— Я всё поняла и буду бдительна.
Первое, что я ощутила, зайдя в номер к генералу, это атмосферу тоски и безысходности, а ещё раздражение. Второе, что отметил мой мозг, генерал — самый некрасивый красавец из всех красавцев, которые населяют Магон. Парадоксально, но этот факт мгновенно выделил его из толпы и вызвал просто какой-то иррациональный женский интерес.
Он сидел на стуле и что-то читал в планшете. Мощные руки и шея, не прикрытые футболкой, были изрисованы рунами. Весь заросший, стрижка совсем не военная, щетина, скорбные складки у уголков рта, но больше всего поражал колючий взгляд поднятых на нас светло-серых глаз. На контрасте с чёрными волосами, бровями, ресницами, щетиной и смуглой кожей это завораживало своей ненормальностью.
Он не поднялся, просто окинул взглядом.
— Доброе утро, Лукас, — с улыбкой обратился к нему Григорий, — как ты сегодня себя чувствуешь?
— Так же, как и последние восемь лет, — процедил генерал безо всяких намёков на радость от встречи.
— Хочу познакомить тебя с нашей практиканткой, — не повёлся на грубость главмаг, — это Стефания Ландо, она будет составлять тебе компанию на прогулках весь следующий месяц.
— Не боишься доверять меня практикантке? — Опять было произнесено без должного восторга. — Она не растеряется, если начнётся приступ?
— Я в неё верю. После обеда Стефания за тобой зайдёт.
На этом обход был закончен, и мы отправились обратно в кабинет, где магистр дал мне подробные инструкции для прогулок и общения с подопечными, крепя на руке сигнальный браслет. А я… Я просто не могла не завести разговор о генерале.
— Лукас Фаерхот настроен недружелюбно, он точно не агрессивен? Как протекают его приступы?
— Милая моя, он живёт взаперти десять лет: два в клинике, привязанный к койке, и восемь у нас. С чего ему быть благодушным? А агрессии он не проявляет, вы не думайте. Когда чернота заливает весь мозг, Лукас теряет сознание, не может дышать самостоятельно, и его сотрясают судороги.
— Какой ужас! Очень жаль его.
— Только не вздумайте показать ему свою жалость, больше всего на свете он ненавидит именно её.
Честно говоря, генерал вызывал во мне не только жалось, но и что-то ранее неведомое. В прошлой жизни я влюблялась и ещё помнила это чувство, так вот это было не оно. Что-то более сильное и будоражащее. Становилось страшно.
Первую половину дня я записывала и заучивала инструкции, читала истории болезни троих своих подопечных.
Первого оборотня звали Иен Холстен, шестьдесят пять лет. Травму получил полгода назад на месте прохождения службы, на реабилитацию переведён месяц назад. В центре ему постепенно снимают блок с поражённого участка, терапия проходит успешно, и скоро его переведут в общий корпус.
Второй, Голден Самерс, семьдесят один год, травму получил год назад и тоже на службе, от демонического ментального удара. Он в центре уже три месяца, реабилитация проходит тяжелее.
Ну и Лукас Фаерхот, маг, сто пятнадцать лет, травмы получил десять лет назад, в центре восемь лет, терапии не поддаётся, все чёрные нити, которые удаётся уничтожить благодаря манипуляциям магов, после приступа возвращаются обратно.
После изучения историй поймала себя на том, что преступно мало знаю о противостоянии магонцев и демонов, поэтому решила изучить эту тему подробнее, благо у меня имелась методичка на планшете.
На обед я метнулась домой, ходу-то пять минут, всё рядом. Мефодий копался в грядках, но обедом меня накормил. Спасибо тебе, этот мир, за то, что у тебя есть домовые!
После обеда я, полная знаний и энтузиазма, приступила к своим новым обязанностям. Сначала выгуляла оборотней. Хорошие ребята оказались, агрессии не проявляли, с удовольствием шли на контакт и мечтали о скорейшем выздоровлении. Они расспрашивали меня об учёбе и рассказывали о своих семьях. Только вот тему получения травмы старательно обходили и они, и я.
За генералом я зашла уже ближе к вечеру, как раз до ужина успеем прогуляться по парку, окружающему территорию центра.
Он уже меня ждал.
