— Нет, ты выглядишь так, будто у тебя запор или вроде того.
Я не могла больше втягивать живот, поэтому сдалась и позволила мышцам расслабиться.
— Я втягивала живот, — прошептала я дяде.
Он посмотрел на меня, словно у меня выросла вторая голова.
— Зачем?
Я пожала плечами.
— Потому что у меня выпячивает живот.
Дядя смотрел на меня несколько секунд, а потом покачал головой.
— Тебе не нужно «втягивать его», ты и так прекрасно выглядишь.
Я улыбнулась.
— Ты говоришь это, потому что ты мой дядя.
— Нет, я говорю это, потому что это правда. Ты красивая Кила, и пришло время тебе это осознать.
Я почувствовала, как мои щеки краснеют.
— Спасибо тебе.
Он поцеловал меня в лоб и сказал:
— Кто сказал тебе, что ты должна втягивать его, твоя мать?
Мика услышала, что говорит мой дядя, и прислушалась.
— Эмм, нет... Эверли сказала мне втянуть его минуту назад.
— Эверли! — прорычал дядя, заставив ее подпрыгнуть. — Не говори Киле, что она должна втягивать живот, ей не нужно делать ничего подобного.
— Дорогой, я просто хочу, чтобы она лучше выглядела на фото в свадебном альбоме. Пухлый живот не привлекателен.
Спасибо большое, бл*дь!
С меня было достаточно Эверли и ее разговоров, и я собиралась повернуться и уйти, но Мика схватила меня за руку и остановила.
— Не двигайся, — произнесла она и посмотрела на свою мачеху.
— Оставь ее в покое, она выглядит великолепно.
Что. За. Черт?
— Что происходит? — спросила я Мику.
Она взглянула на меня, пожав плечами.
— Похоже, ты не единственная, кто открывает новую страницу, кузина.
Мои глаза округлились.
— Ты хочешь измениться?
Она кивнула. — Да, я выхожу замуж. И не могу вести себя, как испорченный ребенок, до конца жизни. Кроме того, ты моя семья, и мы должны держаться вместе, а не разрывать друг друга на части, что я всегда делала с тобой. Но я работаю над собой.
Я не особо ей верила.
— Как?
Мика рассмеялась.
— Первое правило: не быть все время жалкой сучкой.
Конечно же, я ей не доверяла, но была открыта идее, что она больше не будет стервой, потому что это облегчит всем жизнь.
— Ладно, — ответила я Мике.
Мы улыбнулись, когда фотограф сделал наш снимок.
— Ужин был прекрасным, но я пойду поднимусь к себе в номер.
Эверли увела Мику для еще одно ряда снимков, поэтому дядя кивнул мне и сказал:
— Повеселись... но не слишком сильно. Я не хочу причинять боль Алеку.
Я не знала, шутит он или нет, поэтому просто улыбнулась и крепко обняла его.
— Увидимся позже.
Я прошла через толпу людей в бальном зале, пока не оказалась в лобби.
Милое, тихое и просторное лобби.
Поднялась на лифте на свой этаж, и когда двери открылись, потянулась вниз и сняла свои каблуки.
— Так намного лучше, — пробормотала я под нос.
Я шла по коридору босиком, держа туфли в руке. Из-за того, что не взяла с собой сумку, я положила ключ-карту в чехол своего телефона. Вставив ключ-карту в слот для карт в двери, и когда загорелся зеленый, я нажала на ручку и открыла дверь.
— Ты не понимаешь. Она племянница Брэнди, его чертова племянница! Ты осознаешь, насколько это серьезно? Брона дралась с Микой, которая является его дочерью, если бы он тогда вмешался, он бы нас уничтожил... Теперь он не совершит ту же ошибку, когда знает, что я с Килой.
Я нахмурилась и тихо закрыла за собой дверь, чтобы не перебивать Алека.
Он стоял ко мне спиной и разговаривал с кем-то по телефону, понятия не имея, что я в комнате.
— Я не знаю, бро, но я должен сделать это, иначе у Брэнди в руках окажутся все наши яйца. Буквально.
Я шагнула вперед.
— Что ты должен сделать, Алек?
— Кила! — вскрикнул Алек и повернулся в мою сторону.
