Численность команды была обычной: двадцать матросов и пять констапелей. Последние были аналогом сержантов у сухопутных войск. Именно они были главной силой корабля. В отличие от матросов, констапели обладали боевой магией.
Таун Ри не спеша ходил по верхней палубе, смотрел по сторонам и прислушивался к разговорам матросов. Едва корабль отплыл от Мелиссара, все болтали лишь об одном — о несметных богатствах, перевозимых на нижней палубе. Других тем у них не находилось.
Но не на это обращал внимание капитан. Пустой треп так и останется пустым, пока не произойдет другое. Он следил за тоном разговоров и настроением моряков. Ведь если команда сплотится и попытается устроить мятеж, капитану с ними не справиться.
Золото слепит разум, дурманит мысли. Оно всякому способно затуманить рассудок, а после бросить в пучину безрассудства. У всех моряков были семьи. Захвати корабль с золотом и близким моряков угрожала смертельная угроза. За такой проступок жен и детей ждала мучительная смерть сразу после известий о мятеже, а самих мятежников немногим позже. Трол Гилберт не из тех правителей, что даст себя обворовать. Пусть еще потратит гору золота, но сделает все, чтобы выловить всю мятежную команду.
Конечно, если бы не оставшиеся в Скалистом Берегу жена и четверо детей, вполне возможно и сам Таун Ри мог пойти на безрассудство. Ему и делать особо ничего бы не пришлось. Достаточно было плюнуть на данную клятву верности, бросить баржи и уплыть в какой-нибудь дальний порт мира, потом попытаться спрятаться и прожить остаток жизни в богатстве.
Путь по Великой реке от Мелиссара до столицы прошел для капитана относительно спокойно. Огню нужно время разгореться. Команда не смогла бы настолько быстро сплотиться и дружно пойти на дерзость. Уж он-то своих осторожных людей хорошо знал. Кроме того путь лежал через столицу. Там всегда крутились королевские боевые корабли. Патрульные суда подплывали узнать, чей корабль, что везут и прочее. Так что единственным огорчением на реке могла стать посадка на мель, что иногда случалось с перегруженными судами.
Когда столица осталась позади, капитану пришлось усилить бдительность. С того времени он потерял покой и теперь был вынужден не спать, время от времени пить взбадривающие эликсиры и постоянно лично за всем следить.
Конечно же, он не забывал поглядывать на плетущийся позади «Покоритель пучин». Скорее всего, там творилось примерно такая же обстановка. Устрой команда мятеж, попытайся уйти от каравана и скорее всего такая же участь постигла бы и «Высокую звезду». Смелость одних взбодрила бы других.
Для себя капитан уже наметил план действий. Случись что, в первую очередь он прикончит двух первых попавшихся на глаза констапелей. Этого хватит остудить пыл остальной команде. Просто потому что трем оставшимся констапелям и двадцати матросам с ним уже не справиться. На том попытка устроить мятеж закончится.
Первые сутки от столицы прошли гладко. Сейчас караван приближался к середине маршрута. Едва прошел полдень. К следующему вечеру или ночи они должны были быть на месте.
Погода второй день благоволила. Море еле заметно колыхалось, небо было чистым, а постоянный южный ветер наполнял паруса мощью и двигал корабли вперед.
Неожиданно с вороньего гнезда не своим голосом закричал матрос:
— Фаербол!
Таун Ри вздернул голову на бочку, закрепленную на марсовой площадке фок-мачты, где размещался наблюдательный пост. Матрос смотрел по правую сторону борта. Из-за охватившего волнения, он сократил свою речь до самой краткой, но наиболее правильной фразы, передающей всю важность увиденного.
Капитан переметнул взгляд в ту же сторону. Вдалеке виднелась светящаяся точка. В следующую секунду количество точек увеличилось до невообразимого. Из-за скученности и большого расстояния сосчитать их было попросту невозможно. Он лишь отметил для себя, что фаерболы запускались с трех мест. А это означало, что атаковали сразу три корабля.
Таун Ри быстро перевел взгляд назад, в сторону барж, и его перекосило от ужаса. Сзади появилось такое же множество светящихся точек. Караван атаковали сразу с двух сторон.
