— А что будет? — оживилась Александра, как, впрочем, и многие из ее однокурсников, которые, весело переговариваясь, спешили покинуть аудиторию.
— Раз Кендик не сказал о замене, значит, ничего не будет. Теперь только факультатив после обеда. Я пойду мяч попинаю, а ты?
— Поговорю с куратором, а потом в библиотеку, — Саша поискала глазами светловолосого юношу, который поддержал ее в споре. Доклад, как она поняла, следует делать вместе, но Эрлика и след простыл. Видимо, тоже отправился гонять мяч.
— Подскажите, пожалуйста, как я могу найти прикрепленного ко мне куратора? — Саша находилась в приемной ректора. Стены, обшитые темным деревом, такие же массивные, почти черные столы с горами бумаг, пузатые бюро с выдвижными ящиками, натертый до блеска паркетный пол, стулья для посетителей — жесткие, неудобные.
Александра поднялась, когда в неуютный кабинет вернулся запыхавшийся клерк — достаточно молодой мужчина с рано появившейся лысиной, которую он осторожно, дабы не нарушить композицию из тщательно зачесанных от одного уха к другому волос, промокал платком. Саша обратила внимание на руки Кендика: какие-то по-женски небольшие, ухоженные, с отполированными ногтями. Они никак не вязались с плотно сбитым телом: пуговицы сюртука едва удерживались в петлях.
— Извольте представиться, — бросил клерк, заняв место за столом. Он неторопливо натянул нарукавники и принялся, как показалось Саше, бесцельно перекладывать бумаги, создавая видимость неотложной работы. Гусиное перо стучало по дну чернильницы и в уголках документов появлялась нечитаемая закорючка.
— Студентка первого курса Алекс Дафой.
Движение рук прекратилось. С кончика пера сорвалась чернильная капля и растеклась на бумаге безобразным пятном. Кендик поднял глаза и внимательно оглядел «просительницу». Потом достал из бюро объемный фолиант, пролистал его, смачивая палец во рту и, найдя нужную страницу, несколько раз повторил имя, выискивая его в списке студентов. У Саши появилось стойкое впечатление, что клерк разыгрывает спектакль.
— Дафой, Дафой, Дафой… А, вот! Куратор лорд Цессир-младший.
Александра едва сдержалась, чтобы не передернуть плечами, до того неприятной оказалась появившаяся вдруг масляная улыбка Кендика. Неестественная, подобострастная.
— Его Сиятельство лорд Гаррон еще не покидал свои апартаменты, леди. Вы найдете его в западной башне. По винтовой лестнице на самый верхний этаж, — клерк был сама услужливость. Даже тембр его голоса поменялся. Он являл собой полную противоположность тому надменному индюку, который только что игнорировал «просительницу». — Вас проводить?
— Нет-нет, спасибо, я сама найду…
Неуловимая тень печали скользнула по лицу клерка. Он явно расстроился из-за того, что Алекс Дафой отказалась от его помощи.
На счастье Александры Мара была «дома». Сидела за столом и зубрила лекарские символы.
— Сига — это вена. Сига-сига-сига…
Картинка в учебнике являла кровеносную систему человека.
— Сига не вена. Это аорта, — поправила Саша, заглянув в книгу через плечо подруги. Та застонала и пару раз стукнулась головой об стол.
— А ты чего так рано?
— Препод заболел, — Александра бросила сумку на кровать и открыла шкаф. — Какое бы платье надеть? — она в задумчивости прижала палец к губам.
— Смотря для чего. Куда собралась? — живо откликнулась Мара. Лишь бы не учить.
— Пойду в библиотеку. Мне нужно написать доклад по истории, — Саша умышленно не упомянула, что до библиотеки собирается посетить западную башню.
— И для этого ты переодеваешься? Чем плохо то платье, что сейчас на тебе?
— Ну, оно… — как уйти от объяснения, что простенький наряд, с которого она сегодня утром спорола легкомысленные оборки, не подходит для встречи с лордом Гарроном? Это на лекции к Садия-але можно идти чуть ли не в мантии, а тут… А тут сердце замирало.
Вроде и попустило томление, когда от каждого взгляда куратора бросало в жар, а вот, поди ж ты, выглядеть хорошо все равно хотелось.
