— Или имела против него или нее сведения, которые могли скомпрометировать неизвестного нам преступника, — выдвинул свою версию наставник.
— Есть еще один вариант, но я в него не очень верю, — с сомнением произнесла.
— Кавье решила шантажировать того, кто покушался на Геллера, — понял правильно мою мысль ворожей. — Вполне логично. Отчего ты считаешь эту версию сомнительной?
— Метресса Кавье, хоть и неприятная особа, но дурой никогда не была. Она пустилась бы в шантаж только если была уверена за свою жизнь. В другом случае, ей выгодней рассказать консулу, как объекту для интрижки, о своих знаниях. Ведь вы сами подчеркивали важность политической ситуации. А мэтр Геллер не простой гражданин дружеского государства. Консул наверняка отблагодарил бы метрессу Кавье за помощь в расследовании покушения. Оно ведь ведется?
— Не официально, — подтвердил мэтр Броссар. — Нам удалось уговорить Геллера не поднимать скандал и позволить найти виновного.
— И он согласился? — удивилась я.
— Что в этом необычного? — уточнил он.
— Покушение совершенно в Палероне, а мы покинули остров. Каким образом вы будете искать виновного, в случае если это местный житель? — возмущение исподволь стало пониматься во мне.
— Клер, всегда удивлялся твоей способности делать правильные выводы, — широко улыбнулся наставник.
— Это и ребенку понятно, — отмахнулась от комплимента. — Вы лучше объясните, кого подозреваете?
— Еще вчера выяснили этот вопрос, — мрачно хмыкнул он. — На «Любимце богини» подозреваются все. От пассажиров до команды.
— Но палеронцев вы не обвиняете, — утвердительно произнесла я.
— Совершенно верно, — соглашаясь, он кивнул головой. — О прогулке знали на корабле. Даже если предположить, что дротик выпустил кто-то из местных, ему сообщить место и время мог только тот, кто присутствовал на «Любимце богине». Зачем искать исполнителя, которому заплатили, если заказчик плывет вместе с нами?
— Теперь понятно, — протянула я и устроилась в кресле напротив. — Это вполне согласуется с моей версией убийства метрессы Кавье. Она либо узнала покушавшегося на консула, либо предполагала кому это нужно.
— Ты не слишком усложняешь? — пытливо посмотрел мэтр Броссар. — Она хотела его соблазнить, чтобы иметь богатого и влиятельного любовника, какое отношение Кавье могла иметь к покушению на Геллера?
— Я же говорю, — возмутилась его непонятливости. — Она свидетель, который мог указать на того, кто желает убить консула и стравить наши королевства. Политика, мэтр Броссар. Не удивлюсь, если окажется, что за всеми этими убийствами, покушениями и пропавшими без вести стоит король Хильберт.
Наставник молчаливо покачал головой, соглашаясь. Наверняка он и сам предполагал нечто подобное, просто не собирался со мной делиться своими мыслями. Впрочем, я не вхожу в дипломатическую группу и никто не обязан рассказывать о сложившейся ситуации. Уверена, Этьен в курсе событий, но он точно посчитает неуместным мое вмешательство. Мэтр Броссар со мной поделился крохами информации по старой памяти, полностью доверяя из-за двух проведенных вместе расследований. В ином случае я бы осталась в стороне от происходящих событий, как и остальные пассажиры «Любимца богини». Хотя у меня вряд ли получилось бы. И дело даже не в присутствии бывшего наставника на корабле. Слишком много странных и на первый взгляд необъяснимых событий происходит, а задавать вопросы я всегда умела. Так что рано или поздно, но все равно сунула бы любопытный нос в происходящее. И мэтр Броссар это прекрасно понимает.
— Король Хильбер спит и видит подчинить себе наше королевство, — со вздохом произнес ворожей спустя продолжительное время. — Но всех пассажиров, а так же членов команды Тристан лично проверил перед отплытием. Никто из них не имеет связей с Интуалией.
— Но вы не знали, что Этьен, метресса Кавье и мэтр Бланкар воспитанники мэтра Филиппа, — напомнила ему.
— Да, не знали, но Монти не имеет отношения к королю Хильберту. Он построил свою империю, — отрицательно покачал головой наставник.
