Санта выглядел прекрасно, как и обычно. Даже не скажешь по нему, что он спал на неудобной одноместной кровати со студенткой.
От воспоминаний почувствовала жар на щеках.
Господи, у нас ничего не было, а я краснею.
По губам ректора скользнула усмешка, словно он прочитал мои мысли и сопоставил с ними розовые щеки. Он мгновенно вернул себе беспристрастное выражение, кивком указав на свободный стул, прямо напротив дознавателя.
Ноги превратились в две деревянные неустойчивые палки. Села, вспоминая наставления Санты: не заикаться, не мычать, не стонать, руки не заламывать, вести себя спокойно и уверенно.
Ага! Крысиные глазки дознавателя цепко подмечали каждую эмоцию, следили за движениями, не упускали даже шевеление пальца. У него очки не просвечивают насквозь? А то мое бешеное сердце запросто выдаст показное спокойствие.
Звенящую тишину захотелось срочно разбавить. Хоть постукиванием каблуков по полу! Но нельзя. Это выдаст нервозность и наверняка порушит планы ректора. У него ведь есть план?
— Мисс Уилсон, я — Бертис Хоуфман, дознаватель Министерства магии. Я провожу расследование отравления Эммы Браун, вашей однокурсницы. Расскажите, что вам известно об этом инциденте?
Его фальшивый мягкий голос ввел в ступор. Я ожидала злое и раздраженное гарканье, сразу вгоняющее в депрессию с подтекстом в каждом слове: "Виновна! Виновна! Виновна!"
Санта едва заметно кивнул, призывая к ответу.
Давай, Джессика, соберись.
— Я знаю только что ее отравили, мистер Хоуфман.
— Вы не были с ней рядом в этот момент?
— Нет.
— Где вы находились в момент отравления? — он задавал вопросы со спокойствием удава и маской доброжелательности.
Если его лицо вообще можно считать доброжелательным.
— Я была у профессора Санты, — ответила честно.
— Здесь, в кабинете?
Порывалась взглянуть на ректора, но удержалась. Дознаватель сочтет это жестом к наступлению и решит, что я его обманываю.
— Нет.
— А где вы находились с профессором?
— В доме профессора.
На лице мистера Хоуфмана впервые с момента начала разговора мелькнула заинтересованность.
— По какой причине вы находились с профессором в его доме?
— Он проводил индивидуальное занятие по боевой магии, — повторила официальную ложь.
— Это дисциплина третьего курса. По какой причине профессор взялся обучать вас индивидуально?
А-а… что?
— У студентов второго курса в качестве дополнительных занятий проводится боевая магия, — любезно пояснил Санта.
— Занятия проводятся общие. Почему мисс Уилсон получает дополнительные уроки именно от вас, а не от профессора Купера, который, как мне известно, ведет дисциплину и, насколько я знаю, довольно успешно?
— Я счел нужным провести одно занятие индивидуально. Поскольку я — ректор и основатель Академии Льда, считаю своим правом давать дополнительные уроки любому из своих студентов и по любой дисциплине, которую посчитаю нужной.
— Если я верно вас понял, вы считаете, что мисс Уилсон важно более подробно изучить боевую магию. Позвольте узнать причину вашей заинтересованности в ее обучении столь суровой дисциплины?
Вот, черт. Он хорош. В своем деле наверняка один из лучших.
По вздувшейся вене на шее Санты понятно, что он считает также. Ох, если бы взглядом можно было убивать… от мистера Хоуфмана остался бы сугробик. Исключительно в качестве надгробия.
— Я возлагаю большие надежды на мисс Уилсон. Можете не сомневаться, она получит индивидуальные уроки по каждой из дисциплин.
— Не сомневаюсь, однако же позвольте узнать, с чем связано возлагание, как вы говорите, больших надежд на мисс Уилсон? Насколько мне известно, она не отличается выдающимися результатами в учебе. Ее успеваемость можно назвать среднестатистической, уровень магии такой же как и у большинства студентов. У вас учатся намного более одаренные личности. Например, новенький мистер Васильев, я верно назвал фамилию? Он ведь перевелся из "Снежной Академии"? Прекрасный потенциал, намного выше мисс Уилсон.
