По поводу своих способностей особо не распространялся. Сказал лишь, что достиг стадии раскрытия, хотя и этого было достаточно, чтобы они пооткрывали рты. Ну а чего они ждали? Что обычный прохожий на стадии формирования в одиночку раскидает пару десятков горняков?
Перешли к ополчению. Я думал наш разговор подходит к концу, и чертовски этого ждал, а нет… С ополченцами всё было не менее мутно, чем с захватом власти Грифом. Как оказалось, как такового ополчения не существует. Тогда о чём он говорил?
— У нас нет лидера. Вернее, он есть, но мы его не знаем, — Вахтовый закурил уже третью сигарету. — Мы не знаем, сколько нас и какие у нас планы. Всё, что у нас есть — это общее желание перемен и свержения режима.
Слова Вахтового прозвучали, как какая-то брехня. Группа людей, которая что-то делает, но что — непонятно. Кто стоит во главе? Никто не знает. Ну здорово! Нужно понаблюдать за поведением Вахтового. Может, я не вижу самого примитивного… Человек вообще в своём уме? Может он — это и есть ополчение, а Мейса — его боевая подруга?
— Есть скрытый лидер, — словно услышав мои мысли, пояснила Мейса. — Он отправляет им сообщения и получает обратную связь.
— Раньше мы устраивали диверсии, — отобрал слово Вахтовый. — Обрушали проходки, ломали технику, вербовали людей. Но нас становится всё меньше. И если не изменить что-то прямо сейчас, то будет поздно.
— Понятно, что ничего не понятно, — я поправился на стуле и качнулся от усталости. Ещё полчаса, и всё закончится обмороком. — Мейса, Вахтовый, извините, но я хотел бы отдохнуть. Мне нужно набраться сил и всё обдумать.
Мейса посмотрела на брата. Ты посмотри на ней! Человек тут подыхает почти, а она… Вахтовый кивнул, и Мейса вышла из кухни.
— Сестра приготовит кровать, — пояснил брат.
— Спасибо. Ну и перед тем, как я отойду на боковую, нужно кое-что уточнить. Ты знаешь, кто лидер ополченцев?
Вахтовый помотал головой.
— А можешь договориться с ним о встрече?
— Вряд ли, но у меня есть одна мыль, где его можно найти.
…….
Проснулся я утром следующего дня от того, что слегка испуганная Мейса трясла меня за плечо:
— Просыпайся!
— Что-то случилось?
— Нет, — она спрыгнула с кровати и предстала передо мной в лёгкой ночнушке из майки и шортов. Причём бирюзовые шорты почти целиком прятались за краем белой майки, отчего её худые ноги казались длиннее, чем есть на самом деле.
— Вижу ты в порядке! — В голове прозвучал укор. Женский такой укор с ноткой довольства. — Кофе будешь?
— Буду признателен.
Встал, потянулся и пригладил растрёпанные волосы. Осмотрел комнату. Проспал полтора дня, а значит доставил немало хлопот. Кровать-то в комнате всего одна. Женские вещи в шкафу указывали, что Мейса положила меня в своей комнате. Сама же спала на двух сдвинутых креслах. Неудобно поди. Хотя для такой дюймовочки два широких кресла… Если я и стеснил её, то больше своим присутствием. И почему она меня к брату не положила?
Умылся, стало лучше. От прохладной воды тоже, но в большей степени из-за материи. Пока я валялся в дрёмах, малышка трудилась. Вот, что значит, к хорошему быстро привыкаешь. Ещё позавчера радовался, что в состоянии на стуле ровно усидеть, а сегодня — жаловался, что ещё не восстановился. Энергии едва ли хватало на потребности всех немногочисленных звеньев, но по крайней мере она не высасывала силы из тела.
Посмотрел на новую структуру и приятно удивился. И даже больше. Изменилась до неузнаваемости, а если быть честным, то я прилично перебздел. Хватило бы и разрушенных двух третей материи, чтобы сделать новую структуру уникальной. Знал бы, сделал по-другому. Но где бы я нашёл второго червя, если бы не вышло? Да и терпеть всё это ещё один раз… Нет уж, спасибо. Главное, что материя радовала взрастающей с нуля структурой.
Сила 3, Ловкость 3, Выносливость 4, Восприятие 8, Интеллект 5.
А между первыми основными звеньями, складывались вторичные:
Вторичная характеристика физическое развитие повышена до 4.