— Империя? У него настолько серьезный бизнес? — уточнила я.
— Ты себе даже не представляешь, насколько, Клер, — ответил он.
— Кстати, я спрашивала о наследнике состояния мэтра Филиппа у Христаса. Священник назначен доверенным лицом для наблюдения за передачей имущества, — с довольным видом сообщила ему.
— Неужели? — от охватившего любопытства мужчина поддался вперед.
— Правда узнать получилось только о завещании мэтра Филиппа, которое хранится у одного из королевских судей, — мое торжество немного поутихло.
Ведь не так много я и узнала. Собственно лишь общую информацию, но, на мой взгляд, это уже что-то. Теперь нам известно о существовании заинтересованного лица в получении наследства.
— В столице? — оживился мэтр Броссар.
Ведь в таком случае это сузит поиск местонахождения завещания.
— Увы, Христас ушел от ответа, — разочаровано развела руками.
— Немного, но уже что-то, — поспешил успокоить он.
Я и сама понимала, даже крупица сведений может помочь докопаться до истины.
— Меня не оставляют сомнения, мэтр Броссар, — вздохнула я. — Вдруг моя ворожба кого-то подтолкнула к убийству мэтра Филиппа?
— Не говори ерунды! — резко сказал он. — О подробностях ты сообщила только Монти. Даже мне отказалась рассказать. В обществе сложилось впечатление о том сеансе, как о неудачном. Ты не удивлялась тому факту, что тебя после никто не просил поворожить?
Его глаза озорно блеснули, а до меня только сейчас дошло. В самом деле. На «Любимце богине» не много развлечений, день похож на предыдущий. Скучающие метрессы уж точно бы попросили поворожить ради интереса. А ведь никто даже слова об этом не произнес. Словно и не было ничего! Увлеченная расследованием и переживаниями о своих чувствах к мэтру Броссару не обратила на этот факт внимания.
— В любом случае у нас есть смерть Монти, завещание и упомянутый в нем наследник. А это не мало, Клер! По возвращении в столицу будет с чем работать, — постарался переменить тему ворожей.
Он прекрасно понял отчего мое настроение испортилось. Я-то надеялась завести полезные знакомства, а после возвращения в Тулус вновь поговорить с Этьеном о своем ворожейном салоне. А получается все пассажиры, кстати, из весьма обеспеченных или влиятельных семей, посчитали меня неудачницей. Конечно, Христас преподнес все как суеверие, мол, над морем богиня не благоволит ворожбе. И все же. Если путешественники с «Любимца богини» услышат о ворожее Клер Атталья, то обязательно расскажут о постигшей меня неудачи. И ничего не поделаешь со слухами. Общественное мнение складывается не в лучшую для меня сторону. Обидно!
— Да, конечно, — печально согласилась с ним. — Собственно говоря, вы могли бы уже сейчас сообщить мэтру Одилону обо всем.
— Не надо расстраиваться, Клер! Неужели тебе необходимо признание этих напыщенных глупцов? — мужчина накрыл своей ладонью мою руку.
— У меня дар, — со вздохом поделилась главной проблемой.
— Знаю, Клер, — он слегка сжал пальцы. — Но теперь ты замужняя метресса и твой брак, как мне показалось, удачный. Так что, какое имеет значение мнение о твоем даре прогнивших насквозь аристократов? Я, Тристан, Арно и Роберт знаем на что ты способна. Разве этого недостаточно?
— Недавно вы сомневались в моем браке, — грустно улыбнулась ему.
— Я видел вас вчера вечером, — наставник отвел глаза в сторону.
Тихонечко перевела дыхание. Не таких слов хотелось услышать, но он прав. Замужней метрессе не позволительно обсуждать отношения с мужем с посторонним мужчиной. Даже если это твой бывший наставник. И тем более, если он вызывает сильные чувства.
Я молчала, опасаясь произнести лишнее, а мэтр Броссар так же ничего не говорил. Повисшая между нами пауза с каждым мгновением становилась напряженней. Прикосновение широкой мужской ладони обжигало руку. Чем больше продолжалась тишина в каюте, тем сильней ощущала неловкость от создавшейся ситуации. Слишком близким и родным стал для меня этот человек, а чувства, испытываемые к нему, не назовешь невинными.
