Желающих получить травму сокурсников не нашлось, старшекурсники же воздержались совсем по иным причинам: Алекс Дафой была столь хороша, что встретиться с ней хотелось вовсе не на матах.
К вечеру у Самфиры до безобразных размеров распух и без того немаленький нос. Лекари, вызванные из королевского госпиталя, разводили руками. Тень карлицы, «случайно» заглянувшей в покои принцессы, ехидно улыбнулась.
— Никак откат от проклятия? — ее брови, подобающе моменту, сложились горестно. — Ваше Высочество, припомните, пожалуйста, не случилось ли вам кого-то сегодня проклясть?
Дочь короля закусила губу.
— Но никогда до этого…
— … отката не было? — сочувствие лучилось из глаз тетушки Зиры. — Но, видно, вы наткнулись на человека, которому все равно, кто кинул в него проклятие. Дочь короля или дочь сапожника…
— Ненавижу!
— Осторожно, Ваше Высочество. Слова имеют вес. Вы же не хотите, чтобы ненависть захлестнула весь королевский род. А это ведет к смене власти. Кто был никем станет всем. И наоборот.
— Крамола?! Заговор?!
Карлица прыснула.
— Ого, вы раскрыли заговор Теней и теперь нас всех… А, кстати, что могут сделать с Тенями? Милая, мы и так умерли, а остальное в воле пресветлой Афарики, а не королей…
В этот вечер лекари разрывались. Семь случаев возвращенного проклятия. Небывалый прецедент. Карлица навестила всех потерпевших. После посещения лечебного отделения ее настроение было таковым, что до самой ночи со второго этажа приемной залы неслось пение и заливистый смех. Даже Тень старика, ее брата, не хмурила брови и вместе с посмеивающимся ректором позволила немагийникам заглянуть в обеденную залу магов. Почему бы им не полакомиться блюдами, оставшимися невостребованными? Восемь студентов не пожелали спуститься к ужину. Не пропадать же добру!
Глава 17. Что случилось с Александрой Верховой
— Сашка! Смотри, опять он! — Катюха Переверзева — закадычная подруга аж с самого первого класса, дернула за ремешок сумки, висевшей у Александры на плече. Нагруженные пакетами, в которых лежали купленные строго по списку подарки к Женскому дню, уставшие, но счастливые, девчонки уже собирались покинуть ГУМ, когда с другой стороны фонтана Катя заметила Ашота.
Мужчина тоже увидел давних знакомых, блеснул белозубой улыбкой и, махнув рукой, чтобы подождали, направился к ним, преодолевая обратное течение толпы — накануне праздника пробиться из точки А в точку Б оказалось не так просто. Универмаг, словно огромный улей, гудел голосами возбужденных людей и соблазняющей рекламы.
— Блин, до чего же красивый… Просто принц.
Ашот на самом деле выглядел как восточный принц, белый конь которого остался где-то на стоянке. Нет, одежда на мужчине была вполне европейской, но вот бархат глаз с длиннющими ресницами, каким можно только позавидовать, и ухоженная борода, такая же иссиня-черная, как и волосы, создавали впечатление, что к школьницам приближается арабский шейх.
— Как думаешь, сколько ему? — Саша поставила пакеты на скамью.
— Ну, лет тридцать…
— А нам по семнадцать.
— Совсем скоро восемнадцать, — поправила Катя. — Ну и что?
— А то. Чего он прицепился? Что ему от нас нужно?
— Дура. Еще обзови его маньяком. Вечно ты как твоя бабушка: туда не ходи, с тем не разговаривай. Да ничего ему от нас не нужно, просто симпатичные девчонки, которые однажды помогли заблудившемуся автомобилисту, — Катюха спохватилась, опустила свои пакеты на пол и быстро поправила волосы. Она даже раскрыла сумку, чтобы вытащить пудреницу, но оценив расстояние до объекта, просто спросила: — Глянь, тушь не осыпалась?
Саша только фыркнула.
— Привет! С наступающим.