Вторичная характеристика сопротивление урону повышена до 4;
Вторичная характеристика рукопашный бой повышена до 6;
Вторичная характеристика алхимия повышена до 7;
Вторичная характеристика восстановление повышена до 7;
Вторичная характеристика акробатика повышена до 6;
Вторичная характеристика лёгкое оружие повышена до 5;
Вторичная характеристика регенерация материи повышена до 5;
Вторичная характеристика скрытность повышена до 4;
Вторичная характеристика защита материи повышена до 3;
Выкарабкался и перезагрузился. Пора брать всё в свои руки. Настолько, насколько это было возможно. Вот только прежде нужно провести перекличку своей армии, если от той, хоть что-нибудь осталось.
— Доброе утро, Мейса, — я вошёл на кухню и оценил запах кофе.
Опа! А как же я сразу не заметил?! В груди у Мейсы светился бедно-желтый сгусток материи. Крохотный, чуть больше алычи. Думается, моя разваленная до основания материя позавчера не выделила энергии, чтобы её рассмотреть.
— Доброе.
— Не одолжишь мне телефон?
— На столе, — не задумываясь кивнула она, а затем развернулась и пристально посмотрела. — Кому ты хочешь позвонить?
— А это имеет значение? — Ну раз уж ты на меня смотришь, красотка, то и я посмотрю. Материя на стадии раскрытия, превалирующие звенья восприятия. Интересно. На восприятии держатся почти все вторичные звенья лазурного цвета. Видел их впервые.
— Прости, но я не уверена, что это одобрит брат, — она дёрнулась к столу, но я уже держал телефон в руке.
— Слушай, Мейса, я понимаю, что ты доверяешь брату, но и мне поверь. Как-никак это я подвинул Крота. И, к слову, сделал это почти в одиночку, — вернулись силы, а вместе с ними возвращалась уверенность. Побыл недельку в амплуа беззащитного ребёнка и хватит. — Если ваши ополченцы не созреют в ближайшее время, то придётся жить с новым режимом.
Говорил с ней не очень-то вежливо, однако ей понравился мой ответ. Причём подобное я заметил за ней уже не первый раз. Ей нравилось слышать слова уверенного мужчины, а мне так было даже проще. Мейса чуток помялась, потеребила прихватку и отвернулась к плите:
— Кому ты будешь звонить?
— Другу.
Набрал номер и вернулся в комнату. На том конце ответили после пятого гудка:
— Да?
— Ким, это Сайлок.
— Бля-я-я-я, — хмыкает. — Когда ты сдохнешь-то наконец?
— Сразу после тебя. Ты где?
— В Истове. Пытаюсь наладить общение с Восточными.
— И как?
— Пока не очень. Сам-то как? До меня дошёл слушок, что в город Горняков за тобой пришёл человек Хана. Правда, что ли? Почему ты ещё жив?
— Расскажу при встрече, — закрыл дверь в комнату, потому что на кухне что-то зашипело на сковородке. — Ты, кстати, почему свой город не спасаешь? Говорят, тут какой-то Гриф гнездо вьёт.
— Вот поэтому и не спасаю. Меня эта птица с распростёртыми крыльями точно не ждёт.
— Но ведь надо что-то решать.
— А надо ли?
— Что-то не нравится мне твой голос, Ким. Надо тебя в чувства привести, — мне и самому до прежних чувств было ещё далеко, но бодрило ощущение, что всё налаживается. Как после болезни или отравления. Лежишь, блюёшь целыми днями, а спустя пару дней, радуешься любой мелочи. Съел банан, не вывернуло — уже кайф. — Можешь приехать?
— Давай лучше ты ко мне, — в динамике шикнула бутылочная пробка. — Моё лицо в городе Горняков быстро срисуют, да и в целом… Какой смысл ехать?
— Теперь уж не знаю. Думал, услышу в трубке радостный голос подельника, а услышал нытьё…
— Иди в задницу, малой!
— Расскажи тогда, что с Восточными? Мы можем на них рассчитывать?
— Вот я и пытаюсь хоть что-нибудь из них выбить. Они суки должны нам сколько… Да они нам вообще всё должны!
— Спокойнее.
— Короче, тут рокировки с руководством, и из-за этого возникло недопонимание. Надеюсь, что утрясу, но это не точно. Приезжай. Вместе попробуем.
— Я подумаю…, — не похоже, что звонок решил хотя бы часть моих проблем. — Питон уехал?
