— Взаимно, — произнесла Петровна, пробуя тропинку на прочность. Сплетенные между собой ветки пружинили под ногой, но не рвались. Не теряя времени даром, Петровна тронулась в путь. Маруська потрусила следом. Впереди темной полосой маячил берег.
Глава 5. Петровна и неожиданная встреча
1
Едва они добрались до берега, как раздался мощный плюх — тропа, словно змея, изогнулась и ушла под воду.
Маруська фыркнула от обдавших ее брызг и, отряхнувшись, весело поскакала к лесу. Дивясь ее неунывающему характеру, Петровна поковыляла следом. Бег по тоннелю и долгое озерное путешествие ее утомили, и теперь, когда опасность миновала, навалилась усталость. Хотелось прилечь, отдохнуть. Но для начала стоило найти приют. В мире, где девушки превращаются в водоросли, дрыхнуть где попало не стоило.
Лес, как и озеро, казался нескончаемым. Деревья напоминали березы, только с еловыми иголками. Впрочем, лиственные ветки тоже имелись. Вперемежку, на одних и тех же деревьях. Как и цветы. Устав удивляться, Петровна смотрела по сторонам без всякого интереса.
Закончились заросли также стремительно как и начались. Сразу за лесом пролегала дорога. По дороге катила телега, груженная бочками. Тащила ее крепкая мохноногая лошадка, самая обычная, только двухголовая. Водитель, поравнявшись, натянул вожжи, телега встала.
— В замок? Садитесь, подвезу.
Показав пример хозяйке, Маруська первая запрыгнула на телегу. Петровна мешкать не стала — ноги гудели, голова налилась тяжестью. Бодрящее зелье сейчас бы очень пригодилось, но его не было.
Хозяин кобылы оказался словоохотлив — вскоре Петровна узнала, что замок, куда они держат путь, место хлебное. Точнее, масляное — именно масло вез туда мужичок. И ездил туда регулярно. “Уж не знаю, что они там с нашим маслом делают, но каждый месяц пять бочек — изволь”.
Также он успел поведать, что хозяин суров, главная кухарка — тоже, а хозяйка кажется снова померла. Пятая за год. Но это хорошо, значит скоро свадьба. А где свадьба, там и продукты, которые не иначе как в деревне закупать будут. А деревне как раз надо бы дорогу починить, так что денежки пригодятся.
Не успела Петровна придумать, зачем ей в замок, как мужичок сделал это за нее.
— А ты, мать, поди-кось в помощницы к кухарке едешь? Это хорошо, она, видно, устает, оттого и сурова. Уж вдвоем-то вы — ух!
Петровна кивнула. Кашеварить она не рвалась, но раз так складывались обстоятельства, почему бы и не воспользоваться идеей.
— А много ли народа живет в замке?
— Да не, сейчас немного, — мужичок махнул рукой. — Вот когда хозяин свадьбы устраивает, тогда наезжают. А сейчас не, голов сорок, не больше.
Петровна посмотрела на лошадку, хотела спросить, почему голов, а не человек, но передумала.
Телега прогрохотала по подвесному мосту и остановилась у въезда в крепость.
— Маслице для хозяина, — любезно произнес мужичок, — как заказывали.
— Кто это? — лениво произнес стражник, указывая на Петровну.
— Кухаркина помощница.
— Что-то я не слышал ни про какую помощницу.
Стражник посмотрел на Петровну с сомнением. И тут из-под мешковины показалась голова Маруськи. Проспав всю дорогу, она вылезла на шум.
— А эт-то что такое? — стражник схватился за копье.
— Это со мной, кошечка, — торопливо произнесла Петровна, загораживая ее собой.
— Со зверями не положено! Помощница — проезжай, а эта… это — вон!
— Тогда и я сойду, — Петровна собралась было слезть, но тут Маруська выпрыгнула и со всех ног бросилась прочь.
Понимая, что за ней не угнаться, и не рискуя потерять шанс попасть в замок, Петровна вздохнула и осталась сидеть. На душе у нее сделалось тоскливо.
Телега меж тем заехала в мощеный булыжником двор. Мужичок двинулся разгружаться, а Петровна, в сопровождении другого стражника, отправилась на кухню. Мелькнула мысль, что суровая кухарка наверняка раскроет обман, но мысли о Маруське вытеснили это беспокойство.
