— Мне надо её увидеть, — упрямо ответил я. И хотя тревога чуть-чуть поулеглась, я всё равно чувствовал себя неуютно. Интуиция, если хотите. Несмотря на то, что Марк меня успокаивал, спокойствия внутри не было.
— Увидишь, но чуть попозже. Вам обоим надо остыть. Я ведь иногда, как видишь, устаю от своей подруги жизни, — и он усмехнулся. А я вспомнил эту госпожу притворщицу, что лежала у меня дома сейчас и изводила своим нытьём слуг и содрогнулся. Да уж, от такой подруги не знаешь куда сбежать, а не только отдыхать захочешь.
— Я бы всё равно предпочёл отправиться сегодня. — Ответил я настойчиво, хотя и немного поспокойнее. — И хотел бы, чтобы ты дал мне лошадь. Поскольку мои все внезапно охромели. — Я не стал высказывать совсем уж невероятные предположения по этому поводу, возникшие у меня в голове.
— Ну куда ты так спешишь? Чего ты боишься?
— А вдруг Натэлия будет следующей жертвой?
— Да нет. Ну что ты! Кому понадобится гоняться за твоей женой за несколько лиг в горы? Пока что убийца довольствовался жертвами, находившимися здесь. Ни одна девушка за пределами столицы не погибла. Так что в имении твоя дражайшая супруга будет в большей безопасности, чем здесь. — Я кивнул, признавая его правоту. Тревога чуть-чуть поулеглась. — К тому же все более или менее дельные лошади все заняты. Могу одолжить только несколько хромых кобыл на выбор.
Я не мог понять, шутит Марк или говорит серьёзно, но смолчал. До вечера мы с ним обсуждали государственные дела и придумывали, как вывести убийцу на чистую воду. А вечером, когда я вышел из дворца, почувствовал такую сумасшедшую, дикую тревогу, что не раздумывая бросился к ближайшему трактиру, даже не заходя домой. Там купил еды и выбрал более или менее сносную лошадь. Конечно, не Бог весть что, но мне сойдёт. Наверное, Марк тысячу раз прав, но, драги меня дери, если интуиция на этот раз меня подводит. Я должен увидеть Натэлию прямо сейчас.
Вскочил на лошадь, пришпорил её и понёсся в сторону горного имения. Конечно, на этом жеребце я не догоню экипаж даже возле самого имения. Но, возможно успею… Что успею, понять и сам не мог. Опасность была не ясной, я сам не знал, чего боюсь. А может быть и ревную. Вдруг принц успеет к оскорблённой и обиженной Натэлии раньше меня. Слухи ведь уже наверняка пошли. И о том, что князь Дамьери, любимчик короля привёл домой таинственную незнакомку при живой то жене и о том, что наутро его супруга сбежала из дома, а незнакомка осталась.
Я молча кусал губы. Только сейчас подумал о том, что наделал. Куда не кинь — везде засада. Слухи это полбеды. Вот то, что бросил Натэлию — это плохо и то, что она вряд ли мне это простит — ещё хуже. Совсем плохо то, что Марк вроде бы ничего не сказал про свою новую пассию. Но я был уверен — он мне припомнит то, что я бросил её дома одну. Хотя это его подруга, драги его дери!
К трактиру, тому самому, в котором мы ночевали с Натэлией добрался только к утру следующего дня. Мда. Это, конечно, не мой Арлеан. Несмотря на то, что я выжимал из этой лошади всё, что возможно, вряд ли по скорости я сильно обгонял экипаж. Всё таки в экипаже были кони из моей конюшни, а я плохих не держу.
Оставаться на отдых не стал. Попросил только сменить лошадь. Хвала Небесам, здесь была достаточно неплохая кобыла. Не Снежка, конечно, Натэлии, но тоже неплохая. Я сам не мог понять, что заставляло меня ехать так, будто за нами была погоня. Но все мысли оставил на потом. Сейчас главное найти и всё объяснить, рассказать, попросить прощение и увериться, что ей не угрожает опасность… или принц.
Когда до имения оставалось пару лиг, меня накрыло. Сначала я не понял, что случилось, а когда понял, пришпорил лошадь как сумасшедший. Сначала заболела голова так, что потемнело в глазах, сильно, как будто я ударился до крови, как будто падал с лошади. Потом… Потом из глаз полетели искры а всё тело как будто пронзила сильная боль такая, что я едва не выпустил поводья из рук. Болела казалось каждая клеточка тела. Но, драги! Я то был здоров и ехал к имению по дороги. Я не падал с лошади. А значит… Значит это боль Натэлии. Я почти ослеп и оглох от боли, но пришпоривал лошадь, понукая её изо всех сил. Небо, только бы успеть!