— Да. Сразу же.
— Хорошо. Ему не стоит знать обо мне.
— Как скажешь.
…….
Хан передал Дугу слепок моей материи, хотя ни разу меня не видел. Вот и делай выводы, Сайлок. Значит он обладает способностями, о которых я даже не догадываюсь. Ни Питу, ни Кумару, ни Бите и никому другому из Битников не стоило знать обо мне. Теперь, когда Хан узнал, что человек Битников и был сбежавшим алхимиком, особенно. Было бы здорово думать, что они подселили мне червя, и на этом всё. Я помучался, но выжил. Долг, вроде как, списан. Нет? Может и да, но рассчитывать на это я бы не стал. Хочешь не хочешь, а от Битников придётся отказаться. Ненадолго, а может и надолго… как пойдёт.
Ким тоже не обрадовал. Но делать что-то нужно. Вахтовый пока пробивает, как можно выйти на лидера ополченцев, хотя я на него не сильно рассчитываю. Ну выйду я на подпольного лидера, а если окажется, что он ведёт за собой всего пару десятков простаков? Что мне с этого? Воевать в открытую против орды наёмников? Без шансов. Можно было бы зайти с юридической стороны. Но только в том случае, если бы кресло рудника занял кто-нибудь из бывших начальников участков, а не Гриф. Этот небось первым делом бумажки правильные состряпал и в папочку уложил.
Как бы там ни было, войны не избежать. Ни с одними, так с другими. А потому не мешало бы обзавестись оружием или зельями. Дуг — зараза забрал мой рюкзак, где лежал редкий металл и телефон, но хорошо хоть в кармане остался один слиток. Металл тёмно-синего цвета, который я сразу не заметил на бархатной отделке сейфа и захватил, когда выходил из кабинета Крота. Вряд ли Крот хранил в сейфе барахло, а значит слитка должно с запасом хватить не только на мои нужды, но и на поддержку ополченцев, если потребуется.
Глава 3. Скупщик
Мейса накормила меня завтраком и ушла в комнату. Спрашивать её про материю я не спешил. Скоро мои звенья восприятия, да и в целом материя, придут в былую форму, и тогда я узнаю о ней больше, чем она знает сама.
Забавно, но утром спустя полтора дня она повела себя совершенно обычно. Примерила на себя роль медсестры, которая заботилась обо мне почти по-сестрински, хотя её голые до самых бёдер ноги нет-нет да напоминали о игре под столом.
Спросил, кому можно продать ценный металл. Мейса позвонила брату и дала мне трубку. Связь в горе была плохой, но всё же я расслышал главную фразу, которая мне не понравилась:
— Боюсь, что металл никому сейчас не нужен. У людей почти не осталось денег, сами своё добро в ломбард носят. Вот и тебе только туда дорога.
— Понял. Спасибо, — положил я трубку и передал телефон Мейсе. — Что обо мне говорят?
— Кто? — Удивилась она.
— Хочу выйти в город. Нужно ли мне прятаться?
— Не думаю, — она поджала губы и посмотрела в потолок. — Можешь очки надеть, а так… Люди обеспокоены своими проблемами. Никому ни до кого нету дела.
Вышел из дома, напялил очки и побрёл по улице. Городок не сильно изменился, во всяком случае — внешне. Всё также мало прохожих, всё также поздно открываются магазины и кафе. Пошёл десятый час, а горе-предприниматели, только расчехляли прилавки. Спешить некуда. Решил прогулять до дома Кима. Другой конец города, считай окраина, но ходьбы — полчаса от силы.
Пока брёл, задумался о глобальных вещах. Пока что я варился в проблемках одного крохотного города и чувствовал долг перед его жителями. Нужно помочь, если силёнок хватит. Сейчас тут всё плохо, но кто знает, чем это закончится. Денег в горе — не сосчитать, и если хоть малую часть их направить в город, то он быстро преобразится. Не буду лукавить, но и свою выгоду я с этого могу поиметь. Денежную. Хотя заглядывать далеко не стоит. Сейчас я большее походил на раненного туземца с копьём против засевшего в бункере Грифа с пулемётом.
Как бы там ни было основная проблема никуда не делась. Хан. Прикончить его выстрелом с запредельного расстояния через энергетические барьеры дома — всё ещё вариант рабочий, но теперь я потерял литейщика, а другой, если и возьмётся, то попросит за это слишком много.