— Почему так поздно? — серые глаза сверкнули недовольством.
— Простите. Если хотите, завтра я сначала приду к вам, — ответила я неестественным для меня робким голосом.
Почему-то этот суровый мужчина вызывал у меня благоговейный трепет.
— Идём уже.
В полный рост он оказался ещё более впечатляющим, и теперь я могла понять вампиршу! Даже не выказывая радости и воодушевления от навязанной ему компании, он своей харизмой вызывал бурю эмоций у противоположного пола.
Я же, судя по всему, никакого впечатления не произвела. Генерал был подобен кремню и весь отведённый на прогулку час молча шёл чуть впереди меня, не оглядываясь. А я разглядывала его травмированный мозг и с разговорами не приставала. Прямо скажем, робела, как школьница, потому и не раскрывала рта.
В половине седьмого вечера я уже была свободна и могла отправляться домой. Аппетит я себе нагуляла отменный, Мефодий такими темпами не прокормит, шесть часов ежедневных прогулок — это вам не хухры-мухры, по утрам можно не бегать.
С непривычки даже сил пойти на пляж не осталось, поэтому после ужина я завалилась с планшетом на диван и полезла в сеть искать информацию. Не о демонах, не о противостоянии с ними, а о… генерале Лукасе Фаерхоте. Удивительно, но ни Демиан, ни Уильям не вызвали у меня желания покопаться в сети и узнать о них больше, а вот Лукас будоражил и тревожил, заставляя переходить по всем ссылкам, которые на него указывали. К ночи я нарыла о нём много интересного.
Звезда Лукаса взошла шестьдесят лет назад, когда он, в то время наследник одной из правящих семей и будущий правитель, стал самым молодым генералом Магона. Ему тогда было пятьдесят пять. Почти как мне сейчас. Блестящий боевой маг-стихийник и магистр демонологии возглавил западный гарнизон «Опасный» и пятьдесят лет успешно им командовал. Десять лет назад случился крупнейший за последние полтора века прорыв демонов, который удалось ликвидировать благодаря генералу и его боевым магам. Когда казалось, что прорыв неизбежен, генерал скомандовал своим бойцам эвакуировать раненых и отступать, а сам на пределе резерва остался удерживать щиты. Подкрепление подоспело почти вовремя, и свежими силами магонцам удалось откинуть нападавших в своё измерение, только вот резерв генерала оказался полностью истощён, а мозг покрылся тьмой. Честно? На глаза навернулись слёзы.
Первый год пресса следила за здоровьем генерала, потом новости стали появляться всё реже и реже. Мелькнула новость о признании Лукаса недееспособным и передаче всех прав, а также управления имуществом наследнику, младшему брату, Стефану Фаерхоту. Ну и новость об аннулировании помолвки Лукаса Фаерхота с Викторией Терр, сестрой Уильяма Терра.
Три раза ха-ха. Нынешняя жена Демиана оказалась бывшей невестой Лукаса. Я проверила, вдруг у Уила много сестёр, но нет, это была она. Прямо какая-то мыльная опера выходила.
Не найдя больше ничего интересного, я отправилась спать. Уснуть не могла долго, а потом, когда забылась сном, всю ночь видела серые глаза, но не злые и холодные, как у Лукаса в реальности, а печальные и усталые.
Глава 16
Утром после планёрки я задержалась в кабинете магистра Здравого.
— Скажите, магистр, а я могу воздействовать на подопечных положительными эмоциями? — задала я волнующий вопрос. — Всё-таки я ещё и эмпат, может, им пойдёт это на пользу?
— Можете. Только не пытайтесь воздействовать на нити и распутывать чёрные узелки, это очень тонкая работа, требующая ювелирных навыков и множества знаний.
— Хорошо. А можно мне как-нибудь посмотреть, как вы это делаете?
— Конечно. Я обязательно приглашу вас на сеанс терапии.
— Спасибо, буду очень признательна.
В тот день я применила к оборотням эмпатические способности, что принесло положительные результаты, как потом отметил Григорий Здравый. На Лукасе же я экспериментировать не решилась, у меня вообще при нём тряслись руки и ноги, прямо напасть какая-то! Мы так и гуляли молча, а я всё больше и больше проникалась его таинственностью.
