Здесь трудился ее отец, она сама проработала здесь немалых восемь лет — все стало родным, близким. Ей казалось, что она прощается с частью себя.
— Береги Агата, ладно, — Вася с вопросом посмотрела в глаза подруги, — он единственный, о ком я буду скучать.
— А как же я, Василий? — Дашка больно толкнула ее в бок. — Совсем что ли меня не любишь? Совсем скучать не будешь?
— Ай, перестань, — девушка подбоченилась, — или ты больше не собираешься со мной видеться? Уж ты-то от меня никуда не денешься.
Наигранная веселость Васи была очевидна не только для нее самой, но и для Дашки, но обе делали вид, что все нормально, чтобы не расстраивать друг друга.
Девушки обнялись. В душе у Васи все болело. Она шла на эту встречу, будучи уверенной в себе и своих силах, убеждая себя, что впереди ее ждут лучшие места и лучшие люди, но оказавшись здесь, поняла, что ни один другой клуб, ни одна спортивная школа не даст ей ощущение присутствия отца.
— Все, на сегодня с тебя достаточно телячьих нежностей, — Вася аккуратно отстранилась от подруги, — пойдем, лучше, навестим Агата, пока его владелец спит после очередной вечеринки. Не хочу с ним столкнуться.
Дашка как-то хитро улыбнулась, хихикнула куда-то в сторону, потом взяла себя в руки и сделала серьезное лицо.
— Конечно, идем.
— Что за смех? Я что-то смешное сказала?
— Ну, — подруга замялась, — немного странно слышать от возлюбленной Королева столь спокойное заявление о его ночных похождениях, — отшутилась Дашка, на этот раз расхохотавшись в голос. — Ты прости, но это на самом деле комедия какая-то.
Вася улыбнулась подруге, но эти слова задели ее. Она небрежным жестом поправила на себе любимую мастерку, полученную накануне обратно, завела за ухо выбившийся из-под бейсболки локон и направилась к лестнице, ведущей на манеж.
— На самом деле, это было бы смешно, если бы не было так грустно, — сказала она спустя несколько минут, когда они уже спускались вниз. — Из-за всей этой ситуации моя жизнь переворачивается с ног на голову, я становлюсь поводом для заголовков желтой прессы, провожу ночь в больнице и отделении полиции, теряю работу, а ему все сходит с рук. Да еще и приходится выслушивать такие нелепости, от которых просто уши в трубочку сворачиваются.
— Прости, — Дашка виновато посмотрела на подругу, — мне не следовало так шутить. Это на самом деле не смешно.
Они прошли через манеж и вошли в конюшню. Вася с болью в сердце шла мимо денников, лаская просунутые наружу морды лошадей, останавливаясь у каждого стойла. Для каждого у нее находилась пара ласковых слов и кусочек рафинада. Животные благодарно фыркали, тянулись к ней свои губы, трясли гривой. Добравшись до стойла с табличкой «Агат», Вася остановилась. Жеребца внутри не было.
— Странно, — задумчиво произнесла она, — где он может быть в такой час? Ты не в курсе?
Дашка пожала плечами, но что-то в выражении ее лица насторожило Васю. Казалось, что Дашка чего-то ждет, высматривает вдалеке — там, где располагался второй выход из конюшни на открытый ипподром. Заметив, что подруга с недоумением наблюдает за ней, Дашка тут же улыбнулась, сделав вид, что ничего не поняла.
— Не знаю, наверное, увели на осмотр к ветеринару. Приведут сейчас, наверняка. Ты подождешь здесь сама? Мне срочно нужно отлучиться — Антон попросил провести за него тренировку, а время уже поджимает. Как бы Валет и на мне потом не оторвался.
— Конечно, — расслабилась Вася, решив, что подруга просто торопиться успеть на тренировку, — иди. Я тут подожду. Мне сегодня спешить некуда.
— Тогда созвонимся.
Дашка быстро чмокнула подругу в щеку и поспешила на манеж. Вася же присела на лавочку, вытянула ноги и прикрыла глаза. Захотелось вернуться на несколько лет назад, когда она так же сидела здесь, на этой же лавочке, и слушала рассказы отца за работой. Девушка сама не заметила, как начала улыбаться, вспоминая эти дни. Он раздавал лошадям сено и рассказывал небылицы, заставляя ее смеяться. Запах сена путался в ее волосах и вечером, причесываясь, она с упоением вдыхала его.