Я поставила туфли на пол и скрестила руки на груди.
— Ответь на мой вопрос. Что ты должен сделать, чтобы сохранить свои яйца?
Он сглотнул и смотрел куда угодно, кроме моих глаз.
— Гм... Я должен относиться к тебе хорошо, иначе твой дядя накажет меня, он так сказал.
Поэтому он сходит с ума?
— Алек, он всего лишь пошутил. Он просто пугает тебя, чтобы убедиться в том, что ты хорошо ко мне относишься.
Я засмеялась, и он улыбнулся в ответ, но это была такая маленькая улыбка, что я едва ее заметила.
— С кем ты разговариваешь? — спросила я.
Алек облизнул губы и ответил:
— С братьями.
— Со всеми?
Он кивнул.
— Да, Дэмиен тоже на линии, так что я могу его слышать и говорить с ним.
Я нахмурилась.
— Почему ты им позвонил?
Он размял свою шею и хмыкнул:
— Заткнись твою мать!
— Извини?
Алек махнул мне рукой.
— Не ты, детка, я разговариваю со своими братьями.
— Почему ты на них кричишь?
Он вздохнул и посмотрел на свой телефон.
— Потому что они чертовски сильно все усложняют и дают глупые советы.
Я была в растерянности.
— Советы? Для чего?
Алек долго и пристально смотрел на меня, прежде чем ответил:
— Советы, что делать со всей этой... новой информацией.
Новая информация?
— Ты всегда говоришь загадками? Понятия не имею, о чем ты. Какая новая информация?
Он ущипнул себя за переносицу, потом посмотрел на меня и произнес:
— Кила, ты племянница Брэнди. Твой дядя — часть моей прежней жизни, и здесь Марко... Нехорошо смешивать Слэйтеров и Марко Майлза... Результат никого не порадует.
В моей голове была путаница.
— Что у тебя за дела с Марко Майлзом? Ты можешь мне просто рассказать, потому что у меня действительно начинает болеть голова, пока я пытаюсь понять все это.
Мгновение Алек слушал о том, что говорили его братья по другую сторону телефона, затем внезапно прищурился и огрызнулся:
— Да пошел ты, Доминик! Ты рассказал все Броне, так почему я не могу рассказать Киле?
Я подошла к кровати и села, в то время как Алек начал расхаживать по комнате.
— Ага, вас там не было, и это не вы находились с ним в одной комнате, пока он наблюдал за вами. Это был я.
Я подняла брови, когда его голос надломился.
— Опять, бро, это дерьмовый совет.
— Что они тебе говорят? — спросила я.
Он повернулся ко мне лицом и ответил:
— Они хотят, чтобы я вернулся домой. Сегодня же.
Я отогнала от себя внезапно нахлынувшую волну грусти.
— Ох... ну, ты можешь уехать, если хочешь. Тебе не обязательно оставаться здесь... все нормально.
Я уставилась вниз на свои пальцы и переплела их.
Затем услышала, как Алек вздохнул.
— Котенок... посмотри на меня.
Я не могла, поэтому покачала головой.
— По правде говоря, все в порядке. Ты не обязан оставаться здесь и не должен чувствовать, что ты мне чем-то обязан... И... Я освобождаю тебя от твоего одолжения. Так что... Можешь вернуться домой.
О Боже, я сейчас заплачу.
— Я не собираюсь возвращаться домой.
Я подняла на него свой взгляд.
— Нет?
Алек улыбнулся, забираясь на кровать рядом со мной.
— Думаешь, я бы смог бросить тебя? Мы же договорились. Я сказал, что сопровожу тебя на свадьбу кузины, и я это сделаю... Плюс есть еще несколько вопросов, которые нам с тобой еще предстоит обсудить.
Я рассмеялась, когда он пошевелил бровями.
— Хватит нести чушь, Алек! Это слишком опасно для тебя! Ты не можешь там больше оставаться, тем более, когда рядом Марко. Подумай хоть раз своей гребаной головой!
Вау.
Доминик Слэйтер был так зол, что его крик через динамик телефона был слышен на всю комнату.
— Вот почему я остаюсь, бро, я не оставлю ее одну рядом с ним.
Все его братья чертыхнулись.
