Внезапно в моей голове раздался знакомый голос:
— Да будет тебе известно, Мария, что ты в плену своих страхов, — издевательски процедила Катерина Зной. — Перед своим оборотнем ты хотела выглядеть сильной и смелой. Но не вышло. На самом деле ты действительно боишься.
— Чего? — а это я сказала вслух. И тут же дернулась, потому что на руках у моего ночного кошмара вдруг стали расти уродливые когти.
— Боишьс-с-ся, — подобно змее прошипела моя мучительница. — И мне это на руку. Чем быстрее ты начнешь сходить с ума, тем быстрее завершится мое колдовство. Оно необратимое.
— Я верю Марку, — упрямо ответила ей. — Он вытащит меня отсюда.
— Откуда «отсюда»? — расхохоталась женщина. — Заимствованное тобой у Сневр тело сейчас находится под его контролем. Но что будет, если я немного нажму на тебя?
— А что будет? — я затаила дыхание, косясь на одного из чудиков, который все-таки вознамерился проткнуть меня своей конечностью.
— Будет очень больно, — продолжая издеваться, расхохоталась Зной.
И тут до меня, наконец, дошло, как это — сходить с ума от боли. Ясное дело, умереть мне не дадут, так как хотят хорошенько помучить. Одновременно с тем, как в мое плечо воткнулись когти монстра, я закричала. Под дьявольский смех некромантки и ее торжественное:
— Да! Кричи громче. Потому что тебя все равно никто не услышит.
С этими ее словами в голове что-то щелкнуло. Раз это иллюзорная реальность, и тело Эви, скорее всего, живо и здорово и даже находится при моем любимом жреце, то и испытываемая мною боль, вполне вероятно, не настоящая. Значит, и смысла орать особого нет. Главное, сконцентрироваться на чем-то позитивном. На том, что поможет мне преодолеть болевой шок.
— Я верю Марку… — неожиданно сорвалось с губ Маши. Девушка замерла, перестав вырываться, и тихо добавила: — Он вытащит меня отсюда.
Этого было достаточно, чтобы Леар принял очень важное для себя решение: бою быть. Заклятие обратимо, и Мария ему поможет. Она уже пытается сопротивляться, неизвестно как нащупав слабое место в формуле заклинания Катерины. А все заверения о непобедимости темной иллюзии — это очередная ложь.
Сейчас молодой человек очень жалел о том, что не успел создать хотя бы самую простую лабораторию. Ему приходилось рассчитывать лишь на себя и на собственный опыт. Чтобы вслепую разрушить это колдовство и не наделать ошибок, требовалось отрешиться от всего, что могло бы помешать ему спасти свою избранницу.
Стиснув зубы, я терпела адскую боль в районе предплечья.
— И магия Эвелины тебе не поможет, — «обрадовала» меня Зной. — Она прикреплена к телу. Но ненадолго. Впрочем, этого времени хватит, чтобы дождаться возвращения души этой пустышки.
Она сама себе подписывала приговор, думая, что я расстроюсь от этой новости. Ведь магия Огня меня не один раз спасала от козней недоброжелателей.
Словно почувствовав мой оптимистичный настрой, Стихия заворочалась внутри и стала проситься наружу. Полагаю, мой магический резерв уже полностью восстановился, чтобы призвать защиту, что огненной стеной пыталась закрыть меня. Однако, острые когти успели впиться в мое тело, но уже сзади. И я, не сдержавшись, зашипела. Боль, шок — это иллюзия. Отчаяние — мое собственное, настоящее. Но зачем оно мне, если у меня есть сила? Надо только поверить в себя и позволить Огню выжечь темное колдовство жрицы из моей сути.
— Какая настырная, — вновь послышался раздраженный голос Катерины. — И сама себя загнала в гроб.
Одно резкое движение справа, и в огненную стену врезается неизвестно откуда взявшийся меч. Он летел мне прямо в шею, «надеясь» отделить от нее голову.
— И не надейся, — хрипло откликнулась я. — Ты одна, а нас двое.
— Нас двое… — прошептала Маша и снова скривилась, видимо, от боли.
От этих слов Леар воспрял духом и утроит магический поток, который вливал в тело девушки, надеясь убрать из ее крови яд тарантула-мертвяка. Если душа его половинки к нему все еще тянулась, значит, надо было действовать быстро, не сомневаясь в собственных силах.