— За семьсот лет существования Академии я научился видеть в студентах потенциал без сухих цифр на бумаге. Вы сомневаетесь в моей компетенции, в моем уровне преподавания или в моем качестве волшебника, мистер Хоуфман? — в голосе Санты проявились стальные нотки.
Никогда прежде не слышала, даже мороз по коже прошел.
— Ни в коем случае, мистер Санта, ни в коем случае, — ничуть не смутился и тем более не испугался дознаватель. — Я задаю вытекающие из ваших ответов вопросы и всего лишь рассчитываю получить на них ответы.
Мамочка, забери меня отсюда, пожалуйста.
Я и представить не могла, что это будет так страшно.
Да, мне было жутко от неизвестности, пугал возможный исход, но теперь, сидя рядом с дознавателем, копающим все глубже и глубже, чувствую себя червяком. Хочется зарыться поглубже в землю и вылезти только после дождя.
— Мисс Уилсон имеет все шансы получить третью степень волшебника до окончания Академии, — слегка напряженно заявил Санта.
Хорошо я зубы сжала, иначе челюсть бы точно отпала.
— Это громкая претензия, профессор. Вы ведь понимаете, что если мисс Уилсон не получит третью степень по окончании Академии, ваши слова подвергнутся сомнению и потребуют проведения дополнительной проверке всех ваших показаний?
— Я не в маразме, мистер Хоуфман, и понимаю, что говорю.
— Прекрасно, прекрасно. Посмею напомнить, что только десяти вашим студентам за всю историю Академии удалось получить степень до окончания обучения.
— Люблю число одиннадцать, — заявил Санта с фирменной улыбкой.
Дознаватель сухо кивнул и вновь обратился ко мне.
А я надеялась он уже закончил…
Глава 8. 2
— Мисс Уилсон, уточните лично для меня, какие свои стороны вы считаете выдающимися?
Упругая задница — моя самая выдающаяся сторона. Спереди выдаваться особо нечему.
Вот ведь дернул профессора черт заикаться о степени!
Да я в жизни на нее не претендовала! Я не безмозглая дурочка, но на степень у нас может претендовать разве что Элла.
И что отвечать? Попросить повторить вопрос и дать себе еще немного время подумать?
Только открыла рот, как в кабинет распахнулась дверь.
Очень вовремя.
Неприлично при виде человека нагло на него пялиться, но вот кого я бы точно заляпала слюнями, так это ЕГО.
Высокий красавец в голубом камзоле из такого же материала, как пиджак на Санте. Волосы такие же белые, но намного длиннее чем у ректора. Узоры на коже будто их скопировали и перенесли на второго. А взгляд… О, черт. За взгляд этих глаз можно смело продать душу дьяволу. Без раздумий.
Да простит меня Санта, но… Великий Мороз составляет ему конкуренцию за звание самого прекрасного мага во вселенной.
— Я не опоздал? — низкий бесстрастный голос словно веял стужей, но я все равно почувствовала жар.
Уф… если он на всех так влияет…
Дознаватель поправил очки и подчеркнуто вежливо обратился:
— Профессор Мороз, рад приветствовать. Не припомню распоряжения о вашем участии в дознании.
— Вы не успели его получить, — спокойным ледяным тоном отреагировал он, встав рядом.
Меня будто окатило невидимой волной невероятной мощи и придавило к стулу.
— О всех проблемах в Академиях первым делом Министерство обязано докладывать мне, — отчитывал Мороз, не повышая тона. — С Министром я это уже обсудил, он принес искренние извинения. От вас я их не требую, вы просто выполняете свою работу. Подождите, я не закончил. Вы решили усомниться в должности, которую я занимаю при Министерстве? Уверен, что нет и по недоразумению пытаетесь меня перебивать. Сейчас вы покинете кабинет профессора Санты и вернетесь ровно через час. Ни минутой раньше, ни минутой позже, мистер Хоуфман.
Он замолчал, словно говоря: "Время пошло".
Дознаватель проглотил оставшиеся слова, взял свой портфель и неспеша вышел за дверь.
— Ты не мог прийти на десять минут раньше? — с усмешкой спросил Санта.
Мороз занял освободившийся стул в позе хозяина положения.