Саша оглядела себя, даже растянула подол юбки, ища достойное объяснение, почему ей следует переодеться, и, не удержавшись, взвизгнула, когда заметила совсем небольшое чернильное пятно: Кендик с таким усердием выписывал закорючки на документах, что забрызгал и ее.
— … грязное! Видишь, платье грязное!
— Угу. На синем синее же пятно.
— На васильковом синее пятно, — поправила Александра, расшнуровывая ленты. — Разве не чувствуешь разницу?
Мара нахмурилась, явно не понимая весомость доводов.
— Смотри, не опоздай на обед, — громко зевнув, она перебралась на кровать и тут же закрыла глаза.
«Вот еще одна любительница поспать», — Саша застряла в тесном платье, но будить подругу не посчитала удобным. Выбралась сама не без урона: со всклоченными волосами и вся вспотевшая.
Наскоро ополоснувшись, достала чистую нижнюю рубашку. Поежившись от холода шелка, натянула серое, отделанное кружевом платье и, не найдя атласную ленту, которой вчера подвязывала волосы в хвост, оставила их распущенными. Послеобеденный факультатив «Дела домашние» явно не предполагал наличие спортивного костюма и строгой прически.
«Кстати, я совсем забыла расспросить, откуда взялся Adidas. Неужели мы его у Ежеля с полки сцапали?»
Судя по той сумме, которую пришлось отвалить за «сверхлимитное», лосины и майка с Земли вполне могли войти в список покупок.
Александра, получив маршрутные инструкции у Тени отца ректора, шла бодро ровно до тех пор, пока перед ней не выросла западная башня. Широкая, кряжистая, подпаленная с одного угла (а давнишний пожар был знатным — огонь достал почти до самой крыши) и со скрипучим флюгером на остроконечном коньке. Железный дракон с раскрытой пастью, из которой то ли торчал язык, то ли вырывался столб пламени, никак не мог определиться, в какую сторону ему смотреть. Ветер то и дело менял направление. Саша обняла себя за плечи, пожалев, что не накинула плащ или палантин.
«Красота требует жертв», — напомнила она себе и, стряхнув неуместную робость, перешагнула порог. Двери в башню как таковой не оказалось, хотя петли наличествовали. Винтовая лестница не подходила под те туфли, которые надела «подопечная». Острый каблук так и норовил застрять между рассохшимися досками ступеней.
«Неужели для преподавателя не нашлось более подходящего места? Даже у нас с Марой комната куда приличнее», — досадовала Александра, но чем выше она поднималась, чем очевидней был выбор Гаррона: он любил уединение. В остальных комнатах свободно гулял ветер, и жили разве что голуби.
Всего три этажа, но леди Алекс Дафой запыхалась. После вчерашнего факультатива ныли ноги.
Заглянув в одно из помещений, она спугнула воркующих голубок, которые кинулись вон, громко хлопая крыльями. Во втором тоже обнаружились голубки: на кровати, уткнувшись лицом в подушку, спал обнаженный Гаррон, а рядом, закинув на него ногу, посапывала блондинка. В глаза бросились потекшая тушь и большая белая грудь с яркими следами поцелуев. Девушка вздохнула и повернулась на другой бок. Куратор тут же выпростал из-под подушки руку и притянул любовницу к себе, не забыв по пути «пожамкать» грудь.
Саша отступила, и каблук потянул за собой какую-то ленту. Не думая, Александра подняла ее и зажала в кулаке. Если бы не перила, в которые она ткнулась спиной, лежала бы сейчас на дне башенного колодца.
Мысли текли вяло, путались. Даже смерть не казалась такой ужасной по сравнению с той картиной, которую застала «подопечная». Нет, Саша не была ханжой. В оазисах Хаюрбата и не такое приходилось видеть, но там предавались любви хозяева гаремов, которые привыкли брать наложницу, а то и двух сразу, где и когда им вздумается.
Дорогу назад Саша не помнила. Слезы застилали глаза.
— Алекс, что случилось? — на выходе из башни она натолкнулась на Мару.
— Я заблудилась…
— И испугалась? — подруга обняла Александру. — Бедняжка! А я-то думаю, куда ты подевалась, даже в библиотеку сбегала. Ты же забыла свой библиотечный билет!