Как ни хотела Саша доказать нездоровый интерес, Ашот вел себя ненавязчиво и предельно вежливо. Ни разу не дотронулся ни до одной из них, пусть даже случайно, в приветствии не тянул руку, не позволял себе ни непристойных слов, ни неуместных шуточек. Не то что сосед, женатый, а все туда же: «Эх, Сашка! Если бы не твой дед, я бы тебя украл!». И ведь понятно, для чего украл бы…
— О, я вижу, шопинг прошел удачно, — оценив количество пакетов, «шейх» широко улыбнулся. Катька готова была рыдать от восторга. Пришлось вытащить из сумки влажную салфетку и сунуть ей. «Тушь… Нет, не здесь, другой глаз». — Может, подождете меня, я быстро. Подарок для мамы заказал заранее, осталось только забрать. А потом рванем в какое-нибудь кафе.
На его расстегнутом пальто превращался в капельки воды снег. На улице зябко, сыро и ветрено. А в кафе тепло и уютно. Еще Катька локтем пихает: «Пошли».
Тепло машины, кожа сидений, мягкий рокот мотора. Домой он подвез каждую. Сначала Сашу, потом Катьку.
Беспокойство заставило написать подруге кучу смс, а после даже позвонить на домашний номер, чтобы убедиться, что она добралась благополучно.
«Ну точно, как моя бабушка».
— Ты что? Ревнуешь? — Катька бросила сумку на парту. — Запарила своими смс-ками, мне даже пришлось выключить звук, чтобы Ашот не смеялся.
— Фи. Было бы к кому ревновать, — Саша дернула плечом. Она вовсе не имела в виду, что Катюха не достойна большой и чистой любви. Ашот взрослый мужчина, и наверняка у него есть красавица жена, такая, что Переверзева смотрелась бы рядом с ней сущим ребенком. Зачем ему сопливые девчонки? Но подруга, перевернув слова, смертельно обиделась и пересела на другую парту. На выпускном даже не подошла. Встречалась она с Ашотом или нет, Александра не знала. Переживала за нее, конечно, но наблюдая за сетевой жизнью бывшей подруги, поуспокоилась. Ни намека на наличие чего-то грандиозного. Ее, как и остальных выпускников, планирующих получить высшее образование, сейчас волновало только одно — поступление в институт. Саша по этому поводу давно не маялась: бабушка толкала в педагогический, дед полностью одобрял, да и сама «деточка» была не против. Лето пролетело как один день и Александра совсем забыла о существовании «шейха».
Пока однажды их дороги опять не пересеклись.
— Можно поздравить? Ты студентка?
— Ага, — сумка с ноутбуком оттягивала плечо. Саша целый час придирчиво выбирала его в магазине — хотелось присланные родителями деньги потратить с умом.
— Давай подвезу? — не ожидая согласия, Ашот перегнулся и открыл пассажирскую дверь.
Саша чуть помедлила. Непривычная ходить на каблуках, она уже не чувствовала под собой ног. А тут еще тяжелая покупка. Конечно, можно было вызвать такси, но эта мысль почему-то пришла только сейчас. Видимо, шла на адреналине.
Демонстративно обходить распахнутую дверь было бы глупо. Вежливо отказаться, сказать, что собирается прогуляться пешком? Но разве по ее виду не заметно, что она устала? И день, как специально, выдался теплым, а она напялила новую куртку и теперь парилась в ней.
Ашот понял задержку иначе. Выбрался из внедорожника, обошел машину спереди, снял с плеча Саши ноут, закинул его на заднее сиденье, а сам, предложив руку, помог устроиться рядом с водительским местом.
Усыпляюще зарокотал двигатель. Ехали молча.
— Мы свернули не в ту сторону, — заволновалась Александра. До дома оставалось всего-ничего. — Остановитесь, я выйду.
— У меня здесь назначена встреча, — Ашот даже не посмотрел на Сашу, схватившуюся за ручку двери. — Я недолго. Только возьму посылку от родителей.
Александра вытерла вспотевшую ладонь о юбку.
Машина остановилась у старой пятиэтажки. Бабушка называла такие дома сталинскими. Распахнулись двери, и из подъезда выскочила «Шахерезада». Легкая, воздушная. Длинные волосы, черные брови, глаза как сливы. Улыбка. Эта улыбка и подкупила. Саша расслабилась.
Она краем глаза наблюдала, как Шахерезада прыгнула на шею раскрывшему объятия Ашоту, потом вытянула из пакета, что болтался на сгибе локтя, небольшую коробку. «Шейх» аккуратно развязал тесемки и, сняв бумагу с кучей сургучных печатей, вытащил на свет кругляш, ярко блеснувший зеленым камнем.