2
В замке было холодно, сумрачно и неприветливо. Кухня располагалась в подвале, и путь к ней по лестницам с чадящими факелами наводил на мысли о тюрьме.
— Пришли, — сказал охранник, останавливаясь перед дверью. Собрался с духом, затем решительно взялся за ручку и вошел первым.
На кухне шкворчало и булькало, из кастрюль валил пар. Пахло жареным мясом и горькими травами. Примешивался и еще какой-то странный душок, определить который Петровне не удалось. Вдалеке, за клубами пара виднелся женский силуэт. Кухарка что-то строгала, ловко орудуя ножом.
— Эй, — гаркнул стражник. — Подкрепление прибыло.
— Обед не готов, ждите! — послышался сердитый и очень знакомый голос. Петровна замерла. “Не может быть, наверняка послышалось”, - подумала она.
— И я вам не “эй”, молодой человек! Поучитесь манерам, — из тумана появилась… Валентина. Скользнула взглядом по Петровне — и тоже замерла. Лицо ее сделалось каменным — ни один мускул не дрогнул.
— Вот, она говорит, что в помощь кухарке приехала. Начальник стражи велел проверить, потому как врет, говорит. Не было такого приказа. Так что ему передать-то? — стражник начал робеть под суровым взглядом поварихи.
— Передай, чтобы не беспокоился, помощница это. А теперь иди. И видя, что он замешкался, присовокупила: — Живо! А то обеда будешь до ужина ждать!
Петровна растерялась, такой суровой Валентину она никогда прежде не видела. Да и она ли это? Лицо бледное, под глазами темные круги, вид усталый. Может просто похожа?
Но как только за стражником закрылась дверь, сомненья улетучились — Валентина, всхлипнув, заключила ее в объятья.
Петровна и сама не смогла сдержать слез. Она уже разуверилась, что когда-нибудь снова увидит подругу.
— Зина! Как ты меня нашла? — воскликнула Валентина. вытирая мокрое лицо.
— Да я не искала. Само получилось. Я и сюда попала случайно.
— Надо же! Нет, это в самом деле ты?
— Я, — ответила Петровна. Уж в этом она точно была уверена. — А я-то думала, что ты дома, то есть на практике… Или тут она и проходит? — Петровна огляделась.
— Нет, что ты! С практики-то мы вернулись, а вот потом, — Валентина вздохнула. — Даже не знаю, как рассказать… Только мы зашли в дом, как произошло что-то непонятное. Не знаю, что это было, но очнулась я в поле, неподалеку от замка.
Петровна похолодела.
— Постой, — произнесла она, — то есть домой ты заходила не одна?
Валентина кивнула.
— Мы были втроем: я, брат и Алмус. И я не знаю, куда их закинуло, — голос ее был полон боли. — Этот мир — не наш, здесь никто не слышал о королевстве Алистар. И еще здесь так много странного…
— Да, я заметила, — пробормотала Петровна. — Лошадки о двух головах.
— Лошадки — это мелочи. Я тут, в замке, и не такого насмотрелась…
— Так может ну его, замок? Пойдем наших искать?
— Не так все просто, — Валентина отвела взгляд. — В замок легче войти, чем выйти. Без приказа хозяина не выпускают. Знала бы — ни за что сюда не сунулась. Ой, да что же я тебя на пороге держу, — она ухватила Петровну за руку и потащила в глубину кухни. — Ты поди устала с дороги. Вот табуреточка, садись, накормлю, а там и поговорим. Времени у нас теперь предостаточно.
Усадив Петровну за стол, она водрузила перед ней полную тарелку чего-то густого и аппетитно пахнущего. Вид у варева был необычным — черно-бурая масса с красными и зелеными вкраплениями.
— Это гру-гру, местный овощ, — пояснила подруга. — Ты ешь, а я дальше готовить буду.
Варево оказалось вкусным, Петровна уплела всю тарелку.
— Меня тут мужичок на телеге подвозил, с бочками, — вернулась она к прерванному разговору, — так он вроде без проблем туда-сюда ездит.
— Так это деревенский, продукты возит. Его в лицо знают, оттого и пропускают. А мне даже до ворот дойти не дали, — плечи Валентины сгорбились. — Но это еще полбеды. Самое отвратительное, что я не знаю, где искать Алмуса и брата. Может их в совсем другой мир закинуло.