Изредка перед мысленным взором всплывали какие-то ужасные видения. Настоящее тело Марии протыкают когти гонкров, одетых в хламиды жрецов бога Саа. Потом магесса выставляет перед собой щит и завороженно наблюдает, как перед ней материализовывается фиолетовая сфера. Еще слишком маленькая и недостаточно сильная, чтобы называться контрзаклятием — ключом в настоящую реальность.
— Будь ты проклята! — кричала леди Зной, а я «любовалась» двумя отрубленными конечностями, что теперь валялись у моих ног. Впрочем, я не испытала от этого облегчения. Защитный купол сработал на удивление четко. Отсекая меня от опасности, он «отсек» и то, что оказалось внутри него.
Тело… МОЕ тело истекало кровью. Но это еще не конец. Ведь со мной Марк Леар и его магия Смерти.
Перед глазами встала красная пелена. Боль была такая, что я могла сорваться в любую минуту. Словно меня вот-вот разорвет на части. Или расплющит.
Фиолетовая сфера медленно, но верно росла. Моя суть тянулась к ней, однако я все еще медлила. Все прислушивалась к себе, пытаясь определить, ушла жрица из моей головы или нет. Тишина. Меня бросили наедине с монстрами, которые теперь, не скрываясь под балахонами, рычали, хрипели и клацали острыми клыками. Из их пастей текла зловонная сине-коричневая слюна, глаза были разного размера, количества, но все, как один красные, безумные. Они тянулись ко мне, пытаясь пробить щит. А еще… Каменные стены сменились привычными мне реалиями моего родного мира. За щитом стояли те, кто был мне дорог. И на них нападали все те же монстры, созданные одной ненормальной магессой-садисткой, которой самое место в дурдоме. Нет, ну правда… Только сумасшедшей могли прийти на ум все эти ужасы. Которые, она, как «порядочная маньячка» просто обязана была воплотить в жизнь.
От подобных мыслей стало смешно. И сердце нисколечко не сжималось при виде родителей, которых то и дело протыкали своими когтями монстры. Это все иллюзия… Болью не взяли, так придумали показать, как мучаются мои близкие. И если бы не магия Марка, то я, может, еще поставила бы под сомнение то, что видела. Но Катерина Зной ведь не знала, что у моей мамы проколоты уши. Так что копия получилась не достоверной.
— Ты все равно умрешь, — снова дала о себе знать некромантка. — Не от Иллюзии Тьмы, так от моего проклятия.
Видимо, она что-то чувствовала, потому как четко обозначила, что этот бой проиграла. Моей волей жрица так и не завладела, однако все-таки наслала смерть. И когда телу Эвелины будет суждено умереть, известно только ей.
Я больше не обращала внимания на творившиеся вокруг зверства. В ушах стоял гул из плача, рева, чавканья и других весьма неприятных звуков. Сконцентрировалась на воспоминаниях о Леаре и его магии. Сфера разрослась до размеров футбольного мяча. При желании я могла сунуть в нее руку. Однако понятия не имела, что за этим последует.
— Ну, же Маша! — донесся эхом откуда-то сверху голос оборотня. — Откликнись.
Это был знак. Я без колебания протянула руку и дотронулась до сферы. В следующее мгновение меня сбил с ног сильный порыв ветра. Упала, сильно приложившись затылком о пол. Конечно же, это произошло не по-настоящему, но очередной приступ боли разрезал сознание. В глазах потемнело, и я отключилась, возможно, так и не вернувшись к Марку.
Молодой некромант видел, как лежащая перед ним на старенькой кровати девушка потеряла сознание. Пускай. Ей надо немного передохнуть и восстановить силы. Как и ему самому. От напряжения по вискам стекали капельки пота. На лбу пролегла складка. Желтые глаза с вертикальными зрачками были прикрыты, но усталый мозг все равно продолжал усиленно работать. Итак, леди Зной удалось проклясть его пару на смерть. В ночь, когда луна окрасится в алый, все и произойдет. Не раньше и не позже. Вопрос только в том, что будет с душой: вернется ли Мария обратно в свой мир в родном теле или престанут существовать обе? Участь Эвелины уже предрешена. И пусть волк не питал к блондинке никаких теплых чувств. Ему стало жаль девушку, которая и понятия, скорее всего, не имела о том, что ее душе некуда будет возвращаться.