Вспышки света вверху и по мачтам ударило три разряда молний. Матрос выпал из корзины и плашмя рухнул на палубу. Верхние паруса на всех трех мачтах загорелись. Вниз полетела мелкая труха.
Теперь уже капитану пришла очередь кричать не своим голосом:
— Всем наверх! Приготовиться к бою!
Пока пламя не разгорелось, Таун Ри прибегнул к магии. Огонь сразу исчез с верхушек мачт. Почерневшие, кое-где уже основательно изъеденные пламенем паруса стали рваться на ветру.
Не обращая внимания на эту мелочь, капитан поспешил выставить на мачты защиту. После посмотрел назад, что творится с кораблем, замыкающим караван. Там происходило то же самое, но в более тяжелой форме. Горели все паруса. Капитан «Покорителя пучин» справился с огнем. Заставил пламя исчезнуть. Но паруса теперь смотрелись в черном траурном цвете.
Корабельный колокол отчаянно зазвенел. На палубе началась суета.
Если не брать во внимание маневры, бой в море, по сути, был простым. С кораблей друг по другу велся обстрел огненными шарами, стрелами и молниями. В качестве противодействия обстрелу ставилась защита. Обстрел продолжался до тех пор, пока корабли не сталкивались бортами. Дальше начинался абордаж и в ход шли клинки. Ну, это в том случае, если не удавалось потопить корабль до столкновения. Когда целью нападающих был захват корабля, обстрел не велся. Нападающее судно целенаправленно шло на абордаж.
Тем временем количество запускаемых фаерболов уже зашкаливало. Появлялись все новые и новые светящиеся точки. Такой мощный залп капитан с командой уже был не в силах выдержать.
Таун Ри попытался прикинуть, сколько констапелей у противника. Выходило, по меньшей мере, два-три десятка, а то и больше, на каждом из кораблей. Причем, отличных констапелей, иначе бы они не смогли запустить столько огненных шаров.
От сделанных расчетов капитана прошибло в холодный пот. Это уже походило не на пиратскую атаку. У пиратов на корабле был лишь один хороший боевой маг. Обычно он же и являлся капитаном судна. Когда их становилось больше, в пьяном угаре пираты вечно затевали драки, и кто-то кого-то обязательно убивал, чтобы стать первым и забрать судно под свое начало. Нападение больше походило на спланированную акцию кого-то уровня князя или даже короля. Капитану на ум пришло лишь королевство Севера. Других явных врагов у Скалистого Берега не было.
Корабли развивали отличную скорость. Только что они еле виднелись на горизонте и вот уже превратились в жирные точки. Еще немного и можно было разглядеть сами корабли и черные флаги, которые пираты так любили поднимать на показ во время нападений. Однако в этот раз, похоже, капитану не суждено было их увидеть. Для него и команды все закончится гораздо раньше.
Опыт морских сражений был на стороне капитана. Он молниеносно оценил обстановку. Били фаерболами и молниями — значит, нападающие не собирались захватывать корабль. То есть им было неизвестно о перевозимом золоте. Судя по атакам молниями и траекториям запущенных огненных шаров, атаковали лишь первый и последний корабль. Следовательно, целью нападающих являлись исключительно баржи с зерном.
Выход виделся один — надо резко менять курс и уходить за баржи.
Таун Ри успел выкрикнуть команду. Корабль стал менять курс и резко накренился. Пущенные первыми огненные шары неумолимо приближались.
— Констапелям ставить защиту корпуса! Всем готовиться к удару! — закричал капитан и схватился за грот-мачту.
— Сколько ставить защиты?! — громко спросил самый молодой констапель.
От глупого вопроса капитана скривило. Ему хотелось сначала на него выругаться, а после дать в морду, чтобы хоть чуточку поумнел. Но на это не было времени.
— Вкладывай все!
На молодого констапеля с детским испуганным лицом было жалко смотреть. Для него за два года службы это была первая битва. Он выставил в сторону правого борта обе трясущиеся руки и тем выдал охвативший его непомерный страх.