В имение влетел, едва насмерть не загнав лошадь. Няня с сестрой Натэлии играли в саду.
— Где Натэлия? — Я подлетел к ним, не спешиваясь, напоминая, наверное, ураган. Девочка испугалась, завизжала и спряталась за няню. Та укоризненно на меня посмотрела, но всё же ответила, видя, как я едва не приплясываю от нетерпения:
— Госпожа сказала, что прогуляется в горы.
Драги! Только не на ту тропинку! Шансов найти её там живой почти не было. Боль всё разламывала тело, но стала чуть менее интенсивной, а, может, это я привык.
— Срочно пошлите за лекарем. — Я уже развернул лошадь, когда, подумав, добавил. — Нет, лучше пусть возьмёт двоих человек, экипаж и ждёт меня у подножия гор. И скажите срочно. Я заплачу любые деньги!
— Что-то с хозяйкой? — Няня изменилась в лице и побледнела. Я увидел, как сильно она переживает за Натэлию. Ничего странного. Моя жена умела расположить простых людей к себе.
— Некогда говорить. Срочно пошлите за лекарем, — бросил я.
Я пустил лошадь вскачь, считая минуты до подножия гор. В том, что случилась беда, я даже не сомневался. Главное — успеть помочь, главное чтобы не было слишком поздно. Холодный пот прошиб меня уже на подъезде к горам. Вдруг в подробностях, до мельчайших деталей вспомнилась гибель Вивьен. И отчётливое осознание, что смерть Натэлии я вряд ли переживу. Всё было куда сильнее и куда глубже, чем я думал. Я влюбился уже не как мальчишка, но как человек, которому некуда идти и который сам не понимал бездну своего одиночества, пока не появилась она.
Я не сомневался уже, что трагедия, которая случилась с Натэлией — это происки того самого таинственного убийцы, но вот, то что это покушение было один в один похоже на то, что случилось с Вивьен десять лет назад, пугало. Кто помнил о той трагедии? А кто знал? У меня не было ответа.
К подножию я прискакал, едва способный соображать от боли, и бросился искать Натэлию. Её не было внизу. Неужели она отправилась одна по той тропинке, на которой мы были вдвоём? Драги! Я же просил её никогда не ездить туда одной. Быстро пустил лошадь вверх. Но она заупрямилась. Конечно, это не мой Арлеан. Я пришпорил её, но видимо, сил идти дальше, у неё не было. Драги дери! Я отправлюсь туда пешком! Соскочил с лошади и бросился вперёд по тропинке. Она петляла и петляла, поднимаясь вверх и вверх. Я надеялся за следующим поворотом встретить Натэлию, но её всё не было и не было. Драги! Что же она забралась так далеко!
Вдруг из-за следующего поворота мне навстречу вышла Снежка.
— Где твоя хозяйка? Что с ней?
Я не верил, что лошадь меня поймёт, но кто его знает. Ухватил её за повод и развернул обратно. Она медленно пошла вперёд, словно понимая, чего я хочу, я за ней. За очередным (которым по счёту?) поворотом я, наконец, увидел Натэлию. Она лежала на каменной террасе, каким-то чудом не упав в пропасть. А тропинка та, по которой мы ездили, обрывалась прямо возле неё. Она просто перестала существовать, заваленная камнями. Такое ощущение, что разрушился сам горный склон. И теперь закатами можно любоваться только отсюда.
Я бросился к Натэлии. Приложил ухо к груди. Она была жива. Хвала Небесам! Но без сознания. И я не мог сказать, насколько серьёзны повреждения. На виске и на лбу запеклась кровь. Видимо, камень попал ей в голову. Как то уж слишком подозрительно метко. Никто не заподозрит, что камень, скорее всего был кем то кинут, как и обвал, которые не случались в этих местах вообще никогда. Платье было всё в пыли, подол разорван, но крови вроде больше не было видно. Поднять её слишком рискованно, но оставить здесь и звать лекаря… А что он сможет? Тропинка то всё равно очень узкая. Думаю, что по задумке Натэлия должна была либо попасть под обвал, либо свалиться со скалы и свернуть себе шею. И в том и в том случае она была бы мертва. Я содрогнулся, подумав об этом. Но она выжила, каким то чудом. И теперь против этого убийцы у нас есть неоспоримые улики. Одна его жертва осталась жива. И я сделаю всё, чтобы больше никто не погиб.