— Он не представляет для нее угрозы. Ее дядя — Брэнди, черт возьми. Этот мудак еще опаснее, чем Марко!
Что простите?
— Не знаю, что вас всех так взбесило, но больше никогда не смей оскорблять моего дядю! Ты понял меня, Нико? Он моя семья.
Послышалось рычание.
— Твоя семья никогда не была добра к моей, так почему я должен быть вежливым?
Лицо Алека запылало гневом.
— Потому что она понятия не имеет о том, кто такой Брэнди на самом деле! Не говори больше ни слова, я серьезно, Доминик.
На мгновение воцарилась тишина.
— Я... Мы просто хотим, чтобы ты был в безопасности. Не думаю, что мы сможем быстро оказаться рядом, если что-то случится. Ты в совершенно другой стране.
Алек вздохнул.
— Если бы это была Брона, ты бы оставил ее?
Нико ответил меньше, чем через секунду:
— Ни единого шанса.
Алек улыбнулся.
— Именно. Кила моя Брона, братан... Я остаюсь.
Послышались вздохи.
— Будь рядом с Килой, Марко не приблизится к ней из-за Брэнди.
Алек улыбнулся и посмотрел на меня.
— Я планирую быть рядом с ней. И в ней.
— О, черт возьми, — пробормотал голос Райдера.
— Ты можешь сосредоточиться? — прозвучал голос Дэмиена.
— Бл*дь, по самые яйца, бро, — раздался голос Кейна, заставив братьев пробормотать ругательства.
Это едва похоже на него, должно быть, он все еще болен.
— Позвоню вам завтра. Я должен все объяснить Киле.
О, слава Богу!
Не думаю, что моя голова способна долго терпеть эту путаницу.
— Позвони нам, когда закончишь.
Когда закончит?
— Хорошо, — произнес Алек, а затем нажал на отбой.
Я упала навзничь и вздохнула.
— Ты самый запутанный человек, которого я когда-либо встречала.
Алек забрался на кровать рядом со мной.
— Извини, я не собирался тебя запутывать.
Я повернулась к нему лицом.
— Поэтому начинай рассказывать.
— Не знаю, с чего начать.
— Как насчет того, чтобы начать с начала? — предложила я.
Алек кивнул.
— Хорошо, ты готова?
Я пожала плечами и ответила:
— Готова, как никогда.
— Помнишь, как я рассказывал тебе, что моя мать любила материальные ценности, а отец любил нас только из-за того, что мог использовать в своем бизнесе? — спросил меня Алек.
Я кивнула. — Да.
— Ну, этим бизнесом отец управлял вместе с Марко.
Вау.
— Твой па, как Марко? — спросила я.
— Был, — пробормотал Алек.
— Мои мама и папа были точно такими же, как он, но они слишком пожадничали в одной из сделок и попытались кинуть Марко. Он узнал об этом и убил их обоих.
Господи Боже!
Я закрыла рот рукой.
— Мне очень жаль.
Алек пожал плечами.
— Что есть, то есть. Они мне не очень нравились, но они были моими родителями... понимаешь?
— Конечно, я бы поставила под сомнение твое психическое состояние, если бы ты не почувствовал что-то, когда они... когда они умерли.
Алек сглотнул.
— Мне было немного грустно по этому поводу, не настолько, чтобы я плакал, но это все равно подкосило меня. Дэмиен воспринял это хуже всех. Мой маленький брат всегда думал, что наши мама и папа однажды изменят свои взгляды и полюбят нас, как должны любить родители... Ему потребовалось несколько лет после их убийства, чтобы понять, что они и при жизни были мертвыми... сволочами.
Черт возьми.
— Так что же произошло потом... с Марко?
Алек облизнул губы.
— Ну, к тому моменту мы уже стали частью бизнеса. По крайней мере, я, Кейн и Райдер. До того, как все рухнуло, мы выполняли такие поручения, как распространение легких наркотиков, оружия, а также охраняли территорию, где мы жили. Мы все ненавидели это и делали только потому, что не могли уйти.
Я нахмурилась.
— Почему вы не могли уйти? Вы ведь были достаточно взрослыми, чтобы действовать самостоятельно?