Восприятие реальности притупилось, она полностью погрузилась в прошлое, и не услышала ни цокота копыт, ни стука каблуков сапог.
— Меня ждешь? — знакомый мужской голос заставил ее подпрыгнуть на месте. Вася резко встала и поправила на себе одежду.
Надо признать, Королев застал ее врасплох.
— Нет, — она отрицательно замотала головой, — его, — девушка жестом указала на жеребца рядом с мужчиной. — Я зашла попрощаться с Агатом. А что ты здесь делаешь в такую рань? Тебе разве не нужно отсыпаться после вчерашней ночи?
Мужчина улыбнулся и опустил голову. Девушка покраснела и прикусила язык. Она опять не смогла удержаться и выдала себя ему. Но нужно было отдать должное Королеву — он быстро взял себя в руки и спустя пару секунд уже смотрел на нее со всей серьезностью, на которую только был способен.
— Вчерашний вечер я провел с книгой, — он по-доброму улыбнулся, смотря ей прямо в глаза. — Хотя после иных книг приходится отсыпаться дольше, чем после гулянок. Бывает, так затягивает, что до утра читаешь.
«Не врет, ей-богу, не врет», — в голове у Васи пронеслась крамольная мысль, от которой ей тут же стало не по себе — не хватало еще повестись на его новые трюки.
— Удивительно, — Вася пожала плечами, — ты и книга? Ну, да ладно. Ты позволишь? — девушка взглядом указала на жеребца.
— Ах, да — конечно, — Королев завел жеребца в стойло, привязал его, снял седло, после чего раскланялся, словно мажордом перед важным гостем, — прошу, Агат в твоем распоряжении.
— Спасибо.
Вася вошла внутрь и принялась гладить лошадь, чесать ее за ухом, играть с гривой. Королев молча смотрел на эту сцену.
— Я буду скучать по тебе, знаешь? — приговаривала девушка, едва сдерживая слезы, — ты знаешь, когда я болела или была не в настроении, когда мне было одиноко, я шла сюда только ради тебя. Я знала, что увижу тебя и мне становилось лучше. Жаль, что мне приходится с тобой прощаться.
Вася говорила, и чем больше она говорила, тем сильнее путались мысли у нее в голове. Королев за ее спиной стоял молча, не шевелясь. Она слышала его дыхание, чувствовала запах его туалетной воды, и в какой-то момент поняла, что говорит вовсе не об Агате. Она тут же осеклась и замолчала.
— Я буду иногда тебя навещать, милый Агат, — девушка потрепала животное за морду, — обещаю.
Она незаметным жестом вытерла слезы и повернулась к Тимуру. Он смотрел на нее пытливым испуганным взглядом.
— Сначала я решил, что у тебя была ночная смена, и ты прощаешься с Агатом до следующего дежурства. Но в итоге твои слова мне совсем не понравились. Что все это значит?
— Меня уволили.
Глава 10
Торопливой походкой Вася шла по коридору конюшни к выходу. Ее распирало от негодования и злости. Этот самоуверенный и напыщенный индюк додумался до того, чтобы предложить ей работать его личным инструктором. И это после всего того, что он натворил. И как только ему такое в голову пришло? Привык решать все вопросы на «раз-два» с помощью бумажника и предложил ей совершенно немыслимую зарплату, будто основной ее проблемой была потеря денег, и более того, услышав категорический отказ, вызвался пойти к Валету, чтобы решить проблему, припугнув его увольнением. Он не подумал, что таким образом еще сильнее подпортит ее и без того уже запятнанную репутацию, только подтвердив подозрения всех вокруг. Ему и в голову не пришло, что ее в этой ситуации убивало совершенно другое — это место никогда не было для нее только источником дохода. Слишком много воспоминаний, эмоций и чувств, связанных с ней, ее прошлым и настоящим, — а самое главное с отцом, — было сосредоточено под крышей этого клуба. Вася не знала, что разозлило ее больше всего — его наглая самоуверенность в решении человеческих судеб, или то, что он так и не понял, отчего ей так плохо.
Хотелось плакать, но она держалась. Не хватало еще пускать слезы по такому никчемному человеку, каждая встреча с которым, почему-то, опустошала ее и лишала сил. С того злополучного вечера их общение еще не принесло ей ничего хорошего, но напротив — каждый раз все становилось только хуже. Будто кто-то бросил перед ней этот клубок, который распутывался все сильнее и сильнее, и конца и края его нити не было видно.