Я осторожно поднял Натэлию, положил на Снежку и медленно повёл лошадь в поводу. Иногда, когда копыто неосторожно наступало на камень, Натэлия стонала. Мне показалось, что прошла целая вечность, чем мы наконец то спустились с этой драговой тропинки. Внизу нас уже ждал лекарь и экипаж. Я приказал сначала сделать всё возможное, чтобы помочь моей супруге и потом уже везти её в имение.
Натэлия
Я открыла глаза и осмотрелась. Перед глазами всё плыло. Когда пришла в себя — увидела, что лежу на кровати в своей комнате. Странно. Я чётко помню, как вернувшись из столицы, бросилась к своей Снежке и направила её к той тропинке в горах, которую мне показывал князь. Ну и что что он просил меня не ездить туда одной. Мне было всё равно. Обидно и ещё одиноко. К тому же я не верила, что со мной может случиться что то плохое. Как оказалось зря. Вспомнила, как услышала звук обвала. Повернула Снежку назад и голову вдруг пронзила сильная боль. Было ощущение, что кто-то ударил меня камнем по голове, именно ударил, потому что обвал не успел бы меня догнать. Потом я смутно помню, что кто-то стащил меня с лошади, а ещё грохот камнепада, заглушивший все остальные звуки, и боль.
И вот боли то сейчас как раз не было. И это казалось странным. Кто вообще мог меня там найти и привезти домой? Я попыталась пошевелиться. Тело слушалось, правда плохо.
— Лежите. Вам нельзя двигаться, лекарь запретил. — Услышала я женский голос. Повернула голову. Рядом с моей кроватью в кресле сидела девушка в простом платье, наверное, сиделка.
— А долго ещё нельзя? Я вроде бы неплохо себя чувствую, — ответила.
— По этому поводу никаких указаний не было. Вот придёт лекарь, и сами у него спросите.
— А когда придёт?
— Скоро. А пока выпейте вот этот отвар, — она протянула мне какое-то варево, противное на вид, но терпимое на вкус, терпкое, напомнившее какие-то лесные ягоды. Наверное, это было снотворное, потому что я очень скоро уснула.
А когда проснулась, первым, кого я увидела, был мой супруг. Теперь вместо сиделки, в кресле сидел он. И кажется дремал. Я рассматривала его, пользуясь моментом. И не могла отвести взгляд. Он выглядел старше. Под глазами залегли тени, как будто князь долго не спал, на подбородке прорезалась щетина. Но мне он всё равно казался красивым, несмотря ни на что, вопреки тому, что я узнала о нём. Может ли быть такое, что это он нашёл меня на горной тропе и вернул сюда, домой? Вряд ли кто-то ещё знал нашу тропинку. Но он же был в столице. Откуда он мог узнать об этом? От вопросов разболелась голова. Я попыталась повернуть её и невольно застонала. Князь тут же открыл глаза.
— Проснулась? Хвала Небесам! — Он встал с кресла и посмотрел на меня так, что я, наверное, покраснела. Отвернулась, не зная куда деть глаза. Меня пугала его пылкость. Я боялась доверять, боялась обмануться.
Мы помолчали несколько минут. Я не смотрела на князя, поэтому не знаю, о чём думал он, но сама старалась совладать со своими упрямыми чувствами. Когда мне, наконец, это удалось, спросила:
— А сколько я спала?
— Три дня.
— Три дня?! — Я ахнула.
— Лекарь говорил не будить вас, организм сам восстановится. И не давать лишний раз двигаться.
— А когда мне можно будет встать с постели?
— Надо спросить у него. Но, думаю, через несколько дней.
Я мысленно ужаснулась. Ещё несколько дней придётся лежать в постели.
— Как вы меня нашли? — Спросила то, что было на душе.
— Вернулся в имение, узнал что вы уехали в горы и поехал за вами. — Мне показалось, или князь что-то недоговаривал, так и не ответив на мой вопрос «как»? Хотя впрочем каков вопрос, таков и ответ. — Кстати вы лежали у самого края обрыва, почти засыпанная камнями.
— Я попала под обвал, меня кто-то толкнул, — ответила я и описала то, что слышала и видела. Князь слушал внимательно, но, видимо, остался недоволен тем, что услышал, потому что я заметила разочарование на его лице.
