Сорвались мы с обрыва вниз одновременно. Попытки ухватиться за острый уступ ничего не дали: мы так отчаянно хватались за край, что мешали друг другу. Впрочем, я была бы не против если эта тварь рухнет без меня. Кажется, зомби рассчитывал на тот же эффект. Ничего удивительного. Ведь если бы ему удалось зацепиться когтями за уступ, то он потом мог спокойно спланировать к моему телу и пообедать. Я же была категорически против таких перспектив.
Снег, осыпающийся сверху, айерхан и я падали вниз с огромной скоростью. Понять, где мы и куда стремимся, не было никакой возможности. Резкий удар пришелся на бок, я в очередной раз охнула от боли, а на меня вновь упали кости противника. Несколько секунд приходили в себя, я — уж точно. По моим ощущениям несколько ребер было сломано — дышать было больно, а от попытки пошевелиться и вовсе мутилось в голове.
Вот айерхан приподнялся на лапах и нацелился на меня. Точно, он-то мертв! Даже если что-то сломал, то, напитавшись магией смерти от своего некроманта, он продолжал жить после смерти, не ощущая никаких неудобств. Судя по всему, мои предположения оказались правильными, так как правое крыло у него обвисло, и еще сломались ребра в грудине. Снизу хорошо были видны неправильно торчащие кости. Вот зубы у него все остались на месте.
Двигать руками практически невозможно, но нужно попробовать атаковать. Ведь у меня получилось практически лежа добить двух зомби. Дыхание огня в ладонях сформировалось практически мгновенно, но размахнуться не получалось, потому дернулась всем телом и кинула заклинание в пасть громадине. От такого движения что-то внутри меня хрустнуло, и почувствовала, как ребра воткнулись куда-то в мягкие ткани. Дышать стало практически невозможно, сделала два быстрых коротких вздоха и на снег вылетели капли крови. Понятно: ребра пробили легкие.
Новые заклинания «Дыхания огня» слетали с моих ладоней теперь только с помощью магии, двигаться больше не было сил. С каждым вдохом легкие все больше наполнялись кровью. Зеленые вспышки слепили глаза, всполохи магии смерти раскатывались по округе. Может быть, если бы не было так плохо, даже рассмотрела красоту переливов некромантской энергии, играющую на заснеженных острых вершинах. Каждый выдох для меня давался все сложнее и сложнее, перед лицом расплывалось пятно от выплевываемой крови, а надо мной клацала зубами истлевшая морда айерхана.
Чужая стрела вонзилась в шею зомби, и тот яростно взвыл. За взмахами обтрепанных перепончатых крыльев не было видно, кто пришел ко мне на помощь. Я продолжала бросать заклинание «Дыхание огня», а мой помощник атаковал более разнообразно. Айерхан оставил почти выбившуюся из сил меня и накинулся на мужчину, поместившегося на самом краю отвеса, куда мы упали с монстром, сорвавшись с вершины.
Оставшись в стороне от битвы, старалась задерживать дыхание, предполагая, что это замедлит поступление жидкости в легкие. Голова и без этого кружилась, а на высоте, в разреженном воздухе, с нехваткой кислорода я уже начинала балансировать на грани обморока.
Яркая вспышка зеленого огня спалила айерхана, обращая в пепел. Монстр наконец-то упокоился окончательно. Именно в этот момент я уже полностью потеряла сознание, проваливаясь в спасительную бездну небытия, где нет боли и страха.
Со мной рядом была мама, она улыбалась, гладила по руке и говорила, что со мной все хорошо, скоро вновь смогу вернуться к жизни и увидеть много солнечных дней. Я ей верила и не желала расставаться. Воспоминаний о том, как пролетело это время, у меня не осталось.
Проснулась от того, что кто-то протирает мокрой тряпкой мое горячее лицо, отирая пот с кожи. Поймала губами капельку и облизнулась. Глаза не открывались.
— Потерпи, сейчас дам пить, — раздался мягкий и очень знакомый голос.
— Отис, — сквозь высохшие и потрескавшиеся губы прошептала я, угадав парня.
— Жень, не разговаривай, — попросил он.