Она кипела внутри и не знала, как ей выплеснуть эту злость. Увидев перед собой тяжелые и высокие деревянные двери на улицу, она среагировала мгновенно — девушка с силой, на какую только была способна, толкнула их руками, почувствовав на ладонях нестерпимое жжение от удара.
Громкий окрик заставил ее остановиться. Прямо перед ней, закрыв лицо обеими руками, стоял мужчина. Вася узнала его по одежде — это был Кирилл. Из его рта вырывались отборные ругательства. Девушка скривила лицо, представив, как сильно ему, наверное, досталось.
— Извините, пожалуйста, — начала она оправдываться, — я, пожалуй, не рассчитала своих сил, когда толкнула эти двери, они показались мне очень массивными. Вам очень больно? Вы ничего не сломали? Позволите посмотреть?
Она подошла к нему ближе и протянула руку к лицу, коснувшись его кончиками пальцев. Кирилл отрицательно закачал головой, постепенно убирая ладони от лица. Судя по раскрасневшемуся носу и большой шишке на лбу, растущей прямо на глазах, Вася поняла, что удар был нешуточный.
— Проблем нет, — мужчина попытался улыбнуться, но, видимо, ему все еще было больно и он смог выдавить только что-то вроде ухмылки.
— Нужно приложить лед, — девушка схватила его за рукав и потащила за собой в коридор, — идемте скорее со мной, в медпункте он наверняка есть. И фельдшер осмотрит нос — а вдруг там перелом?
— Не стоит, правда, я в порядке, — начал сопротивляться Кирилл, но Вася с такой силой тащила его за собой, что он был вынужден повиноваться.
Нырнув в боковой проход на запасную лестницу, чтобы не встречаться вновь с Тимуром, девушка поднялась на административный этаж и завела Кирилла в кабинет, на двери которого красовался широкий красный крест.
— Здравствуйте, Татьяна Тихоновна, — обратилась она к фельдшеру — полноватой женщине средних лет в кипенно-белом халате, — у нас ушиб. Нужен лед. И осмотрите, пожалуйста, нос — возможен перелом.
— Конечно, Васенька, — фельдшер улыбнулась и выплыла из-за своего стола, рукой указывая на кушетку, — проходите сюда, садитесь.
Кирилл послушно уселся, предоставив свое лицо в заботливые руки медика. Женщина начала со знанием дела ощупывать пострадавшего, стараясь не причинить боли.
— Вася, это правда — то, что я слышала? Ты уходишь от нас? — спросила она.
— Правда, Татьяна Тихоновна. Я написала заявление.
— Почему? Зачем ты уходишь отсюда, девочка? — Женщина на мгновение замерла, прекратив ощупывать лицо Кирилла, и с грустью посмотрела на нее. — Ты же сама говорила, что никакая сила тебя не заставит уволиться отсюда, что здесь живут воспоминания об отце. Что такого могло случиться, что ты решила уйти?
Кирилл как-то дернулся и бросил на девушку напряженный и даже отчасти виноватый взгляд. Уж он-то догадывался о том, что подтолкнуло ее к этому шагу, и, видимо, обладал какими-то крупицами совести, в отличие от своего подзащитного и друга.
— Вы увольняетесь? — переспросил он.
— Да, так было нужно, — Вася вымученно улыбнулась.
— Но так нельзя! — возразил он. — Вы один из лучших инструкторов в городе, неужели руководство вас отпустило так легко?
— Руководство было совсем не прочь сделать это после определенных событий, о которых нам обоим известно, — ответила Вася. — Но да ладно, говорить теперь уже не о чем. Заявление подписано, расчет я получила.
— Все в порядке, перелома нет, сильный ушиб, — тем временем выдала свой вердикт фельдшер, доставая из холодильника грелку со льдом, — будете прикладывать через полотенце на двадцать минут к носу, потом перерыв 10 минут. И так три раза.
— Ясно, — кивнул Кирилл, — все понял.
— Грелку потом занесете.
— Хорошо.
Вася замялась, чувствуя, что если сейчас она не попрощается, разговор может перейти в ненужное русло. Ей стало не по себе от одной только мысли, что она может нечаянно выдать себя его лучшему другу.
— Что ж, — она машинально схватилась за дверную ручку, — если все в порядке, то я пойду. У меня есть дела. Выздоравливайте, — она кивнула Кириллу.