Впрочем, он тут же улыбнулся и перевёл разговор на другую тему. Я не понимала, что произошло, почему он вообще приехал сюда, зачем искал меня? Хотела спросить, но у меня не хватило мужества. Я слишком боялась услышать не то, что хотела. Слишком боялась узнать, что он оказался в имении случайно, просто ему было по пути проводить прекрасную госпожу в маске, вот он и заглянул ко мне. Я ничего не забыла и то, что мой супруг вольно или невольно двоеженец и то, что я видела своими глазами и то, почему я уехала. И хотя разум твердил, что я должна немедленно всё объяснить ему и впредь держаться с ним отстранённо вежливо, но сердце было с этим не согласно.
Пообщавшись со мной ещё несколько минут, князь достал карманные часы, посмотрел на них, нахмурился и сказал:
— Простите, Натэлия. Отдыхайте. Мне нужно срочно сообщить королю то, что я узнал. — И мой супруг встал и вышел, прежде чем я решилась спросить у него то, что меня интересовало. Может быть, это и к лучшему. И я наконец смогу перебороть своё глупое непослушное сердце.
Фердинанд
Я вышел из комнаты, оставив жену отдыхать и высыпаться. В душе бушевала буря. Кто посмел тронуть мою жену?! Я был уверен, что это — тот таинственный убийца толкнул её под обвал. Если бы я не успел… Даже думать об этом было больно. Больно потерять её. Сколько пришлось потрудиться лекарю, вливая в неё жизненные силы вместе с целительным эликсиром, чтобы зажили сильнейшие ушибы, одним Небесам известно. Поэтому я был очень зол. И сейчас, когда в деле таинственного убийцы появилась одна выжившая жертва, я собрался потребовать у Марка поймать его. Потому что, как бы мне этого не хотелось, я прекрасно понимал, что он не оставит Натэлию в покое, пока не довершит начатое.
Поэтому я вошёл в комнату, достал кристалл и вызвал Марка.
— Да? — Ответил Его Величество сонным голосом.
— У меня есть зацепка в деле таинственного убийцы. И если поторопиться — мы сможем его поймать, — честно говоря, когда я описывал это Марку, у меня не было никакого плана. Но в конце концов это он — король.
— Фел, ты видел который сегодня час?
— Пол девятого утра. Но разве для тебя это когда-то считалось ранним утром?
— Когда-то может и нет, но сегодня я не в настроении. Ты так внезапно исчез, что мне пришлось разбираться самому со всеми делами. — В голосе Марка слышалась усталость, а ещё насмешка. А, может быть, мне так казалось. — Я, между прочим, искал тебя.
Я промолчал, ничего не ответив на этот упрёк, хотя Марк иногда знатно выводил меня из себя. Но я не обязан оправдываться. Тем более, что всё то время, пока Натэлия лежала без сознания, я не мог думать ни о чём другом. Накрыл кристалл платком и убрал в шкаф, чтобы не мозолил глаза.
— Мне было не до этого, — ответил немного помолчав.
— И что же у тебя стряслось такого серьёзного?
— На мою жену напали, — и я кратко обрисовал случившееся.
— Хм. Странно. Не похоже на убийцу. Зачем ему ехать к тебе в имение, когда логичнее дождаться, пока ты вместе с Натэлией вернёшься в столицу? А пока заниматься другими жертвами. Может быть, твоей жене это просто привиделось? Может быть, она просто оступилась и попала под обвал? — Таких слов от Марка я совсем не ожидал.
— Нет, — ответил жёстко. — Не привиделось. — Рано или поздно он ведь должен был до неё добраться, вопрос только во времени.
— Ну и что ты переживаешь? — Голос Марка звучал сонно и расслабленно, как то уж слишком. Он хороший игрок, напомнил я себе. — Ты, ведь, помнится, был очень зол, что я заставил тебя жениться. Вот тебе и способ избавиться от навязанной жены. И убийцу заодно поймаем. Подумаешь, опоздаем чуть-чуть.
Я слышал, что Марк усмехнулся. Это он МНЕ предлагает? Если бы он сидел рядом, я бы не удержался и врезал бы ему как следует. Драгов монарх! Решил, что может распоряжаться судьбами людей — сводить и разводить их словно лошадей. Я резко выдохнул и процедил сквозь зубы:
— Меня не устраивает такой вариант, — напоминая себе, что если я даже и разобью кристалл для переговоров, Его Величество всё равно не увидит моё перекошенное лицо. — Я не буду жертвовать невиновным человеком.