Подпустив духов на достаточное расстояние, разжимаю кулак, демонстрируя раскрытую ладонь. На ней тотчас возникла Элла. Трепеща золотыми крылышками, малюсенькая, едва заметная на фоне жарко полыхающего пламени, фея порхает навстречу элементалям и посылает воздушный поцелуй.
Три огненных вихря-столба вдруг замирают, снова принимая антропоморфные очертания. Элла танцует в воздухе, едва не обжигая эфемерные крылышки. Завораживая огневиков плавными призывными движениями. Те, околдованные танцем феи, принимаются покачиваться в такт. Я, не жалея, накачиваю фамилиара магией, чтобы удержать контроль над чужими созданиями.
Элла пролетает перед самым носом элементалей, манит малюсеньким пальчиком. Огневики, медленно, но верно движутся за ней. Песок под ними кипит и плавится, спекаясь в похожий на стекло камень.
Руфус беснуется, что-то кричит, пытаясь вернуть себе власть. У него получается! Через мгновение он обретает утерянный контроль над элементалями. Но у меня и нет цели забрать огневиков себе. Бесполезно. Чтобы контролировать чужое существо, нужно вложить втрое больше магической энергии, а чтобы удержать после, и того больше. Так мне до следующего боя не дотянуть.
В нужный момент, отпускаю Эллу и со всех ног бегу прочь, обходя по кругу арену. Пришедшие в себя огневики ожидаемо преследуют, злобно шипя и рассыпаясь искрами.
Маклюс резко меняет тактику. Каждый элементаль неожиданно взрывается изнутри, превращаясь в мириады жалящих искр. Облако живого пламени ускоряется. Нагоняет и накрывает меня.
Мгновением раньше успеваю набрать в легкие воздух и призвать Йокко. Водянник класса «омикрон» окутывает меня слоем воды. Раздается шипение. Густой пар заволакивает арену так, что некоторое время ничего не видно.
Пар рассеивается, и на арене больше нет ни одной искры. Так-то! И нечего выпендриваться, «омикрон» заведомо сильнее «сигмы», особенно если его применять правильно.
— Победа присуждается Ирис Кроу! — объявляет результат первого раунда дух-распорядитель.
За прозрачной пленкой защитного купола ревут адепты, повскакивав со своих мест. Похоже, многие недовольны. А как же. Все слишком быстро закончилось. Никого не подпалили и не поранили. Непорядок! Не зрелищно! Но мне все равно, кто и что там думает. Не собираюсь устраивать для них развлечение.
Расстроенный Маклюс, смотрит куда-то в сторону. Проследив его взгляд, натыкаюсь на темную фигуру в стороне от трибун. Там, где преподавательские места, сейчас пустующие по случаю выходного.
Облегающий кожаный костюм с двумя рядами пуговиц и воротником стойкой. Высокие до середины бедер сапоги. Защитные очки, скрывающие глаза, и перчатки. В одной из рук призывательский хлыст. На фоне этой черной-черноты светлым пятном выделяются собранные в низкий хвост волосы.
Джаниетта Войси-Лауди новый ректор академии Шан-Дарах всегда выглядит так, словно хоть сейчас в бой. Позади нее темной тенью маячит один из ее фамилиаров — огромный двухголовый фаррех. Жуткое существо класса «дельта». Еще не демон, но настоящий монстр отдаленно напоминающее черную пантеру со скорпионьим хвостом и красными глазами без зрачков, которых на каждой морде красуется по три пары.
Что ж, а я оказалась права. Стерва заинтересовалась обычной студенческой разборкой? С чего бы? Нехорошее предчувствие стискивает желудок холодной рукой, но додумать не успеваю. Руфус переходит к новой атаке, и на этот раз он не столь предсказуем.
На арене темнеет. Прямо в воздухе возникает огромный круг призыва, обещая неприятности противнику. Вертится, подмигивая фигурными символами. Приподнимается все выше и вдруг резко падает на землю.
Основательно встряхивает. Приходится переступить, чтобы удержаться на ногах.
Пахнет болотом, моросит мелкий дождь. Порыв промозглого ветра треплет мне юбку и волосы, бросает противные капли в лицо. На месте круга призыва проявляются очертания просто гигантского существа, приобретают материальность.