Саша на обед не пошла. Ее горе было безграничным.
* * *
Гаррон буквально взлетел на последний этаж западной башни. Он видел заплаканную Шашу, и никак не мог взять в толк, что ее так напугало. Лишь достигнув своей комнаты, которую специально выпросил в уединенном месте, все встало на свои места: в его кровати спали Гердих Цессир и начинающая фея. Он знал Любаву — отличницу курса, и, чего скрывать, на себе проверил умение студентки, после чего написал на обнаженной спине помадой «зачет», но папа… Гердих никогда не считал правильным пользоваться служебным положением. Да, он давно разъехался с матерью — та предпочитала жить в замке на границе с Северными землями: холодная, с ослепительно белой кожей и такими же светлыми, почти прозрачными глазами, она всегда чувствовала себя неуютно рядом с жаркими мужчинами, каковыми считала мужа и сына. Гаррон не мог припомнить, чтобы отец когда-либо заводил себе любовницу, а тут…
Открылась дверь в соседнюю комнату, и из нее появились еще две феи. Увидев незнакомого мужчину, они смутились и прикрыли грудь и островки растительности ладонями.
— Ну дает! — вырвалось у Гаррона.
Папа, не просыпаясь, погладил грудь Любавы.
— Мы пойдем? — «стыдливые» девушки похватали разбросанные по комнате вещи и, не одеваясь, кинулись по лестнице вниз.
— Стоять! — гаркнул Цессир-младший. Эхо многократно повторило приказ. — Что здесь происходит?
Глупый вопрос. Он не требовал ответа.
«Но как отец решился на такое?!»
— Милорд, холодно, — пролепетала одна из фей. На ее лице была размазана помада. — Мы и так сильно задержались. Лорд был неутомим…
— Вы знаете, кто он? — Гаррон протянул руку и мазнул подушечкой пальца по губам феи. Растер помаду, понюхал.
— Это сын лорда Цессира, кажется. Для него отец заказал двух девственниц и Любаву.
— И как? Девственницы остались?
— Нет, милорд, — та, с размазанной помадой, мило покраснела. Еще не утратила способность стесняться.
— Понятно. Идите.
Так, в задумчивости, Гаррон спустился вниз… и столкнулся взглядом с Шашей. Она стояла в нескольких шагах от башни. Бледная, не замечающая холодного ветра. Мимо нее пробежали смеющиеся феи, которые так и не удосужились одеться — до их обители было недалеко: корпус «Ф» располагался сразу за углом.
— Алекс? — впервые в жизни Гаррон не знал, что сказать.
— Откуда у вас мои вещи? — Алекс Дафой разжала кулак, и на мощеный камнем двор соскользнула атласная лента.
Цессир-младший медленно наклонился и поднял ее. Любые слова сейчас будут звучать как оправдание, а оправдываться Гаррон не привык.
— Нашел.
— И мои панталоны тоже… нашли? Не отпирайтесь. Я видела их там, — Саша ткнула пальцем вверх.
Пока бесцельно блуждала по коридорам академии, память услужливо подсунула картинку висящих на спинке кресла ЕЕ панталон, на которые, будучи в шоке, Александра не обратила внимая. Она вернулась, чтобы удостовериться, и застала разбегающихся девиц.
— Не думаю, что они твои.
Ну на самом-то деле! В его комнате до сих пор находится одна из фей, а женское белье в Агриде не отличается особым разнообразием.
— На моем белье вышита анаграмма «А.Д.», — Тень леди старухи Дафой настояла, и вышивку сделали еще в лавке. — Я не могла обмануться. — Саша помолчала, предоставляя слово куратору, но тот не спешил оправдываться. Пришлось подтолкнуть: — Я жду ответа.
— Ответа не будет, — Гаррон протянул Алекс Дафой ленту, как ни в чем не бывало развернулся и пошел в сторону главного корпуса.
Бежать за ним, теребить за рукав и требовать объяснений Саша не стала. Это было бы глупо. Она знала: если мужчина не хочет говорить, из него слова клещами не вытянешь.
Из башни вышла та самая блондинка, чью дебелую грудь Александре никогда не забыть. Мило улыбнулась и, покачивая бедрами, едва прикрытыми одеждой, направилась туда же, куда до этого побежали обнаженные нимфы.