Понимая, что этого будет недостаточно, капитан выставил дополнительную защиту на грот-мачту за которую держался, вложив в созданный щит сразу половину своей маны. Следующую солидную порцию маны капитан вложил в защиту корпуса. Не тронутыми он оставил лишь сотню единиц маны. Сейчас было главным выдержать удар и успеть зайти за баржи. Остальное пока виделось не столь важным.
Первая порция огненных шаров градом ударила по выставленной защите. Большую часть урона забрали щиты, но и кораблю досталось. Древесина держала отголоски ударов хорошо, канаты сносно, а вот паруса на фок-мачте и бизань-мачте разом вспыхнули. Лишь грот-мачта почти не пострадала. Снова появилось слабое пламя в верхней части.
Несколько ударов получились особенно сильными. Не схватись крепко обеими руками за грот-мачту и капитана запросто могло кинуть через всю палубу и дальше выбросить за борт.
Матросы успели приготовиться к удару и, тем не менее, у некоторых это получилось сделать губительно плохо. На глазах капитана чуть ли не половину матросов и молодого констапеля выбило за борт. И это в то время как маневр с поворотом сделал свое благое дело, на корабль пришлась меньшая часть из летящих на него фаерболов. В противном случае «Высокая звезда» уже превратилась бы в груду щепок.
Приближалась вторая волна выпущенных фаерболов. К счастью они уже ничем не угрожали. Корабль свернул с курса, так что огненные шары летели, потеряв цель. Еще немного и баржи должны были укрыть «Высокую звезду» от новых фаейрболов. Вот только ни у кого из членов экипажа не осталось достаточно маны, чтобы нанести ответный удар.
Таун Ри уже понял, им не уйти и не спасти баржи. Поражение — дело времени. Его взгляд устремился в сторону тонкой береговой линии. Он не верил, что они смогут найти там спасение. Даже пройти половину пути вряд ли сумеют. И в то же время капитану предстояло уцелеть. Хотя бы ему одному. Кто-то должен был выжить и рассказать, что случилось и передать точные координаты кораблекрушения. Иначе князь мог подумать, что случился мятеж. Тогда близких моряков ждала суровая расправа.
Корабль зашел за баржи и теперь шел в сторону берега. Капитан крикнул матросу за штурвалом держаться нового курса. Паруса полыхали. У Тауна Ри еще оставалась мана, чтобы потушить пламя, но он не решился тратить остатки, приберег на самый крайний случай.
«Покорителю пучин» повезло меньше. О наличии корабля в хвосте каравана теперь говорили неясные остатки, что были охвачены пламенем и пока еще находились на плаву.
Капитан заметался взглядом по приближающемуся берегу. Требовалось ухватить ориентир. Он был найден в виде тонкого утеса, выступавшего вперед из скалистого берега.
И снова разразилась вспышка. Мощный разряд молнии ударил в грот-мачту. Он снес остатки защиты и превратил древесину в труху. Капитана, продолжавшегося держаться как раз за эту мачту, отбросило в сторону и снесло треть здоровья. В следующее мгновение еще одна молния ударила в бизань-мачту. На ней уже не было защиты. Сама мачта была самой невысокой, так что молния уничтожила ее и ушла ниже уровня палубы, породив на карме огонь.
Раздались крики матросов о пожаре, о хлынувшей воде, о том, что корабль тонет.
Третья молния пришлась на пока что пребывавшую в целостности фок-мачту. Помимо ее уничтожения она породила пожар в передней части корабля. Для всех стало очевидно — это конец, еще немного и «Высокая звезда» пойдет на дно. Боясь новых ударов, моряки стали бросаться за борт.
Вместо того чтобы с остальной командой искать спасения в море Таун Ри стал спускаться в трюм. Так до конца не спустившись, он застыл на лестнице, готовый в любую секунду вернуться на верхнюю палубу.
Очередной удар молнии с силой ударил корабль сверху. Останься капитан на палубе и вполне возможно удар пришелся по нему. Последующие удары с двух сторон он верно распознал. Били уже не по кораблю, а по воде с боков. Это делалось, чтобы убить уцелевших моряков.