Прикрыла глаза, но от этого стало ещё хуже. Через прикосновение мы словно становились ближе. Волна энергии приходила ко мне и откатывала обратно к нему, объединяя и подталкивая друг к другу. Дыхание стало прерывистым, а губы сами собой приоткрылись в ожидании поцелуя.
Это необходимо прекращать!
Непозволительно и непростительно находиться наедине с мужчиной, который уже перестал быть для меня наставником. Замужней метрессе необходимо думать о своей репутации!
Только ещё один вздох, еще один удар сердца и все!
Опомнившись, я попыталась освободить руку. Меня не отпустили. Распахнула глаза и встретилась с потемневшим взглядом. Смотреть на него на близком расстоянии еще большая мука, чем просто знать о его существовании, помнить о его отказе и терзаться безответной любовью.
Невозможно отвести взгляд и перестать смотреть в глаза мужчины, заставившего страдать. Быть к нему так близко и не дотронуться до его щеки, губ. Хотелось прикоснуться к гладко выбритой коже щек, почувствовать под подушечками пальцев шероховатость едва пробивающейся щетины. Тянуться к нему всей душой и сердцем, трепетать от пристального обволакивающего взгляда и не сметь произнести ни одного слова признания. Быть с ним столь близко и одновременно находиться так далеко!
Медленно, словно боясь нарушить хрупкое равновесие терзаний, он потянулся ко мне. Его взгляд обжигал, привораживал и околдовывал. Пальцы мужчины стиснули запястье, пригвождая к месту, не позволяя встрепенуться. А потом он поднес мою руку к лицу, прижал ладонь к щеке, исполняя тайное желание, и прикоснулся губами. От легкого поцелуя по телу пробежала дрожь, заставившая опомниться.
Сжала губы и резко отняла руку. Не позволю играть своими чувствами!
— Мэтр Броссар, вам пора уходить. Наверняка вас хватятся, — вскочила на ноги и отошла на прежнее место к иллюминатору.
— У меня есть немного времени, — спокойно отозвался он и откинулся на спинку кресла, будто ничего не произошло. — Ты так и не сказала, что имела ввиду, когда говорила о выкинутых за борт.
— В самом деле, — попыталась стряхнуть наваждение, необходимо вернуться к обсуждению нейтральных тем.
Подумать только. Молодая метресса предпочитает разговаривать об убийствах, считая их приличной темой для разговора, вместо того чтобы кокетничать с мэтрами. Даже находясь замужем вполне возможен невинный флирт и общение с противоположным полом. Эдит сделала решительный выбор в этом направлении. Однако, мне интересней оказалось проводить расследование с мэтром Броссаром. С тем, кто заставляет сильней биться мое сердце.
— Это Эдит дала подсказку о судьбе тех несчастных, — постаралась успокоиться и взять себя в руки, — Она упомянула о пропавшей без вести метрессе Кавье, а я вспомнила о неожиданно потерявшихся молодых людях, которым необходимо было задать вопросы об их покушении на Эдит.
— Почему Эдит решила, что Кавье пропала? — нахмурился мэтр Броссар.
— О, вы все не так поняли. Она просто выдвигала сумасбродные версии ее кончины, и это была одна из них, — слабо улыбнулась в ответ.
— Ассоциативный ряд, — понимающе кивнул ворожей и соединил руки домиком на груди, оставляя лотки на подставках кресла.
— Да, — заторопилась, стараясь высказать вывод. — Понимаете, у нас есть два покушения, два отравления и двое пропали с корабля, хотя здесь потеряться сложно. Тогда-то и пришла ко мне мысль, что возможно они покинули «Любимца богини». Насколько я поняла, мы не с каким кораблем не пересекались, чтобы передать им пассажиров. Я права?
В ответ получила подтверждающий кивок.
— Если бы пропала хоть одна из лодок или иных плавательных средств, то офицеры, или кому там положено знали бы об этом. Я, конечно, не могу приставать с расспросами об этом к капитану или другим командирам, но на внешний вид вроде все на своих местах.
— Я уточню, — серьезно произнес мэтр Броссар.