Согласно сомкнула губы и стала прислушиваться к организму. Болело все, но дышала свободно. Такое ощущение, будто сломана каждая косточка в организме. Но то, что рядом со мной Отис, вдохновляло. Я не одна, айерхан повержен, осталось только выздороветь и вновь вернуться к занятиям. В голове тут же возникла мысль: «Что обо всем этом думает Бристан?». Я же обещала ему, что никуда не влезу и буду спокойно учиться в Академии. Конечно, на полевой практике я оказалась не по своей воле, но ведь брату это безразлично, ему важна была моя безопасность. Только с таким условием он вернул меня за парту.
Следующей попыткой возвращения в реальность стала попытка открыть воспаленные глаза. Над нами зависла зеленая сфера, защищая и согревая. Впрочем, из-за повышенной температуры мне было и без этого жарко. Горела каждая клеточка организма, потому пить хотелось нестерпимо.
— Пей, — приложил к моим губам ладонь Отис.
Несколько капель жидкости благодатью окропили пересохшее горло и небо. Мало, хотелось еще, о чем попросила парня. Через некоторое время к моим губам прикоснулась мокрая ладонь друга. После третьей порции мне сообщили, что пока достаточно.
— Жень, — тихо и немного застенчиво произнес Отис, — у тебя сломаны ребра с правой стороны. Поступление крови в легкие я прекратил, но поднимать тебя с места очень опасно. Жень …
Пауза затянулась, и я вновь приоткрыла глаза, стараясь рассмотреть лицо друга, который хотел что-то сказать, а потом сам себя оборвал.
— Что? — прошептала я.
— Тебя лечить надо, — тихо сказал метаморф, — Хотя бы ребра вправить, а еще лучше срастить их, только потом отправлять в лазарет.
Посмотрела на него с немым вопросом. Всю серьезность своего положения уже поняла. Видимо, Отис оставил меня лежать на том уступе, чтобы не сделать хуже, а сверху накрыл теплым щитом, чтобы согреть и привести в чувство. Теперь понятно, почему поил водой с ладони. Ведь у нас никакой тары с собой просто не было, когда покидали аудиторию, отправляясь на полевые учения.
— Жень, это ведь магия жизни будет, — виновато посмотрел на меня Отис.
Вот теперь поняла его смущение. Вспомнилась реакция на проявления магии жизни. С ее помощью, конечно, можно залатать раны так, чтобы выжить при транспортировке, но вот побочный эффект достаточно сильный.
— Я выдержу, — прохрипела в ответ, вспомнив, что выстояла такую пытку рядом с Бристаном.
— Постараюсь быстро все закончить, — пообещал Отис.
Тактичность парня была приятна. Не то, что Бристан, который абсолютно не заботился о моих чувствах в этом вопросе. Впрочем, некромант явно настолько давно привык ко всяким побочным эффектам, что даже не подумал предупредить об этом. Отис же вел себя вполне по-джентельменски.
Парень осторожно прощупал пальцами поврежденные ребра, а затем с его ладоней заструилась красная магия жизни. Удивительно комфортное тепло растекалось по болевшему правому боку, успокаивая и принося отдохновение, а вот потом стало плохо. Магия стала выправлять поломанные ребра и ставить их на место. Даже несмотря на обезболивание, дышать стало невозможно, слезы от напряжения покатились по щекам. Стиснула зубы и сжала кулаки, хотя хотелось только одного — оттолкнуть мучителя как можно дальше и прекратить эту пытку.
— Потерпи, немного осталось, — донеслось до меня.
Слова немного воодушевили: все же скоро это закончится и я смогу нормально дышать. Но сознание не выдержало и отключилось на какое-то время.
Теплые губы покрывали поцелуями лицо, собирая слезы с щек и возвращая к жизни.
— Ты молодец, храбрая девочка, — шептал мне Отис, накрывая поцелуем губы.
Он целовал, согревая своим дыханием, возвращая такой нежностью к жизни, даря надежду. Оторвавшись от губ, он с тревогой посмотрел в мои глаза. В них было сразу столько чувств — тревога и беспокойство, нежность и желание продолжить поцелуй.
— Спасибо, — прошептала я.
Отис склонился и вновь приник поцелуем. Он опирался левым локтем на землю, а ладонь правой руки легко поглаживала мою щеку. Столько непередаваемой нежности было в этом жесте, что у меня дыхание теперь замирало не от пробитых легких, а от поцелуя, который дарил надежду на саму жизнь.
— Нам пора, — прошептал метаморф, оторвавшись от моих губ, но при этом не в силах отстраниться.
— Может быть, не надо? — спросила его.