Ноги столбы проваливаются в песок. Серо-зеленая морщинистая шкура с редкими жесткими волосками, торчащими там и сям, вызывает чувство омерзения. Голова без единого намека на глаза едва не упирается в верхнюю часть защитного купола, щерится зубастой пастью. Дополняют этот ночной кошмар четыре когтистые лапы в верхней половине туловища.
При виде такого монстра огневики кажутся мне закадычными друзьями, с которыми и в таверне не грех посидеть. Охохо… Плохи мои дела. Я полагала, что Маклюс призовет кого-то из своих обычных боевых фамилиаров, но это что-то совсем новенькое. Где он только его откопал?
Всерьез размышляю, не пора ли использовать главный козырь? Или постараться справиться собственными силами в рамках учебной программы?
Присутствие Войси-Лауди склоняет чашу весов ко второму варианту.
Уж больно подозрительно, что ректорша здесь, когда нет даже кураторов. Но для старшекурсников это норма. Наблюдения духа арены достаточно. Тогда с чего бы Стерве интересоваться обычной дуэлью адептов настолько, что она является сюда в воскресенье?
Уж не из-за меня ли? Вдруг Стерва поняла, кто взял гримуар?
Слепыш шумно втягивает воздух, отвлекая меня от панических мыслей. Безошибочно определив, где я, поворачивает голову с оскаленной пастью.
— Мамочки!
Испустив оглушительный рев, чудовище направляется ко мне через арену. Не выдержав напряжения, активирую артефакт физической защиты — хотя бы на первый раз меня не растопчут. Что есть сил припускаю навстречу, стремясь проскочить у него под брюхом и добраться до центра арены.
Руфусу пока не до меня. Он все силы тратит, чтобы контролировать неповоротливое существо. Если он и может как-то мне помешать, то только при помощи самого слепыша.
Когти мелькают в считанных сантиметрах от меня. Увернувшись, спотыкаюсь и качусь по песку. На четвереньках выскакиваю из-под тяжелой ступни.
Меня не раздавили, потому что я такая ловкая? Или, потому что какой-то из защитных артефактов сработал? Под кофтой на шее спрятана целая связка. Все, что успел подготовить и подзарядить для меня Жак Даманн.
Достаю все и на ходу безошибочно нащупываю нужный. Продолговатый и шершавый, похожий на конус с острым нижним концом. Отламываю его и бросаю на землю. Вокруг возникают иллюзии. Одна, другая, третья, десятая — мои точные копии не только по виду, но и на запах, и по тепловому и магическому излучению.
Они вертятся, выстраиваясь по периметру арены. Повторяют все мои действия.
Пока слепыш продолжает скакать по инерции, не в силах мгновенно затормозить и развернуть громоздкое тело, лихорадочно черчу в воздухе малый круг призыва. Монстр уже развернулся. Он топчет и рвет мои ближайшие копии, сотрясая землю и оглушая ревом. Из десяти уже осталось шесть.
Время утекает сквозь дрожащие пальцы. Вдох-выдох. Заставляю себя собраться, успокоиться и забыть про беснующееся неподалеку чудовище, которое вот-вот придет по мою душу. Как-то не верится мне в защиту купола, когда такое вот рядом бесится.
Даю зарок, что если моя идея сработает, то я… Чтобы сделать такого? Точно! Я поцелую… Поцелую… Кого именно я в таком случае поцелую, не успеваю додумать. Копий осталось всего две, но круг призыва готов.
Стряхиваю его с пальцев. Мертвенно зеленый, он вращается в воздухе, а я вновь и вновь трясу кистью, создавая его точные копии одну за одной. Остановившись на шести, вливаю в них столько магии разом, сколько могу без ущерба для здоровья и дела, и резким движением ладоней вбиваю все в землю, завершая вызов.
Там, где они касаются песка, разверзаются черные дыры. Пахнет кислым и ядовитым. Прикрываю лицо рукавом и наблюдаю, как наружу извергаются потоки белесых восьминогих созданий.
Признаться честно, ненавижу пауков, но закрытые глаза помогают пережить их присутствие. Концентрируюсь, не позволяя тварям разбежаться, и указываю жертву — слепыша. Разъяренные призывом существа с радостью устремляются к нему.
Мешает Руфус. Он не собирается уступать мне и этот раунд. Силы ему не занимать, стоит признать это. Продолжая удерживать гигантского монстра, он призываете еще одного огневика. Поменьше, чем первые, но и он сжигает едва ли не половину пауков за раз.