— Да, так и было. По крайней мере, я, Кейн и Райдер. Мне было двадцать два, когда наших родителей убили, Кейну — двадцать, а Райдер — самый старший, ему было двадцать пять.
— Значит, вы были достаточно взрослыми, чтобы уйти... почему вы остались?
— Потому что близнецам на момент убийства наших родителей было всего по пятнадцать лет. Они были еще младше, когда мы начали работать на отца и Марко. Втроем мы могли легко уехать, потому что были взрослыми, но мы этого не сделали, потому что не оставили бы близнецов. Это был не вариант, такое даже не обсуждалось и не рассматривалось. Мы знали, что нам нужно просто не высовываться и работать, пока близнецы не станут старше, чтобы мы смогли уйти. После убийства у нас был план переехать из Нью-Йорка. Мы уже хотели уехать, но с близнецами кое-что случилось, что удержало нас на месте... и держало привязанными к Марко.
У меня было чувство, что мне не понравится то «кое-что», что случилось.
— Что это было? Что случилось с ними?
Алек вздохнул.
— У них случилась... ссора с племянником Марко, Трентом, из-за девушки Дэмиена Налы. Много чего было сказано, пошли в ход кулаки... это была обычная детская драка, до тех пор... пока в ход не пошел пистолет.
Я ахнула.
— У кого был пистолет?
— У Трента. По словам Доминика, он собирался убить Дэмиена и сделал бы это, если бы Нала не прыгнула на него и не выбила пистолет из его рук.
Я изумленно покачала головой.
— Ты все еще со мной? — спросил Алек.
Я кивнула.
— Да, я чувствую, что я в каком-то сумасшедшем гангстерском фильме, но я с тобой. Что случилось с пистолетом после того, как Нала выбила его из рук Трента?
Алек нахмурился.
— Он каким-то образом оказался в руках Дэмиена. Пойми, что это произошло сразу после убийства наших родителей, раны были свежими и болезненными, а Дэмиен был сломлен. Все, что ему потребовалось, чтобы выстрелить в Трента — всего одно оскорбление в сторону нашего отца.
Я двумя руками прикрыла рот.
— О Боже мой.
Алек кивнул.
— Ага.
Дэмиен застрелил кого-то?
— Трент выжил?
Алека сморщил лоб.
— Мы думали, что он умер, я имею в виду... Марко... этот ублюдок сказал нам, что он умер.
Я запуталась.
— Подожди... значит, Трент не умер, но вам сказали, что он умер... зачем?
Алек рассмеялся.
— Вот в этом и суть.
Я терпеливо ждала, пока Алек продолжит рассказ.
— Марко помогал нашему отцу присматривать за нами в обмен на то, что однажды мы углубимся в бизнес. Всю жизнь нас воспитывали рядом с насилием, сексом, наркотиками и многочисленными преступлениями. Пока дети нашего возраста ходили в школу и заигрывали с девочками, мы находились на домашнем обучении и трахались с нашими репетиторами.
Мои глаза округлились.
— Сколько тебе было лет, когда...
— Когда я потерял девственность? — закончил за меня Алек.
Я кивнула.
Он почесал подбородок и ответил:
— Мне было столько же лет, сколько было Доминику и Дэмиену, около тринадцати, может четырнадцать. Я не был в этом хорош, пока мне не исполнилось шестнадцать, и на самом деле, у меня был приличного размера член. Было сложно, я должен был научиться сдерживаться и не эякулировать раньше времени, когда был возбужден, иначе мои партнеры били меня. С раннего возраста женщины учили меня и братьев, как угодить своему партнеру. Благодаря им каждый из нас твердо верит в то, что женщина кончает первой и последней. Очевидно, я был очень хорош... и это открыло мне целый новый мир с большим количеством... разнообразия.
Я поморщилась.
— Фу.
Алек рассмеялся.
— Я знаю... прости.
Я вздрогнула.
— Ты потерял девственность почти на целое десятилетие раньше меня. Поразительно.
Он улыбнулся и игриво ударил меня по подбородку.
— Мой опыт тебе только на пользу, поверь.
Я покраснела, но быстро переключилась.
— Хорошо, вернемся к вашей истории. Почему вам сказали, что Трент умер, когда это было не так?