— Не мог. Когда Варя узнала что у меня вынужденная командировка в Академию Льда, долго умоляла взять ее с собой, — довольная улыбка спряталась в уголках губ.
— Но ты же ее не взял? — ректор с надеждой смотрел на Мороза.
— Конечно, нет.
Санта широко улыбнулся своей фирменной.
— Как она поживает? Ты еще не достал ее своим занудством?
— Продолжают воевать с профессором Коржик и терроризирует надвигающейся практикой. В Тундру собралась. Одна.
— Но ты ведь ее не отпустишь? — с некоторым волнением поинтересовался Санта.
— Переживаешь? — Мороз неподдельно удивился.
— Да, — кивнул ректор. — За Тундру.
Они оба посмеялись, а я почувствовала себя лишней. И еще не могла перестать любоваться Морозом.
Он такой… такой…
— Скажи лучше, где ты свою секретаршу нашел? — усмехнулся гость.
— Понравилась? — самодовольно хмыкнул Санта.
— Шутишь? — рассмеялся Мороз низким, чуть хриплым смехом, от которого мурашки табуном побежали. — Я удивлен, что она даже не знает кто я.
— Зато как она делает… — ректор осекся, скосив на меня взгляд. — … свою работу!
— В этом я как раз не сомневался, — протянул Мороз и посмотрел, словно только что увидел. — Как ваше имя? Простите, не успел до конца ознакомиться с материалами дела.
Я должна ответить?
Да, точно, он ведь ко мне обращается.
— Джессика, — голос, на удивление, не дрожал.
Надо перестать на него смотреть.
Хватит пялиться, Джесс!
— Кажется, на одну фанатку у тебя стало больше, — иронично растянул слова Санта, подпирая щеку рукой и смотря на меня.
— Варя не одобрит, — покачал головой Мороз с легкой улыбкой.
И тут произошло что-то совершенно запредельное — они оба засветились!
Узоры на теле Мороза и Санты… засверкали голубоватым светом!
Оба!
Задохнулась от восторга, молча открывая и закрывая рот. Они…
— Простите, — выдохнула, переводя взгляд с одного на второго, понимая, как по-идиотски выгляжу со стороны. — Я просто… Вы светитесь! Оба!
Рука сама потянулась дотронуться до светящейся кожи. Ближе всего сидел мороз, к нему и потянулась, пока не услышала грозное и отрезвляющее:
— Уилсон! — ректор с прищуром проводил мою руку, пока обе не спрятала за спину.
— Простите. Я не хотела.
— Хотели, — возразил Мороз.
— Хотела, но не специально, — не стала отпираться. — Простите.
— Уилсон, прекращай, — с предупреждением произнес Санта, продолжая буравить взглядом.
Молчу.
Молчу и смотрю. Смотрю на чудо природы и не могу поверить.
Слишком много всего со мной происходит, во что мне крайне трудно поверить. Будто мир перевернулся с ног на голову.
— Интересно, — Мороз задумчиво потер подбородок. — Вы уже видели свечение раньше?
Раньше, раньше…
Мысли путаются, не дают сообразить.
— Да, два раза. Санта сиял, — кивнула, наблюдая, как свечение становится бледнее и бледнее.
— Ты знаешь, почему она видит? — ректор смотрел на меня, словно на подопытную мышку.
— Понятия не имею. Варя тоже видит, — еще более задумчиво поведал Мороз.
— А больше разве… нет?
Вот, я же говорю! Мир перевернулся!
— Нет, Уилсон. Аномальные вы. Обе, — вздохнул Санта и переключился на другую тему. — Что с Хоуфманом будем делать? Он ведь не отстанет.
Мороз еще какое-то время молча изучал мое лицо, вгоняя в краску, но все же переключил внимание на Санту.
— Будем просить неделю на самостоятельное расследование. Если не справимся, тогда вернется.
Недовольство ректора отразилось на лице. Ему явно не нравилась идея возвращения дознавателя, но другого выхода похоже нет.
Глава 8. 3
* * *
Мистер Хоуфман вернулся ровно через час, как и говорил Мороз ни минутой раньше, ни минутой позже.
До прихода дознавателя я с молчаливым любопытством наблюдала за двумя волшебниками экстра-уровня.