Некромант опустился на колени подле своей суженой и уперся головой о ее предплечье. Поход в храм бога Любви больше нельзя было откладывать. Им с иномирянкой нужно было навестить Харта и заставить все вернуть на прежние места. Может, он еще и подскажет, что делать с клятвой, данной Сумеречному богу.
Ночь была на исходе, а Марк еще сомневался, сможет ли вернуть Марию в Институт благородных магесс. В белоснежной необъятной сорочке она была подобно ангелу, спустившемуся с небес. За которым, однако, надо было следить в оба. Сокровище. Она была для него дороже самоцветов и золота. Миг, и перед спящей (Маша сладко зевнула и повернулась на бок, но не проснулась, так как слишком устала из-за иллюзии) девушкой сидит большой черный волк. Кожаный нос дернулся, с наслаждением вдыхая ее запах.
Я проснулась от того, что меня самым наглым образом укусили. Причем так сильно, что я закричала. Тут же открыла глаза и уставилась на… волка. Вернее, оборотня с желтыми глазищами. А этот наглец даже ухом не повел — невозмутимо слизал появившуюся на ладони кровь. Настоящую кровь!
— Ах, ты, зараза такая! — возмутилась, отдергивая пострадавшую конечность. — Что ты делаешь?!
Животное недовольно зарычало. От греха подальше, я отползла к стене и съежилась в комок. Приняв мое действие, как должное, Марк (а это был именно он!) запрыгнул ко мне на покрывало. Естественно, от неожиданности я заверещала, как будто меня резали. Все же еще не привыкла ко второй ипостаси своего некроманта. Именно по этой причине и не решалась его спихнуть обратно на пол. Мало ли, еще раз укусит. И посильнее.
От безысходности принялась рассматривать ладонь, на которой… только что были следы от его острых клыков. И сейчас эти следы исчезли!
— Ма-а-арк! — протянула я. — А ты человеком стать не хочешь?
— У-у-у… — недовольно проворчал зверь и чихнул.
— Будь здоров, — машинально сказала. — Ну, Марк! Ты должен мне объяснить, что происходит! Слышишь?
В ответ оборотень уткнулся носом мне в плечо и прикрыл глаза. Устал, наверное, а я тут пристаю к нему с расспросами.
Глава 9. Интриги, книги и нервные сдвиги
Второй раз я проснулась, когда прозвенела мелодия побудки. В Институте благородных магесс. В палате в лекарском крыле.
Как только осознала это, рывком села в постели и стала воровато озираться по сторонам. За окном было еще темно, но немного приглушенный свет в помещении все-таки горел. В памяти очень быстро всплыли события минувшей ночи. Нападение, боль и жрица, которая чуть не подчинила себе мою волю. Но Марк вовремя почуял неладное и спас. Кстати, а где он?
Откинула одеяло и свесила босые ноги с койки. Теоретически меня еще не выписали, и не надо было идти на занятия. Но что-то подсказывало, что мне не дадут здесь разлеживаться. Местные врачеватели, родители Эвелины и, самое главное, ректриса Загрыз, которая каким-то образом стала марионеткой леди Зной, жрицы Сумеречного бога, открывшей на меня охоту. И все это, чтобы мой оборотень вернулся к своим обязанностям при храме Саа.
Ковер, постеленный рядом с моей койкой нисколько не защищал ступни от холода, и потому я очень быстро убрала ноги под одеяло, усевшись по-турецки и выпрямившись, чтобы можно было как следует осмотреться. В помещении должно было остаться что-то, напоминающее о присутствии некромантов.
Перед мысленным взором тут же появился большой черный волк с желтыми глазищами. Уставший, но уверенный в собственных силах. Прикосновения его кожаного носа к моему плечу отозвались мурашками, пробежавшими вдоль позвоночника. А еще я вспомнила, как он укусил меня, как следы от его зубов очень быстро затянулись и как он лизнул мою руку. Что это значило? И почему он не захотел со мной поговорить? Ведь знал же, что я не в курсе подробностей. Впрочем, мне было с ним настолько хорошо, что я простила ему эту наглость. И сама очень быстро уснула.
Я растерянным взглядом блуждала по стенам, окнам, мебели и ничего не находила. Но внутреннее чутье подсказывало, что все не так просто, как кажется на первый взгляд. Два некроманта не могли не наследить своей магией Смерти.