Моя затея под угрозой. Но мне везет. Кажется, противник переоценивает свои силы и… едва не упустил слепыша, который неожиданно устремляется в его сторону. Маклюсу удается остановить и развернуть чудовище, но я вижу, как по его вискам текут струйка пота, свидетельствуя о крайнем напряжении сил.
Подзадоренная его промашкой, вбиваю в землю еще один круг вызова. Голова слегка кружится и боль иглой пронзает виски, предупреждая о магическом истощении. Не обращая внимания, зову Птица.
Фамилиар знает, что нужно делать, и устремляется к противнику. Прежде чем Руфус успевает что-то предпринять, ворон с размаху врезается ему в грудь, за мгновение до того превратившись в сгусток темной энергии.
— Приятных кошмаров, Руфус! — победно желаю я, но голос звучит хрипло от усталости.
Могло и вовсе не получиться, но мне повезло. По какой-то причине Руфус пренебрег ментальной защитой, так что ближайшие мгновения для него будут очччень неприятными. А мне за это время надо успеть разобраться со слепышом.
Сбросивший контроль монстр останавливается. Мотает головой-отростком, и в этот миг по его ногам взбираются призванные мной пауки. На то, чтобы быстро и качественно оплести слепыша паутиной, уходит совсем немного времени.
Развоплотив паучков, к которым даже немного привыкла, зову малюсенького огневичка — вроде того, что Руфус хотел запустить мне в волосы. У моего задача такая же, только вместо моих волос — опутанный паутиной слепыш.
Магия призывателя больше не подпитывает монстра. Издавая оглушительный рев, он превращается в пылающий факел. Сгорает в считанные секунды, и груда пепла навечно смешивается с песком арены и мне даже его немного жалко.
Я победила во втором раунде, значит третьего не будет. И ректорше меня не в чем подозревать. Тяжело выдыхаю с облегчением, ожидая голос распорядителя арены. Мгновения идут, а он все не останавливает бой.
Почему? Может, натравив Птица на Руфуса, я что-то нарушила? Да вроде бы нет…
И тут:
— Победа в дуэли присуждается Ирис Кроу! Баллы начислены в табель успеваемости, — звучит словно музыка для моих ушей, и неожиданная слабость в ногах роняет меня на колени.
— Да!
Едва не плачу от радости. Защитный купол тает. Адепты на трибунах рукоплещут и что-то скандируют. Похоже, второй раунд зрителям понравился больше. Что ни говори, а сегодня был необычный бой. Но, главное, мне и демон-защитник не понадобился, сама справилась.
Злой и растрепанный Маклюс, который должно быть мается дикой головной болью после знакомства с моим вороном, тоже поднимается. Отплевывается от песка.
— Ничего еще не закончилось, Кроу!
В следующий миг в его руке появляется призывательский хлыст, какой выдается только после выпуска.
Щелчок!
Трибуны синхронно выдыхают, и в повисшей тишине раздается пронзительный сдвоенный крик, похожий на птичий. Со стороны преподавательских мест на песок арены темной тенью прыгает фаррех.
Фаррех — существо уровня «дельта» по классификации Данте. Создание демонического плана. Гибкое мускулистое тело, покрытое пластинами брони. Две клыкастые башки, отдаленно напоминают кошачьи. Три пары алых глаз на каждой полыхают потусторонним огнем. Заканчивающийся скорпионьим жалом хвост угрожающе подрагивает, а на его кончике зловеще блестит капелька смертоносного яда.
Для фарреха ничего не стоит пересечь всю арену в три прыжка и убить меня раньше, чем я вдохну дважды, но лвкий, быстрый, смертоносный зверь крадучись движется ко мне.
Играет?
От страха дрожат все поджилки, мысли становятся тягучими, прямо как проклятые конечности Жака Даманна. Не сводя распахнутых глаз с приближающегося по плавной дуге чудовища, лихорадочно пытаюсь нашарить хоть что-нибудь, что мне поможет.
Пальцы судорожно перебирают связку артефактов на шее, но я уже знаю — нет среди студенческих побрякушек ничего, что поможет продержаться до прихода помощи. Самое действенное я успела потратить во время боя со слепышом, остальное и вовсе детские забавы.
Из оружия при мне только простой кинжал призывателя, но им разве что самоубиться можно?
Выручает Птиц.