Петровна приуныла.
— И что же делать? — спросила она. — Может вернемся домой?
— Для этого надо знать координаты, а я понятия не имею, где мы находимся. Попади мы хотя бы на Перекресток, оттуда еще можно было вернуться. Но опять же надо знать, где мы сейчас. Сложная это наука, перемещение по мирам.
— Надо же, — удивилась Петровна, — а со стороны и не скажешь, вроде бы раз — и всё.
Валентина отложила нож и окинула ее внимательным взглядом.
— Хочешь сказать, что ты ходила по другим мирам?
— Нет, не ходила, — покачала головой Петровна. — в начале летела, потом бежала. А, еще наш подвал с продуктами, я прямо в нем переместилась.
Вид у Валентины стал и вовсе растерянным.
— И все это время ты была одна?
— Нет, с кошечкой.
— С кошечкой? — во взгляде мелькнуло подозрение. — И где же она?
Петровна горестно вздохнула.
— Сбежала.
Взгляд у подруги сделался понимающим.
— Зиночка, ты, наверное, устала. Может приляжешь? Пойдем, у меня тут недалеко диванчик есть.
Петровна давно валилась с ног, поэтому, при виде диванчика в каморке, соседствующей с кухней, отказываться от отдыха не стала. Легла и тотчас отключилась, улетев мыслями в поле, где бродила потерянная Маруська.
Бродила она недолго, очень скоро уселась на пригорке под деревом и уставилась на Петровну.
— Как же ты там одна, Марусенька? — сказала Петровна. — Как бы я хотела снова тебя увидеть. Жаль, что не получится.
В сказанное Валентиной до сих пор не верилось. Но старая подруга врать не будет.
Ничего, подумала Петровна, как-нибудь выберемся. Прежде ведь удавалось.
Маруська смотрела на нее с пониманием и, казалось, даже с сочувствием. Так и хотелось протянуть руку и погладить, почесать за ушком. Сколько всего было пройдено вместе, и вот теперь они расстались, возможно, навсегда.
Верить в это не хотелось. Как и просыпаться в реальность, которая совсем не привлекала.
3
И все-таки проснуться пришлось — разбудил ее странный и очень неприятный запах. А еще звуки — то ли шарканье, то ли поскребывание, гаденькое такое. Все это вызывало смутное чувство тревоги.
Петровна открыла глаза и увидела, что из-под двери каморки пробивается полоса света. Осторожно, на цыпочках она подошла к двери и тихонько ее приоткрыла.
На полу кухни сидела тварь, похожая на гибрид паука и ящерицы, и скребла хвостом об каменный пол. Фиолетовая, в желтых разводах, с огромными фасеточнымы глазами, она уставилась на Валентину, щупая воздух длинным раздвоенным языком. С языка капало. И воняло. От лужицы на полу поднимался дымок.
Валентина держала в руке бутылку с черно-бурой жидкостью, выставив ее перед собой, словно щит. Второй рукой, не сводя глаз с твари, на ощупь шарила по столу. Нащупав наконец какую-то плошку, она также не глядя, вытащила пробку и плеснула в нее содержимое бутылки. Затем, осторожно и медленно, поставила плошку на пол.
От резкой вони и напряженности момента Петровна не выдержала и дернулась. Дверь скрипнула, и существо, которое уже почти приступило к трапезе, повернув голову, уставилось на нее взглядом, от которого по спине пробежали мурашки.
— Зина, не двигайся, — ровным голосом произнесла Валентина.
Странная тварь еще немного побуравила ее взглядом, затем снова вспомнила о еде, и кухню наполнило хлюпанье. Более омерзительного звука Петровна в жизни не слышала.
Время тянулось бесконечно. Вонь, исходящая от плошки, заполнила все пространство кухни, забила нос и подкатила к горлу тошнотой.
Наконец существо вылакало все, что было, сыто отрыгнуло и повело по сторонам осоловелым взглядом. Затем, снова пощупав языком воздух, потащилось на своих паучьих ножках в угол за чугунной печью. Пошуршало там и затихло.
Валентина наконец выдохнула.
— Все, выходи, — произнесла она негромко. — Он ушел.
Петровна с опаской покинула свое убежище. И только тут заметила, что пол на кухне весь изъеден рытвинами.
— Что это за пакость? — спросила она, косясь на угол.