Как только подумала об этом, почувствовала легкое покалывание в подушечках пальцев. Огонь поддерживал ход моих размышлений и побуждал просканировать пространство на наличие отголосков отрицательной энергии. Мало ли, что-то до сих пор здесь прячется, а я и не знаю об этом? И, раз признавшая меня своей хозяйкой магия хочет, чтобы я сделала это, то так тому и быть.
Прикрыла глаза и… естественно кроме темноты ничего не увидела. Черт возьми, я же совершенно не представляла себе, как дальше действовать. Если только расслабиться и позволить остаточной памяти тела Эви все сделать за меня. Но, что если блондинка никогда не занималась подобными вещами? Она ведь только и думала, что о нарядах и украшениях. А не о том, что предпринять в критической ситуации, в которой никогда не находилась ее блондинистая особа.
Подобные мысли позволили немного отвлечься и помочь телесной оболочке отдаться во власть Огню. Неожиданно перед внутренним взором стали проявляться расплывчатые фигуры. Они были сотканы из тоненьких редких черных нитей, которые в прошлом, быть может, оказались бы более крупными и частыми. Я могла лишь догадываться, что магический след обоих некромантов почти рассеялся со временем. Но неужели, когда ко мне придут лекари, они не заметят этого? Или без надобности они просто-напросто не станут тратить силу на проведение столь затратного ритуала? Ведь что-то подсказывало мне, что после выхода из подобного состояния, я снова буду вынуждена на некоторое время забыться сном.
Так и не обнаружив ничего подозрительного, открыла глаза и обнаружила ломящуюся ко мне с улицы маленькую крылатую почтальоншу. Вот это поворот… А что ей-то понадобилось от леди Сневр? Потому как насколько помню, амура уже долгое время не утруждала себя доставкой любовных посланий для «меня».
— Да открой же ты! — верещала блондиночка, стуча кулачками по стеклу со стороны улицы. — Чего застыла, как высохшая ёлка на древнем кладбище?
При упоминании оного я сразу вспомнила наше с Леаром триумфальное «бегство» из музея в Киасе. И троих говорливых скелетов, которые сообщили о портальном зале. Да уж, это приключение я запомню на всю жизнь.
Тяжело вздохнув, сползла с кровати и, кое-как отыскав на полу тапочки (странно, что я их сразу не увидела), направилась к окну. По телу разливалась приятная слабость. И в тот момент я думала не о том, чего это вдруг амура решила навестить меня в лекарском крыле. В душе появилась уверенность, что я на правильном пути. Что смогла воспроизвести «сканирование» помещения, пускай, ничего этим и не добившись. Главное, что в подобной ситуации я повторю это еще раз, более осознанно.
— Ну, и чего ты раскричалась? — довольно миролюбиво спросила у крылатой. — Я тут в себя приходила, а ты…
— В себя она приходила… Да неужто?! — возмущенно воскликнула амура, влетая в услужливо распахнутое мною окно. — Я тут совсем окоченела, а она в себя приходила! От чего только? Не от любви ли к Марку Леару, который тебе наконец-то ответил взаимностью?
Все это она высказала на одном дыхании. Не дав уточнить, откуда ей это известно, моя утренняя гостья швырнула мне в лицо сложенную вчетверо записку и вылетела вон. А я осталась стоять и мерзнуть от ворвавшегося в палату морозного воздуха.
Горько усмехнулась. Меня снова незаслуженно облили грязью. И все это по вине Эвелины Сневр, образ которой в Институтах боготворили и одновременно с этим люто ненавидели. Она была идеалом, который для достижения своих целей легко и непринужденно пройдется по головам и даже не заметит, что кому-то своей высоченной шпилькой проткнет череп.
На автомате закрыла окно и подняла с пола упавшую бумажку. Мне ни разу в жизни еще не кидали предметы в лицо. В своем родном мире я не стремилась быть звездой и имела в своем окружении хороших друзей, с которыми приятно общаться и которые в любой момент придут на помощь. Здесь же… Эвелина окружила себя «высшим обществом», напрочь позабыв о настоящей дружбе. Ринга и Марк — вот два человека, которые на данный момент способны хранить мою тайну. Подумать только… Если я смогу вернуться, то мне будет их не хватать.