— Гад, — произнесла Саша. Следы любовного дурмана из ее головы окончательно выветрились.
Лорд Гердих Цессир одевался не торопясь. Он видел в окно, с какими лицами разошлись Шаша и Гаррон. Пусть ночью произошла осечка, и вместо сына в расставленные силки угодил он сам (алхимики его ведомства переусердствовали, и дурманящий аромат духов чувствовался даже на лестнице), но задуманное, так или иначе, возымело действие. Гаррон ни за что не опустится до объяснений, а Шаша, увидев любовниц куратора (очень правильное решение позвать троих), никогда не станет ему доверять. Недоверие разбивало и более крепкие браки, что уж говорить о едва начавшихся отношениях.
«Осталось договориться о разводе. Думаю, король не будет против».
Гердиху Цессиру уже донесли, что младшая дочь Элькассара Третьего приказала собрать сведения о Гарроне и его бывшей невесте Нинель.
Глава 20. Этот день когда-нибудь кончится?
— Развратник! Озабоченный мерзавец! Фу! Видеть не хочу! — шипела Саша, однако, спина куратора почему-то все время маячила впереди, и создавалось впечатление, что студентка сама его преследует. Когда Гаррон свернул туда же, куда направлялась Александра, она не выдержала: — Да он что, издевается, что ли?
На нее стали оборачиваться. Пришлось взять себя в руки и прервать нервный забег.
— Как пройти в библиотеку? — спросила она у подростков, столпившихся у окна. Те, сделав большие глаза, попятились, а потом просто кинулись врассыпную. — А с ними что такое?
— Вас, Алекс, теперь многие боятся. Вы — Гроза академии, — лорд Эрлик, лениво отрываясь от противоположной стены, широко улыбался.
— А, это вы, мой спаситель и знаток Гиен…
— Называйте меня просто Касс, — он тряхнул головой, и гладкие волосы красиво упали на плечи. Таким экземпляром сильной половины можно было любоваться до бесконечности: не особо высокий рост, но отличная пластика, пушок над верхней губой, но весьма характерный подбородок — с ямочкой, из тех, что называют мужественными, наивная голубизна глаз, но зрелый, верно оценивающий взгляд.
«Настоящий принц».
Лицезреть полную противоположность Гаррону — как бальзам на израненное сердце.
Александра одернула себя. Какое израненное сердце? И когда это куратор успел его изранить? Человек живет так, как привык, и с чего бы ей, танцовщице эротических танцев, осуждать его? Да хоть десять… проституток!
— А? Что вы сказали? — пришлось переспросить. Она точно выглядит как дурочка. И во всем виноват он, Гаррон.
Касс покачал головой. Его легкие волосы опять пришли в движение.
Завораживающе. А вот у Гаррона затылок стриженный. И ухватиться, если бы захотелось, не за что.
Саша живо представила, как запускает пальцы в густые темные волосы. И тянет на себя, чтобы упасть на спину. Губы куратора открываются…
— Я говорю, сейчас в библиотеку уже не успеем, — Касс помахал ладонью перед глазами Алекс. Увидев ответную реакцию, облегченно выдохнул. — Пора на обед.
— Да, обед — это хорошо. Тогда библиотека… завтра?
— Можно после факультатива. Встретимся здесь же?
Саша огляделась, чтобы понять, где находится. Оказалось, они стоят в переходе между главным зданием и учебными корпусами. В окно видна остроконечная крыша западной башни. Дракон определенно дразнится — высунул язык.
Сверкнула молния. Ветер-таки нагнал туч. По стеклу потекли кривые струйки воды.
— Сядешь с нами?
Когда они вошли в обеденную залу, Саша, стараясь сделать это незаметно, поискала глазами куратора. Не найдя, испытала двоякое чувство: облегчение и расстройство.
— Сяду.
Стол, который облюбовала компания лорда Эрлика, находился в дальнем углу.
— Знакомься: Фар, Люка, Дюша.
«Атос, Партос, Арамис», — определила для себя Александра.
Фар был похож на Касса — такой же светловолосый и голубоглазый, но определенно старше, лет на семь-восемь. Более крупный и высокий. Серьезный взгляд, плотно сомкнутые губы, скупость в движениях.