— Спасибо, — он улыбнулся.
– Стой, не спеши. Ты не расскажешь мне, что произошло? — не сдавалась Татьяна Тихоновна.
— Так было нужно, не берите в голову. Я буду навещать вас.
И, чтобы больше не слышать неудобных вопросов, Вася поспешно вышла. Сердце колотилось, как у зайца. Она отошла от двери медпункта и остановилась у лестницы, чтобы привести мысли в порядок, как вдруг услышала окрик. Кто-то позвал ее по имени. Девушка обернулась и увидела, что за ней почти бежит Кирилл, удерживая у лица грелку. Зрелище показалось ей довольно забавным, и она не сдержала улыбки.
— А вам идет, — сказала Вася, опуская лицо, чтобы не рассмеяться, — простите, но выглядите вы очень комично.
— Ничего, — мужчина убрал лед от лица и улыбнулся, — я видел себя в зеркало и полностью с вами согласен.
— Зачем вы пошли за мной? — спросила она.
— Я не знал об увольнении, — виновато ответил мужчина.
— Это нормально, — девушка пожала плечами, — откуда вам это знать, да и зачем? Это мои проблемы.
— Эти проблемы вам создал мой бестолковый друг.
В голосе Кирилла звучало такое неподдельное сочувствие, что Васе стало не по себе — он будто извинялся перед ней вместо Королева.
— Интересно, как часто вы берете на себя ответственность за его поступки?
— Он совсем не такой плохой человек, как вам кажется, — Кирилл улыбнулся, — просто нужно узнать его чуточку ближе. Если в этом мире найдется человек, которому откроется его сердце, он будет самым счастливым на земле. Да, Тимур любит покуражиться, любит устроить шоу, но в глубине у него очень доброе и справедливое сердце. Поверьте мне. Я знаю его уже много лет, знаю, как никто другой. Он не желал причинить вам зла.
Кирилл тепло посмотрел ей в глаза и Васе, почему-то показалось, что он не врет. В его глазах светилась искренность. Или же он просто великолепный актер и на самом деле такой же пройдоха, как и Королев, или действительно верит в то, что говорит. Девушка расслабленно выдохнула, сбрасывая с себя напряжение, в котором находилась все это время. Она чувствовала себя ощетинившимся ежиком, который ждет нападения, и теперь ей стало намного легче.
— Если вы хотите, чтобы я восприняла вашу проникновенную речь в качестве извинения за его поступки — вынуждена вас разочаровать, но к вам лично у меня нет никаких претензий. Так что, все в порядке. Главное, чтобы ваша шишка как можно скорее сошла — не солидно как-то: адвокат и с шишкой. Пора вам уже приложить лед. Достаточный был перерыв.
Кирилл прыснул от смеха, едва сдерживая себя, чтобы не рассмеяться в голос.
— Адвокат с грелкой у носа, наверное, тоже «так себе» зрелище.
— Угу, — кивнула Вася, сдерживая смешок. — Ладно, мне действительно нужно идти. Я должна была покинуть это место еще час назад, но все вожусь тут.
— Будто что-то держит…., — перебил Кирилл.
Улыбка тут же пропала с их лиц. Они смотрели друг на друга серьезно, не скрывая грусти. Слова Кирилла заставили сердце Васи защемить от боли. Они напомнили ей о двух людях, ради которых она столько лет держалась за это место.
— Прощайте, — тихо сказала она, пытаясь скрыть дрожь в голосе.
Девушка отвернулась и поставила ногу на первую ступеньку лестницы, но мужчина заставил ее остановиться.
— Я помню вашего отца. Сейчас, внимательно присмотревшись, я увидел, как вы на него похожи. У вас тот же разрез глаз и та же искренняя обезоруживающая улыбка — добрая, как и у него. Мне было тринадцать, когда я впервые увидел его здесь. Он был конюхом, не так ли?
— Так, — выдохнула Вася, не оборачиваясь, чтобы он не увидел ее слез.
— Мой отец тогда купил мне жеребца и привез, чтобы показать его. Ваш папа присматривал за ним.
— Неужели? — девушка сделала шаг назад и, смахнув слезинку, все же решила повернуться.
— Да, — Кирилл как-то мечтательно улыбнулся, словно вспоминал что-то хорошее. — Я очень полюбил того жеребца, и ваш отец тоже. Он хорошо присматривал за ним.