На этом атаки прекратились. Спустя немного появилось пламя сверху, а потом вода снизу. Капитан держался до последнего. После пустил остатки маны в поправление здоровья и в заклинание, благодаря которому стал необъявленным рыцарем своего князя — хождению по воде. Выбравшись на охваченную пламенем палубу, он быстро по ней пробежал сквозь огонь и спрыгнул в воду.
Благодаря примененной магии вода превратилась для него в подобие мягкой двигающейся поверхности. Она теперь категорически отказывалась принимать капитана в свои объятия. Таун Ри немного отбежал от тонущего судна и обернулся. «Покоритель пучин» окончательно скрылся из виду. Баржи ушли далеко вперед и были уже захвачены. Отклонились от маршрута, они взяли новый курс в открытое море.
Со столь большого расстояния капитана вряд ли можно было разглядеть, но он не стал испытывать судьбу и продолжил бежать к берегу. Произошло что-то невообразимое. Капитан был в полнейшем шоке от случившегося нападения. Почти у самого дома на караван самого сильного князя королевства Равнин напали и нагло похитили баржи с грузом. Впрочем, радость от того, что ему все-таки удалось выбраться из передряги, затмевала все остальные чувства.
Глава 7
Корабли и рыбацкие лодки проследовала вдоль берега до заката и стали на якоря. На палубе нашего корабля остались дозорные, а остальные отправились на отдых. У меня к вечеру разболелась еще до конца не вылеченная рука. В спешке покидая Скалистый Берег, что-то я о ней совсем забыл. Даже не подумал взять с собой необходимые средства. Капитан выделил нам с Сиром Лэйтоном свою каюту, выдал бинты, мазь и бутылку с крепким алкоголем в качестве заменителя макового молока, а сам отправился спать к остальной команде.
Я самостоятельно обработал руку. Рыцарь помог наложить повязку и посоветовал выпить выданное капитаном пойло. В качестве примера он залпом осилил треть бутылки. Но я отказался. Крепкий алкоголь не вино. Завтра бы от меня разило так же, как сегодня от капитана и половины команды, что попало мне под чуткий нос. Не хватало, чтобы все подумали, что и второй сын Трола Гилберта свернул на скользкую дорожку.
Сир Лэйтон между полом и письменным столом выбрал последнее. Там и разместился на ночь. Мне досталась куда комфортнее место — узкая капитанская койка, считавшаяся на корабле чуть ли не королевским местом. Остальные моряки спали в подвесных гамаках. Вот только уйти в сон не давала тихая, занудно-ноющая боль в руке. Полночи я промучился с ней и с навязчивым желанием выпить поставленный рядом со мной крепкий алкоголь и тем справиться с двумя проблемами разом — притупить боль и уйти в долгожданный сон. Так и не решившись, я в итоге уснул под утро.
Едва на небе появился краешек солнца, поисковые мероприятия продолжились. Утром я вновь обработал рану и сменил повязку. Дальше был нехитрый завтрак из обжаренной свинины и яиц прямо на том столе, где спал рыцарь и после мы поднялись на корму.
Капитан, конечно, расставил наблюдателей, но и мы с рыцарем тоже смотрели по сторонам. Иначе делать было совершенно нечего. Ну, разве что гонять любопытных чаек, что время от времени подлетали к кораблю.
Мне хотелось спать. Из-за пары часов проведенных во сне моя выносливость восстановилась всего наполовину. Еще и с утра пришел небольшой штраф по здоровью. Вот только продолжавшаяся тихо изнывать рука вряд ли дала бы уснуть. Да и как спать, когда происходил ответственный момент. Может быть через пять или десять минут появится пропавший караван и мы дружно выдохнем с облегчением.
Однако время шло. Миновал час, потом еще один, а ни кораблей, ни обломков все никак не появлялось. Стоять и пялиться в пустое море порядком утомило. Оно мне еще вчера надоело, пока мы шерстили побережье всю вторую половину дня и вечер. Чайки, со своим противным писком, так совсем осточертели. Если бы я тут впервые плыл, от вида новых мест развивался навык Картографа. Но я уже дважды проходил морем до столицы, так что мое нахождение на палубе проходило без дела.