Через неделю Иена перевели в общий корпус, и у меня появилось время понаблюдать за работой целителя-менталиста. Это было потрясающе. Наверное, после увиденного я и определилась с выбором специализации.
Сеанс проводил дракон. Они вообще славились ментальной одарённостью, но далеко не все становились целителями. Грост же так ювелирно распутывал узелки при помощи точечных воздействий ментальными импульсами, что я весь сеанс простояла затаив дыхание. Хочу уметь так же!
Впечатлила меня ещё и серенотерапия. Целительница пела для группы выздоравливающих завораживающую песню, и под её дивный голос они засыпали с блаженными улыбками на лицах.
Пребывая под впечатлением, примерно через неделю прогулок я решилась попробовать повлиять на эмоции Лукаса, мне отчаянно хотелось добавить красок в его унылые нити, и, сопровождая его в очередной раз, я решилась. Послала волну позитива и симпатии. Он так резко остановился и обернулся, что я не успела затормозить, влетев прямо к нему в руки.
— Не смей копаться в моих чувствах! — процедил он сквозь зубы. — Мне не нужны чужие эмоции.
— П-п-ростите, — я заикалась не от страха разоблачения, нет. Я почувствовала себя пятнадцатилетней девочкой, которую понравившийся мальчик впервые взял за руку. Да что со мной не так?
Мужчина выпустил меня из объятий и пошагал дальше как ни в чём не бывало. А я кусала губы, ругая себя за неуместную чувствительность.
Ещё через неделю мне надоело это молчание и вообще его отношение, и я решилась.
— Генерал, если вам в тягость моё общество, я могу попросить магистра, чтобы вам вернули прогулки с целителем Изабеллой.
— Нет, — рявкнул он так, что я подпрыгнула.
— Не сочтите за навязчивость, но я эмпат и чувствую ваше раздражение, может, привычное общество вам будет приятнее?
— Я сказал — нет! — бросил он резко.
Ладно. Гуляем дальше. Ещё через пару дней на прогулке мы встретили ту самую Изабеллу. Она шла нам навстречу с очаровательной клыкастой улыбкой.
— Стефания, дорогая, — обернувшись ко мне и сверкая своими далеко не тридцатью двумя, молвила она, — ты сегодня можешь пойти домой пораньше. Я сама провожу генерала в номер.
Скрипнув человеческими зубами, я уже разворачивалась, когда генерал скомандовал:
— Стоять! — это мне, и я застыла.
— Люк, дорогой, пусть девочка идёт, она устала.
— Леди Крюгер, она тут не мешки ворочает, а выполняет свою работу. Она не устала и будет гулять со мной дальше.
Офигеть. Отшил так отшил. Изабелла фыркнула и унеслась прочь, а мы продолжили прогулку, будто ничего и не было, только в конце Лукас буркнул: «До завтра». Ого! Прогресс налицо.
В тот вечер мне опять было маятно, а ночью не спалось, потому что мерещились печальные серые глаза. Почему он прогнал Изабеллу? Неужели ему нравятся наши молчаливые прогулки? Эти вопросы мучили меня до утра и заставляли биться сердце чаще.
За неделю до окончания практики мы начали понемногу общаться, и мне категорически не хотелось прекращать наши немногословные беседы, поэтому, пораскинув мозгами, я решила поговорить с главмагом о работе на всё оставшееся лето. А что? Куда мне ехать до тринадцатого сентября? К сыну на Землю? У него там личная жизнь налаживается, только меня и не хватало.
— Магистр, у меня к вам очень серьёзный вопрос, — начала я разговор после планёрки, — не нужны ли вам сотрудники на лето?
На Земле лето — период отпусков, может, и тут нужны подменные работники?
— Конечно нужны! — обрадовался Григорий. Я не просчиталась: лишние руки, а тем более мозги, у них всегда были востребованы. — Если вы решили остаться, мы даже сможем платить вам зарплату! Скажем… триста энгров в месяц. Это ставка сиделки. Согласны?
Что за глупые вопросы? Конечно согласна! Это вдвое больше зарплаты практиканта!
Тут и раздумывать нечего: Мефодий был в восторге от нашего места жительства, кошкам пофиг, а я в состоянии, близком к блаженству.
— Вполне. Обязанности останутся те же?