Кто может похвастаться компанией Санты и Мороза? Вот именно! Никто!
Разве что какая-то Варя. Имя нет-нет да проскакивает в их диалоге.
Наверняка такая же супер-волшебница, как и Мороз.
— Я требую продолжения процедуры дознания, — с порога начал мистер Хоуфман, решительно шлепнув портфель на стол ректора.
Сказать, что Санта обрадовался — ничего не сказать. Его фирменную улыбочку не спутать ни с чем.
Можно сделать ставку — за ней прячется звериный оскал или добродушная улыбка? Я поставлю на первое.
Мороз ни одним мускулом не выдал свои эмоции. На бесстрастной маске лица совершенно ничего не написано. Даже мелким шрифтом.
— Мистер Хоуфман, не стоит нервничать, — бесстрастно произнес Мороз.
Дознаватель поправил плотно сидящие на носу очки.
— Уверяю вас, я спокоен. Мне не дают выполнять мою работу и вынужден требовать оставить меня с мисс Уилсон.
Страз, отступивший за последний час, вновь накрыл лавиной.
Меня оставить с ним? Один на один?!
— Это мы и хотим с вами обсудить, — тем же ничего не выражающим голосом произнес Мороз. — Мисс Уилсон, уступите место представителю закона.
Легко! Могу вообще уйти. В немом вопрос посмотрела на Санту. Может я уже пойду?
Поняла, не пойду.
Ректор кивком указал на диван, более не смотря в мою сторону.
Хорошее место. Отсюда наблюдать намного комфортнее.
Мистер Хоуфман сел, расправил плечи. Его можно счесть за уверенного в своем положении человека, да только пальцы, теребящие защелку на портфеле, выдают всю напускную невозмутимость.
— Я вас внимательно слушаю.
— Мистер Хоуфман, мы настоятельно просим у вас отсрочку для самостоятельного проведения расследования, — Мороз ко мне спиной, так что увидеть выражение его лица — увы и ах.
Дознаватель повернулся к Санте, отражая на лице целый спектр эмоций.
Да, в этом кабинете похоже только у одного человека заготовлена безразличная маска на все случаи жизни.
— Студентку отравили, а вы просите меня пойти на должностное преступление? — возмутился дознаватель.
Санта поморщился.
— Не преувеличивайте. Мы просим дать нам время самим разобраться в ситуации и найти виновного, которого мы любезно преподнесем вам для выполнения своего министерского долга.
— Согласно закону номер…
— Нам известны законы, мистер Хоуфман, — напряженно перебил ректор, едва ли не сыпля искры из глаз.
— Почему вы меня перебиваете? Я вынужден требовать…
— Вы в Министерстве больше ничего и не делаете, — снова прервал его Санта. — Только требуете и требуете.
Ну, пытаться вызвать у ректора муки совести — напрасное занятие. Насколько я знаю, у профессора стойкий иммунитет к подобным вещам.
— Клаус, — мягко произнес Мороз, — позволь мне. — Мистер Хоуфман, вы ведь понимаете, что хотите вы того или нет, вы дадите нам неделю на самостоятельное расследование. В противном случае я полностью сниму с себя полномочия по контролю за популяцией всех видов существ на территории Диких земель. Также я отзову своих студентов с практики. Объяснять Министру причину моего поступка будете сами. Предположу, что после вас отправят расклеивать листовки с предупреждения на деревьях. С удовольствием за этим понаблюдаю. Могу одолжить лыжи.
Не знаю насчет дознавателя, а меня впечатлило.
Все-таки его проняла. Он нервно сглотнул, поправил очки, потеребил застежку на портфеле…
— Что ж, раз вы перешли на шантаж… Я, конечно же, дам вам неделю. Проводите расследование. Однако я снимаю с себя всю ответственность за дальнейшие события. Если произойдет еще одно отравление или Эмма Браун скончается, не приходя в сознание, я поставлю вопрос о закрытии этого учебного учреждения.
О закрытии?
Сердце сделало громкое "бум" и затихло, а после учащенно забилось, заставляя дышать часто-часто.
— Всего доброго, господа, — проронил дознаватель у двери. — Одна неделя и я вернусь.
Дверь хлопнула, такое ощущение, будто по мне.