Восприятие я развил достаточно. Если не хватит, докину временные звенья с помощью зелий. Но это уже детали, а упор сейчас нужно делать на вторичные связи защиты материи. Пока Дуг может обездвижить меня одним лишь импульсом, мне с ним не тягаться. К тому же, защита материи и против Хана поможет, наверное…
Дошёл к дому Кима и остановился через дорогу. Больше у Кима нету дома. На стоянке стояла чужая машина и поддоны с блоками. Пяток рабочих возводят забор. Времена стали опасные, вот люди Грифа и закрываются стенами. Пусть думают, что это их спасёт.
На обратном пути нашёл ломбард — крохотное помещение без окон. Сверху — вывеска с огромными буквами. Зашёл. Деревянный пол, бордовые обои и чёрная стойка для посетителей перед бронированным стеклом. Передо мной в очереди стоял мужик с часами, а через минуту позади пристроился остриженный на лысо пацан с мобилой, которую он ловко вертел в руке.
— Пропустишь по-братски?
Разворачиваюсь и даю понять взглядом, что нет. Хочется, что-то сказать, чтобы не доводить до конфликта. Но, что такому сказать? Дёрганный, напористый и до усрачки деловой. Молчу. Мужик с часами зависает у окна, выторговывая лишнюю десятку.
— Эй! — Бритый толкает в плечо. — Пропусти по-братски, малой! Мне пять сек, телефон скину без торга и умчу по делам. Идёт? — Не дожидаясь ответа, сунется передо мной в очередь.
— Нет, не идёт, — преграждаю дорогу. Тот цепляется за руку, а я слегка отталкиваю его к двери. Бритый кривит лицо и кладёт мобильник в карман.
— Следующий! — Орёт скупщик.
Сама судьба дарит простаку возможность уйти из ломбарда с целой мордой. Хотелось, конечно, преподать урок… Но разве он его выучит? Подхожу к окошку, пока бритый за спиной пыхтит и угрожает.
За стеклом сидит не толстый, но с тремя подбородками мужик. Видать, раньше страдал от лишнего веса, а с возрастом схуднул. Лишние килограммы ушли, а лишняя кожа — нет. Лет пятьдесят, с залысиной на всё голову и до предела наплевательским взглядом.
— Ты сюда пришёл меня рассматривать?! — Спрашивает, раскачивая набор своих подбородков.
— Сколько за это дашь? — говорить на «вы» с хамлом я не собирался, а, чтобы он за лоха меня не считал, добавил кое-что о металле. — Редчайший металл на рынке. Используется элитными литейщиками для изготовления эксклюзивных предметов. Вес слитка — пятьдесят граммов.
— Уж как-нибудь без тебя разберусь! — Показывает будто ему не интересно и забирает из приёмника слиток. Слежу за реакцией. Интересно. Ещё как интересно.
Во время нашей первой встречи с Кротом, когда пушки ещё не пошли в дело, я пришёл к нему за металлом. Тогда жлоб в своей конуре предлагал мне три куска по пять граммов за миллион. Выбора у меня не было, и я согласился. Стоимость Крот завысил раза в два, не меньше, а значит плюс-минус адекватная цена за пятнадцать граммов — полмиллиона. Скупщик в свою очередь срежет за срочность и так далее, но если предложит хотя бы восемьсот тысяч, то я соглашусь. Нужны деньги.
— Пятьдесят тысяч, — отвечает и смотрит мне в глаза.
— Что?! Ты издеваешься?
— Не хочешь, как хочешь, — отвечает говнюк, но слиток из рук не выпускает.
— Восемьсот тысяч!
Упс! Крикнул слишком громко, и Бритый за моей спиной перестал пыхтеть. Сначала закашлялся, а затем притих.
— Ха! Малец, ты хоть раз такие деньги в руках держал?! Восемьсот! — отвечает Скупщик, сидя за бронированным стеклом.
— Возвращай слиток, клоун!
— Пятьдесят тысяч — это хорошая цена! По тысяче за грамм. Соглашайся, а то знаю я вас. Нафантазировал себе чего-то… Сейчас пойдёшь часик погуляешь и снова вернёшься, но тогда я столько не дам!
— Давай сюда слиток. Разговор окончен!
— Даю-даю, — крутит металл вспотевшими пальцами, оставляя на нём жирные отпечатки. — А ты где его взял, кстати? Украл?!