— Шаша, посмотри, какой изумруд, — улыбающийся Ашот, которому явно пришлась по душе присланная вещь, распахнул дверь и протянул Саше кулон. Тяжелая цепь змеей скользнула по ее колену.
Ища реакции, Ашот наклонился близко-близко. Так близко, что Александра почувствовала его дыхание. Она только прикоснулась к прохладному кругляшу, который не успел выпустить из рук мужчина, как тут же почувствовала сильное головокружение.
— Это пройдет, девочка, — прошептал «шейх», а Саша, перед тем как провалиться в темноту, успела удивиться: Шахерезада по-деловому запрыгнула на водительское место и завела машину. На ее лице не осталось и следа от широкой и такой умиротворяющей улыбки.
Потом была боль. Саша сопротивлялась, а ее стегали короткохвостой плетью. Изощренно. Так, чтобы на обнаженном теле появилась кровавая полоса, а другая обязательно пересекла ее. Как игра в «крестики-нолики». Нет, бил не Ашот. Женщины. Двойники той Шахерезады, что осталась в Москве.
— За что? — спрашивала Саша, пытаясь увернуться, поймать хвост. Они не отвечали. А вокруг из вещей лишь подушки да огромный ковер, под которые впору залезть, лишь бы спрятаться от жалящих ударов.
— И как? — в помещении появился Ашот. Обнаженный по пояс, в легких шальварах, босиком. На лице не дрогнул ни один нерв, когда взгляд скользнул по свернувшейся в кокон Саше. Притихшая пленница посмотрела на него из-под упавших на глаза волос.
— Никакой реакции, — ответила та, что была старше остальных. Окруженная подобострастно улыбающимися подельницами, она восседала на горе золотом тканных подушек. «Как дракониха, что стережет свое богатство». — Ты не ошибся, Хаюрб?
— Нет. Это она, мама.
— Нам продолжить?
— Нет, теперь я сам.
По мановению его руки комната опустела. Рядом с лежащей Сашей появился поднос с высоким кувшином и пиала, из которой Ашот… нет, теперь Хаюрб, ее поил. Боль уходила. Затягивались раны, оставляя на коже лишь красные следы.
Можно ли быть благодарной похитителю?
Оказывается, можно. Лишь за то, что не приносит боли.
— Пей, девочка…
Когда он успел раздеться?
Искра, несущая страх, погасла.
— Вот так, девочка, вот так… — поцелуи были приятны. И уже сама Саша дарила их. Кожа Хаюрба пахла знойным ветром, бескрайними просторами, а ласки… ласки обжигали, зарождая в теле ответный огонь.
— Нет! — она сама не ожидала, что выкрикнет это слово. — Нет! Нет! Нет!
Ее не слышали.
Исчезла нежность. Вместе с ней погас огонь желания.
Можно ли полюбить того, кто не слышит криков боли?
— Проснулась? Ну ты здорова сопеть!
Мара сидела на краешке кровати. На ее коленях лежала коробка с мини-амулетами. Пальцы перебирали кругляши.
— Я где? — Саша приподнялась на локтях. Тело болело так же, как когда ее мучил Хаюрб. Или это остатки сна?
— У себя, — Мара ссыпала амулеты в коробку и отложила ее. — А где бы ты хотела проснуться? Дома у мамы?
Александра заглянула под покрывало, оставив вопрос без внимания. Сейчас волновало иное.
— Что это на мне?
— Ты у меня спрашиваешь? — соседка сделала круглые глаза. — У нас в деревне женщины отродясь штаны не носили.
Алек Дафой поднялась с кровати с непроницаемым лицом. Расправила майку.
— Это называется спортивная одежда, — пояснила она, делая вид, что носить такой костюм у нее на родине обычное дело. Собственно, так и было, если не уточнять, что родиной Александра считает вовсе не Эльфийское княжество. — Ее надевают, когда хотят позаниматься спортом. Побегать там, попрыгать…
— Побегать? — Мара силилась понять. — А в юбке нельзя? Нет, ну, конечно, если юбка бархатная, то особо не побегаешь…
— Видишь эмблему? Adidas. Значит, это специальная одежда для физического развития тела.
— Защитная руна?
— Можно и так сказать.
— И куда ты бегала?
Саша вновь села. Почесала шею. Заправила выбившуюся прядь за ухо. Посмотрела на ладони.