Так не хотелось оказаться снова в Академии, где вновь придется выживать. Мне здесь было хорошо рядом с Отисом. Пусть это последствия магии жизни, но отстраняться от парня совершенно не хотелось. Он был такой теплый, родной и очень желанный. Сделав над собой усилие, подняла левую руку и дотронулась до щеки метаморфа, передавая этим жестом все, что чувствовала сейчас — нежность, страсть и нежелание расставаться.
Новый поцелуй закружил нас в порыве охватившего чувства. Скользнув пальцами в волосы парня, ощутила их шелковистость, вторая рука обняла Отиса.
— Жень, тебе нужна профессиональная помощь, — прошептал метаморф, с трудом отрываясь от меня.
— Отис, — умоляюще глядя на него, прошептала я.
С сожалением во взгляде Отис встал на ноги и взял меня на руки, а потом отвел глаза в сторону. Он старался не встречаться взглядом, вид у него был смущенный и очень виноватый. Неужели он жалеет о том, что произошло между нами? Мне было очень приятно целовать его, а он, получается, не рад этому? Или считает, что это лишь последствия применения магии жизни? Только вот я не чувствовала, что это был эффект после его лечения, для меня все по-другому казалось.
Холодный ветер зеленого портала обдал мое уже незащищенное магией тело, заставив невольно сильнее прижаться к горячему парню. Следующий шаг он сделал уже в лазарете.
— Что случилось?! — раздался встревоженный голос нейеры Хасии.
— Переломы ребер, многочисленные ушибы, ссадины, — коротко рассказывал Отис, шагая к кровати, где еще недавно лежала Зильга под аппаратом интенсивной терапии.
Сейчас снежной волчицы там не было, девушка оказалась на соседнем месте, бледная, но вполне здоровая. Я встретилась с ее встревоженным взглядом и попыталась улыбнуться потресканными губами.
— Евгения?! — воскликнула нейера Хасия, увидев, какую пациентку к ней принесли, — Нужно рассказать нейеру Бристану.
— Я сам это сделаю, — произнес Отис, укладывая меня на кровать.
После этого метаморф снял с моих ног туфли, укрыл одеялом, потом погладил пальцами по щеке, улыбнулся и со словами: «Поправляйся» направился к дверям, на пороге еще раз подтвердив, что все передаст директору. Тоскливым взглядом проводила его одетую по традиции в черное фигуру, а потом устало прикрыла глаза.
ГЛАВА 11
— Жень, как ты? — тихо спросила Зильга, когда все необходимые процедуры по подключению к аппарату закончились.
До этого еще пришлось выдержать бурю под названием «нейер директор Бристан Китрас». Про его приход можно было сказать — ворвался в помещение, при этом брат посетил меня не один, а с нейером Халеном. Вампир был даже бледнее обычного, а глаза метали зеленые молнии, будто он хотел на месте испепелить меня, как явное доказательство просчета на полевых учениях.
К счастью, магический допрос мне не предлагали, я и так с готовностью отвечала на шквал обрушившихся вопросов от обоих мужчин. Бристана в первую очередь интересовало, по чьей вине все это произошло, нисколько не удовлетворяясь объяснениями вампира, что адепты олухи, сами подставились. Такого понятия, как техника безопасности, в Академии некромантии не значилось, а потому, разумеется, виноватыми оказались именно мы, учащиеся.
Однако брата такая постановка вопроса не устраивала. Он великим усилием воли сдержался, чтобы не обвинить Халена в покушении на убийство в первую очередь меня и остальных адептов. Слушая возмущенную обличительную речь Бристана, на душе становилось все тревожнее. Такой разговор до добра не доведет, тем более он происходил не за закрытыми дверьми, а в присутствии Зильги, нейеры Хасии и меня. Мое полубесчувственное тело можно не считать, а вот остальные находились в полном сознании. Ругать подчиненного в присутствии остальных, в том числе и нижестоящих — непозволительная роскошь.
Хотя брата понять можно, ведь только вчера утром удалось его уговорить вернуть меня в Академию, а сегодня я валяюсь в лазарете с перебитыми ребрами под аппаратом интенсивной терапии. Зависшие надо мной разноцветные отростки тоненько попискивали, направляя на исцеление небольшие порции магии.
