наконец попали на Трантор.
В ангаре торговый корабль все еще фотографировали, записывали, обыскивали, проверяли еще раз фамилии и документы пассажиров, за что была снова уплачена довольно большая сумма денег и взамен получена расписка. А затем Деверс очутился на большой террасе под сверкающим белым солнцем среди болтающих женщин, визжащих детей и мужчин, которые неторопливо выпивали и смотрели на огромные экраны телевизоров, транслировавших последние новости Империи. Бар заплатил необходимое количество монет из иридия, купив толстую газету, — транторский выпуск «Имперских новостей» — официальный орган правительства. Где-то рядом раздавался мягкий шум печатающих машин, выпускавших дополнительные тиражи газет, которых за день, в общей сложности, выходило в свет до десяти миллионов.
Бар быстро проглядел заголовки и обратился к торговцу:
— Ну, с чего начнем?
Деверс попытался стряхнуть охватившее его оцепенение. Он находился в мире, абсолютно не похожем на его собственный, среди людей, которые были ему непонятны, их незнакомый язык создавал ненужные проблемы и угнетал. Вокруг сверкали металлические башни, уходившие своими вершинами за горизонт, тем самым производя на Деверса тягостное впечатление. Да и вся эта деловая торопливая жизнь мирового мегаполиса повергала его в ужасное чувство одиночества и заставляла ощущать себя маленьким и ничтожным.
— Лучше, если вы будете действовать по своему усмотрению, доктор.
Бар заговорил спокойно и тихо:
— Я предупреждал вас, но в это трудно было поверить, пока вы не убедились во всем сами. Знаете, сколько людей хотят видеть императора ежедневно? Около одного миллиона. А сколько он принимает? Около десяти. Нам придется обратиться в гражданскую службу с просьбой об аудиенции, а это очень сложно, но мы не можем действовать через аристократию.
— У нас почти сто тысяч.
— Один-единственный пэр Империи обойдется нам во столько же, а чтобы попасть к императору, надо подкупить человек пять. Того же самого можно добиться и через пятьдесят комиссаров и старших супервизоров, и они, возможно, будут стоить не больше сотни каждый. Говорить буду я. Во-первых, они не поймут вашего акцента, а во-вторых, вы не знаете этикета имперского подкупа. Уверяю вас, это большое искусство! Ах!
На третьей стороне «Имперских новостей» он нашел то, что искал, и протянул газету Деверсу. Тот медленно прочитал. Слова казались ему странными, но он все понял. Взглянув на Бара потемневшими глазами, Деверс ударил по газете кулаком.
— Вы думаете, этому вообще можно верить?
— В определенных пределах, — спокойно ответил Бар. — Конечно, невероятно, чтобы весь космический флот Основания был уничтожен. Думаю, что подобное сообщение уже не раз печаталось в столичной газете, достаточно удаленной от фронта военных действий. Однако, думаю, Риоз выиграл еще одно сражение, чего и следовало ожидать. Тут еще сказано, что он захватил Лорис. Это столичная планета королевства Лорис?
— Да, — мрачно ответил Деверс, — вернее, было королевством Лорис. Это не далее чем в 20 парсеках от Основания. Нам нужно спешить.
Бар пожал плечами.
— Спешить на Транторе невозможно. Если вы попытаетесь, то очень быстро окажетесь под дулами бластеров.