Сделала для себя мысленную отметку. Надо будет потом спросить об этом наставника.
— Так что оставался единственный ответ на вопрос о неожиданном исчезновении двух молодых людей, пожелавших навсегда усыпить Эдит. Их выбросили за борт. Никаких улик, свидетелей и даже тел, — подвела итог.
— Все же не будем откидывать версию о краже лодки, — упрямо не соглашался с выдвинутым предположением ворожей.
— Не будем, — решила не спорить.
Устраивать дискуссию по этому вопросу не имело смысла. Либо моя версия верна, либо нет. Узнать об этом можно просто, достаточно расспросить команду. Стюарду это сделать легче, чем молодой метрессе, отправившейся в свадебное путешествие. Ни капитан, ни старшие офицеры никогда не воспримут всерьез молодую девушку, интересующуюся пропажей лодки с корабля. В лучшем случае станут заверять, что мне нечего опасаться, потому что «Любимец богини» самое современное и надежное судно всех времен, и в случае чрезвычайной ситуации меня посадят в лодку первой.
Такое отношение мужчин к метрессам неудивительно. Даже владеющие даром девушки, выходя замуж, предпочитают забыть о своих способностях, отдавая все силы мужу и в дальнейшем детям. Именно о такой жене мечтал Этьен, и я его прекрасно понимала. Перед моими глазами был яркий пример родителей, когда мама не представляла жизни без забот о папе и дочерях. Конечно, у нее не было магии, и ее жизненный путь был заранее предопределен, но она радовалась своей судьбе.
Я же росла с другими мечтами. Замужество не казалось мне вершиной, которую необходимо достичь. Наоборот я всеми силами хотела строить собственное будущее, делать карьеру, открыть свое дело. Именно поэтому сделала выбор после окончания Школы колдовства, целительства и ворожбы в пользу заманчивого предложения пройти практику год за два и в итоге оказалась у тролля на куличиках с наставником в лице мэтра Броссара. Я-то рассчитывала найти в южном провинциальном городке скучающую метрессу, которая обрадуется молодой ворожее, а в итоге узнала, что ворожбой занимаются не только женщины.
Волевое решение отца заставило подчиниться решению семьи и выйти замуж за малознакомого молодого человека, но подающего прекрасные надежды на скорую карьеру в дипломатической службе.
Мне пришлось позабыть о мечтах, где я бы стала хозяйкой сама себе, и постараться стать женой Этьену. Опорой, второй половинкой, надежным тылом, где он мог бы отдыхать от забот на работе, набираться сил и вновь идти к свершениям. Пример мамы показывал, какой надо быть с мужем, но полюбить Этьена это не помогало. Сердце давно отдано другому, тому, от которого пытался спасти меня отец, тот, кто предпочел не заметить моих чувств и предоставить выйти замуж за другого мужчину.
— У нас вообще все по два, — со вздохом вернулась в реальность. — Два убийства, два покушения и двое выброшены за борт.
— Странно. Не правда ли? — отозвался ворожей, видимо тоже погруженный в свои размышления.
— Интересно, он будет повторяться?
— Кто, Клер?
— Тот, кто оставил окурки в каюте молодых мэтров, а у метрессы Кавье целую сигару, — пристально глядя в глаза, произнесла я. — Тот, кто прописал успокоительные капли метрессе Кaвье, а молодым мэтрам выдал снотворное для Эдит.
— И твоя версия?
— Это очевидно, — постаралась равнодушно пожать плечами, но в душе кипя от будоражащих эмоций. — Я на корабле знаю только одного целителя, курящего сигары. Мэтр Бланкар.
— Клер, он не мог убить свою любовницу, — усмехнулся наставник.
— Даже, если это он стрелял дротиком в консула, и она его видела? — вздернула бровь, подчеркивая каждое слово.
— Это был не он, — с нажимом произнес ворожей. — Бланкар в это время находился в городе. У него, как ты верно заметила, было свидание с палеронкой. Его видели в закрытых кварталах.
Моя версия событий летела к варварам в степи!
ГЛАВА 21
— Вы это знаете наверняка? — нахмурилась недовольная рассыпавшейся стройной теорией.