Да даже если и горшки мыть придётся, ничего страшного. Хотя в магическом мире никто их руками и не моет.
— Конечно! Замечательно! Я отдам распоряжение в отдел кадров.
Просто прекрасно всё складывалось. Возникла лишь одна загвоздка: раз я не уезжаю домой, где мне поддерживать свою красоту?
Пришлось расспрашивать сирен, которые были очень даже милые — в отличие от Изабеллы, выясняя, — куда они ходят на ежемесячные процедуры по наведению лоска.
Оказывается, они делают это в городе, и там в самом лучшем салоне цены в два раза ниже столичных. Девочки дали мне визитку и велели записаться предварительно, что я и сделала. На море ты или в столице, а ходить неухоженной у магонцев было не принято.
Время на курорте летело очень быстро. Интересная работа, прогулки, купание в море, поездки в город на выходные, дни сменялись днями.
Незаметно генерал начал ко мне привыкать, мы давно уже не только здоровались и прощались. Теперь мы много разговаривали, а иногда он даже улыбался.
А ещё он теперь от меня не шарахался.
Недавно, когда я оступилась, Лукас подхватил за локоть и сказал: «Осторожнее, малышка». Понятия не имею, как он так быстро отреагировал, ведь я шла позади. Глаза у него на затылке, что ли?
Я же на его прикосновение и «малышка» откликнулась предсказуемо: сердце ухнуло, а потом зашлось, руки с ногами затряслись. Просто напасть какая-то! Но я же стреляный воробей, показывать свою слабость не буду ни за что. Всё пройдёт. Наверное.
С того раза он часто меня касался: то за руку возьмёт, помогая переступить препятствие, то усадит на скамейку, а вот недавно вообще заправил мне за ухо выбившийся локон. У меня чуть сердце не выпрыгнуло.
Мне кажется, я начала ему нравиться, ну а уж того, как он нравился мне… даже словами не передать. Эта мрачная таинственность, немногословность, налёт страданий и тягот, которые он безропотно сносил уже столько лет… В общем, я, кажется, сильно влюбилась. Впервые за очень много лет. Теперь я смотрела на него и думала: почему тогда он показался мне некрасивым? Он ведь идеальный. Самый лучший и самый таинственный мужчина из всех.
Её, его болячку, вживую я впервые увидела в августе. Мы с Лукасом сидели на лавочке в парке и разговаривали о моей учёбе. Ничто не предвещало беды, когда я заметила надвигающуюся на мозг генерала тьму.
Самое страшное, что она была живая! Я чувствовала её энергетику и видела, как она перебирает щупальцами! Уложив голову Люка к себе на колени, я нажала тревожную кнопку и принялась не переставая гладить его по волосам, наплевав на все инструкции: ничего не предпринимать самостоятельно. На инстинктах, по наитию, я отгоняла тьму. В тот день приступ так и не случился. Смею надеяться, что благодаря мне.
К тому времени Голдена тоже перевели в общий корпус, а новые больные, слава богу, не поступали, поэтому у меня оставался всего один подопечный, и после того случая я всё свободное время посвящала генералу. После того как его голова побывала на моих коленях, мы заметно сблизились. Теперь вечерами мы гуляли не по часу, а по два или три, забывая о времени за разговорами.
— Лукас, вы ведь демонолог, расскажите мне о демонах, в сети очень мало информации.
— Конечно мало. Вся информация хранится в секретных архивах, откуда дикой о ней знать?
— Вы знаете о том, кто я? — я опешила. — Откуда?
Вот тогда я первые услышала его смех. Такой красивый! Он задевал своими переливами самые тонкие струнки моей души. Очень мужской и чувственный.
— Девочка, я умею читать и складывать два и два. — Что характерно, с ним я действительно чувствовала себя девочкой, но, прилагая неимоверные усилия воли, старалась не таращиться влюблёнными глазами и слюни не пускать. Во всяком случае, когда подозревала себя в глупом выражении лица, незаметно щипала за ногу. — О тебе шумела жёлтая пресса, признавайся, кому ты насолила?
— Никому! — буркнула я. Про Гая рассказывать было как-то стыдно, подумает ещё, что я коварная соблазнительница и свела с ума парня. — Просто повздорили с одним студентом. Так вы расскажете мне о демонах?