После разговора на повышенных тонах мужчины синхронно повернулись ко мне, в ожидании рассказа, о том, что же со мной случилось после того, как унес айерхан. Вот теперь говорить пришлось долго, потому что приходилось делать длинные паузы. Нейера Хасия все время была рядом со мной и в нужный момент смачивала потрескавшиеся губы. Только благодаря ее помощи смогла закончить свой рассказ, разумеется, умолчав о поцелуях.
— Что ж, Отису поставлю два зачета по этой практике, — задумчиво произнес Хален, — а вот остальные все будут пересдавать!
Мы с Зильгой испугано переглянулись. Она — наслушавшись моего рассказа и вампира, а я — в совершенной панике от перспективы вернуться на заснеженное поле.
— Евгения будет сдавать практику мне! — вынес вердикт Бристан, развернулся на каблуках и вышел из лазарета.
— Оберегаешь сестренку, — недовольно хмыкнул Хален.
Но отвечать ему брат счел ниже своего достоинства. Могу себе представить, в каком он был бешенстве из-за вампира, если не смог сдержаться и высказал тому в присутствии адептов свое неудовольствие. Хален метал глазами молнии, оговаривался и, кажется, теперь имел на меня второй зуб.
— Жень, ты как? — задала Зильга вопрос, когда стихли шаги мужчин в коридоре.
— Вроде бы жить буду, — отозвалась ей не очень уверенно.
Что тут можно сказать? Будь я в обычном мире, кто бы стал со мной возиться? С бездомной девчонкой без документов и денег. Положили бы на операционный стол, дали бесплатный наркоз и правили ребра. Уж как восстановилась бы, никто не знает. Хотя, с другой стороны, в мире людей никто айерханов из могил не поднимает, так что получить такие травмы могла лишь угодив под автобус.
— Везет же нам с тобой, — грустно проговорила Зильга, присаживаясь рядом на стул.
— Как утопленникам, — поддакнула ей.
— Хм, — хмыкнула подруга от такого сравнения, — А я так мечтала на бал попасть. А тут еще неизвестно, когда отсюда выпустят.
— Бал? — удивилась ее словам.
— Ежегодный бал, открывающий сезон в Академии, — пояснила Зильга, смирившись с моими минимальными знаниями об этом учебном заведении, — Все девчонки уже платья себе шьют к этому дню, а мы тут застряли, — грустно завершила подруга.
— Ни разу на балу не была, — сообщила ей, посчитав, что выпускной в школе вряд ли можно за таковой принять, к тому же он закончился настолько печально для меня.
— Я тоже, — со вздохом сказала снежная волчица.
— Тогда чего носы повесили? — с улыбкой пошла к нам нейера Хасия.
— Так ведь бал скоро, а мы тут, — пояснила Зильга.
— Я вас быстро на ноги подниму, — радостно сказала женщина.
— Так у меня ребра, — потихонечку дотронулась до пострадавшего бока и болезненно поморщилась.
— Подумаешь, ребра! Когда у нас такое событие впереди, как бал! Это гораздо важнее, — оптимистично сообщила нам нейера Хасия, чем не только не вызвала улыбки на наших лицах, но и вселила радость в мое сердце.
Бал! Неужели я буду танцевать? Только где же платье взять? И отпустит ли Бристан? Впрочем, будем решать проблемы по очереди. Сначала ребра, потом платье.
Нейера Хасия с этой минуты взялась за нас со всей серьезностью. Теперь не только приборчик лечил меня и Зильгу, но и сама женщина со своим помощником. При этом попутно обучая нас обеих пользоваться магией жизни. Мы делали специальные упражнения, позволяющие убирать в сторону некромантскую силу и брать тепло, идущее от сердца. Эти красные нити позволяли восстанавливаться костным тканям, сращивая и заживляя. Первым моим успехом в умении пользоваться магией жизни оказалось излечение многочисленных ссадин по всему телу, полученных, когда я катилась вниз по склону горной вершины. Тогда мне было не до маникюра и обломанных ногтей, хотелось жизнь свою спасти, зато теперь ухоженные руки и чистая кожа мне были необходимы. Я с удовольствием наблюдала, как каждая царапина наливается красным свечением изнутри и заживает прямо на глазах. На мой вопрос «Не вредно ли заниматься с магией жизни?» нейера Хасия сказала, что чем чаще буду пользоваться этой силой, тем больше будет крепнуть связь с ней. После этих заверений мы со снежной волчицей только удвоили усилия по становлению себя на ноги.