— Морак, питомец хозяина, — Валентина привычным жестом сняла с полки банку с розовым порошком и засыпала дымящуюся лужу.
— А в бутылке? — Петровна обошла стороной смердящую миску.
— Рыбья кровь. Тухлая.
Тошнота подкатила к горлу с новой силой.
— Скажи спасибо, что не человечья, — произнесла Валентина. — Он ее больше любит, но это уж сам хозяин кормит.
— Он кормит его своей кровью? — ужаснулась Петровна.
— Нет, Морак предпочитает женскую.
В памяти Петровны тотчас всплыл рассказ мужичка.
— Жены, — ахнула она.
Валентина кивнула.
— Как старая заканчиваться начнет, хозяин на новой женится.
Петровне стало дурно.
— Так он поэтому тебя не выпускает, — поделилась жуткой догадкой она.
— И поэтому тоже. Женщины в замке давно перевелись. Только я и осталась. Да вот ты теперь. Но он и мужчин не отпускает, так, на всякий случай. Мужскую-то кровь Морак не жалует, но если рыбья закончится, тоже пить будет.
“Бежать! — пронеслось в мозгу Петровны. — Бежать прямой сейчас!” Вместо этого она без сил плюхнулась на табурет — в ногах образовалась предательская слабость.
И тут они услышали шум. Вначале отдаленный, невнятный, он он с каждым мгновеньем становился громче. Доносился он из того же угла, куда скрылся монстр. За стеной что-то взвизгнуло, застрекотало, послышались звуки борьбы, а затем хруст, который могут издавать только переломанные кости. Тяжеленная печь со скрежетом отъехала в сторону, от стены откололся здоровенный кусок, подняв тучи пыли, и в образовавшийся лаз просунулась мохнатая голова, а затем и вся меховая тушка очень знакомого очертания.
Валентина взвизгнула, схватилась за нож, Петровна чудом успела ее остановить.
— Спокойно, это свои, — воскликнула она с радостью.
Маруська, чихая от пыли, выбралась из угла и подошла к Петровне. Из закрытой пасти высовывался, извиваясь, фиолетовый ящеричный хвост. Одно глотательное движение, и он исчез без следа.
— Это… это… — Валентина не могла оправиться от потрясения.
— Это моя кошечка, Маруська, — Петровна погладила питомицу по голове и разулыбалась. — Нашлась.
Валентина переводила взгляд с Маруськи на Петровну и никак не хотела придти в себя.
— Да что с тобой? Это же просто кошка, только большая. Не бойся, она хорошая.
— Ва… ва…
— Важная?
Валентина отрицательно замотала головой.
— Ва… ва…
— Ваше величество? — пришло в голову Петровне.
Подруга посмотрела на нее безумным взглядом.
— Ва… варивана. Это же хищник. Опасный. Их почти всех истребили, потому что они неуправляемые.
— Ну так и не надо ими управлять, — вступилась за любимицу Петровна. — Чего сразу управлять-то. Может она умнее нас, и не хочет, чтобы ей командовали.
Маруське ее слова понравились, она лизнула Петровнину руку и довольно муркнула.
— Постой, — до Валентины внезапно дошло, — это она сейчас Морака съела?
— Похоже на то.
— Нам конец, — Валентина осела на табурет, с которого недавно вскочила Петровна. — Сейчас сюда придет хозяин, у него с этой тварью связь, — добавила она слабым голосом. И побледнела, словно собиралась потерять сознание.
— Мда, неприятно получилось, — произнесла Петровна. — Но может он как-нибудь это переживет?
— Он-то да, а мы — вряд ли, — на Валентину было жалко смотреть. Даже Маруська воззрилась на нее с сочувствием.
— Ну тогда бежим! — воскликнула Петровна.
— Куда? — подруга подняла на нее совершенно мертвый взгляд. — Тут один выход — через коридор. Там он нас и встретит… Вон, слышишь? Уже бежит.
Петровна прислушалась и действительно уловила шум — что-то приближалось. Но звуки совершенно не походили на топот бегущего человека. О чем она и сообщила подруге.
— А с чего ты взяла, что он человек?
Петровна подумала, что Валентина шутит или слегка повредилась рассудком, но тут услышала тихое утробное рычание, бросила взгляд на Маруську и увидела, что та, вздыбив шерсть и выпустив клыки, неотрывно смотрит на дверь.