— Я не помню… Мара, я ничего не помню. Как только вышла из аудитории, все, темнота…
— Я тут твою мантию нашла, — соседка потянула синюю ткань, висящую на спинке стула, — а в кармане расписание. У тебя был факультатив. Вот, читай…
— Физические упражнения… Значит, я на них ходила, иначе зачем мне форма? Наверное, я перезанималась, — Саша потянулась, выгнула спину. — Все тело болит.
— М-м-м, понятно теперь, почему тебя на руках принесли. Разве ж можно себя до такого изнеможения доводить?
— Кто принес?
— Куратор твой. Велел не будить.
— Ой, как неловко, — Саша закрыла рот ладонью, боясь сболтнуть лишнего. Не хотелось ей признаваться, что куратор и есть тот человек, что дергал бровями за ужином. Опять опозорилась. Что же она такого делала на факультативе, что сил до комнаты добраться не осталось? — А лорд Цессир ничего не рассказывал?
— Нет. А должен был?
— Нет-нет. Все в порядке.
— А! Вот бумагу для тебя оставил, — Мара стащила со стола сложенный пополам листок. — Разрешение на посещение занятий. От ректора.
— Блин! И об этом побеспокоился.
— Натворила чего-нибудь? Просто так бумажку с разрешением не потребуют, — увидев покаянный кивок подруги, Мара вздохнула. — Вот бы мне такого куратора.
— Тебя разве к занятиям еще не допустили?
— Не-а. Пока проклятые руны не выучу, и соваться не стоит.
— А куда чуть свет убежала? И меня не разбудила.
— Я будила, честно. Ты даже глаза открыла…
— И, наверное, снова закрыла…
— А я в библиотеку рванула. Там иногда для особо бестолковых амулеты памяти выдают. Чтобы быстрее знания усваивались.
— Раздобыла?
— Не положено, говорят. Учи сама.
— М-да. Слушай, а ужин скоро?
— Тю! Ты опять все проспала. А там такое! Такое! — у Мары загорелись глаза. — Ректор разрешил немагийникам в вашей зале еды набрать. Сколько хочешь. Говорят, не все студенты пришли на ужин. Вот и осталось. Я и тебе припасла.
На этот раз в корзинке творился хаос, еда была кое-как завернута в салфетки — мясо рядом с пирожками, сыр вперемешку с дольками яблок. Ни тебе горшочков, ни вилок с ложками.
— Еле урвала. Наши как коршуны налетели.
Но Саша была и такой заботе благодарна.
«Что-то плохо у меня складывается с питанием. Завтрак проспала, ужин… тоже проспала. Интересно, на обед хоть сходила? Судя по втянутому животу — маловероятно. Не удивительно, что я после факультатива с ног свалилась. Черт! А может, я сознание от голода потеряла и головой об пол хлопнулась? Вот откуда провалы в памяти!»
Саша пощупала голову. Да, затылок побаливал. Собственно, везде побаливало.
Найдя причину недомогания, леди Алекс Дафой успокоилась. После ужина позанималась с Марой, и пока та зубрила новый десяток медицинских символов, сверилась с собственным расписанием. Опять история Агрида. И артефакторика. Название последнего предмета Саша прочла не с первого раза.
«Где куратор, когда он так нужен?»
Создание артефактов не тот предмет, который можно осилить без объяснений преподавателя. Мара здесь точно не помощник.
«Артефакторика включает в себя набор определённых понятий и схем. Артефакт — какой-либо объект, наделённый сверхъестественными силами. Становление какого-либо объекта артефактом называется зачарованием. Оно заключается в процессе привязки чар к объекту. Чары — особое свойство, которым обладает артефакт», — прочла вводную часть Александра и удрученно вздохнула. Скучно и непонятно.
Танцовщица Шаша привыкла пользоваться артефактами, которые для нее делала Сесилия. Никакого особого умения не требовалось. Нажать на определенный завиток, приложить к нужному месту на теле или взмахнуть амулетом, рассеивая магию на определенный радиус. Достаточно было покачать головой, чтобы зачарованные змейки на парике пришли в действие. Или покрутить пологом, останавливая время.
«Кстати, странно, что собака тогда не замерла, — Саша вспомнила Рона, который с интересом смотрел, как она охмуряет Вари-дага. — Неужели он сам по себе был амулетом?»