Не дожидаясь моей команды, фамилиар бросается на врага, в последний миг приняв материальную форму. Стальные когти ворона безжалостно вцепляются в морду чудовищной пантеры, грозя выцарапать глаза. Увеличившиеся втрое крылья бьют, заслоняя обзор. Он мельтешит и раздражает, изо все сил перетягивая внимание фарреха на себя.
Поддерживаю фамилиара магией, ощутив новый болезненный укол в висках. И ладно, все равно других идей нет. Одно радует — окончательная гибель моему ворону не грозит, и я всегда смогу призвать его из-за грани. Но темному духу долго не продержаться против существа «дельты», слишком велика разница в силах и магии. Все, что он может — это задержать и отвлечь, выиграв немного времени для меня и подмоги.
Кстати, мне кто-нибудь помогать собирается? Где дежурные преподаватели? Дух арены? Ректорша наконец? Это же ее монстр, почему им управляет Руфус Маклюс?! Неужели никто не понимает, что здесь происходит?
Даже адепты на трибунах словно оцепенели и в полном молчании наблюдают, как меня собираются убивать.
Фаррех бьет лапой, пытаясь избавиться от назойливого духа. Птиц уворачивается, роняя кляксами черные перья. Не долетая до земли, они растворяются прямо в воздухе. Осознав, что так избавиться от ворона не выйдет, вторая морда «пантеры» скалится и вцепляется клыками в чересчур смелого и надоедливого наглеца…
То есть в первую морду — ворон мгновением ранее превращается в бесплотную кляксу, сквозь которую беспрепятственно проходят длинные и острые, точно иррантийский кылыш, клыки.
Секунды уходят, а я не могу придумать, что делать. Птиц стремительно слабеет. Моей магии уже не хватает, чтобы его поддержать. А если отдам ему все, заведомо лишусь всех шансов. Мысль уплывает. Зачем-то принимаюсь высчитывать пропорцию отношения дозы вливания магии к количеству трансформаций Птица. Ворон то и дело то растворяется, то и материализуется под градом ударов фарреха.
Из ступора выводит Маклюс. Парень, растерявший весь свой аристократический лоск после, приближается ко мне с перекошенным от злобы лицом.
Будет бить, понимаю по одному его виду. Прямо хлыстом призывателя и будет. А может еще и ногами…
Инстинкты срабатывают быстрее разума. Развернувшись, припускаю прочь, на ходу нащупывая один из артефактов с характерной такой пупочкой. Обнаружив искомое, жму на выступ и, не оборачиваясь, швыряю назад отсоединившуюся часть.
Раздается шорох, как будто нечто увесистое на песок свалилось. Мне в спину несутся гнусные ругательства, достойные работников порта. Спотыкач срабатывает отменно. Детская забава (ничего по-настоящему опасного на арену брать нельзя, если ты не артефактор) оказалась как нельзя кстати.
Пока Маклюс поднимается, разрываю расстояние. Только вот куда здесь убежишь? До бортика трибун четыре моих роста. При всем желании не допрыгнуть, разве что скрыться тем же путем, что пришла?
Ближайший выход с арены от меня шагах в пятидесяти. Не останавливаясь, направляюсь к заветной двери. Только бы успеть до того, как меня настигнет фаррех! Тяжелые подошвы ботинок тонут в песке.
Вдруг спотыкаюсь, о твердый край спекшегося под огнем элементалей песка. Чудом удержавшись, гулко топаю по каменной корке. По твердому бежать намного удобней и быстрей. Внутри все сжимается от ожидания какой-нибудь подлянки в спину. Но, кажется, мой противник и сам изрядно вымотан. Как он, вообще, после всего управляться с фаррехом?
А ведь управляется.
Двухголовое чудовище преграждает мне путь, когда до выхода остается несколько шагов. Тяжелые лапы обламывают край каменной корки. Предупреждающе поднимается ядовитый хвост. Птица больше не было видно, истощенный фамилиар просто развеялся. Но и за то спасибо, милый. Самый верный, самый надежный мой друг, хоть и темное ты существо.
Шипя и пригибая израненные головы, чудовище приближается. Три алых глаза из шести погасли, одно ухо порвано, из ран сочится что-то мутное, заменяющее фарреху кровь. А еще он прихрамывает. Все это повод для гордости за ворона. Только жаль, что все зря. Фаррех все равно меня сожрет, стоит Руфусу приказать.